О былинном (ну, почти) герое эпохи кукурузной
Познавательная история однофамильца, который шел к совковому успеху и пришел.
Оригинал взят у afanarizm в О былинном (ну, почти) герое эпохи кукурузной
Так получилось, что про прикольного чувака материальца нашёл, полез биографию гуглить - и покатилося. В общем, встречайте - Тихон Соколов. На первый взгляд обычный sovetisсhe apparatschik - но который сумел остаться на плаву там, где тонули черти и покруче.
Родился наш герой в 1913 году. Время это было, как известно, страшное - православные души миллионами с голодухи мёрли, а неправославных и не считал никто. Не верите? У любого борца за светлое советское прошлое спросите! Правда, Тихону как-то удалось выжить и позврослеть (повезло, наверное), а там уж и «народная власть». Начинал «большой жизненный путь» скромно: учитель (уже в 17 лет - вундеркинд!), завшколой, агроном, препод, директор сельхозтехникума, даже «зав. государственным сортоучастком». Ещё и помотало по стране: Тульская область, «Свердловская», Краснодар. Между делом закончил сельхозинститут в «Ленинграде» - судя по всему, заочно, но важен сам факт: сие становится для молодых карьеристов непременным условием, без диплома соввуза жизни не сделаешь. А тут Большой террор приспел и прополол парткадры изрядно. Се шанс, коий судьба лишь раз даёт! Наш Тихон клювом не щёлкает и в 1940-м вступает в поредевшую ВКП(б), после чего почти сразу едет с крайкомовской рекомендацией в Москву, в Высшую партшколу при ЦК - где руководящие большевицкие кадры готовились. Год набирается партмудрости и затем делает карьеру по всей стране довольно старательно и невзирая на «роковые сороковые»: завотделом агитации и пропаганды в Смоленске, завсельхозотделом в Перми («Молотове»), глава облисполкома в Новосибирске... В одном из панегириков пишут, что «на фронт ему не суждено было попасть», ну и правда, куда там, при таких-то должностях. На каждой он, в согласии с духом эпохи, пребывал по году-двум, не больше, ибо «Сталин» считал, что если вот так кадры по стране швырять, то они нигде не укоренятся и кланов не создадут, а будут верными, нерассуждающими зомбислугами партии (т.е. его самого). В последнем он, в целом, не ошибся, а вот в первом... Впрочем, это отдельный большой разговор.
Как-то так получилось, что почти сразу пошёл т-щ Соколов по сельхозчасти: сначала в парторганах, а затем, с 1946 по 1954, в Совете по делам колхозов при совпра. Говённое это время было для колхозов, скажу не обинуясь. Вообще, по степени тягот для крестьянства последние годы «Сталина» уступают только голодоморам начала 20-х и 30-х, но об этом я много не буду, ибо уже писал, можно зачесть, кому вдруг интересно стало. Про нашего т-ща скажу, что он был винтиком всей этой системы угнетения и подавления и делал всё, что скажут, без жалости и снисхождения - а может и в охотку даже, ведь те, кто вырвался из какой-нибудь среды, дай им волю или прикажи, будут эту среду угнетать и давить отчаянно, и не только лишь ради карьеры. Известный психический феномен. Вот Соколов и давил, даром что жил чиновно, сытно и вольготно в Москве и некоторое время в Киеве - как представитель Совколхозов при укрском совмине. Это не такой незначительный факт биографии, как кажется, ибо именно тогда он если и не свёл знакомство (сие могло и раньше случиться), то уж точно наладил прочные связи с будущим «дорогим Никитой Сергеевичем». Коий и стал для него после смерти «вождя народов» покровителем и «карьерным драйвером» (извините).
В 1953-м Соколов подымается для главы управления по делам колхозов в только что созданном министерстве сельского хозяйства и заготовок - у ведомства очень характерное название, ибо «Сталин» оставил страну в тяжелейшем кризисе снабжения и заготовки продукции приобрели значение государственное. Ну а наш т-щ оказался главным в официальной иерархии по колхозам - и, натурально, стал проводить уже новую, послесталинскую линию на поддержку и стимулирование сельхозпроизводства, за авторство которой бились Берия, Маленков и Хрущёв. Но долго это не продлилось: в 1954-м обросший влиянием Хрущёв почал масштабную кампанию по «борьбе с бюрократизмом». В её рамках кучу всевозможных министерств, ведомств и организаций, которую так экстатически плодил «Сталин», стали расформировывать, а сотрудников оных - рассылать кого куда. Рядовых - «осваивать рабочие специальности» на предприятия, руководящих - на руководящие же должности в провинцию.
Можно было отправиться «за зипунами» на целину (это даже приветствовалось), но Соколова услали в Смоленск - председателем облисполкома, т.е. по официальной иерархии главой области (что-то типа нынешнего губернатора). Хрущёв, уж на что нашего любимого и сладкого вошьдя оболгал и «в гавне вымазал»(с), подход учителя к кадрам (один из) свято блюл: не любил, чтобы наместники долго в креслах сидели, потому гонял и перекидывал их с места на место беспощадно. Вот и Соколов отслужил только два года (1954-1956). На видной, хоть и декоративной должности он, надо думать, набрался некоего опыта, прошёл проверку, после чего был водворён первым секретарём обкома в относительно близлежащий Новгород (1956-58). Т.е. наконец-то стал настоящей властью - ибо, ежели кто не знает (а знать надо), именно «персеки» реально территориями рулили («принимали принципиальные решения»), а всякие исполкомы и совдепы это так, для ширмы и громоотвод. Понятно, что карьерный рост у нашего Тихона случился отчётливый и вообще с переходом на партработу-то реальные жизненные подъёмы в Совдепе и делались. Тут его, кстати, и в ЦК КПСС избрали, правда, пока не полноценным несгибаемым членом, а кандидатом только - но не беда, ибо попал в «кадровый резерв», тоже большая честь. Дальше больше: в 1957-м отхватил орден «Знак почёта», который давали «за высокие достижения в производстве» (наверное, как-то себя проявил или сумел ловко отчитаться?), а год спустя «избирается» ещё и в союзный «парламент» - Верховный совет, - где просидит безвылазно до 1979-го.
Пребывание в Новгороде для него, среди прочего, отмечено первой инициативой в области административно-территориального деления - о которой Хрущёв рассказывал так: «Новгородцам понравилось предложение об объединении Горьковской и Арзамасской областей, и они спрашивают, нельзя ли их объединить с другой областью, ищут себе богатого жениха и смотрят на Ленинград. (Гы-гы в зале) Но жених, товарищи, разборчивый. Он говорит: подумаю, посмотрю еще, что есть у невесты в сундуках. (Опять гы-гы) Что можно сказать об этом? Подтянитесь, товарищи новгородцы, немножко пополните свои сундуки. (Новые бугога - вошьдь же шутить изволит) Мне кажется, не следует торопиться с решением данного вопроса. Сами сперва посоветуйтесь, подтяните хозяйство. Возможно, в будущем такое объединение окажется разумным».
Но то ли «товарищи новгородцы» посоветовались безуспешно, то ли даже на «немножко» не сумели сундуки поднабить, а объединение так и не состоялось и Новгород сохранил свой статус областного центра. Вообще история, конечно, странная - зачем бы Соколову собственную вотчину под нож пускать? Ведь Арзамасскую область ухайдокали нижнюки, гневаясь ея отсоединением в 1954-м и интриговавшие. А в умалении славы Новгородской где же выгода Тихонова? Али нешто хотел возглавить новообразованный регион? Тайна сия велика есть, по сю пору над нею бьёмся.
Наш же прожектёр тем временем опять оказался в Перми (которая уже, слава Хрущёву, перестала быть «Молотовым») - и снова местным партвождём. На этом посту, кстати сказать, он заместил Александра Струева - это не просто очередной хрен с горы, а будущий министр торговли всего СССР, да не так себе, а аж на 21 год (1962-1983)! Тухлое время для советской торговли (точнее, для её клиентов) - а вот Струев «Героем Соц. Труда» стал. Значит, всё как надо делал человек, хорошо потрудился.
Но вернёмся к Соколову, которому вскоре снова пришлось паковать чемоданы - в 1960-м целина всё же постучала в двери. Пермяки по этому поводу смешно пишут: «Освобожденный от должности... был направлен в почетную ссылку - секретарем ЦК КП Казахстана» - смешно потому, что республиканский секретарь в партийной иерархии стоял много выше областного. Но у пермских собственная гордость (да и правильно). В таком назначении, на первый взгляд необычном, необычного мало - в годы освоения целины в казахское руководство приземлялась куча всяких пришлых - что, ясное дело, очень обижало титульных товарищей. Виду они старались не подавать - но всему есть предел, и вот, прорвалось.
Соль в чём: дела на целине шли то радостно, то горестно - один год урожай, другой засуха. Что делать? Да как «Сталин» учил - очередную перестроечку учинить. Как известно, большую часть будущих целинных земель (нашу Южную Сибирь) вошьдь ещё в 30-е отписал казахам в рамках строительства ихней марионеточной «государственности». На этой территории были созданы Кокчетавская, Кустанайская, Павлодарская, Северо-Казахстанская и Акмолинская области - которые Хрущёв и решил вернуть обратно в Россию для простоты руководства целинной апупеей, которая всё больше становилась не лёгкой прогулкою за урожаями из его грёз, а натуральным геморроем. И что бы вы думали? На первый взгляд покладистые, а на самом деле уже разгулянные в духе самого примитивного шовинизма казахи оказались фраппированы и натурально встали на дыбы! Вот как гордо они ныне описывают эту сшибку: «Из истории известно, что Никита Хрущев... намеревался разделить Казахстан на несколько частей. Он планировал передать часть земель Казахстана соседним республикам - Туркменистану, Узбекистану и Российской Федерации. Более того, он успел передать Бостандыкский район Южно-Казахстанской области Узбекистану. Хрущев не собирался прислушиваться к мнению руководителей Казахской ССР, высказавшихся против подобных планов. Следующим его шагом в 1960 году стало требование передачи пяти северных областей Казахстана... в состав Российской Федерации. Жумабек Ташенев, занимавший в тот момент должность Председателя Совета Министров КазССР, довел до сведения Никиты Хрущева то, что данное требование является грубейшим нарушением Конституции СССР и КазССР, противоречит интересам народа, и в случае незаконной передачи земель руководство Казахстана обратится в международные организации. В результате Хрущев был вынужден отступиться от реализации своих замыслов, но Жумабека Ташенева снял с должности».
Вот так-то - «государственности» едва сорок лет, партийная дисциплина и вообще «поротое поколение», а как что не по ним, так сразу в позу и «международные организации»! Такие у русского народа в Совдепии «братья» были. Причём этот выскочка Ташенев ещё и борзым оказался - нынешние «казахские историки» его выходки живописуют с прямо-таки девичьей влюблённостью, не замечая даже, как в одном абзаце сами себе противоречат: «Открыто не терпел никаких несправедливостей, хамских, высокомерных выходок... Первому секретарю Целинного крайкома партии Т.Соколову он однажды заявил прямо в лоб: Если ты не хочешь подчиняться Казахстану, то убирайся отсюда за 24 часа, сгинь с глаз. Целинный край в состав России не войдет! Так и передай своему начальству!»
Поистине, нет большего хама, чем тот, кто ветреной волею судеб (в данном случае «коренизации») из грязи в князи воздвигся. Да только известно - на каждый гонор своя гонорея найдётся. Не дал царь в обиду слугу своего старательного - и скоро покатился «герой казахского народа» с высокого поста колбаской в захолустье «заместителем председателя Исполнительного комитета Южно-Казахстанского - Чимкентского областного Совета» [sic!], где и помер в забвении. Однако, увы, на понт центрового он всё же взял и прыть тот сбавил (и то правда - настоящий большевик «националов» не обижать должен, а всячески ласкать и задабривать). В то же время, без сомнения, именно под влиянием этого взбрыка прописал в новой программе КПСС, что «границы между союзными республиками в пределах СССР все более теряют свое былое значение, поскольку все нации равноправны, их жизнь строится на единой социалистической основе… все они объединены общими жизненными интересами в одну семью и совместно идут к единой цели - коммунизму». Это, значит, чтобы понимали - сейчас-то ладно уж, но в следующий раз я напомню вам всем истинное значение слова «карать».
Что же касается названных пяти областей, то повелел царь Никита создать на их территориях один большой Целинный край (пятая часть территории Казахии - «больше Франции, Бельгии и Голландии вместе взятых», гордилась местная пресса). А наместником своим - «первым секретарём краевого комитета партии» - назначил слугу самого что ни на есть верного: нашего Тихона. Было это в конце 1960-го, а на следующий год его прям на партейном съезде, публично, ввели наконец-то в ЦК КПСС, так что он теперь и вовсе настоящим элитарием стал.
Полюбил его Никита Сергеич, как видно, крепко - и воспарил Соколов гордым орлом. «Краю, имеющему сугубо сельскохозяйственную направленность, стала оказываться значительная материально-техническая помощь. За неполные три года в регион было направлено огромное количество техники - тракторов, комбайнов, плугов, сеялок, прибыли десятки тысяч механизаторов. В результате этого... было поднято более 19 миллионов гектаров земли, созданы сотни совхозов», - пишет современный историк (и бывший замминистра образования) Пыжиков. Ради своего миньона Хрущёв даже низверг казахского бека Кунаева, а дабы пуще уязвить местных строптивцев, возвёл на его место некоего Юсупова - учёного татарина из уйгурского племени («единственный уйгур в казахском партаппарате», как тот сам себя аттестовал).
Вскружила царская любовь Тихону голову и начал он замышлять ранее невиданное, неслыханное! Возмечтал превратить край Целинный во владение своё безраздельное - и встать у трона в числе первейших: «...начал проводить линию на обособление края от Казахской республики. В своих выступлениях он прямо говорил о стремлении преобразовать край в союзную республику, добиваясь предоставления крайисполкому прав совета министров, утверждения заведующих отделами крайисполкома в качестве министров. Эту политику приветствовал и поддерживал Хрущев. В ответ на жалобы... Юсупова и второго секретаря Соломенцева... с удивлением говорил: "Мне не совсем понятно, почему республиканская организация не гордится и не радуется тому, что Целинный край перевели на особую «красную строку». Вместо того, чтобы радоваться, некоторые товарищи проявляют какую-то обиду, почему Целинный край идет отдельной строкой, почему он должен снабжаться по линии Москвы".
Однако от этой идеи пришлось отказаться и прежде всего в силу того, что, несмотря на значительную помощь, край не только не дал ощутимой отдачи, а наоборот, понес большие убытки. Если в 1958 году совхозы края нанесли государству убытков на 75 миллионов рублей, то в 1962 году уже 223 миллиона, из 670 совхозов только 101 закончил год с прибылью. Сократился и сбор урожая: в 1959 году государству было сдано 749 миллионов пудов хлеба, а в 1962 году только 318 миллионов, за три года Целинный край недопоставил 860 миллионов пудов зерна. Не оправдал оказанного ему доверия и сам первый секретарь... которого обвиняли в систематическом пьянстве».
Вот так, самым банальным образом, в грандиозные прожекты по-хозяйски вторглась проза жизни, в том числе личной. «А кто не пьёт?!», - мог бы риторически вопросить наш герой, но... Короче, как все уже поняли, «конец немного предсказуем»(с): «Находясь под постоянным давлением руководства Казахстана и его покровителей в Москве, Хрущев согласился с освобождением Соколова от занимаемой должности». Весной 1963-го свели незадачливого Тихона с целинного стола и отослали в глушь, во Владимир, где он вынужден был прозябать - глядите, его новые должности даже звучат тоскливо: «первый заместитель председателя исполнительного комитета сельского областного Совета, секретарь областного комитета КПСС, первый заместитель министра сельского хозяйства РСФСР»...
Хотя, в принципе, он вовремя с целины исчез - ибо летом того же года там (да и по всей стране) такая засуха дохнула, что пришлось у загнивающих капиталистов миллионы тонн зерна закупать (закупали, правда, и раньше - но всё-таки не миллионами), рейтинг вошьдя-неудачника упал ниже плинтуса, а осенью 1964-го всем осточертевшего НСХ свои же бояре на дачу отправили. Несложно догадаться, что засуха сделала бы с карьерой управителя злополучной провинции.
А так - кто сказал «конец»?! Ну да, я же сам и сказал - но для красного словца только, для, тэкскть, драмы. Ибо глянулся чем-то скромный, но амбициозный Тихон царям - не стал изгонять его из ленинского ЦК обычно ветреный в своих симпатиях Никита Сергеич, а новый царь, Леонид Бровастый, и вовсе призвал к себе, утешил да обласкал - отправил в славный град Орёл персеком обкома. Т.е. по сути вернул на тот уровень, с коего бедняга лишь недавно низвержен был. Кстати, городок Новосиль, в котором он родился урожайным летом легендарного 1913-го, теперь волею большевицких перетрубаций [sic!] находился на территории Орловщины! Т.е. к себе на родину царским наместником немолодой уже Тихон возвернулся.
В 1970-м его перевели с партийной работы в глубинке на государственную службу в стольный град Москву - первым зампердом союзного Госплана, одесную «сталинского сокола» Николая Байбакова. Время это противоречивое - с одной стороны, тогда в советском руководстве на фоне опадающих экономических показателей ещё говорили про «реформы» и даже про, хм, «фронтальный переход народного хозяйства на интенсивные рельсы развития» (что бы сие ни значило). С другой, в середине декады приключаются рост цен на энергоносители и начало болезни царя Леонида, после чего о «реформах» и «интенсификациях» уже даже и говорить, по большей части, перестают. Время настаёт для «руководителей ленинского типа» спокойное, дремотное - и наш Тихон отличный финт ушами делает, на зависть многим: сначала обеспечивает себе переизбрание в очередной состав ЦК весной 1976-го, а затем, летом того же года, отчаливает на «персональную пенсию союзного значения», годков будучи от рождения всего только 63-х. Впрочем, пережил он к тому времени эпоху крайне нервную и энергозатратную, голову на плечах удержал да и сам на плаву удержался, а потому, надо думать, мог себе позволить безбедную и ненапряжную жизнь в кругу семьи, время от времени всё же являясь в ЦК да ВС: поприсутствовать, перетереть за жизнь с корешами, в лучах власти погреться.
За труды свои великие (правда, особо не запомнившиеся) получил т-щ Соколов в 1977-м орден «Трудового красного знамени» («за большие трудовые заслуги перед Советским государством и обществом в области производства» - хотя, как мы видели выше, всё было мягко говоря совсем даже не так), а к 70-летию и вовсе орден «Ленина» - высшую награду СС (т.е. даже царь Юрий Болезный его не забывал и баловал). И так получилось, что пережил он и режим, которому служил. Что он чувствовал тогда, в начале 1990-х, можно только догадываться (если вообще что-то чувствовал, ибо «систематическое пьянство» даром не проходит). Умер он под новый 1993 год в Москве, что для выходца из уездного городишки безусловный жизненный успех в любом ракурсе.
Такая вот поучительная, местами трагичная история - трагичная, конечно, для России и народа русского, а вот для данного конкретного Тихона вполне даже фартовая: шёл пацан к успеху, да и пришёл. Не со всяким бывает.
Оригинал взят у afanarizm в О былинном (ну, почти) герое эпохи кукурузной
Так получилось, что про прикольного чувака материальца нашёл, полез биографию гуглить - и покатилося. В общем, встречайте - Тихон Соколов. На первый взгляд обычный sovetisсhe apparatschik - но который сумел остаться на плаву там, где тонули черти и покруче.
Родился наш герой в 1913 году. Время это было, как известно, страшное - православные души миллионами с голодухи мёрли, а неправославных и не считал никто. Не верите? У любого борца за светлое советское прошлое спросите! Правда, Тихону как-то удалось выжить и позврослеть (повезло, наверное), а там уж и «народная власть». Начинал «большой жизненный путь» скромно: учитель (уже в 17 лет - вундеркинд!), завшколой, агроном, препод, директор сельхозтехникума, даже «зав. государственным сортоучастком». Ещё и помотало по стране: Тульская область, «Свердловская», Краснодар. Между делом закончил сельхозинститут в «Ленинграде» - судя по всему, заочно, но важен сам факт: сие становится для молодых карьеристов непременным условием, без диплома соввуза жизни не сделаешь. А тут Большой террор приспел и прополол парткадры изрядно. Се шанс, коий судьба лишь раз даёт! Наш Тихон клювом не щёлкает и в 1940-м вступает в поредевшую ВКП(б), после чего почти сразу едет с крайкомовской рекомендацией в Москву, в Высшую партшколу при ЦК - где руководящие большевицкие кадры готовились. Год набирается партмудрости и затем делает карьеру по всей стране довольно старательно и невзирая на «роковые сороковые»: завотделом агитации и пропаганды в Смоленске, завсельхозотделом в Перми («Молотове»), глава облисполкома в Новосибирске... В одном из панегириков пишут, что «на фронт ему не суждено было попасть», ну и правда, куда там, при таких-то должностях. На каждой он, в согласии с духом эпохи, пребывал по году-двум, не больше, ибо «Сталин» считал, что если вот так кадры по стране швырять, то они нигде не укоренятся и кланов не создадут, а будут верными, нерассуждающими зомбислугами партии (т.е. его самого). В последнем он, в целом, не ошибся, а вот в первом... Впрочем, это отдельный большой разговор.
Как-то так получилось, что почти сразу пошёл т-щ Соколов по сельхозчасти: сначала в парторганах, а затем, с 1946 по 1954, в Совете по делам колхозов при совпра. Говённое это время было для колхозов, скажу не обинуясь. Вообще, по степени тягот для крестьянства последние годы «Сталина» уступают только голодоморам начала 20-х и 30-х, но об этом я много не буду, ибо уже писал, можно зачесть, кому вдруг интересно стало. Про нашего т-ща скажу, что он был винтиком всей этой системы угнетения и подавления и делал всё, что скажут, без жалости и снисхождения - а может и в охотку даже, ведь те, кто вырвался из какой-нибудь среды, дай им волю или прикажи, будут эту среду угнетать и давить отчаянно, и не только лишь ради карьеры. Известный психический феномен. Вот Соколов и давил, даром что жил чиновно, сытно и вольготно в Москве и некоторое время в Киеве - как представитель Совколхозов при укрском совмине. Это не такой незначительный факт биографии, как кажется, ибо именно тогда он если и не свёл знакомство (сие могло и раньше случиться), то уж точно наладил прочные связи с будущим «дорогим Никитой Сергеевичем». Коий и стал для него после смерти «вождя народов» покровителем и «карьерным драйвером» (извините).
В 1953-м Соколов подымается для главы управления по делам колхозов в только что созданном министерстве сельского хозяйства и заготовок - у ведомства очень характерное название, ибо «Сталин» оставил страну в тяжелейшем кризисе снабжения и заготовки продукции приобрели значение государственное. Ну а наш т-щ оказался главным в официальной иерархии по колхозам - и, натурально, стал проводить уже новую, послесталинскую линию на поддержку и стимулирование сельхозпроизводства, за авторство которой бились Берия, Маленков и Хрущёв. Но долго это не продлилось: в 1954-м обросший влиянием Хрущёв почал масштабную кампанию по «борьбе с бюрократизмом». В её рамках кучу всевозможных министерств, ведомств и организаций, которую так экстатически плодил «Сталин», стали расформировывать, а сотрудников оных - рассылать кого куда. Рядовых - «осваивать рабочие специальности» на предприятия, руководящих - на руководящие же должности в провинцию.
Можно было отправиться «за зипунами» на целину (это даже приветствовалось), но Соколова услали в Смоленск - председателем облисполкома, т.е. по официальной иерархии главой области (что-то типа нынешнего губернатора). Хрущёв, уж на что нашего любимого и сладкого вошьдя оболгал и «в гавне вымазал»(с), подход учителя к кадрам (один из) свято блюл: не любил, чтобы наместники долго в креслах сидели, потому гонял и перекидывал их с места на место беспощадно. Вот и Соколов отслужил только два года (1954-1956). На видной, хоть и декоративной должности он, надо думать, набрался некоего опыта, прошёл проверку, после чего был водворён первым секретарём обкома в относительно близлежащий Новгород (1956-58). Т.е. наконец-то стал настоящей властью - ибо, ежели кто не знает (а знать надо), именно «персеки» реально территориями рулили («принимали принципиальные решения»), а всякие исполкомы и совдепы это так, для ширмы и громоотвод. Понятно, что карьерный рост у нашего Тихона случился отчётливый и вообще с переходом на партработу-то реальные жизненные подъёмы в Совдепе и делались. Тут его, кстати, и в ЦК КПСС избрали, правда, пока не полноценным несгибаемым членом, а кандидатом только - но не беда, ибо попал в «кадровый резерв», тоже большая честь. Дальше больше: в 1957-м отхватил орден «Знак почёта», который давали «за высокие достижения в производстве» (наверное, как-то себя проявил или сумел ловко отчитаться?), а год спустя «избирается» ещё и в союзный «парламент» - Верховный совет, - где просидит безвылазно до 1979-го.
Пребывание в Новгороде для него, среди прочего, отмечено первой инициативой в области административно-территориального деления - о которой Хрущёв рассказывал так: «Новгородцам понравилось предложение об объединении Горьковской и Арзамасской областей, и они спрашивают, нельзя ли их объединить с другой областью, ищут себе богатого жениха и смотрят на Ленинград. (Гы-гы в зале) Но жених, товарищи, разборчивый. Он говорит: подумаю, посмотрю еще, что есть у невесты в сундуках. (Опять гы-гы) Что можно сказать об этом? Подтянитесь, товарищи новгородцы, немножко пополните свои сундуки. (Новые бугога - вошьдь же шутить изволит) Мне кажется, не следует торопиться с решением данного вопроса. Сами сперва посоветуйтесь, подтяните хозяйство. Возможно, в будущем такое объединение окажется разумным».
Но то ли «товарищи новгородцы» посоветовались безуспешно, то ли даже на «немножко» не сумели сундуки поднабить, а объединение так и не состоялось и Новгород сохранил свой статус областного центра. Вообще история, конечно, странная - зачем бы Соколову собственную вотчину под нож пускать? Ведь Арзамасскую область ухайдокали нижнюки, гневаясь ея отсоединением в 1954-м и интриговавшие. А в умалении славы Новгородской где же выгода Тихонова? Али нешто хотел возглавить новообразованный регион? Тайна сия велика есть, по сю пору над нею бьёмся.
Наш же прожектёр тем временем опять оказался в Перми (которая уже, слава Хрущёву, перестала быть «Молотовым») - и снова местным партвождём. На этом посту, кстати сказать, он заместил Александра Струева - это не просто очередной хрен с горы, а будущий министр торговли всего СССР, да не так себе, а аж на 21 год (1962-1983)! Тухлое время для советской торговли (точнее, для её клиентов) - а вот Струев «Героем Соц. Труда» стал. Значит, всё как надо делал человек, хорошо потрудился.
Но вернёмся к Соколову, которому вскоре снова пришлось паковать чемоданы - в 1960-м целина всё же постучала в двери. Пермяки по этому поводу смешно пишут: «Освобожденный от должности... был направлен в почетную ссылку - секретарем ЦК КП Казахстана» - смешно потому, что республиканский секретарь в партийной иерархии стоял много выше областного. Но у пермских собственная гордость (да и правильно). В таком назначении, на первый взгляд необычном, необычного мало - в годы освоения целины в казахское руководство приземлялась куча всяких пришлых - что, ясное дело, очень обижало титульных товарищей. Виду они старались не подавать - но всему есть предел, и вот, прорвалось.
Соль в чём: дела на целине шли то радостно, то горестно - один год урожай, другой засуха. Что делать? Да как «Сталин» учил - очередную перестроечку учинить. Как известно, большую часть будущих целинных земель (нашу Южную Сибирь) вошьдь ещё в 30-е отписал казахам в рамках строительства ихней марионеточной «государственности». На этой территории были созданы Кокчетавская, Кустанайская, Павлодарская, Северо-Казахстанская и Акмолинская области - которые Хрущёв и решил вернуть обратно в Россию для простоты руководства целинной апупеей, которая всё больше становилась не лёгкой прогулкою за урожаями из его грёз, а натуральным геморроем. И что бы вы думали? На первый взгляд покладистые, а на самом деле уже разгулянные в духе самого примитивного шовинизма казахи оказались фраппированы и натурально встали на дыбы! Вот как гордо они ныне описывают эту сшибку: «Из истории известно, что Никита Хрущев... намеревался разделить Казахстан на несколько частей. Он планировал передать часть земель Казахстана соседним республикам - Туркменистану, Узбекистану и Российской Федерации. Более того, он успел передать Бостандыкский район Южно-Казахстанской области Узбекистану. Хрущев не собирался прислушиваться к мнению руководителей Казахской ССР, высказавшихся против подобных планов. Следующим его шагом в 1960 году стало требование передачи пяти северных областей Казахстана... в состав Российской Федерации. Жумабек Ташенев, занимавший в тот момент должность Председателя Совета Министров КазССР, довел до сведения Никиты Хрущева то, что данное требование является грубейшим нарушением Конституции СССР и КазССР, противоречит интересам народа, и в случае незаконной передачи земель руководство Казахстана обратится в международные организации. В результате Хрущев был вынужден отступиться от реализации своих замыслов, но Жумабека Ташенева снял с должности».
Вот так-то - «государственности» едва сорок лет, партийная дисциплина и вообще «поротое поколение», а как что не по ним, так сразу в позу и «международные организации»! Такие у русского народа в Совдепии «братья» были. Причём этот выскочка Ташенев ещё и борзым оказался - нынешние «казахские историки» его выходки живописуют с прямо-таки девичьей влюблённостью, не замечая даже, как в одном абзаце сами себе противоречат: «Открыто не терпел никаких несправедливостей, хамских, высокомерных выходок... Первому секретарю Целинного крайкома партии Т.Соколову он однажды заявил прямо в лоб: Если ты не хочешь подчиняться Казахстану, то убирайся отсюда за 24 часа, сгинь с глаз. Целинный край в состав России не войдет! Так и передай своему начальству!»
Поистине, нет большего хама, чем тот, кто ветреной волею судеб (в данном случае «коренизации») из грязи в князи воздвигся. Да только известно - на каждый гонор своя гонорея найдётся. Не дал царь в обиду слугу своего старательного - и скоро покатился «герой казахского народа» с высокого поста колбаской в захолустье «заместителем председателя Исполнительного комитета Южно-Казахстанского - Чимкентского областного Совета» [sic!], где и помер в забвении. Однако, увы, на понт центрового он всё же взял и прыть тот сбавил (и то правда - настоящий большевик «националов» не обижать должен, а всячески ласкать и задабривать). В то же время, без сомнения, именно под влиянием этого взбрыка прописал в новой программе КПСС, что «границы между союзными республиками в пределах СССР все более теряют свое былое значение, поскольку все нации равноправны, их жизнь строится на единой социалистической основе… все они объединены общими жизненными интересами в одну семью и совместно идут к единой цели - коммунизму». Это, значит, чтобы понимали - сейчас-то ладно уж, но в следующий раз я напомню вам всем истинное значение слова «карать».
Что же касается названных пяти областей, то повелел царь Никита создать на их территориях один большой Целинный край (пятая часть территории Казахии - «больше Франции, Бельгии и Голландии вместе взятых», гордилась местная пресса). А наместником своим - «первым секретарём краевого комитета партии» - назначил слугу самого что ни на есть верного: нашего Тихона. Было это в конце 1960-го, а на следующий год его прям на партейном съезде, публично, ввели наконец-то в ЦК КПСС, так что он теперь и вовсе настоящим элитарием стал.
Полюбил его Никита Сергеич, как видно, крепко - и воспарил Соколов гордым орлом. «Краю, имеющему сугубо сельскохозяйственную направленность, стала оказываться значительная материально-техническая помощь. За неполные три года в регион было направлено огромное количество техники - тракторов, комбайнов, плугов, сеялок, прибыли десятки тысяч механизаторов. В результате этого... было поднято более 19 миллионов гектаров земли, созданы сотни совхозов», - пишет современный историк (и бывший замминистра образования) Пыжиков. Ради своего миньона Хрущёв даже низверг казахского бека Кунаева, а дабы пуще уязвить местных строптивцев, возвёл на его место некоего Юсупова - учёного татарина из уйгурского племени («единственный уйгур в казахском партаппарате», как тот сам себя аттестовал).
Вскружила царская любовь Тихону голову и начал он замышлять ранее невиданное, неслыханное! Возмечтал превратить край Целинный во владение своё безраздельное - и встать у трона в числе первейших: «...начал проводить линию на обособление края от Казахской республики. В своих выступлениях он прямо говорил о стремлении преобразовать край в союзную республику, добиваясь предоставления крайисполкому прав совета министров, утверждения заведующих отделами крайисполкома в качестве министров. Эту политику приветствовал и поддерживал Хрущев. В ответ на жалобы... Юсупова и второго секретаря Соломенцева... с удивлением говорил: "Мне не совсем понятно, почему республиканская организация не гордится и не радуется тому, что Целинный край перевели на особую «красную строку». Вместо того, чтобы радоваться, некоторые товарищи проявляют какую-то обиду, почему Целинный край идет отдельной строкой, почему он должен снабжаться по линии Москвы".
Однако от этой идеи пришлось отказаться и прежде всего в силу того, что, несмотря на значительную помощь, край не только не дал ощутимой отдачи, а наоборот, понес большие убытки. Если в 1958 году совхозы края нанесли государству убытков на 75 миллионов рублей, то в 1962 году уже 223 миллиона, из 670 совхозов только 101 закончил год с прибылью. Сократился и сбор урожая: в 1959 году государству было сдано 749 миллионов пудов хлеба, а в 1962 году только 318 миллионов, за три года Целинный край недопоставил 860 миллионов пудов зерна. Не оправдал оказанного ему доверия и сам первый секретарь... которого обвиняли в систематическом пьянстве».
Вот так, самым банальным образом, в грандиозные прожекты по-хозяйски вторглась проза жизни, в том числе личной. «А кто не пьёт?!», - мог бы риторически вопросить наш герой, но... Короче, как все уже поняли, «конец немного предсказуем»(с): «Находясь под постоянным давлением руководства Казахстана и его покровителей в Москве, Хрущев согласился с освобождением Соколова от занимаемой должности». Весной 1963-го свели незадачливого Тихона с целинного стола и отослали в глушь, во Владимир, где он вынужден был прозябать - глядите, его новые должности даже звучат тоскливо: «первый заместитель председателя исполнительного комитета сельского областного Совета, секретарь областного комитета КПСС, первый заместитель министра сельского хозяйства РСФСР»...
Хотя, в принципе, он вовремя с целины исчез - ибо летом того же года там (да и по всей стране) такая засуха дохнула, что пришлось у загнивающих капиталистов миллионы тонн зерна закупать (закупали, правда, и раньше - но всё-таки не миллионами), рейтинг вошьдя-неудачника упал ниже плинтуса, а осенью 1964-го всем осточертевшего НСХ свои же бояре на дачу отправили. Несложно догадаться, что засуха сделала бы с карьерой управителя злополучной провинции.
А так - кто сказал «конец»?! Ну да, я же сам и сказал - но для красного словца только, для, тэкскть, драмы. Ибо глянулся чем-то скромный, но амбициозный Тихон царям - не стал изгонять его из ленинского ЦК обычно ветреный в своих симпатиях Никита Сергеич, а новый царь, Леонид Бровастый, и вовсе призвал к себе, утешил да обласкал - отправил в славный град Орёл персеком обкома. Т.е. по сути вернул на тот уровень, с коего бедняга лишь недавно низвержен был. Кстати, городок Новосиль, в котором он родился урожайным летом легендарного 1913-го, теперь волею большевицких перетрубаций [sic!] находился на территории Орловщины! Т.е. к себе на родину царским наместником немолодой уже Тихон возвернулся.
В 1970-м его перевели с партийной работы в глубинке на государственную службу в стольный град Москву - первым зампердом союзного Госплана, одесную «сталинского сокола» Николая Байбакова. Время это противоречивое - с одной стороны, тогда в советском руководстве на фоне опадающих экономических показателей ещё говорили про «реформы» и даже про, хм, «фронтальный переход народного хозяйства на интенсивные рельсы развития» (что бы сие ни значило). С другой, в середине декады приключаются рост цен на энергоносители и начало болезни царя Леонида, после чего о «реформах» и «интенсификациях» уже даже и говорить, по большей части, перестают. Время настаёт для «руководителей ленинского типа» спокойное, дремотное - и наш Тихон отличный финт ушами делает, на зависть многим: сначала обеспечивает себе переизбрание в очередной состав ЦК весной 1976-го, а затем, летом того же года, отчаливает на «персональную пенсию союзного значения», годков будучи от рождения всего только 63-х. Впрочем, пережил он к тому времени эпоху крайне нервную и энергозатратную, голову на плечах удержал да и сам на плаву удержался, а потому, надо думать, мог себе позволить безбедную и ненапряжную жизнь в кругу семьи, время от времени всё же являясь в ЦК да ВС: поприсутствовать, перетереть за жизнь с корешами, в лучах власти погреться.
За труды свои великие (правда, особо не запомнившиеся) получил т-щ Соколов в 1977-м орден «Трудового красного знамени» («за большие трудовые заслуги перед Советским государством и обществом в области производства» - хотя, как мы видели выше, всё было мягко говоря совсем даже не так), а к 70-летию и вовсе орден «Ленина» - высшую награду СС (т.е. даже царь Юрий Болезный его не забывал и баловал). И так получилось, что пережил он и режим, которому служил. Что он чувствовал тогда, в начале 1990-х, можно только догадываться (если вообще что-то чувствовал, ибо «систематическое пьянство» даром не проходит). Умер он под новый 1993 год в Москве, что для выходца из уездного городишки безусловный жизненный успех в любом ракурсе.
Такая вот поучительная, местами трагичная история - трагичная, конечно, для России и народа русского, а вот для данного конкретного Тихона вполне даже фартовая: шёл пацан к успеху, да и пришёл. Не со всяким бывает.