Хата-Яма 077
Петр Соколик
Хата-Яма.
… На поселение определились в доме, принадлежавшем ранее генерал-лейтенанту барону Штакельбергу. Самого генерала в революцию подняли на штыки, а семья, спешно похоронив обезглавленного хозяина, бежала за границу. Валериан определил место для себя и Жени в кабинете: отодвинул от стены, стоящий в углу книжный шкаф, сдернул с огромного стола в столовой полосатую скатерть, занавесил ею вход в гнездо. Матрацы, одеяла и другое тряпье было уже разобрано поселившимися ранее делегатами, зато в хозяйской спальне на стене обнаружился толстый персидский ковер. Валериан снял ковер со стены, выбил многолетнюю пыль и, свернув вдвое, расстелил прямо на паркете. Семейное гнездышко получилось на удивление уютным.
Зашел проснувшийся Свердлов, предложил отобедать вместе в «Астории». Валериан, взглянув на Женю:
Мы бы с радостью, Яков, но у нас такие траты не предусмотрены. Мы ведь планируем задержаться здесь в Питере еще на месяц после конференции, а денег после ссылки, сам понимаешь, в обрез.
За деньги не беспокойся, Валериан. У меня этого добра целый мешок. Экспроприировал по старой памяти перед отъездом банк в Екатеринбурге на нужды революции. Мне поговорить с тобой надо, а где еще серьезные разговоры вести как не в кабацкой толчее, где каждый сам собой занят.
Ну, если ты угощаешь? Ты как, Женька, к загулу готова?
Всегда готова. Яков Михайлович, а Вы один здесь? А где супруга Ваша?
Клава моя здесь в Питере, у тетки проживает. В Екатеринбург я без нее ездил. Мы ее с собой захватим по пути. Закажем отдельный столик на четверых.
* * *
… Перебои с продуктами в Петрограде уже наблюдались, однако шикарных ресторанов это пока не коснулось. Меню с царских времен оставалось обильным и разнообразным. Заказали шампанского для тостов, графин водки для мужчин и вишневой настойки для женщин. На закуску - копченой осетрины, груздей в сметане, холодной буженины, свежих огурцов. На горячее Валериан с Женей заказали свиные ребрышки, Клавдия - цыпленка табака, а Свердлов - бефстроганов.
Клавдия, грузноватая, но еще привлекательная дама, была полной противоположностью своему мужу: если Яков был типичным революционером, смысл жизни которого заключался в сломе всяких устоев и традиций, то в Клаве легко узнавалась мать - хранительница очага, жизнь которой посвящена воспитанию детей в многовековых традициях. Было трудно себе представить как они уживались, но нежные взгляды, неприметные прикосновения, предупредительность друг к другу говорили о том, что они хорошо ладят.
Утолив первоначальный голод и жажду, мужчины закурили. Женщины смолкли, зная, что запланирован серьезный разговор о делах. Начал Свердлов:
Ты что планируешь для себя на лето, Валериан?
Да как тут планировать? Полная неопределенность. Потолкаться думаю здесь в Питере с месяц, определиться с генеральной линией, ну и назад в Самару подаваться. И там на месте реально делать, что надо будет. А у тебя, что, какой-то другой план?
Да нет, все ты правильно говоришь. Успех нашего дела от положения на местах сильно зависеть будет. Я бы тоже, как и ты на Урал вернулся, если бы … - Свердлов умолк, задумавшись.
Если бы что? - Куйбышев напрягся.
Понимаешь, Валериан, не нравится мне ситуация вокруг Ленина. Я ведь тут с марта кручусь. В Екатеринбург только на пару недель выезжал чтоб конференцию провести. И вижу, что отношение к Владимиру Ильичу совсем не то, что нужно.
Давай-ка объясняй, о чем ты - Валериан затушил папиросу, облокотился о крышку стола, устремив свой пристальный взгляд в Свердлова.
Понимаешь, вокруг Ленина сейчас в основном люди из эмигрантского круга: Зиновьев, Бухарин, Радек, Сокольников. Как ни крути, оторваны они от народа. А тех, кто здесь в России тюремную пайку глодал, они к Ленину близко не подпускают. Сталин только маячит где-то поблизости. Ну и Каменев, конечно. Хотя Каменев успел везде побывать: и в эмиграции рядышком с Лениным, и с нами в Сибирской ссылке. Должную твердую поддержку Владимиру Ильичу они не оказывают: либо спорят с ним, как Каменев, Радек, Бухарин, либо ни рыба ни мясо, воздерживаются в основном как Зиновьев, Сокольников или Сталин.
Ну... - Валериан кивнул - известное дело, ждут, куда ветер подует.
Вот то-то и оно. А время сейчас другое. Время дискуссий прошло. Я так считаю. Пришло время действовать и, если мы в партии будем по-прежнему разговоры разговаривать, история сметет нас как крошки со стола. Ты согласен?
Валериан кивнул:
Ну ты же знаешь, дружище, что поговорить и я люблю, но разговорам всегда реальное дело предпочитал. Всегда наступает момент когда надо прекращать разговоры и браться за дело.
Знаю, Валериан, потому и веду с тобой этот разговор. Сейчас наступил тот самый момент. Надо заканчивать с болтовней и решительно и однозначно поддержать Ленина. Он умнее всех нас вместе взятых. Даже, если и не понимаем чего до конца, надо ему довериться, объединиться вокруг него. Единство сейчас превыше всего.
Что, есть опасность, что Ленина кто-то не поддержит?
Да, Валериан, такая опасность есть. Ты апрельские тезисы читал?
Да, проглядел второпях, но не вник пока, если честно.
А ты вникни, не поленись. Вопрос стоит серьезнее некуда: не о каком-то тактическом повороте, а об изменении программы партии, ее целей и задач.
Давай-ка поподробнее - удивился Валериан - ты не преувеличиваешь?
Да уж какие тут преувеличения? Точно. Ну давай с истоков. Программа и устав партии были приняты в 1903 году на втором съезде РСДРП. Так?
Так.
Построение социализма должно пройти революционным путем в два этапа. Первый этап: социально-демократическая революция. Второй этап: социалистическая революция.
Ну так, … все верно ты толкуешь. В начале всего: свержение царизма, избрание временного правительства, проведение всеобщих выборов в учредительное собрание. Ну а собрание уж решит, какую форму демократии вводить вместо монархии: президента или парламент.
Свердлов, одобрительно выслушав друга:
Так-так. Вводится демократия, вместе с ней гражданские и политические свободы, развивается экономический базис, растет и укрепляется рабочий класс. И, укрепившись, где-то в следующих поколениях пролетариат совершает социалистическую революцию. Вот в этом программа нашей партии.
Да, точно так - удовлетворенно кивнул Куйбышев. - Так в чем проблема-то? Вроде все идет как задумано: царизм свергнут, временное правительство действует. Выборы в Учредительное собрание объявлены. Вся Россия возбуждена. Впервые в истории народ выдвигает своих представителей, которые решат будущее страны. Вроде все идет по плану? Все как и записано в программе четырнадцать лет назад. Разве нет?
Свердлов заглянул в глаза Валериану, увидел в них искреннее недоумение, потянулся к графину, наполнил рюмки, обратился к женщинам:
Не скушно с нами, милые дамы? Вам что налить: настойки или шампанского?
Мне не скушно. Я люблю слушать когда мужчины разговаривают - Клава протянула рюмку - налей мне настойки, Яшенька.
Мне шампанского - ответила Женя. - Мне не скушно. Программу партии я, конечно, читала, но вот о том, что сейчас происходит именно то, что там записано, я никогда не задумывалась. Мне казалось, что и сама революция, и временное правительство, и выборы в Учредительное собрание будут проходить с более непосредственным участием партии. А сейчас ощущение такое, что кто-то другой печет пироги: кадеты, эсеры, меньшевики. А мы, большевики, где-то на обочине истории.
Свердлов замер с бутылкой в руке. Воскликнул восторженно:
Вот. Вот оно. Устами младенца и женщины глаголит истина. Твоя Женя - умница, Валериан. Ухватила самое главное. А главное в том, что мы сползаем на обочину. Народ поддерживает не нас. Время перехватить инициативу, и Ленин понял это первым. Ну давайте. За светлое будущее.
Выпили, закусили. Валериан, насаживая груздок на вилку:
Так что там в апрельских тезисах такого взрывоопасного, Яков?
Правильное слово ты сказал, дружище: взрывоопасное. Предстоит взрыв. И этот взрыв либо разорвет партию, либо сделает нас сильнее. Ленин предлагает передать всю власть в стране советам.
Как это советам? - удивился Куйбышев. - Советы вроде бы политикой никогда не занимались: касса взаимопомощи, профсоюз - низовая рабочая демократия. А как же Временное правительство? Учредительное собрание? Конституция?
А никак. Долой Временное правительство министров-капиталистов.
Да ладно тебе, Яков. Шутишь. Это ж контрреволюция. Как же так: состоялась революция, появилось Временное правительство, а мы вместо его поддержки будем выступать против? Против революции?
Здесь тонкий момент. Его хорошо понять нужно. Если мы выступаем против Временного правительства, то мы не против революции выступаем, а за.
Это как так: против революционного правительства, но за революцию? Как-то не вяжется это.
Вот так, дружище. За. За второй, социалистический этап революции. За свержение Временного правительства и установление власти советов рабочих и крестьянских депутатов.
Валериан задумался:
Да, все это надо хорошенько взвесить. Действительно крутой получается разворот. Это что ж выходит: объявляем буржуазии войну на уничтожение и уже сейчас начинаем выстраивать бесклассовое общество?... А ты знаешь что, Яков? … Мне такой разворот больше нравится чем ожидание неизвестно чего: пока демократия установится, пока пролетариат окрепнет. Правильно Владимир Ильич заворачивает. У меня руки чешутся свернуть шею буржуазии.
Свердлов, потирая руки:
Ну вот, наконец-то, дошло. Именно это я и хотел от тебя услышать. Ну что? С Лениным? До конца?
Валериан пожал пожал протянутую руку:
До конца.
Я тоже с вами - скрепила рукопожатие обеими руками Женя.
И я, - положила ладони поверх Жениных Клава.
Все засмеялись от этого внезапного порыва. Свердлов разлил по рюмкам остатки алкоголя. Выпили за единство. Свердлов коснулся ладонью плеча Куйбышева:
И вот, что, Валериан, последнее. О том, с чего начал. Вокруг Ленина сейчас одни твердокаменные. Надо бы их разбавлять помаленьку. Завтра с выборов в разные комиссии конференция начнется. Я хочу, чтобы ты меня в мандатную комиссию выдвинул. Надо мне стать ее председателем и в ранге председателя войти в комиссию по подработке решений. А туда докладчик с содокладчиком войдут, значит Ленин с Каменевым. Каменев-то меня отлично знает еще по верхоянской ссылке, когда я его разнес там в пух и прах за его поддержку участия в мировой войне. А вот Ленин знает меня только заочно. Хочу показать ему как я могу быть ему полезен. Хочу поближе к нему встать. Дела-то серьезные намечаются. Верные люди ему потребуются.
* * *
… Свердлова включили по предложению Куйбышева в мандатную комиссию, а затем под давлением региональных делегаций при скептическом нейтралитете Ленина и Каменева и в центральный комитет партии. Ленин однако очень скоро оценил по достоинству верность Свердлова, его неутомимость и напор, его цепкий ум, способный удерживать в памяти тысячи фамилий и мельчайших деталей биографий. Свердлов оставался надежным соратником Ленина и главным должностным лицом в новом государстве до самой своей смерти в 1919 году.
* * *
© Sergey Mokryak
