(no subject)
ПЕРСОНАЖ
Некоторые события отличаются таким градусом безумия, что могут быть осмыслены только в терминах искусства.
На прошлой неделе незадолго до ареста Надежда Савченко дала пресс-брифинг в Верховной Раде. Стилистической особенностью ее комментариев стало употребление производных от слова «сюрреализм».
"Я начала создавать сюрреализм".
"Такие сюрреалистические идеи (запустить газ в вентиляционную систему Верховной Рады - ДД) тоже доносились".
"Разрабатывались различные спецоперации, которые стали спецпроектом сюрреализма..."
Напомню, сюрреализм - фр. surréalisme, буквально «над-реализм» - художественное течение, наиболее ярко проявившее себя во Франции в 1920-30-х годах. Сюрреалисты апеллировали к бессознательному, к сновидениям. Их влияние на культурное пространство было колоссальным.
Собственно, украинская политика и строится по логике наваждения, сна. В конце концов, что может быть более ирреальным, сновидческим, чем популизм - обещание немедленного осуществления всех желаний и рая на земле?
В «Антологии французского сюрреализма» (Москва, 1994) приведены полушутливые характеристики направления: «мордобой», «эксгибиционизм», «несмешные шутки».
Звучит очень уместно в нынешней ситуации.
Пока Савченко говорила что говорила, она выглядела не более чем маргинальным политиком с сочной биографией. Дело о заговоре, с его маниакально-театральными подробностями (обрушенный стеклянный купол, падающая люстра, пылающие ложи и т. п.) все изменило. Оно придало образу отставной военной почти метафизическою завершенности. Можно считать ее «консервой ФСБ» или жертвой сложных политических интриг. Но сейчас Надежда - идеальный персонаж украинской сюр-реальности, протагонистка нашей призрачной сцены, несмешной шут, который не так рубит правду-матку в глаза власти, как пытается эпатировать и сбивать с настроек целое общество.
Учитывая вышесказанное, Надежда Савченко - спецпроект сюрреализма.
Абсурдно?
Не более, чем среднестатистическая предвыборная программа.
Не более, чем случайная встреча швейной машинки и зонтика на анатомическом столе.
Дмитрий ДЕСЯТЕРИК, «День»
Некоторые события отличаются таким градусом безумия, что могут быть осмыслены только в терминах искусства.
На прошлой неделе незадолго до ареста Надежда Савченко дала пресс-брифинг в Верховной Раде. Стилистической особенностью ее комментариев стало употребление производных от слова «сюрреализм».
"Я начала создавать сюрреализм".
"Такие сюрреалистические идеи (запустить газ в вентиляционную систему Верховной Рады - ДД) тоже доносились".
"Разрабатывались различные спецоперации, которые стали спецпроектом сюрреализма..."
Напомню, сюрреализм - фр. surréalisme, буквально «над-реализм» - художественное течение, наиболее ярко проявившее себя во Франции в 1920-30-х годах. Сюрреалисты апеллировали к бессознательному, к сновидениям. Их влияние на культурное пространство было колоссальным.
Собственно, украинская политика и строится по логике наваждения, сна. В конце концов, что может быть более ирреальным, сновидческим, чем популизм - обещание немедленного осуществления всех желаний и рая на земле?
В «Антологии французского сюрреализма» (Москва, 1994) приведены полушутливые характеристики направления: «мордобой», «эксгибиционизм», «несмешные шутки».
Звучит очень уместно в нынешней ситуации.
Пока Савченко говорила что говорила, она выглядела не более чем маргинальным политиком с сочной биографией. Дело о заговоре, с его маниакально-театральными подробностями (обрушенный стеклянный купол, падающая люстра, пылающие ложи и т. п.) все изменило. Оно придало образу отставной военной почти метафизическою завершенности. Можно считать ее «консервой ФСБ» или жертвой сложных политических интриг. Но сейчас Надежда - идеальный персонаж украинской сюр-реальности, протагонистка нашей призрачной сцены, несмешной шут, который не так рубит правду-матку в глаза власти, как пытается эпатировать и сбивать с настроек целое общество.
Учитывая вышесказанное, Надежда Савченко - спецпроект сюрреализма.
Абсурдно?
Не более, чем среднестатистическая предвыборная программа.
Не более, чем случайная встреча швейной машинки и зонтика на анатомическом столе.
Дмитрий ДЕСЯТЕРИК, «День»