Про Прилепина и Сталина
Несколько дней назад Захар Прилепин написал вот этот текст-под названием "письмо Сталину" Текст, очень ожидаемо, обсудили все кому не лень, и выдали на него реакции в полном диапазоне от Шендеровичевского "спасите! Он антисемит!" до вполне вдумчивого и внимательного анализа Дмитрия Быкова. Я прочитал текст несколько раз, и антисемитизма там не увидел. Шендерович вообще в последние годы деградировал, превратившись из когда-то ничего себе юмориста в скользкую похотливую вошь. Но Быков, который относится к Прилепину хорошо, который в книге про Пастернака, кажется, как-то смог прочувствовать природу взаимоотношений поэта со Сталиным, тоже ничего не понял в этом тексте. Ограничился разбором в ключе того, что и талантливые люди ошибаются, и что Сталин все же тиран и убийца, а Прилепину хочется поэпатировать литературную тусовку, рассориться с ними, чтоб найти себя. И да, по логике он прав. Я не берусь доказывать правоту Прилепина- у меня нет знаний, любой более эрудированный человек положит меня на обе лопатки, доказав, что Сталин ничего не сделал хорошего, кроме плохого. Только мне это неинтересно, да и текст Прилепина- совсем не об этом.
"Мы поселились в твоём социализме. Мы поделили страну созданную тобой. Мы заработали миллионы на заводах, построенных твоими рабами и твоими учёными. Мы обанкротили возведённые тобой предприятия, и увели полученные деньги за кордон, где построили себе дворцы. Тысячи настоящих дворцов. У тебя никогда не было такой дачи, оспяной урод. Мы продали заложенные тобой ледоходы и атомоходы, и купили себе яхты. Это, кстати, вовсе не метафора, это факт нашей биографии. Поэтому твоё имя зудит и чешется у нас внутри, нам хочется, чтоб тебя никогда не было".
В этом почти религиозном куске главное- не дачи и не яхты, а последнее предложение. Твое имя зудит и чешется. Только не у той либеральной общественности, от лица которой Захар пишет- оно на определенном этапе зудит у любого художника, вместе с именем Нерона, Цезаря, Гитлера наконец. Именами всех тех, кто единство замысла, великий Конечный Результат поставил выше человеческой жизни. Быков не зря вспомнил про фон Триера, который в Каннах назвал себя нацистом. Только и фон Триер, и Прилепин- взрослые люди и состоявшиеся художники, незачем им принимать подростковые позы.
Власть притягивает. И та мера власти, которая была у Сталина, и у Гитлера со товарищи- это огромная, темная и манящая сила. Быков в книге про Пастернака чуть затронул, хоть и не раскрыл эту тему- у каждого более-менее крупного писателя или поэта тридцатых были со Сталиным свои отношения, отношения жутковато-интимные, где ненависть сменялась восторгами, а желание вырваться на свободу- желанием покориться, и заряжать свой маленький творческий аккумулятор мегавольтами энергии большой тоталитарной электростанции. И, кстати, не так важно, ставит себя художник в прямую оппозицию, или сотрудничает с тираном- в обоих случаях тиран занимает его мысли, он живет с его образом, почти как женщина живет с мужчиной. Почитайте письма Булгакова к Сталину, его о Сталине неопубликованные и опубликованные рассказы- и поймете, о чем я.
Сталин- власть персонифицированная. Бывает и другая.
"Да, к тому же, при тебе создали атомную бомбу - что спасло мир от ядерной войны, а русские города от американских ядерных ударов, когда вместо Питера была бы тёплая и фосфорицирующая Хиросима, а вместо Киева - облачное и мирное Нагасаки. И это было бы торжеством демократии, столь дорогой нам."
Теплая и фосфоресцирующая Хиросима вместо Питера- это сильно, и в этом пассаже как минимум столько же иррационального любования открывающейся картиной, сколько вполне законного ужаса. И черт возьми, писатель не может по другому: емко и зримо описать картину можно, только предварительно восхитившись ею.
Все это, если очень внимательно посмотреть, может показаться для художника унизительным- в отношениях с властью роль его всегда женская. Даже если он выступает в оппозиции- тогда власть либо бьет его, либо, если повезет, он может сбежать, как Бродский: собрать чемоданы, крикнув "я еду к маме". Но и такие отношения не рвутся, он будет издалека, украдкой следить, все также любить-ненавидеть, хотеть приблизиться и бояться обжечься.
"При тебе были заложены основы покорения космоса - если б ты прожил чуть дольше, космический полёт случился бы при тебе - и это было бы совсем невыносимо. Представляешь? - царь, усатый цезарь, перекроивший весь мир и выпустивший человека, как птенца, за пределы планеты - из своей вечно дымящей трубки!"
Природа этого восхищения- чисто женская. И это- судьба художника, будь он хоть на родине, хоть за границей- его все также будут манить, пугать и питать темами для будущих книг ядерные боеголовки, службы госбезопасности, возмутительное с точки зрения морали, но восхитительное с точки зрения драматургических возможностей бесправие маленького человека, черные машины, охрана, галифе, дымящаяся трубка- атрибуты настоящей, мужской власти. Что делать- художник на самом деле слаб, его роль пассивна- он наблюдает, и двигает судьбами воображаемых героев, в то время как тиран играет настоящими.
И это- еще один важный момент, и важное объяснение того, почему Прилепин пишет письмо Сталину, а не Далай-Ламе. Художник не может не чувствовать извращенной, но тем не менее родственной души- души создателя, который творит одному ему видную картину.
"Ты положил в семь слоёв русских людей, чтоб спасти жизнь нашему семени"
Это художественный ход, любой писатель, любой драматург знает, что это такое- положить всех героев кровавым штабелем, чтобы сохранить, донести до финального катарсиса ту единственную искру замысла, ради которой был сделан текст.
Это- источник постоянного диссонанса, душевных метаний- ведь мы живем в гуманном обществе, где жизнь и права человека стоят превыше всего, где тирания осуждена и предана проклятью по-генрихбеллевски, по-томасмановски, по-гюнтерграссовски. Но только потом выясняется, что Томас Манн не всегда осуждал войну, что Грасс служил в СС, а в душе писателя, режиссера, живописца старые документальные ленты вызывают неожиданную отдачу, резонируют, рождают какие-то чувства, которых рождать не должны- он ПОНИМАЕТ! Он СОПЕРЕЖИВАЕТ!
Захар Прилепин- далеко не мой любимый писатель, те книги, что я прочел, мне не понравились. Но он однозначно человек смелый и честный, и точно также, как он в свое время не боялся воевать, теперь он не побоялся назвать многие вещи своими именами- открыто, и, возможно, в убыток себе. Да, настоящий художник таков. Это- его слабость, но и его индульгенция- он казнит и милует людей только на бумаге. Он дает людям те переживания, которых, не будь искусств, им пришлось бы искать в жизни.
И да- художников никогда, ни под каким предлогом нельзя пускать в политику.
Игры в политику Прилепина мне непонятны и чужды, но благодаря "Письму Сталину" Прилепин-писатель мне уже не так чужд, как раньше. И тот факт, что мои и его авторские интересы в Европе представляет одно и то же агентство, теперь меня радует- я в неплохой компании.
Posted via LiveJournal app for iPad.