Дверь
Я ценю чужое время не меньше, чем свое (Св. Евангелие от Матфея 7:12). Поэтому, прибыв на урок с запасом в четверть часа, решила погулять около дома. Погода, правда, не располагала, но хотя бы не огорчала дождем. Многоэтажки, кольцом замыкающие внутренний двор, не давали пищи ни уму, ни воображению, так что пошла по тропинке, ведущей на соседнюю улицу. Однако цели не достигла.
В торце дома, под кружевной жестью козырька, я увидела дверь. На табличке у входа значилось: "Часы работы 9:00-18:00. Без выходных, без перерыва". И все. Ни названия, ни малейшего намека на то, что скрывается за дверью. Почему бы не узнать? Что бы там ни было, я в любой момент могу извиниться и уйти. Но если не попробую, это останется мучительно белым пятнышком на листе моей жизни.
Решившись, дернула ручку, но дверь не подалась. Только тогда я заметила звонок и нажала раньше, чем придумала - что отвечу. Замок пискнул и открылся. Коридор тонул в сумерках, едва разгоняемых светом одинокого бра. Я нерешительно вошла, как дверь вдруг захлопнулась, я споткнулась и полетела вниз - неожиданно далеко...
Первым проснулось осязание. Я сидела на корточках и шестым чувством понимала: если разведу руки в стороны, наткнусь на преграду. Осторожно открыла глаза: по-прежнему полумрак, но уже не такой глухой. Узкий закуток оказался проходом между кроватями. Между кроватями в спальне моего дедушки... Ошибки быть не могло: те же плюшевые рыжие покрывала и потертая ковровая дорожка, не существующая уже лет десять. Накинутый сверху плед, подпираемый палкой, превращает проход в шалаш. Наше убежище! Мы часто играли так долгими зимними днями. Я опустила взгляд - любимая клетчатая юбочка, и мне явно не больше восьми лет.
- Маша! Где ты там застряла? - голос сестры непривычно звонок.
Планета закружилась в сто раз быстрее. Чтобы не упасть, я вскочила, и в глазах потемнело. Точкой опоры - единственной незыблемой точкой - была моя рука, судорожно вцепившаяся во что-то.
Когда карусель замедлила бег, я увидела, что стою перед загадочной дверью, держась за ручку.
Так же хмурилось небо, и золотыми звездам падали березовые листья, и мальчишки гоняли мяч на площадке. Но теперь во мне жило давно забытое ощущение одновременно надежности и неизведанности мира.
В торце дома, под кружевной жестью козырька, я увидела дверь. На табличке у входа значилось: "Часы работы 9:00-18:00. Без выходных, без перерыва". И все. Ни названия, ни малейшего намека на то, что скрывается за дверью. Почему бы не узнать? Что бы там ни было, я в любой момент могу извиниться и уйти. Но если не попробую, это останется мучительно белым пятнышком на листе моей жизни.
Решившись, дернула ручку, но дверь не подалась. Только тогда я заметила звонок и нажала раньше, чем придумала - что отвечу. Замок пискнул и открылся. Коридор тонул в сумерках, едва разгоняемых светом одинокого бра. Я нерешительно вошла, как дверь вдруг захлопнулась, я споткнулась и полетела вниз - неожиданно далеко...
Первым проснулось осязание. Я сидела на корточках и шестым чувством понимала: если разведу руки в стороны, наткнусь на преграду. Осторожно открыла глаза: по-прежнему полумрак, но уже не такой глухой. Узкий закуток оказался проходом между кроватями. Между кроватями в спальне моего дедушки... Ошибки быть не могло: те же плюшевые рыжие покрывала и потертая ковровая дорожка, не существующая уже лет десять. Накинутый сверху плед, подпираемый палкой, превращает проход в шалаш. Наше убежище! Мы часто играли так долгими зимними днями. Я опустила взгляд - любимая клетчатая юбочка, и мне явно не больше восьми лет.
- Маша! Где ты там застряла? - голос сестры непривычно звонок.
Планета закружилась в сто раз быстрее. Чтобы не упасть, я вскочила, и в глазах потемнело. Точкой опоры - единственной незыблемой точкой - была моя рука, судорожно вцепившаяся во что-то.
Когда карусель замедлила бег, я увидела, что стою перед загадочной дверью, держась за ручку.
Так же хмурилось небо, и золотыми звездам падали березовые листья, и мальчишки гоняли мяч на площадке. Но теперь во мне жило давно забытое ощущение одновременно надежности и неизведанности мира.