(no subject)
Или вот еще...
Кубинцы народ, в массе своей, дружелюбный и отзывчивый, и готов почти всегда проявить свою чуткость, заботу, и оказать посильную помощь, советом, либо же просто участием. Завидят вас стоящих посреди улицы в замешательстве, подойдут, внимательно выслушают, и с грехом пополам, мы начнем искать "свет в конце тоннеля". И хорошо, если ты владеешь английским. Еще лучше если им владеют и они. Конечно, куда проще общаться на их родном наречии, ну а куда еще лучше, если найдешь аборигена говорящим на простом русском языке. Но, таковых, понятное дело, сейчас днем с огнем трудно, порой, разыскать.
Если же между вами, волею случая, образовалась языковая пропасть, то местные вас внимательно выслушают, что-то прощебечат на языке Фиделя, ладонью шлепнут себя по лбу, словно вот именно сейчас к ним пришло озарение, и продолжая выговаривать непонятные слуху слова, просто рукой укажут направление. Ты, в знак благодарности, выговариваешь "Muchas gracias", и легкой танцующей походкой стремительно двигаешь в указанном тебе направлении.
Идти можно долго. Очень долго. До самой окраины. И вот тогда до тебя находит понимание того, что в тот самый момент он просто указывал на соплеменника, который мог нам помочь, потому что тот знал английский...
- Слушай, ты аптеку, по случаю не видел где-нибудь? - спросил "Бетон" взором оглядывая окраины Тринидада - Моя печень боюсь не выдержит, скоро, таких нагрузок...
Тут, на наше счастье в двадцати метрах оказалось одноэтажное здание, на дверях которого висела табличка "Farmacia".
- Hola! - приветствие, выражение, которое с легкостью нам далось, потому как можно услышать за день до сотни раз.
- Hola. ¿Qué desea el señor?
- Эээ, нам бы что-нибудь для печени - обратился я к провизору на чистейшем русском языке.
- Que? Yo no entiendo a usted?! - отвечала глядя нам в глаза девушка в белом халате.
- We would like to buy something for the liver - сказал "Бетон" уже на чистейшем английском языке.
- Que? No sé inglés - хлопая глазами недоумевала фармацевт.
Тогда мы стали их брать нахрапом, перечисляя по памяти некоторые названия препаратов
- "Эссливер"? "Гептрал"? "Эссенциале"?.. Но все было тщетно, и на нас с недоумением смотрел весь персонал аптеки.
- Well, the liver. Liver! - тут "Бетон" стал демонстрировать процесс пития, после которого, в третьем акте этой пьесы, по закону жанра непременно должно заболеть в правом боку.
- Ron? No, no vendemos alcohol - дружно отвечала нам уже вся аптека.
- Да, не ром. Как бы вам это объяснить? Айдемир, прогугли, да, что стоишь?
- Ага, щас, побежал уже. Где я тебе интернет тут найду? Хотя, подожди, давай я им ее нарисую.
Попросив ручку, я стал аккуратно, как умел прорисовывать печень на белом листе бумаги. Как полагается - с одного краю шарик, с другого хвостик. По крайней мере, я так видел.
Медсестра взяв в руки лист бумаги с моим творчеством, взглянула на него, сначала округлила глаза, сделала лицо, словно на нее разом снизошло озарение, и уже после наклонившись ближе ко мне, заговорщицки спросила, почему то на чистом английском языке:
- Condom?