Поехали ко мне... в коммуналку
Однажды в Петербурге я познакомилась с мужчиной. Мы быстро нашли общий язык: оба были несчастны и неустроенны в личной жизни. Мы пили виски и гуляли по набережным, и я думала: какой благословенный сентябрь. Тепло, разноцветная листва и огромное количество парочек, которые выскальзывают из «Ароматного мира» хохоча.
Все пьют виски.
Некоторые шампанское.
Некоторые красное полусладкое и это самое отвратительное.
В общем, мы познакомились в сентябре. Я рассказывала ему о том, что живу в коммуналке, что впервые в жизни увидела душевую кабину на кухне, что каждое утро просыпаюсь и смотрю на крюк в потолке и что моя комната настолько мала, что для того, чтобы делать некоторые йогические асаны, мне приходится класть коврик под особым углом.
Так вот, он смеялся, обнимал меня и удивлялся моей необыкновенной жизни. А потом вдруг говорит сакраментальное: «А поехали ко мне?». И мы поехали, потому что все шло хорошо.
До этого он рассказывал мне, как делал в квартире ремонт, как ездил несколько раз за краской для стен и никак не мог подобрать нужный цвет. Как собирал шкаф и долго думал, ставить кровать или раскладной диван лучше.
И вот мы едем с ним в трамвайчике, потому что за руль никому нельзя, чертов алкоголь. И вот мы уже подъезжаем к его дому, заходим в подъезд, поднимаемся на его этаж, он достает ключи и говорит мне:
- Только не шуми, бабушка уже наверное спит.
- Какая бабушка? - удивляюсь я. - Ты живешь с бабушкой? К тебе приехала бабушка? Причем тут бабушка?
Он поворачивает ключ в двери и непонимающе смотрит на меня:
- Ну, бабушка… Соседка!
Я растерянно вхожу в прихожую, мутно освещенную единственной лампочкой, и вижу этажерку, всю заставленную обувью. Я вижу темный, кажущийся бесконечным коридор, и что-то это все мне смутно напоминает.
- Это что, - с придыханием говорю я, - коммунальная квартира?
- Да, - как ни в чем не бывало говорит он. - Не переживай, у меня соседи не такие трешовые, как у тебя!
Я обиделась за своих соседей. Да иди ты в жопу, нормальные у меня соседи.
Я сидела в комнате в коммунальной квартире и смотрела, как он заваривает чай: включил электрический чайник и положил в две чашки по чайному пакетику.
- Ты не говорил, что живешь, в коммуналке, - растерянно говорила я. - А где же ты ремонт делал?
- В своей квартире, - сказал он. - Но я ее сдаю. А здесь я комнату снимаю, потому что к работе ближе. Представляешь, мне тут десять минут пешком до офиса идти!
Послышался звук смываемой воды в туалете. Бродил кто-то из соседей. В следующее мгновение парень рассказывал мне о своих соседях, о людях, с которыми он живет: бабушка, одинокий мужчина, семейная пара, женщина неопределенных лет. Что все они спокойные и адекватные, поддерживают чистоту и ночью всегда тихо.
Мне очень захотелось в туалет. Там я застряла на долгие минуты, изучая график дежурств, аккуратно прикрепленный к давно не крашенной стене. На этой неделе - дежурство у моего мужчины.
Настроение почему-то испортилось. Даже чаю не хотелось.
- Ты же тоже живешь в коммунальной квартире, - удивлялся мужчина. - Что не так? Чего ты так погрустнела?
И он рассказал, что у бабушка-соседка настолько мнительная и так боится, что соседи будут пользоваться ее вещами, что навесила замки на все электроустройства. На чайник, на свою стиралку. Ну не сами устройства, а на вилку.
- Вот так, - он пытался мне объяснить. - А тут замок вешаешь… Чего тебя пугает? Что с тобой?
Меня все пугало. Я предпочла сбежать и вызывала такси. Сказала что-то вроде: у меня несварение.
"Ты же тоже живешь в коммунальное квартире..."
Приехала домой, на Петроградку. Мои соседи не спали. Мы выпили вина и посетовали, что никто не знает, что мы талантливы. Я легла спать, смотрела в полумраке комнаты на очертание крюка в потолке и отчаянно думала, что все это нужно как-то изменить, как-то изменить, как-то изменить, как-то изменить...
Все пьют виски.
Некоторые шампанское.
Некоторые красное полусладкое и это самое отвратительное.
В общем, мы познакомились в сентябре. Я рассказывала ему о том, что живу в коммуналке, что впервые в жизни увидела душевую кабину на кухне, что каждое утро просыпаюсь и смотрю на крюк в потолке и что моя комната настолько мала, что для того, чтобы делать некоторые йогические асаны, мне приходится класть коврик под особым углом.
Так вот, он смеялся, обнимал меня и удивлялся моей необыкновенной жизни. А потом вдруг говорит сакраментальное: «А поехали ко мне?». И мы поехали, потому что все шло хорошо.
До этого он рассказывал мне, как делал в квартире ремонт, как ездил несколько раз за краской для стен и никак не мог подобрать нужный цвет. Как собирал шкаф и долго думал, ставить кровать или раскладной диван лучше.
И вот мы едем с ним в трамвайчике, потому что за руль никому нельзя, чертов алкоголь. И вот мы уже подъезжаем к его дому, заходим в подъезд, поднимаемся на его этаж, он достает ключи и говорит мне:
- Только не шуми, бабушка уже наверное спит.
- Какая бабушка? - удивляюсь я. - Ты живешь с бабушкой? К тебе приехала бабушка? Причем тут бабушка?
Он поворачивает ключ в двери и непонимающе смотрит на меня:
- Ну, бабушка… Соседка!
Я растерянно вхожу в прихожую, мутно освещенную единственной лампочкой, и вижу этажерку, всю заставленную обувью. Я вижу темный, кажущийся бесконечным коридор, и что-то это все мне смутно напоминает.
- Это что, - с придыханием говорю я, - коммунальная квартира?
- Да, - как ни в чем не бывало говорит он. - Не переживай, у меня соседи не такие трешовые, как у тебя!
Я обиделась за своих соседей. Да иди ты в жопу, нормальные у меня соседи.
Я сидела в комнате в коммунальной квартире и смотрела, как он заваривает чай: включил электрический чайник и положил в две чашки по чайному пакетику.
- Ты не говорил, что живешь, в коммуналке, - растерянно говорила я. - А где же ты ремонт делал?
- В своей квартире, - сказал он. - Но я ее сдаю. А здесь я комнату снимаю, потому что к работе ближе. Представляешь, мне тут десять минут пешком до офиса идти!
Послышался звук смываемой воды в туалете. Бродил кто-то из соседей. В следующее мгновение парень рассказывал мне о своих соседях, о людях, с которыми он живет: бабушка, одинокий мужчина, семейная пара, женщина неопределенных лет. Что все они спокойные и адекватные, поддерживают чистоту и ночью всегда тихо.
Мне очень захотелось в туалет. Там я застряла на долгие минуты, изучая график дежурств, аккуратно прикрепленный к давно не крашенной стене. На этой неделе - дежурство у моего мужчины.
Настроение почему-то испортилось. Даже чаю не хотелось.
- Ты же тоже живешь в коммунальной квартире, - удивлялся мужчина. - Что не так? Чего ты так погрустнела?
И он рассказал, что у бабушка-соседка настолько мнительная и так боится, что соседи будут пользоваться ее вещами, что навесила замки на все электроустройства. На чайник, на свою стиралку. Ну не сами устройства, а на вилку.
- Вот так, - он пытался мне объяснить. - А тут замок вешаешь… Чего тебя пугает? Что с тобой?
Меня все пугало. Я предпочла сбежать и вызывала такси. Сказала что-то вроде: у меня несварение.
"Ты же тоже живешь в коммунальное квартире..."
Приехала домой, на Петроградку. Мои соседи не спали. Мы выпили вина и посетовали, что никто не знает, что мы талантливы. Я легла спать, смотрела в полумраке комнаты на очертание крюка в потолке и отчаянно думала, что все это нужно как-то изменить, как-то изменить, как-то изменить, как-то изменить...