Memento mori. Часть 1.
- Ты кто?
- Я твоя смерть
- И что?
- И всё!
Итак, смерть. Одна из вещей, о которых не рекомендуется разговаривать с женщиной (наряду с политикой и деньгами). Вопрос о гендерных различиях обсудим в другой раз*, сейчас - о смерти. Вернее, нет - о Смерти.
Что же такое - СМЕРТЬ? Что мы о ней знаем? Мы знаем что она - ОНА, что вовсе не показатель: в ряде культур Смерть - Он (об этом весьма изящно написал Прачетт). Мы знаем, что она неизбежна. В то же время мы знаем, что Смерть, по меткому выражению Саши Васильева, это то, что бывает с другими. Собственно, дальше приходит черед предположений - и то, что считается научным взглядом на проблему Смерти - тоже по сути всего лишь предположение.
Вообще, вопрос о том, что есть Смерть, очень многогранен; анализ представлений о Смерти в различных культурах - тема не то что статьи, но, думаю, отдельной книги. ДЛя того, чтобы понять и почувствовать эту многогранность, остановимся на некоторых.
Очень подробную и довольно интересную концепцию смерти предлагает К. Кастанеда. Дон Хуан Матус говорит, что смерть победить нельзя. Вообще у Кастанеды можно найти достаточно много суждений о Смерти. Она, по словам дона Хуана - всегда рядом, слева и сзади, на расстоянии вытянутой руки, и, если быстро обернуться - её можно даже увидеть. И никто не знает, когда она протянет руку и положит на плечо. Самое важное, пожалуй - что Смерть есть лучший советчик воина.
Интересно восприятие Смерти в культуре Древнего Египта. Египтяне, в отличие от воспитанных в иудео-христианской традиции европейцев и представителей ряда иных культур, воспринимали смерть не как барьер, точку прерывания/бифуркации/сингулярности и пр., а как некую альтернативу жизни. В их представлении была, условно говоря жизнь и нежизнь, мир живых соседствовал с миром мертвых. Фараон после смерти ( на самом деле, не было в Египте такого оборота: после смерти) становился из живого бога - мёртвым богом, но богом быть не переставал; его снаряжали в дорогу так, чтобы хватило на всю жизнь смерть))). При этом тело его консервировалось в пирамиде, в строго определённом её месте (о консервирующих свойствах пирамиды писать не буду, желающие найдут много информации на просторах интернета), и выполняло роль связующего звена между двумя мирами.
В современном русском языке нет лексем, которые могли бы отразить этот дискурс в достаточной степени, хотя в Древней Руси все было еще интересней: мир делился на Явь (реальность), Правь (сверхмир, мир образцов, аристотелевских идеальных форм) и Навь (то есть, собственно, мир мертвых - мир недореальности, нежизнь, неявь). То есть высший мир, или, если экстраполировать эти представления на привычную нам матрицу сознания, божественный мир, Рай и пр., никак не связан с миром смерти, низшим миром! Конечно же, Правь - никакой не аналог христианского рая, а Навь - христианского ада. Это просто другие миры - соседствующие с нашим, и, при определённых условиях, человек может оказаться как в том, так и в другом.
Люди, называющие себя атеистами, заявляют обычно о своей уверенности в том, что Смерть - это конец, небытие (см. эпиграф). Почему я не написал "атеисты"? Просто мне, честно говоря, не совсем понятно, какая связь между верой в Бога и верой в Смерть как конец пути. На мой взгляд, эти две вещи увязаны искуственно; из того факта, что религиозные концепции предусматривают загробную жизнь, вовсе не следует, что её не может быть вне представлений об абсолютном-господине-на-небесах - предыдущий абзац это прекрасно иллюстрирует. Поэтому правильнее будет называть людей, верящих в непреходящую силу смерти - позитивистами, и, я думаю, как настоящие позитивисты, умерев, они поменяют свою точку зрения))).