Красные мадьяры и некроманты Геннадиевого монастыря.
На пасху 1918 года в Спасо-Преображенский Геннадиев монастырь, что у города Любима Ярославской губернии, толпами повалил народ. И ладно бы старушки богомольные - все больше с офицерской выправкой здоровые жлобы. И тащили с собой большущие тюки - типа подарки монастырю и настоятелю в светлый праздник. У Любимских советов сильно от такого подгорело. И даже не из зависти, что подарки не им, а вот прям какое-то нехорошее чувство. А тут еще отдельные партийные работники и активисты стали куда-то бесследно исчезать.
Опорой Советской власти в Любиме на тот момент были трое чекистов, да 60 красногвардейцев из железнодорожных рабочих и пленных венгров. Чекисты терлись вокруг монастыря, заходили, но настоятель отказывался их принимать и выдавать списки "личного состава". При малейшем нажиме монахи и попы поднимали шум, сбегалась толпа бабулек и чекисты все оплеванные уходили. Но тут и у чекистов забомбило - жлобов-то на входе в пасху пересчитали, а на выходе циферки не бились. Одновременно количество членов партии и совработников в Любиме резко пошло в минус. Плюс настоятель через монахов пригрозил тем, что если чекисты опять придут, то он призовет на защиту всех верующих в уезде.
Взять монастырь под круглосуточное наблюдение чекисты не могли (ну трое их на весь район), агентуры в монастыре не было. Оставалось одно - силовая операция.
Через неделю после пасхи чекисты отобрали 20 венгров-интернационалистов и пошли с ними ночью в монастырь. Остальные красногвардейцы остались в городе в усиленных патрулях. Венгры три года впахивали на строительстве железки Данилов-Буй, по-русски понимали хорошо и имели нюх на офицеров.
К монастырю подошли заполночь, ворота, естественно, были заперты. Венгры тихо, с двух сторон, перелезли стены и рассыпались по монастырскому парку. Внутри периметра обнаружили четырех вооруженных охранников, которым вежливо, выныривая из темноты, предложили отдать винтовки. Охранники пробовали ползать и молить о пощаде. Их, чтоб не мешали и не шумели, связали ремнями, тихо вытащили наружу и отправили на подводе в город. После чего бойцы окружили все здания и взяли под прицел окна.
Заходить внутрь начали с пекарни, где кипела работа по выпечке хлеба для завтрака. Пекари сначала ни разу не удивились вооруженным людям, но поняв, что перед ними красногвардейцы, проявили растерянность. Тем не менее они показали, что всего в монастыре живет 60 человек. Порций же они готовили 86. Пересчитав себя и прикинув расклад, красногвардейцы и чекисты решили немедленно штурмовать все здания, пока не пропал фактор внезапности.
Внезапность не подвела - всех брали сонными. Задержанных отводили в церковь, где чекисты проводили их допрос и сортировку. Долго не могли попасть только в комнаты настоятеля - монахи держали двери и кричали, что настоятель тяжело болен, шум ему вреден и если помрет, то виноваты будут советы и коммунисты. Венгры дверь все же отжали и обнаружили, что настоятель уже не одни сутки как совсем мертвый, со всеми сопутствующими эффектами и проявлениями.
На вопрос "что за фигня?!" монахи сначала переглядывались, а потом ответили, что "не осмеливались объявить об этом".
В монастыре, тем временем, были обнаружены: 40 винтовок, 2 пулемета, несколько тысяч патронов, ручные гранаты и полевые телефонные аппараты.
Задержанных пересчитали - лишних оказалось ровно 26 человек, как и сообщили пекари. Их порции были прилюдно и безжалостно захомячены красногвардейцами, но что они офицеры-террористы, "лишние" сознались только в тюрьме ЧК.
В 1919 году монастырь не закрыли, как пишут на сайтах о нем, а перепрофилировали - в нем заработал детский дом с большой пекарней, а в церкви открыли клуб.
Имени настоятеля быстрым гуглением не нашел - если кто заморочится и найдет, то будет любопытно ознакомиться с биографией.
Красногвардейцами в той операции командовал Рудольф Гарашин, который в представлении не нуждается. Он и рассказал как было.