"Я не знала что есть на свете такие добрые люди - Чехи". Эвакуация голодающих детей в Чехословакию.
Первый опыт эвакуации детей из голодающих районов был ужасен. 500 детей из Татреспублики и 100 самарских ребят отправили в Бухару. Чем руководствовались? Да слухами! Ташкент город хлебный, а Бухара рядом, все дела. Сводок о голоде из Туркестана не поступает, там дыни и добрые бабаи.
В Бухаре жрать было нечего. Басмачей еще гоняли. Местные крестьяне - злые, голодные, уставшие от вселенского бедлама люди. Лишние рты никому не нужны. Ребят пришлось реэвакуировать оттуда в ближайший Ташкент. До него довезли 400 еле живых скелетиков.
(Подробнее: Переписка Деткомиссии с О. Каменевой. ЦГАОР 1065,3,78, л. 1)
Чехословаки еще в августе 1921-го предложили принять у себя 1.000 детей на полное содержание. В октябре сели за договор. Почему долго думали? Взвешивали "за" и "против".
За - дети будут, живы, здоровы, одеты, обуты, будут учиться и иметь здоровое, полноценное детство (это я сейчас письмо Калинина процитировал).
Против - дети могут попасть в руки врангелевским офицерам (как в воду глядели..) и в мелкобуржуазную среду, где проникнутся гнилыми принципами (это Каменев).
Победил Михаил Иванович.
Согласовали и подписали договор 9 ноября. 28-го ноября из Праги в Симбирск выехал санитарный поезд за 600-ми ребятам младше 14-ти лет. Согласно условиям договора, мы должны были отправить "относительно здоровых, чтоб могли выдержать переезд, и морально безупречных детей". С "относительно здоровыми" еще как-то можно было справиться, а вот с "морально безупречными".. В Симбриск-то свезли наловленных по Самарским и Сызранским вокзалам беспризорников.. Местная деткомиссия отобрала только 292 ребенка. Их и отправили с 6-тью воспитателями.
Выехали пятого декабря, а до Москвы добрались только 12-го. За это время 9 детей скончались.
Поезд прибыл на Казанский вокзал. В декабре на Казанском вокзале города Москвы творилось такое:
Из рапорта начальника дорожного управления милиции Московской Казанской железной дороги:
"Работать в Управлении, когда среди столов и на перронах лежат и плачут умирающие дети, становится невозможным". (ГАРФ, ф. Р-5207, оп. 1, д. 48, л. 314)
Всех этих детей, без разбора, запихали в поезд. Дальше поезд неделю тащился в Смоленск. За это время, несколько беспризорников с Казанского вокзала обокрали товарищей, кухню и сбежали.
Положение стало невыносимым и старший воспитатель Виктор Николаевич Шульгин с вокзала Смоленска прямо отправился в местное ЧК и потребовал соединить его с Дзержинским. Я не знаю, что за слова он подобрал, но ему дали телефонный аппарат, соединили с Москвой и Дзержинский ему ответил! До конечной станции Пардубице поезд долетел без остановок и происшествий. В нем было 439 детей.
В Пардубице детям предстояло пройти карантин.
Данные есть только о детях, вернувшихся домой. И то не всех. Но может кто и найдет своих родственников, есть очень редкие фамилии.
Полусироты:
Панферов Никита, Габин Михаил, Федорова Анна, Гареев Карин, Ганин Иван, Ермаков Илья, Лаврентьев Александр, Иванов Николай, Долматов Павел, Басков Петр, Шибанов Николай, Алешин Степан, Жариков Андрей, Петров Владимир, Финогин Николай, Барышников Иван, Базанов Александр, Коломеева Вера, Грингут Михаил, Грингут Николай, Мерзляков Михаил, Сергеичев Василий, Муханов Алексей, Муханов Степан, Касперский Виктор, Касперский Владимир, Лапин Леонид, Утехин Николай, Пилюгин Михаил, Пилюгин Дмитрий, Демидова Валентина, Демидов Владимир, Сопляков Иван, Крылов Николай, Филиппов Захар, Загарин Виктор, Резинкина Евдокия, Ершов Павел, Ершов Петр, Николаев Николай, Тараканов Петр, Козлов Михаил, Горшков Михаил, Субботин Михаил, Емельянов Владимир, Кулак Михаил, Кирильев Николай, Лебедев Владимир, Барсуков Иван, Спиридов Виктор, Ахматов Алексей, Ахматов Борис, Глушенко Павел, Краковякова-Красовская Ольга, Граблин Иван, Чехранов Алексей, Егоров Михаил, Демина Евдокия.
Сироты:
Ладышев Алексей, Ткачев Николай, Золотарев Василий, Феофанова Зинаида, Феофанова Елена, Феофанов Александр, Каурова Ольга, Дрязгов Павел, Поддувалов Федор, Каиров Иван, Анатольев Сергей, Аксенов Петр, Никифоров Василий, Зарецкий Михаил, Завьялов Донат, Воробьев Михаил, Дятина Евдокия, Поляков Дмитрий, Александрова Валентина, Питаев Илья, Мальсанов Яков, Шарапов Михаил, Шарапов Анатолий, Митрофанов Леонид, Брыкалов Леонид, Брыкалов Степан, Платов Отто, Коженков Георгий, Чуркин Петр, Розанов Сергей, Февралов Петр, Глунина Агриппина, Михайлов Сергей, Скворцов Павел, Скворцов Александр, Новожилов Григорий, Ермаков Мефодий, Тимофеев Владимир, Гусев Борис, Гусев Владимир, Тяжельников Петр, Дышленко Ольга, Красоткин Иван, Лысин Николай, Исванова Нина, Пчелкин Павел, Егофнев Анатолий, Глунин Александр, Глушенко Сергей, Рыбакова Евдокия, Давидов Иван, Козырев Веньямин, Адамченков Василий, Андрианов Александр, Чарышников Леонид, Чарышников Борис.
Дети сданные самими родителями в приюты:
Иванов Василий, Швецов Валериан, Швецов Сергей, Сусин Александр, Сусин Илья, Мотин Александр, Колесников Федор, Чарочников Борис, Чарочников Леонид, Петров Николай, Сачков Александр, Степанова Александра, Сидоров Петр, Котов Петр, Данилов Николай, Кузьмин Григорий, Кондрашин Андрей, Кузнецов Иван, Кунаев Василий, Лаврентьев Александр, Лаврентьев Василий, Латшев Алексей, Липандин Петр, Никитин Геннадий, Никитин Петр, Павпертов Юрий, Павпертов Николай, Петров Сергей, Петров Владимир, Почтовиков Иван, Салимов Николай, Салимов Герасим.
Какими они прибыли.
Первым впечатлением с ними делится чехословацкий представитель В. Менцель:
"Вид детей был ужасен. Изможденные, преждевременно состарившиеся детские лица. При каждом ласковом слове, с которым к ним обращались чехи в карантине, они недоверчиво озирались, дичились.
Были и такие, которых беспризорная жизнь на родине превратила в диких зверьков, обуреваемых желанием разрушать и ломать все, что попадется под руку. В группах дети выбивали окна, пытались даже разрушить печь. Один мальчик выбросил подаренную шапку, другой миску для еды, третий разрезал товарищу валенки."
И вывод. Он вам понравится. Такой подход у нас редко встретишь:
"Необходима исключительная любовь к ближнему, любовь к ребенку, чтобы взять на воспитание этих больных физически и душевно дичков. И чешские семьи такую любовь проявят".
Итак. Детей разместили в лагере. Каждый получил по кровати, одеялу и два комплекта одежды. Детей водили в баню. Кормежка - три раза в день плюс чай с булочкой. Русские воспитатели начали заниматься с детьми уроками, а чехи проводить гимнастику, играли в футбол. В Праге уже составили списки более 400 семей, выразивших желание взять после карантина на воспитание наших ребят. Казалось бы живи и радуйся.. И тут случилось.
Обвинить "коммуняк" в предвзятости не получится - чехи сами первые забили тревогу.
Йозеф Гирса (главный уполномоченный Ч.К.К. по помощи голодающей России, начальник Бабки) - Мостовенко (нашему полпреду в Праге) 30 декабря 1921:
"Наш представитель в лагере доложил, что в лагерь приехали русские студенты, бывшие офицеры из Константинополя, по разрешению карантинной станции без нашего ведома и без ведома МИД. Со стороны детей поступили жалобы на побои. МИД потребовал немедленно удалить студентов и запретить контакты с русской эмиграцией. Просим считать случившееся недоразумением."
Мостовенко не поверил. Мостовенко помчался в лагерь.
Мостовенко - Чичерину 31 декабря 1921.
"К детям, под видом воспитателей, имеют доступ врангелевские офицеры. Они колотят детей, заставляют стоять с вытянутыми руками, подвешивают тяжести, заставляют петь "боже царя храни". При детях сейчас всего два наших воспитателя и врач Нимен. Воспитатель Раева тяжело больна и не встает. Воспитатель Шульгин и Нимен пытаются воспрепятствовать, но их всего двое. Заявил решительный протест. Назначена комиссия МИД Чехословакии".
Из Праги прилетела совместная комиссия Чехословацкого МИДа и наших представителей. Вот что она выявила:
"Часть детей сильно запугана. За положительные отзывы о советской власти детей наказывали и даже били. К нам обратились 7 детей, что их бьет "товарищ" начальника лагеря, бывший офицер и одна из студенток. Этот офицер избивал их прутом и доской от бочки. Николаю Иванову ударом в лицо выбил зуб. По свидетельству воспитателя Шульгина не били только в двух бараках (8 и 9), еще в двух (10 и 11) били, но не всех, в 20 бараке били всех. Последнее вызывает возмущение, т.к. именно в этом бараке находится лазарет. В 11 бараке в холодных сенях мы обнаружили плачущего ребенка, который объяснил, что его выгнали из помещения за обращение к своему соседу словом "товарищ". Когда мы вошли, в бараке находились несколько посторонних молодых людей. На наш вопрос, что они здесь делают отвечали: "Учим "Закону Божьему". Этих людей мы потребовали немедленно удалиться.
Мостовенко поднял скандал. 5 января МИД Чехословакии направил через Мостовенко официальное письмо-извинение. Врангелевцы были удалены.
Мостовенко не успокоился и провел свое расследование. Выяснилось, что это была казачья часть, приехавшая в Пардубице для заготовки с.х. продуктов для Врангелевской армии. Часть из Пардубице тоже удалили.
(Подробнее об этой дикой истории можно почитать у Т.М. Смирновой в № 1 "Отечественной истории" за 2007 год).
Ну а дальше. Дальше началась сказка. Детей отвезли в Прагу, где их сразу расхватали по чешским семьям. В статьях чехов и русской диаспоры ( например здесь http://www.ruslo.cz/articles/708/) сплошь ваниль, розовые пони и бесконечное счастье. Самое удивительное - так оно и было!
Слово снова серьезному и предвзятому к чехам Мостовенко, который в мае лично отправился инспектировать семьи:
"Дети производят роскошное впечатление. Поражает их большая самостоятельность. Чешские семьи видимо действительно их любят. Жалоб от детей ко мне не поступало."
Чехи вели ежемесячные учетные карточки, куда заносили все сведения о развитии и здоровье ребенка. Русские дети ходили в чешские школы, общались со сверстниками. Многих детей приемные родители обучали ремеслам. Некоторые родители стали считать приемных детей родными.
Вот отрывки из учетных карточек и писем нашему полпреду.
"Мальчик хочет быть электротехником. Я дам ему возможность закончить образование, после чего он поедет на родину и сможет сам себя обеспечивать."
"Я принял моего Илюшу 17 января 1922 года. Прибыл он к нам в ужасном виде, и я могу с чистой совестью сообщить вам, что прогресс, который сделал мальчик, во всех отношениях замечателен! Мальчик старательно учится в школе, часто приносит отличные отметки. Илюша в России ничего не имеет, он полный сирота. Пожалуйста, оставьте его у нас до полного развития!"
"Петя Котов посещает нашу школу в Бржезанках и очень хорошо учится. Врядли он получит сейчас в России надлежащее образование. Мы были бы рады не расставаться ним пока он совсем не повзрослеет".
Приложили сочинение Демидовой Вали:
"Я не знала что есть на свете такие добрые люди - Чехи. Чехи узнали что нам нечего есть и позвали к себе. Теперь мы с братом учимся в школе. Я уже во втором классе."
Летом доктор Нимен снова объехал все семьи. Только 4 семьи пожаловались на поведение подопечных. От самих же детей поступила только одна жалоба - пацан жил в Пльзене и хозяин заставлял помогать ему в огороде. Пацана пристыдили.
В январе 1923 настала пора уезжать. Больше половины семей заявили: "детей не отдадим". Скандал. Наши стали ездить по семьям. Сагитировали... 15 детей. Тогда стали ездить с письмами из России от родных. Еще 40. Стали орать на МИД Чехословакии, запугивать. Увезли 100 детей. Потом, малыми партиями, продолжали вывозить до 1926 года. Но 69 детей так и остались там.
Материалы, кроме указанных:
ЦГАОР 3385,I, 30, л. 2-3
1064, 6, 21 и 78
1064, 2, 96
В Бухаре жрать было нечего. Басмачей еще гоняли. Местные крестьяне - злые, голодные, уставшие от вселенского бедлама люди. Лишние рты никому не нужны. Ребят пришлось реэвакуировать оттуда в ближайший Ташкент. До него довезли 400 еле живых скелетиков.
(Подробнее: Переписка Деткомиссии с О. Каменевой. ЦГАОР 1065,3,78, л. 1)
Чехословаки еще в августе 1921-го предложили принять у себя 1.000 детей на полное содержание. В октябре сели за договор. Почему долго думали? Взвешивали "за" и "против".
За - дети будут, живы, здоровы, одеты, обуты, будут учиться и иметь здоровое, полноценное детство (это я сейчас письмо Калинина процитировал).
Против - дети могут попасть в руки врангелевским офицерам (как в воду глядели..) и в мелкобуржуазную среду, где проникнутся гнилыми принципами (это Каменев).
Победил Михаил Иванович.
Согласовали и подписали договор 9 ноября. 28-го ноября из Праги в Симбирск выехал санитарный поезд за 600-ми ребятам младше 14-ти лет. Согласно условиям договора, мы должны были отправить "относительно здоровых, чтоб могли выдержать переезд, и морально безупречных детей". С "относительно здоровыми" еще как-то можно было справиться, а вот с "морально безупречными".. В Симбриск-то свезли наловленных по Самарским и Сызранским вокзалам беспризорников.. Местная деткомиссия отобрала только 292 ребенка. Их и отправили с 6-тью воспитателями.
Выехали пятого декабря, а до Москвы добрались только 12-го. За это время 9 детей скончались.
Поезд прибыл на Казанский вокзал. В декабре на Казанском вокзале города Москвы творилось такое:
Из рапорта начальника дорожного управления милиции Московской Казанской железной дороги:
"Работать в Управлении, когда среди столов и на перронах лежат и плачут умирающие дети, становится невозможным". (ГАРФ, ф. Р-5207, оп. 1, д. 48, л. 314)
Всех этих детей, без разбора, запихали в поезд. Дальше поезд неделю тащился в Смоленск. За это время, несколько беспризорников с Казанского вокзала обокрали товарищей, кухню и сбежали.
Положение стало невыносимым и старший воспитатель Виктор Николаевич Шульгин с вокзала Смоленска прямо отправился в местное ЧК и потребовал соединить его с Дзержинским. Я не знаю, что за слова он подобрал, но ему дали телефонный аппарат, соединили с Москвой и Дзержинский ему ответил! До конечной станции Пардубице поезд долетел без остановок и происшествий. В нем было 439 детей.
В Пардубице детям предстояло пройти карантин.
Данные есть только о детях, вернувшихся домой. И то не всех. Но может кто и найдет своих родственников, есть очень редкие фамилии.
Полусироты:
Панферов Никита, Габин Михаил, Федорова Анна, Гареев Карин, Ганин Иван, Ермаков Илья, Лаврентьев Александр, Иванов Николай, Долматов Павел, Басков Петр, Шибанов Николай, Алешин Степан, Жариков Андрей, Петров Владимир, Финогин Николай, Барышников Иван, Базанов Александр, Коломеева Вера, Грингут Михаил, Грингут Николай, Мерзляков Михаил, Сергеичев Василий, Муханов Алексей, Муханов Степан, Касперский Виктор, Касперский Владимир, Лапин Леонид, Утехин Николай, Пилюгин Михаил, Пилюгин Дмитрий, Демидова Валентина, Демидов Владимир, Сопляков Иван, Крылов Николай, Филиппов Захар, Загарин Виктор, Резинкина Евдокия, Ершов Павел, Ершов Петр, Николаев Николай, Тараканов Петр, Козлов Михаил, Горшков Михаил, Субботин Михаил, Емельянов Владимир, Кулак Михаил, Кирильев Николай, Лебедев Владимир, Барсуков Иван, Спиридов Виктор, Ахматов Алексей, Ахматов Борис, Глушенко Павел, Краковякова-Красовская Ольга, Граблин Иван, Чехранов Алексей, Егоров Михаил, Демина Евдокия.
Сироты:
Ладышев Алексей, Ткачев Николай, Золотарев Василий, Феофанова Зинаида, Феофанова Елена, Феофанов Александр, Каурова Ольга, Дрязгов Павел, Поддувалов Федор, Каиров Иван, Анатольев Сергей, Аксенов Петр, Никифоров Василий, Зарецкий Михаил, Завьялов Донат, Воробьев Михаил, Дятина Евдокия, Поляков Дмитрий, Александрова Валентина, Питаев Илья, Мальсанов Яков, Шарапов Михаил, Шарапов Анатолий, Митрофанов Леонид, Брыкалов Леонид, Брыкалов Степан, Платов Отто, Коженков Георгий, Чуркин Петр, Розанов Сергей, Февралов Петр, Глунина Агриппина, Михайлов Сергей, Скворцов Павел, Скворцов Александр, Новожилов Григорий, Ермаков Мефодий, Тимофеев Владимир, Гусев Борис, Гусев Владимир, Тяжельников Петр, Дышленко Ольга, Красоткин Иван, Лысин Николай, Исванова Нина, Пчелкин Павел, Егофнев Анатолий, Глунин Александр, Глушенко Сергей, Рыбакова Евдокия, Давидов Иван, Козырев Веньямин, Адамченков Василий, Андрианов Александр, Чарышников Леонид, Чарышников Борис.
Дети сданные самими родителями в приюты:
Иванов Василий, Швецов Валериан, Швецов Сергей, Сусин Александр, Сусин Илья, Мотин Александр, Колесников Федор, Чарочников Борис, Чарочников Леонид, Петров Николай, Сачков Александр, Степанова Александра, Сидоров Петр, Котов Петр, Данилов Николай, Кузьмин Григорий, Кондрашин Андрей, Кузнецов Иван, Кунаев Василий, Лаврентьев Александр, Лаврентьев Василий, Латшев Алексей, Липандин Петр, Никитин Геннадий, Никитин Петр, Павпертов Юрий, Павпертов Николай, Петров Сергей, Петров Владимир, Почтовиков Иван, Салимов Николай, Салимов Герасим.
Какими они прибыли.
Первым впечатлением с ними делится чехословацкий представитель В. Менцель:
"Вид детей был ужасен. Изможденные, преждевременно состарившиеся детские лица. При каждом ласковом слове, с которым к ним обращались чехи в карантине, они недоверчиво озирались, дичились.
Были и такие, которых беспризорная жизнь на родине превратила в диких зверьков, обуреваемых желанием разрушать и ломать все, что попадется под руку. В группах дети выбивали окна, пытались даже разрушить печь. Один мальчик выбросил подаренную шапку, другой миску для еды, третий разрезал товарищу валенки."
И вывод. Он вам понравится. Такой подход у нас редко встретишь:
"Необходима исключительная любовь к ближнему, любовь к ребенку, чтобы взять на воспитание этих больных физически и душевно дичков. И чешские семьи такую любовь проявят".
Итак. Детей разместили в лагере. Каждый получил по кровати, одеялу и два комплекта одежды. Детей водили в баню. Кормежка - три раза в день плюс чай с булочкой. Русские воспитатели начали заниматься с детьми уроками, а чехи проводить гимнастику, играли в футбол. В Праге уже составили списки более 400 семей, выразивших желание взять после карантина на воспитание наших ребят. Казалось бы живи и радуйся.. И тут случилось.
Обвинить "коммуняк" в предвзятости не получится - чехи сами первые забили тревогу.
Йозеф Гирса (главный уполномоченный Ч.К.К. по помощи голодающей России, начальник Бабки) - Мостовенко (нашему полпреду в Праге) 30 декабря 1921:
"Наш представитель в лагере доложил, что в лагерь приехали русские студенты, бывшие офицеры из Константинополя, по разрешению карантинной станции без нашего ведома и без ведома МИД. Со стороны детей поступили жалобы на побои. МИД потребовал немедленно удалить студентов и запретить контакты с русской эмиграцией. Просим считать случившееся недоразумением."
Мостовенко не поверил. Мостовенко помчался в лагерь.
Мостовенко - Чичерину 31 декабря 1921.
"К детям, под видом воспитателей, имеют доступ врангелевские офицеры. Они колотят детей, заставляют стоять с вытянутыми руками, подвешивают тяжести, заставляют петь "боже царя храни". При детях сейчас всего два наших воспитателя и врач Нимен. Воспитатель Раева тяжело больна и не встает. Воспитатель Шульгин и Нимен пытаются воспрепятствовать, но их всего двое. Заявил решительный протест. Назначена комиссия МИД Чехословакии".
Из Праги прилетела совместная комиссия Чехословацкого МИДа и наших представителей. Вот что она выявила:
"Часть детей сильно запугана. За положительные отзывы о советской власти детей наказывали и даже били. К нам обратились 7 детей, что их бьет "товарищ" начальника лагеря, бывший офицер и одна из студенток. Этот офицер избивал их прутом и доской от бочки. Николаю Иванову ударом в лицо выбил зуб. По свидетельству воспитателя Шульгина не били только в двух бараках (8 и 9), еще в двух (10 и 11) били, но не всех, в 20 бараке били всех. Последнее вызывает возмущение, т.к. именно в этом бараке находится лазарет. В 11 бараке в холодных сенях мы обнаружили плачущего ребенка, который объяснил, что его выгнали из помещения за обращение к своему соседу словом "товарищ". Когда мы вошли, в бараке находились несколько посторонних молодых людей. На наш вопрос, что они здесь делают отвечали: "Учим "Закону Божьему". Этих людей мы потребовали немедленно удалиться.
Мостовенко поднял скандал. 5 января МИД Чехословакии направил через Мостовенко официальное письмо-извинение. Врангелевцы были удалены.
Мостовенко не успокоился и провел свое расследование. Выяснилось, что это была казачья часть, приехавшая в Пардубице для заготовки с.х. продуктов для Врангелевской армии. Часть из Пардубице тоже удалили.
(Подробнее об этой дикой истории можно почитать у Т.М. Смирновой в № 1 "Отечественной истории" за 2007 год).
Ну а дальше. Дальше началась сказка. Детей отвезли в Прагу, где их сразу расхватали по чешским семьям. В статьях чехов и русской диаспоры ( например здесь http://www.ruslo.cz/articles/708/) сплошь ваниль, розовые пони и бесконечное счастье. Самое удивительное - так оно и было!
Слово снова серьезному и предвзятому к чехам Мостовенко, который в мае лично отправился инспектировать семьи:
"Дети производят роскошное впечатление. Поражает их большая самостоятельность. Чешские семьи видимо действительно их любят. Жалоб от детей ко мне не поступало."
Чехи вели ежемесячные учетные карточки, куда заносили все сведения о развитии и здоровье ребенка. Русские дети ходили в чешские школы, общались со сверстниками. Многих детей приемные родители обучали ремеслам. Некоторые родители стали считать приемных детей родными.
Вот отрывки из учетных карточек и писем нашему полпреду.
"Мальчик хочет быть электротехником. Я дам ему возможность закончить образование, после чего он поедет на родину и сможет сам себя обеспечивать."
"Я принял моего Илюшу 17 января 1922 года. Прибыл он к нам в ужасном виде, и я могу с чистой совестью сообщить вам, что прогресс, который сделал мальчик, во всех отношениях замечателен! Мальчик старательно учится в школе, часто приносит отличные отметки. Илюша в России ничего не имеет, он полный сирота. Пожалуйста, оставьте его у нас до полного развития!"
"Петя Котов посещает нашу школу в Бржезанках и очень хорошо учится. Врядли он получит сейчас в России надлежащее образование. Мы были бы рады не расставаться ним пока он совсем не повзрослеет".
Приложили сочинение Демидовой Вали:
"Я не знала что есть на свете такие добрые люди - Чехи. Чехи узнали что нам нечего есть и позвали к себе. Теперь мы с братом учимся в школе. Я уже во втором классе."
Летом доктор Нимен снова объехал все семьи. Только 4 семьи пожаловались на поведение подопечных. От самих же детей поступила только одна жалоба - пацан жил в Пльзене и хозяин заставлял помогать ему в огороде. Пацана пристыдили.
В январе 1923 настала пора уезжать. Больше половины семей заявили: "детей не отдадим". Скандал. Наши стали ездить по семьям. Сагитировали... 15 детей. Тогда стали ездить с письмами из России от родных. Еще 40. Стали орать на МИД Чехословакии, запугивать. Увезли 100 детей. Потом, малыми партиями, продолжали вывозить до 1926 года. Но 69 детей так и остались там.
Материалы, кроме указанных:
ЦГАОР 3385,I, 30, л. 2-3
1064, 6, 21 и 78
1064, 2, 96