Правильный хоббит
Есть такая штука в постмодернистской философии - "копия предшествует оригиналу". Получилось похоже на неё, по-моему...
Издательство "Циолковский" переиздало воспоминания Троцкого о побеге из ссылки в 1907 году. Книга называется "Туда и обратно". Сейчас это кажется отсылкой к Толкину, но книга впервые вышла в 1907 году в издательстве "Шиповник". Потом была переиздана в 1921 году, а потом, в связи с гонениями на Троцкого, изымалась из советских библиотек и уничтожалась. Нынешнее переиздание - первое с 1921 г.
"Туда и обратно" - это в ссылку и обратно.
Как пишет автор, тогда не бежал только ленивый, процент покорно остававшихся был примерно равен проценту добровольно приходящих на суд по административному делу в наши дни.
Оно и не удивительно, поскольку политических порой увозили в столь глухие места, что полицейский надзор за ними был по сути физически невозможен. Тем не менее, нелегально выбраться из уготованной судьбой жопы мира было непросто. Дабы избежать встречи с представителями власти, приходилось выбирать тяжелую окольную дорогу.
Осужденный на вечное поселение в Сибири революционер решается на побег, не доезжая до положенного Обдорска. Свою судьбу он вынужден доверить угрюмому ямщику Никифору и его трем оленям. Траблы начинаются сразу: по пути Никифор постоянно умудряется жирануть для бодрости духа, не вполне рассчитывая свои возможности, а самый хваленый из оленей повреждает ногу и нуждается в замене. Ночевать в лютый мороз приходится у костра, если повезет - в убогих домишках местных жителей, где царит дикая антисанитария, нищета и алкотрэш (на радость Никифору).
Отношение читателей лично к Льву Давидовичу и его теоретическому наследию в данном случае большой роли не играет.
Произведение ценно и интересно с художественно-этнографической точки зрения. Все эти остяки, зыряне и вогулы предстают крайне живыми, со своей дремучестью, простотой и слабостью к спиртному. Нелепо, например, узнать, что мужчины-остяки принципиально не выполняют работу по дому и большую часть времени прохлаждаются в ожидании «мужской работы» вроде охоты или рыбной ловли. Мы вместе с Троцким этому удивляемся, а остячки слегка сетуют, воспринимая как должное. Встречаются по дороге и люди, с симпатией относящиеся к «социалам», как они их называют.
Толкинистам превед.
Издательство "Циолковский" переиздало воспоминания Троцкого о побеге из ссылки в 1907 году. Книга называется "Туда и обратно". Сейчас это кажется отсылкой к Толкину, но книга впервые вышла в 1907 году в издательстве "Шиповник". Потом была переиздана в 1921 году, а потом, в связи с гонениями на Троцкого, изымалась из советских библиотек и уничтожалась. Нынешнее переиздание - первое с 1921 г.
"Туда и обратно" - это в ссылку и обратно.
Как пишет автор, тогда не бежал только ленивый, процент покорно остававшихся был примерно равен проценту добровольно приходящих на суд по административному делу в наши дни.
Оно и не удивительно, поскольку политических порой увозили в столь глухие места, что полицейский надзор за ними был по сути физически невозможен. Тем не менее, нелегально выбраться из уготованной судьбой жопы мира было непросто. Дабы избежать встречи с представителями власти, приходилось выбирать тяжелую окольную дорогу.
Осужденный на вечное поселение в Сибири революционер решается на побег, не доезжая до положенного Обдорска. Свою судьбу он вынужден доверить угрюмому ямщику Никифору и его трем оленям. Траблы начинаются сразу: по пути Никифор постоянно умудряется жирануть для бодрости духа, не вполне рассчитывая свои возможности, а самый хваленый из оленей повреждает ногу и нуждается в замене. Ночевать в лютый мороз приходится у костра, если повезет - в убогих домишках местных жителей, где царит дикая антисанитария, нищета и алкотрэш (на радость Никифору).
Отношение читателей лично к Льву Давидовичу и его теоретическому наследию в данном случае большой роли не играет.
Произведение ценно и интересно с художественно-этнографической точки зрения. Все эти остяки, зыряне и вогулы предстают крайне живыми, со своей дремучестью, простотой и слабостью к спиртному. Нелепо, например, узнать, что мужчины-остяки принципиально не выполняют работу по дому и большую часть времени прохлаждаются в ожидании «мужской работы» вроде охоты или рыбной ловли. Мы вместе с Троцким этому удивляемся, а остячки слегка сетуют, воспринимая как должное. Встречаются по дороге и люди, с симпатией относящиеся к «социалам», как они их называют.
Толкинистам превед.