Режиссер Балабанов как отличник Истории КПСС.
Возьму на себя смелость утверждать, что режиссер Балабанов не прогуливал в свое время занятия по истории КПСС и использовал конспект лекции об установленни связи самарских марксистов с зарубежными коллегами и русской революционной эмиграцией для разработки сюжетного хода в кинофильме "Брат 2"
В истории братьев Багровых, отправившихся в США разными маршрутами с фальшивыми легендами, слишком много совпадений с реальной историей, вплоть до пункта назначения.
Я вам ее сейчас перескажу.
В начале 1893 года Ленин поставил перед самарскими марксистами вопрос о необходимости установления связи с писателями и журналистами, находившимися в эмиграции, а также с "Фондом вольной русской прессы", который печатал нелегальную литературу. Заодно нужно было познакомится с иностранными марксистами для обмена опытом. Без связи провинциальные кружки обречены были заглохнуть, путей развития не предвиделось. Сели думать что делать.
Основные проблемы:
1. Загранпаспорт. Его оформляли губернаторы по личному заявлению. Для его получения нужен был благовидный предлог и относительная благонадежность просителя, чтоб не отказали.
2. Деньги.
3. Конспирация и продуманный маршрут, чтоб не повязали на границе при возвращении.
4. Кого послать?
Денег не было, "благонадежность" хромала у всех. Правда в кружке еще был Вадим Ионов, сотрудник губернского статистического бюро.
Ионов был всего лишь "подозрительным", не арестовывался, нелегальщину дома не хранил. А еще Ионов говорил по-английски.
Английский - это хорошо. Еще лучше было то, что в бюро он один на нем говорил. Придумали шикарный предлог: всемирная промышленная выставка в Чикаго. В Самаре промышленность развивается? То-то!
Загвоздка была в том, что у Ионова зарплата 160 рублей в год и командировку бюро ему фиг оплатит, даже при жгучем интересе.
Тем не менее, он пошел к начальству и попросил делегировать его на выставку за свой счет. За свой счет можно - Ионову подписали бумажки, но честно сказали, что самарский губер не пропустит. А Ионову и не надо было - он саратовский. Поехал в Саратов и оформил загран на полгода.
Теперь нужны были деньги, максимально легально и правдоподобно. Если вдруг у бедного самарского статистика появится крупная сумма, то это будет палево. И тут вспомнили про Ермасова.
Алексей Ермасов был купеческим сынком из Сызрани и учился в Москве в Петровской академии. Оттуда его регулярно выгоняли за участие в демонстрациях и волнениях, но его мамаша-купчиха платила взятки и московский обер-полицмейстер выдавал ему разрешение на приезд в Москву для сдачи окончательных экзаменов экстерном. Ермасов стал профессиональным нелегальным курьером - доставлял вести и нелегальную литературу в провинциальные революционные центры. Самарское губернское жандармское управление его спалило, поставило под негласный надзор и отстучало телеграмму в Москву. Из Москвы Ермасова окончательно выдворили и запретили приезжать. Вот он и сидел дома у мамы без дела.
К нему пришли и он преобразился: стал помогать маме в семейном бизнесе и сказал, что исправился. Бизнес заключался в аферах с железнодорожными подрядами и, естественно, торговле зерном - "Мама! Мне надо на выставку в Чикаго - там такие связи, такие подвязки!". Мама дала ему три тысячи рублей. Мамы они такие, да.
Сызрань тогда относилась к Симбирской губернии, а там Ермасов на учете не состоял. Пошел к симбирскому губеру с письмом от мамы и получил загран сроком на год.
После чего приехал в Самару, стал везде отсвечивать с Ионовым и ходить на "корпоративы" статбюро. Подружился с начальством Ионова, рассказал, что маман его тоже на Чикагскую выставку гонит и он может одолжить Ионову денег.
15 августа Ермасов приехал в Самару, где сел на пароход до Нижнего. Оттуда поехал в Спб и сел на морской пароход в Кронштадте. На всем маршруте за ним следили.
18 августа, специально перед православными праздниками, Ионов подписал у начальства командировочный лист и сел на поезд - жандармы ткнулись в его бумаги только после 20-го. 500 рублей от поднадзорного Ермасова им сильно подорвали и Ионова бросились искать, с большим опозданием.
Нашли Ионова только в Париже, где он встретился с приехавшим Ермасовом. Вместе они они навестили женщину-врача, бывшую российскую поданную, уроженку Саратова, фамилию которой охранка не установила. Агенты стали перетряхивать парижскую агентуру и выяснили, что Ионов приехал из Цюриха, где жил тогда Плеханов и действовала группа "Освобождение труда". Встречался ли Ионов с ними, охранка не выяснила (встречался-встречался: рассказал об Ильиче, обменялся письмами и явками), но сильно заподозрила.
Прожив в Париже два дня, Ермасов и Ионов выехали в Лондон. В Лондоне они встретились с Степняком-Кравчинским - издателем "Фонда вольной русской прессы", личным другом Фридриха Энгельса. О чем говорили на встрече, агенты не выяснили, но сделали выводы, что обоих путешественников надо брать на границе при возвращении, а пока ни в коем случае не упускать из виду. И сразу облажались.
Ермасов запросил у мамы еще денег и мама выслала ему еще восемь тысяч. Ермасов пошел и купил два билета первым классом на пароход из Ливерпуля. Вместе с Ионовым выехали из Лондона. Охранка отстучала телеграмму в Нью-Йорк, чтоб парочку встретили и устроили слежку. А в Нью-Йорке Ермасов сошел с парохода с какой-то бабой - Ионова не было. Баба оказалась танцовщицей кабаре и один агент, которых там было наперечет, совершенно бесполезно (с профессиональной точки зрения) съездил за ней в Сан-Франсиско, чтоб в этом убедиться. Сам Ермасов уехал в Чикаго, где "все дни сидит на скамье на городской набережной".
Поставили на уши сеть в Англии, но Ионов уже уплыл третьим классом из Бристоля в Ирландию, где и потерялся. (Сел на пароход с эмигрантами и незамеченным прибыл в Нью-Йорк, где встретился с известным революционером Н.В. Чайковским. Чайковский дал ему явку в Чикаго к американскому издателю "Фонда вольной русской прессы" Е.Е. Лазареву (будущему управляющему Самарского университета) и марксистам Шишко и Волховскому).
Нашелся Ионов в Чикаго, где они с Ермасовым пробыли 12 дней: толкались по выставке и пивным.
В Чикаго их снабдили рекомендациями к американским социалистам и профсоюзным деятелям. На обратном пути Ермасов и Ионов задержались на неделю в Нью-Йорке: присутствовали на выборах в профсоюзных собраниях, встречались с организованными группами рабочих.
Из Нью-Йорка, через Брест, вернулись в Париж. 14 дней бродили по музеям и галереям, а потом поехали в Цюрих, где Ермасов стал держать экзамены в Технологический институт. Охранку сие озадачило и агенты стали выяснять причины. Пока выясняли - опять прое потеряли Ионова.
Бросились искать Ионова - Ермасов снялся из Цюриха.
Быстро выяснили, что он получил телеграмму от мамы с требованием немедленно возвращаться и отчитаться. Узнали, что выехал он в Австрию.
Ермасов прекрасно понимал, что на границе его могут того. Поэтому датой для пересечения границы выбрал Рождество. 26 декабря приехал в Краков, где его осмотрели дежурно и поверхностно. А 27-го начальник Границкого отделения Варшавского жандармского управления железной дороги раскрыл грозное предписание о задержании и досмотре Ермасова и Ионова, которое пришло днем раньше, но "было отложено за неимением занятий в канцелярии по случаю праздника".
Ионов же всплыл в Москве 4 января, зарегистрировавшись в гостинице "Лувр" на Тверской, как прибывший из Варшавы.
11 января Ионов прибыл в Саратов, а Ермасов к маме на порку в Сызрань.
Охранке стало понятно, что в России появилась новая разветвленная и крепкая революционная организация. Догадку подтвердил агент департамента полиции А.М. Эваленко, он же сотрудник "Фонда вольной русской прессы" Сергеев. Впереди охранное отделение ждало много работы...
Click to viewВ истории братьев Багровых, отправившихся в США разными маршрутами с фальшивыми легендами, слишком много совпадений с реальной историей, вплоть до пункта назначения.
Я вам ее сейчас перескажу.
В начале 1893 года Ленин поставил перед самарскими марксистами вопрос о необходимости установления связи с писателями и журналистами, находившимися в эмиграции, а также с "Фондом вольной русской прессы", который печатал нелегальную литературу. Заодно нужно было познакомится с иностранными марксистами для обмена опытом. Без связи провинциальные кружки обречены были заглохнуть, путей развития не предвиделось. Сели думать что делать.
Основные проблемы:
1. Загранпаспорт. Его оформляли губернаторы по личному заявлению. Для его получения нужен был благовидный предлог и относительная благонадежность просителя, чтоб не отказали.
2. Деньги.
3. Конспирация и продуманный маршрут, чтоб не повязали на границе при возвращении.
4. Кого послать?
Денег не было, "благонадежность" хромала у всех. Правда в кружке еще был Вадим Ионов, сотрудник губернского статистического бюро.
Ионов был всего лишь "подозрительным", не арестовывался, нелегальщину дома не хранил. А еще Ионов говорил по-английски.
Английский - это хорошо. Еще лучше было то, что в бюро он один на нем говорил. Придумали шикарный предлог: всемирная промышленная выставка в Чикаго. В Самаре промышленность развивается? То-то!
Загвоздка была в том, что у Ионова зарплата 160 рублей в год и командировку бюро ему фиг оплатит, даже при жгучем интересе.
Тем не менее, он пошел к начальству и попросил делегировать его на выставку за свой счет. За свой счет можно - Ионову подписали бумажки, но честно сказали, что самарский губер не пропустит. А Ионову и не надо было - он саратовский. Поехал в Саратов и оформил загран на полгода.
Теперь нужны были деньги, максимально легально и правдоподобно. Если вдруг у бедного самарского статистика появится крупная сумма, то это будет палево. И тут вспомнили про Ермасова.
Алексей Ермасов был купеческим сынком из Сызрани и учился в Москве в Петровской академии. Оттуда его регулярно выгоняли за участие в демонстрациях и волнениях, но его мамаша-купчиха платила взятки и московский обер-полицмейстер выдавал ему разрешение на приезд в Москву для сдачи окончательных экзаменов экстерном. Ермасов стал профессиональным нелегальным курьером - доставлял вести и нелегальную литературу в провинциальные революционные центры. Самарское губернское жандармское управление его спалило, поставило под негласный надзор и отстучало телеграмму в Москву. Из Москвы Ермасова окончательно выдворили и запретили приезжать. Вот он и сидел дома у мамы без дела.
К нему пришли и он преобразился: стал помогать маме в семейном бизнесе и сказал, что исправился. Бизнес заключался в аферах с железнодорожными подрядами и, естественно, торговле зерном - "Мама! Мне надо на выставку в Чикаго - там такие связи, такие подвязки!". Мама дала ему три тысячи рублей. Мамы они такие, да.
Сызрань тогда относилась к Симбирской губернии, а там Ермасов на учете не состоял. Пошел к симбирскому губеру с письмом от мамы и получил загран сроком на год.
После чего приехал в Самару, стал везде отсвечивать с Ионовым и ходить на "корпоративы" статбюро. Подружился с начальством Ионова, рассказал, что маман его тоже на Чикагскую выставку гонит и он может одолжить Ионову денег.
15 августа Ермасов приехал в Самару, где сел на пароход до Нижнего. Оттуда поехал в Спб и сел на морской пароход в Кронштадте. На всем маршруте за ним следили.
18 августа, специально перед православными праздниками, Ионов подписал у начальства командировочный лист и сел на поезд - жандармы ткнулись в его бумаги только после 20-го. 500 рублей от поднадзорного Ермасова им сильно подорвали и Ионова бросились искать, с большим опозданием.
Нашли Ионова только в Париже, где он встретился с приехавшим Ермасовом. Вместе они они навестили женщину-врача, бывшую российскую поданную, уроженку Саратова, фамилию которой охранка не установила. Агенты стали перетряхивать парижскую агентуру и выяснили, что Ионов приехал из Цюриха, где жил тогда Плеханов и действовала группа "Освобождение труда". Встречался ли Ионов с ними, охранка не выяснила (встречался-встречался: рассказал об Ильиче, обменялся письмами и явками), но сильно заподозрила.
Прожив в Париже два дня, Ермасов и Ионов выехали в Лондон. В Лондоне они встретились с Степняком-Кравчинским - издателем "Фонда вольной русской прессы", личным другом Фридриха Энгельса. О чем говорили на встрече, агенты не выяснили, но сделали выводы, что обоих путешественников надо брать на границе при возвращении, а пока ни в коем случае не упускать из виду. И сразу облажались.
Ермасов запросил у мамы еще денег и мама выслала ему еще восемь тысяч. Ермасов пошел и купил два билета первым классом на пароход из Ливерпуля. Вместе с Ионовым выехали из Лондона. Охранка отстучала телеграмму в Нью-Йорк, чтоб парочку встретили и устроили слежку. А в Нью-Йорке Ермасов сошел с парохода с какой-то бабой - Ионова не было. Баба оказалась танцовщицей кабаре и один агент, которых там было наперечет, совершенно бесполезно (с профессиональной точки зрения) съездил за ней в Сан-Франсиско, чтоб в этом убедиться. Сам Ермасов уехал в Чикаго, где "все дни сидит на скамье на городской набережной".
Поставили на уши сеть в Англии, но Ионов уже уплыл третьим классом из Бристоля в Ирландию, где и потерялся. (Сел на пароход с эмигрантами и незамеченным прибыл в Нью-Йорк, где встретился с известным революционером Н.В. Чайковским. Чайковский дал ему явку в Чикаго к американскому издателю "Фонда вольной русской прессы" Е.Е. Лазареву (будущему управляющему Самарского университета) и марксистам Шишко и Волховскому).
Нашелся Ионов в Чикаго, где они с Ермасовым пробыли 12 дней: толкались по выставке и пивным.
В Чикаго их снабдили рекомендациями к американским социалистам и профсоюзным деятелям. На обратном пути Ермасов и Ионов задержались на неделю в Нью-Йорке: присутствовали на выборах в профсоюзных собраниях, встречались с организованными группами рабочих.
Из Нью-Йорка, через Брест, вернулись в Париж. 14 дней бродили по музеям и галереям, а потом поехали в Цюрих, где Ермасов стал держать экзамены в Технологический институт. Охранку сие озадачило и агенты стали выяснять причины. Пока выясняли - опять прое потеряли Ионова.
Бросились искать Ионова - Ермасов снялся из Цюриха.
Быстро выяснили, что он получил телеграмму от мамы с требованием немедленно возвращаться и отчитаться. Узнали, что выехал он в Австрию.
Ермасов прекрасно понимал, что на границе его могут того. Поэтому датой для пересечения границы выбрал Рождество. 26 декабря приехал в Краков, где его осмотрели дежурно и поверхностно. А 27-го начальник Границкого отделения Варшавского жандармского управления железной дороги раскрыл грозное предписание о задержании и досмотре Ермасова и Ионова, которое пришло днем раньше, но "было отложено за неимением занятий в канцелярии по случаю праздника".
Ионов же всплыл в Москве 4 января, зарегистрировавшись в гостинице "Лувр" на Тверской, как прибывший из Варшавы.
11 января Ионов прибыл в Саратов, а Ермасов к маме на порку в Сызрань.
Охранке стало понятно, что в России появилась новая разветвленная и крепкая революционная организация. Догадку подтвердил агент департамента полиции А.М. Эваленко, он же сотрудник "Фонда вольной русской прессы" Сергеев. Впереди охранное отделение ждало много работы...