Оскар
Когда-то одним солнечным летним днем, сразу после операции по удалению зуба мудрости, в моей жизни случилась личная, персональная трагедия.
Я стояла на балконе, грызла губы и старалась не упасть прямо здесь.
Задумчивый Гений тщательно растолковывал мне, что нам нужно разорвать наши отношения, потому что он любит свою бывшую девушку, он ощутил и осознал это чувство и ему просто необходимо вернутся к ней. Но, как приличный джентльмен, прежде чем делать это, он решил порвать со мной.
У меня комментариев почти не имелось, я терпеливо дождалась, пока за ним закроется дверь и рухнула в коридоре, завывая, давясь слезами и соплями, между делом тихонечко поскуливая от боли в челюсти, наркоз как раз изволил отходить.
Мне было больно, обидно и совершенно непонятно - почему? За что?
Я знала ответ - не за что и просто так, это бывает.
Но это не очень-то утешало.
Поэтому всю следующую неделю я провела в праздном шатании и беспрерывном вливании в себя красного вина, и тогда случалась история с Оскаром (ударение на а, на французский манер), о которой я вам хочу сегодня рассказать.
Как-то раз, вывалившись с работы, я брела по дороге к Арбату, захватив бутылочку вина и одну свою знакомую.
Мы шли, пили, болтали и думали про бумажные пакеты для бутылки - все-таки на Арбат идем, вдруг чего случится?
Но мы успели все выпить раньше, чем добрались.
Стоял самый конец августа, та самая погода, когда осень уже пытается вступить хотя бы в какие-то права, но лето еще не отдает, оставляет за собой законное право на тепло. Это время особое, оно заставляет нас торопиться и заканчивать дела, оно так похоже на вечер воскресенья...
Художники на улице сидели нахохлившимися кучками, громко зазывали прохожих, цепляя зычным голосом и то и дело переставляя складные стульчики для посетителей с места на место, как будто создавая привлекающий посетителей тотем.
Не удержались и мы: обычно мое внимание довольно трудно привлечь, но тут было совсем другое дело - мне хотелось поговорить.
Тот художник, к которому мы имели неосторожность присесть на тот самый складной стул, оказался не только средней руки художником, а также алкоголиком и поэтом.
Согласитесь, интересное сочетание. А главное, какое удивительное.
Нет, конечно, в этом не было абсолютно ничего удивительного, но похоже, он тоже действительно хотел поговорить.
Мы зависли надолго. Оказалось, что поэт не он сам, а его друг с раскосыми глазами, маленький, неприметный человечек, родом откуда-то из Сибири и продававший свои книжки со стихами.
Я взяла тоненькую книжечку в руки, на обложке был изображен череп, мой внутренний мир был в прекрасной гармонии с этим символом, я стала читать.
Матерные стихи в стиле Маяковского и с великолепным слогом! Я смеялась от души и даже купила ее - 50 рублей, а сколько удовольствия.
Сзади значилось имя автора и оно даже совпадало с паспортными данными этого самого небольшого, тихого человечка, пьющего водку вместе с художником, который рисовал мой портрет. Художник этот был карикатурист, а сквозь спиртовую призму лучше видятся пародии, это известное правило Союза Художников.
Но меня больше привлекал поэт. Я просмотрела остальные книжечки - и обнаружила действительный талант и очень специфичный "Высоцкий" стиль - этакие бардовские баллады. Я указала автору на это, он улыбнулся, кивнул и стал рассказывать, запинаясь немного, что-то вспоминая и тяжело вздыхая. Человек этот был немолод и в глазах его не горела жажда жизни, он волновался, а я слушала.
Он говорил что когда-то давно он где-то на Севере жил. К стыду своему, али к пьянству, не могу вспомнить сейчас где, только врезалось в память, что Север. Так вот жил он себе, продавал спички, свечи и прочие житейские мелочи в одном небольшом магазинчике на всю деревню. Заодно и наркотиками в коробках (спичечных) приторговывал, ну мало ли, у кого какие нужды, вдруг кто чего попросит? А по дружбе и не такое можно достать и продать.
И вот открывается как-то раз дверь, и в его лавочку входит Высоцкий. Наш герой конечно же сразу его узнал и предложил свои услуги. На том и подружились. Времени Высоцкий провел там достаточно много, чтобы оценить стихотворные потуги начинающего литератора-поэта, кое-чего посоветовать, кое-чего переписать, а кое-где и подредактировать. После пути их разошлись и они больше не виделись.
И вот сижу я, пьяная, августовским вечером, в красной легкой курточке, накинутой на плечи, держу в руках книжечку со стихами и продолжаю удивляться - так вот этот самый Высоцкий стиль и есть, под носом, и заметно выделяется из остальных стихов автора. Я ощутила чуть ли не благоговейный трепет и купила еще одну книжонку.
Оглядевшись, я обнаружила, что художник уже работает над портретом моей знакомой, и зачесали они языком вовсю - нашли какие-то общие интересы. Вино у меня кончилось, и я отправилась в магазин за следующей бутылкой. Но предварительно заскочила в туалетную кабинку макдональдса и врезалась в какого-то абсолютно французского на вид молодого человека. Мы оба остановились, посмотрели друг на друга, извинились и условились встретится на том же месте, но после посещения индивидуальных кабинок.
Вышли мы тоже одновременно и направились в магазин за алкоголем - типичный французик и его малолетний друг за виски, я - за вином. Стоя в очереди, я спросила их имена, и конечно же, не запомнила. Потому что у французика оказалось типичное русское имя, и оно ему никак не подходило. А друг его - о, вот это был смешной ребенок, по-другому я не могла ему назвать. Я заставила ребят показать мне свои паспорта, потому что мне казалось, что Оскар (мне больше понравился такой вариант звучания имени) явно накидывает себе возраст и врет из непонятных соображений. Не врал.
Вернулись к художнику и поэту мы все вместе. Выяснилось, что ребята снимают квартиру на Арбате, трехкомнатную, всего за 52 тысячи. Кто в курсе московских цен на жилье, будет удивлен. Оскар был мой коллега - рекламист и первоклассное трепло языком, эти качества и позволяли ему жить так роскошно. Оба парня были родом из Владивостока, подросток только что закончил платный колледж в Новой Зеландии, куда его отправил богатый папа, и искал работу. Он думал, что он невероятно крут.
Вдруг подросток вытащил из-за пазухи котенка и сказал, что она (это была девочка) теперь будет жить у них. Мы с подругой удивленно переглянулись.
Как-то незаметно мы оказались у них в гостях, ребята с виски и колой, а мы с вином.
Время было позднее, мы договорились заранее, что за нами приедут брат и парень моей подруги - встретят чуть ближе к часу ночи.
Большая просторная сталинская квартира, в доме, что сразу за магазином свадебных платьев, хорошая деревянная кухня, вечер пятницы.
Мы жарили картошку, много и с душой пили, а дальше началась трагикомедия в двух частях.
Мы с Оскаром стояли на балконе, курили, болтали, смеялись. Этот нелепый рекламист вовсю распускал хвост и использовал классические приемы - я смеялась над ним и говорила ему, что так это не работает и во всяком случае, не здесь и не сейчас.
Он был этакий молодой Бегбедер, модный и амбициозный.
В конце концов, мы даже целовались на балконе.
Это было мило.
Но тут последствия всего выпитого дали о себе знать - что-то в голове у Оскара щелкнуло, и он решил признаться мне в любви.
Очень сильно удивился, что меня это вовсе не вдохновило, а вызвало сплошное недоумение и разочарование.
Он обиделся и лег спать.
Подросток подошел к нему, шатаясь, укрыл одеялом и сказал:
- Это вот мой самый лучший друг, вы ничего не подумайте, но самый родной! Я его так люблю, что даже поцелую! - с этими словами он наклонился, и аккуратно, оттопырив ручки, поцеловал Оскара в щечку.
Оскар сильно не удивился и по-моему, даже не изволил проснутся. То ли привык, то ли не заметил.
Мы с подругой переглянулись и решили валить.
Что тут началось! Проснулись все - и подросток, и Оскар, они оба воспылали какой-то совершенно неземной ко мне любовью, самой чистой, искренней, а главное, двойной. Что же, бывает, случается.
Мы долго собирались, уходили, курили последние сигаретки на балконе и одевались.
Оскар выбежал за мной на улицу, прямо в белоснежных дорогущих носочках, добежал до магазина со свадебными платьями и таки выпросил у меня прощальный поцелуй. Что же, человек зря носки пачкал? Я оценила жест. Мы стояли прямо под витриной и целовались - в голове у меня играла музыка, на нас светили жаркие софиты подсветки, но вся ситуация выглядела до того гротескно и смешно, что я поспешила оторваться от Оскара, и, сделав ему ручкой, бросилась через дорогу к подруге... и тут же получила от нее пощечину. Оказалось, что я перебегала дорогу не в том месте, не на тот свет, и вообще, случилось чудо что я жива. Я ведь даже этого не заметила.
Много позже, этим утром, когда мы шли пешком около ХХС, мы заметили, на площади, что около выхода из метро, скопилось множество голубей.
Ровно в 6.15 около площади остановилась маленькая машинка цвета недозрелого авокадо и оттуда вышел мужчина в плаще, достал небольшой мешок из багажника, вытянулся и рассыпал широкой рукой по площади пшено. Он продолжал и продолжал это делать, как сеятель, голуби летели и суетились, на улицах было пустынно. Над площадью занимался рассвет, а моя душа наполнялась покоем и отпускала переживания так же легко, как сеятель разбрасывал голубиный корм.
Я вздохнула и побрела дальше, спокойная и уставшая. Моя персональная гонка страданий была окончена.
Несколько дней назад я встретила Оскара в магазине Азбука Вкуса. Я была в фиолетовой нелепой шапке с помпонами, после работы очень уставшая и смешная. Он меня не узнал, я выдохнула с облегчением и покинула магазин - прошлое остается в прошлом. Кошка у них, кстати, не прижилась. И из квартиры их выкинули.
Все совпадения - случайны, моя фантазия - широка и просторна, у моего alter-ego весьма насыщенная жизнь.
Я стояла на балконе, грызла губы и старалась не упасть прямо здесь.
Задумчивый Гений тщательно растолковывал мне, что нам нужно разорвать наши отношения, потому что он любит свою бывшую девушку, он ощутил и осознал это чувство и ему просто необходимо вернутся к ней. Но, как приличный джентльмен, прежде чем делать это, он решил порвать со мной.
У меня комментариев почти не имелось, я терпеливо дождалась, пока за ним закроется дверь и рухнула в коридоре, завывая, давясь слезами и соплями, между делом тихонечко поскуливая от боли в челюсти, наркоз как раз изволил отходить.
Мне было больно, обидно и совершенно непонятно - почему? За что?
Я знала ответ - не за что и просто так, это бывает.
Но это не очень-то утешало.
Поэтому всю следующую неделю я провела в праздном шатании и беспрерывном вливании в себя красного вина, и тогда случалась история с Оскаром (ударение на а, на французский манер), о которой я вам хочу сегодня рассказать.
Как-то раз, вывалившись с работы, я брела по дороге к Арбату, захватив бутылочку вина и одну свою знакомую.
Мы шли, пили, болтали и думали про бумажные пакеты для бутылки - все-таки на Арбат идем, вдруг чего случится?
Но мы успели все выпить раньше, чем добрались.
Стоял самый конец августа, та самая погода, когда осень уже пытается вступить хотя бы в какие-то права, но лето еще не отдает, оставляет за собой законное право на тепло. Это время особое, оно заставляет нас торопиться и заканчивать дела, оно так похоже на вечер воскресенья...
Художники на улице сидели нахохлившимися кучками, громко зазывали прохожих, цепляя зычным голосом и то и дело переставляя складные стульчики для посетителей с места на место, как будто создавая привлекающий посетителей тотем.
Не удержались и мы: обычно мое внимание довольно трудно привлечь, но тут было совсем другое дело - мне хотелось поговорить.
Тот художник, к которому мы имели неосторожность присесть на тот самый складной стул, оказался не только средней руки художником, а также алкоголиком и поэтом.
Согласитесь, интересное сочетание. А главное, какое удивительное.
Нет, конечно, в этом не было абсолютно ничего удивительного, но похоже, он тоже действительно хотел поговорить.
Мы зависли надолго. Оказалось, что поэт не он сам, а его друг с раскосыми глазами, маленький, неприметный человечек, родом откуда-то из Сибири и продававший свои книжки со стихами.
Я взяла тоненькую книжечку в руки, на обложке был изображен череп, мой внутренний мир был в прекрасной гармонии с этим символом, я стала читать.
Матерные стихи в стиле Маяковского и с великолепным слогом! Я смеялась от души и даже купила ее - 50 рублей, а сколько удовольствия.
Сзади значилось имя автора и оно даже совпадало с паспортными данными этого самого небольшого, тихого человечка, пьющего водку вместе с художником, который рисовал мой портрет. Художник этот был карикатурист, а сквозь спиртовую призму лучше видятся пародии, это известное правило Союза Художников.
Но меня больше привлекал поэт. Я просмотрела остальные книжечки - и обнаружила действительный талант и очень специфичный "Высоцкий" стиль - этакие бардовские баллады. Я указала автору на это, он улыбнулся, кивнул и стал рассказывать, запинаясь немного, что-то вспоминая и тяжело вздыхая. Человек этот был немолод и в глазах его не горела жажда жизни, он волновался, а я слушала.
Он говорил что когда-то давно он где-то на Севере жил. К стыду своему, али к пьянству, не могу вспомнить сейчас где, только врезалось в память, что Север. Так вот жил он себе, продавал спички, свечи и прочие житейские мелочи в одном небольшом магазинчике на всю деревню. Заодно и наркотиками в коробках (спичечных) приторговывал, ну мало ли, у кого какие нужды, вдруг кто чего попросит? А по дружбе и не такое можно достать и продать.
И вот открывается как-то раз дверь, и в его лавочку входит Высоцкий. Наш герой конечно же сразу его узнал и предложил свои услуги. На том и подружились. Времени Высоцкий провел там достаточно много, чтобы оценить стихотворные потуги начинающего литератора-поэта, кое-чего посоветовать, кое-чего переписать, а кое-где и подредактировать. После пути их разошлись и они больше не виделись.
И вот сижу я, пьяная, августовским вечером, в красной легкой курточке, накинутой на плечи, держу в руках книжечку со стихами и продолжаю удивляться - так вот этот самый Высоцкий стиль и есть, под носом, и заметно выделяется из остальных стихов автора. Я ощутила чуть ли не благоговейный трепет и купила еще одну книжонку.
Оглядевшись, я обнаружила, что художник уже работает над портретом моей знакомой, и зачесали они языком вовсю - нашли какие-то общие интересы. Вино у меня кончилось, и я отправилась в магазин за следующей бутылкой. Но предварительно заскочила в туалетную кабинку макдональдса и врезалась в какого-то абсолютно французского на вид молодого человека. Мы оба остановились, посмотрели друг на друга, извинились и условились встретится на том же месте, но после посещения индивидуальных кабинок.
Вышли мы тоже одновременно и направились в магазин за алкоголем - типичный французик и его малолетний друг за виски, я - за вином. Стоя в очереди, я спросила их имена, и конечно же, не запомнила. Потому что у французика оказалось типичное русское имя, и оно ему никак не подходило. А друг его - о, вот это был смешной ребенок, по-другому я не могла ему назвать. Я заставила ребят показать мне свои паспорта, потому что мне казалось, что Оскар (мне больше понравился такой вариант звучания имени) явно накидывает себе возраст и врет из непонятных соображений. Не врал.
Вернулись к художнику и поэту мы все вместе. Выяснилось, что ребята снимают квартиру на Арбате, трехкомнатную, всего за 52 тысячи. Кто в курсе московских цен на жилье, будет удивлен. Оскар был мой коллега - рекламист и первоклассное трепло языком, эти качества и позволяли ему жить так роскошно. Оба парня были родом из Владивостока, подросток только что закончил платный колледж в Новой Зеландии, куда его отправил богатый папа, и искал работу. Он думал, что он невероятно крут.
Вдруг подросток вытащил из-за пазухи котенка и сказал, что она (это была девочка) теперь будет жить у них. Мы с подругой удивленно переглянулись.
Как-то незаметно мы оказались у них в гостях, ребята с виски и колой, а мы с вином.
Время было позднее, мы договорились заранее, что за нами приедут брат и парень моей подруги - встретят чуть ближе к часу ночи.
Большая просторная сталинская квартира, в доме, что сразу за магазином свадебных платьев, хорошая деревянная кухня, вечер пятницы.
Мы жарили картошку, много и с душой пили, а дальше началась трагикомедия в двух частях.
Мы с Оскаром стояли на балконе, курили, болтали, смеялись. Этот нелепый рекламист вовсю распускал хвост и использовал классические приемы - я смеялась над ним и говорила ему, что так это не работает и во всяком случае, не здесь и не сейчас.
Он был этакий молодой Бегбедер, модный и амбициозный.
В конце концов, мы даже целовались на балконе.
Это было мило.
Но тут последствия всего выпитого дали о себе знать - что-то в голове у Оскара щелкнуло, и он решил признаться мне в любви.
Очень сильно удивился, что меня это вовсе не вдохновило, а вызвало сплошное недоумение и разочарование.
Он обиделся и лег спать.
Подросток подошел к нему, шатаясь, укрыл одеялом и сказал:
- Это вот мой самый лучший друг, вы ничего не подумайте, но самый родной! Я его так люблю, что даже поцелую! - с этими словами он наклонился, и аккуратно, оттопырив ручки, поцеловал Оскара в щечку.
Оскар сильно не удивился и по-моему, даже не изволил проснутся. То ли привык, то ли не заметил.
Мы с подругой переглянулись и решили валить.
Что тут началось! Проснулись все - и подросток, и Оскар, они оба воспылали какой-то совершенно неземной ко мне любовью, самой чистой, искренней, а главное, двойной. Что же, бывает, случается.
Мы долго собирались, уходили, курили последние сигаретки на балконе и одевались.
Оскар выбежал за мной на улицу, прямо в белоснежных дорогущих носочках, добежал до магазина со свадебными платьями и таки выпросил у меня прощальный поцелуй. Что же, человек зря носки пачкал? Я оценила жест. Мы стояли прямо под витриной и целовались - в голове у меня играла музыка, на нас светили жаркие софиты подсветки, но вся ситуация выглядела до того гротескно и смешно, что я поспешила оторваться от Оскара, и, сделав ему ручкой, бросилась через дорогу к подруге... и тут же получила от нее пощечину. Оказалось, что я перебегала дорогу не в том месте, не на тот свет, и вообще, случилось чудо что я жива. Я ведь даже этого не заметила.
Много позже, этим утром, когда мы шли пешком около ХХС, мы заметили, на площади, что около выхода из метро, скопилось множество голубей.
Ровно в 6.15 около площади остановилась маленькая машинка цвета недозрелого авокадо и оттуда вышел мужчина в плаще, достал небольшой мешок из багажника, вытянулся и рассыпал широкой рукой по площади пшено. Он продолжал и продолжал это делать, как сеятель, голуби летели и суетились, на улицах было пустынно. Над площадью занимался рассвет, а моя душа наполнялась покоем и отпускала переживания так же легко, как сеятель разбрасывал голубиный корм.
Я вздохнула и побрела дальше, спокойная и уставшая. Моя персональная гонка страданий была окончена.
Несколько дней назад я встретила Оскара в магазине Азбука Вкуса. Я была в фиолетовой нелепой шапке с помпонами, после работы очень уставшая и смешная. Он меня не узнал, я выдохнула с облегчением и покинула магазин - прошлое остается в прошлом. Кошка у них, кстати, не прижилась. И из квартиры их выкинули.
Все совпадения - случайны, моя фантазия - широка и просторна, у моего alter-ego весьма насыщенная жизнь.