Дежурный по Вене
Самое главное из искусств - это кино. Хотя бы в этом вождь был прав.
Провожали мы недавно в добрый путь одного коллегу по работе. Никакими особенными достоинствами он себя в памяти народной не обессмертил, кроме одного - он был достаточно высокосидящ, чтобы фирма оплатила ему кое-какой прощальный закусон за казённый счёт.
К сожалению, вопрос закусона был пущен на самотёк: ограничившись финансами, руководство оставило логистику и выбор места на усмотрение убывающего. Который, как было сказано, способностями обладал, ну, скажем, - несоответсвующими величию задачи.
Поэтому для проведения отбывочной церемонии уже практически бывший коллега выбрал пафосный винный бар для людей, действительно разбирающихся в вине и способных уверенно отличать послевкусие от букета, винтаж от ризервы и прочие, недоступные простому смертному вещи, должные убедить потенциального покупателя, что ему совершенно необходима бутылка итальянского кьянти за 170 евро именно из их запасов, а не "это пойло за десятку" из супермаркета.
Бар впечатлял. Стены высотой 4 метра и общей длиной метров 40 были под завяз набиты элитным алкоголем. Каждая бутылка была заботливо снабжена аккуратным, написанным от руки, ярлычком, на котором были указаны цены за бутылку и за коробку. В зависимости от производителя, в коробке было от 6 до 14 бутылок. Дешевле 40 евро за пузырь я там так и не нашёл, хотя и очень старался.
Цены "за коробку" вызывали у меня двойное умиление. Во первых, своей близостью к моей месячной зарплате, а во вторых, ностальгическими воспоминаниями о датских супермаркетах. Последний раз цены "за коробку" я видел именно там. Это был не каприз ритейлеров, а суровая необходимость. Ибо самая распространённая датская забава - это провести вечер и уикенд дома, на кухоньке, потягивая винцо, по возможности, непрерывно. Жены викингов преданно разделяют эту страсть своих половинок, поэтому сдача бутылок обычной датской семьёй в понедельник по объёму ничем не отличается от недельной нормы небольшого ресторана.
К сожалению, ничего совершенного на свете не бывает. Бар был элитный, в него приходили, по большей части, настоящие ценители, выбирали себе вещицу "для тех, кто понимает", чтобы унести её домой и там уже употребить в своё удовольствие. Это был, фактически, магазин-кафе. Увидел что-то новое и многообещающее на стене, заказал себе стопочку, попробовал, да и купил, если понравилось, очередную бутылочку себе в коллекцию.
Понятно уже, к чему я клоню. Закуски в баре не было, совсем от слова никогда. Те кусочки оливок, сыра, колбасы и хлебушка, которые стояли в центре стола, были пригодны только в качестве корма для рыбок. Не в смысле вкуса, он-то как раз бару вполне соответствовал, а в смысле размеров и количества. Сочетание того, что платить за стопочки было не нужно (обмывант, польстившись на относительно дешёвую цену пробничков, заказал олл инклюзив на все неосмотрительно доверенные ему деньги), и крошек вместо закуски было нечеловечески антигуманно.
Я ушел из этого приюта Бахуса через полчаса. Мне, как не дико это прозвучит, надо было успеть в кино. На мультфильм. Чтобы избежать необратимого разрушения репутации в глазах коллег, мне пришлось солгать, что в кино я иду с детьми, потому что давно обещал. Правда была куда неприглядней - в кино я шёл один, потому что дети его уже посмотрели, а я ещё не успел.
Зато мой сосед по офису покинул пати последним. Настолько последним, что его куртка ушла раньше, оставив ему вместо себя другую, совершенно чужую и с совершенно пустыми карманами. А в ушедшей своей лежали телефон, бумажник и ключи от квартиры.
Что делает человек в 12 часов ночи, пьяный в зюзю (олл инклюзив и крошки вместо закуски способны уложить в лоскуты даже тролля из книжки про хоббитов) и в чужой куртке? Правильно, выворачивает её карманы, находит там карточку-ключ от неизвестного ему номера отеля "Мариотт" и идёт прямиком в отель искать (и будить) владельца курточки, предположив, что где-то в районе пердящего и смердящего перегаром чужого тела будет и своя, такая родная курточка.
Вена - городок маленький. До отеля он дошёл. Но ночному портье-иранцу как-то сразу не понравился. Когда выяснилось, что карточка-ключ давно заблокирована, номера своей комнаты он не помнит и вообще в этом отеле не живёт, его акции в глазах портье стали откровенно мусорными. Поэтому его просьба сказать, от какого номера этот ключ, кто в нём живёт и немедленно провести его в гости результата совершенно не достигла.
Разъярённый портье дал ему одну минуту, чтобы очистить лобби фешенебельного отеля от своего перегара и вообще присутствия - пока он не вызвал полицию. Тот факт, что на самом деле он шёл в гости не к совершенно незнакомому ему мужику, а к курточке, мой румата от иранца скрыл - иначе тот вызвал бы не полицию, а психиатричку, причём не через минуту, а сразу.
Объявив портье, что он сам сейчас пойдёт в полицию и что никакие понаехавшие иранцы не смогут ему в этом помешать, он с гордо поднятой головой по идеальой синусоиде покинул приют излишне богатых гостей столицы.
×××××
Продолжение следует.
Провожали мы недавно в добрый путь одного коллегу по работе. Никакими особенными достоинствами он себя в памяти народной не обессмертил, кроме одного - он был достаточно высокосидящ, чтобы фирма оплатила ему кое-какой прощальный закусон за казённый счёт.
К сожалению, вопрос закусона был пущен на самотёк: ограничившись финансами, руководство оставило логистику и выбор места на усмотрение убывающего. Который, как было сказано, способностями обладал, ну, скажем, - несоответсвующими величию задачи.
Поэтому для проведения отбывочной церемонии уже практически бывший коллега выбрал пафосный винный бар для людей, действительно разбирающихся в вине и способных уверенно отличать послевкусие от букета, винтаж от ризервы и прочие, недоступные простому смертному вещи, должные убедить потенциального покупателя, что ему совершенно необходима бутылка итальянского кьянти за 170 евро именно из их запасов, а не "это пойло за десятку" из супермаркета.
Бар впечатлял. Стены высотой 4 метра и общей длиной метров 40 были под завяз набиты элитным алкоголем. Каждая бутылка была заботливо снабжена аккуратным, написанным от руки, ярлычком, на котором были указаны цены за бутылку и за коробку. В зависимости от производителя, в коробке было от 6 до 14 бутылок. Дешевле 40 евро за пузырь я там так и не нашёл, хотя и очень старался.
Цены "за коробку" вызывали у меня двойное умиление. Во первых, своей близостью к моей месячной зарплате, а во вторых, ностальгическими воспоминаниями о датских супермаркетах. Последний раз цены "за коробку" я видел именно там. Это был не каприз ритейлеров, а суровая необходимость. Ибо самая распространённая датская забава - это провести вечер и уикенд дома, на кухоньке, потягивая винцо, по возможности, непрерывно. Жены викингов преданно разделяют эту страсть своих половинок, поэтому сдача бутылок обычной датской семьёй в понедельник по объёму ничем не отличается от недельной нормы небольшого ресторана.
К сожалению, ничего совершенного на свете не бывает. Бар был элитный, в него приходили, по большей части, настоящие ценители, выбирали себе вещицу "для тех, кто понимает", чтобы унести её домой и там уже употребить в своё удовольствие. Это был, фактически, магазин-кафе. Увидел что-то новое и многообещающее на стене, заказал себе стопочку, попробовал, да и купил, если понравилось, очередную бутылочку себе в коллекцию.
Понятно уже, к чему я клоню. Закуски в баре не было, совсем от слова никогда. Те кусочки оливок, сыра, колбасы и хлебушка, которые стояли в центре стола, были пригодны только в качестве корма для рыбок. Не в смысле вкуса, он-то как раз бару вполне соответствовал, а в смысле размеров и количества. Сочетание того, что платить за стопочки было не нужно (обмывант, польстившись на относительно дешёвую цену пробничков, заказал олл инклюзив на все неосмотрительно доверенные ему деньги), и крошек вместо закуски было нечеловечески антигуманно.
Я ушел из этого приюта Бахуса через полчаса. Мне, как не дико это прозвучит, надо было успеть в кино. На мультфильм. Чтобы избежать необратимого разрушения репутации в глазах коллег, мне пришлось солгать, что в кино я иду с детьми, потому что давно обещал. Правда была куда неприглядней - в кино я шёл один, потому что дети его уже посмотрели, а я ещё не успел.
Зато мой сосед по офису покинул пати последним. Настолько последним, что его куртка ушла раньше, оставив ему вместо себя другую, совершенно чужую и с совершенно пустыми карманами. А в ушедшей своей лежали телефон, бумажник и ключи от квартиры.
Что делает человек в 12 часов ночи, пьяный в зюзю (олл инклюзив и крошки вместо закуски способны уложить в лоскуты даже тролля из книжки про хоббитов) и в чужой куртке? Правильно, выворачивает её карманы, находит там карточку-ключ от неизвестного ему номера отеля "Мариотт" и идёт прямиком в отель искать (и будить) владельца курточки, предположив, что где-то в районе пердящего и смердящего перегаром чужого тела будет и своя, такая родная курточка.
Вена - городок маленький. До отеля он дошёл. Но ночному портье-иранцу как-то сразу не понравился. Когда выяснилось, что карточка-ключ давно заблокирована, номера своей комнаты он не помнит и вообще в этом отеле не живёт, его акции в глазах портье стали откровенно мусорными. Поэтому его просьба сказать, от какого номера этот ключ, кто в нём живёт и немедленно провести его в гости результата совершенно не достигла.
Разъярённый портье дал ему одну минуту, чтобы очистить лобби фешенебельного отеля от своего перегара и вообще присутствия - пока он не вызвал полицию. Тот факт, что на самом деле он шёл в гости не к совершенно незнакомому ему мужику, а к курточке, мой румата от иранца скрыл - иначе тот вызвал бы не полицию, а психиатричку, причём не через минуту, а сразу.
Объявив портье, что он сам сейчас пойдёт в полицию и что никакие понаехавшие иранцы не смогут ему в этом помешать, он с гордо поднятой головой по идеальой синусоиде покинул приют излишне богатых гостей столицы.
×××××
Продолжение следует.