Про юбочников
Недавно цветущий наш уголок посетила компания молодых людей. Среди них девушка была - такая вся пышноволосая блондинка в длинном, до пят, белом сарафане. Её товарищи гуляли по вверенной мне территории вполне человеческим шагом, она же не гуляла, а парила сказочною принцессой: лицо сияет прелестной девочковостью, пышные локоны энергично развеваются, и легчайшая ткань сарафана развевается тоже, над самыми верхушками цветущих трав, - словно и нету у этого волшебного существа ног, чтобы ходить по земле, подобно нам, грешным. И тут навстречу этой всей красоте явилися мы с Фусём.
Тут надобно заметить, что Фусь бывает обуреваем корыстною страстию к различным изделиям лёгкой промышленности, как то: шнурки, перчатки, нижние части брюк, и всякие тряпочки вообще. Увидавши девушку, мы оба замерли на миг, потрясённые открывшимся зрелищем. Я - общим видом, а Фусь - конкретно сарафаном. Таких огромных, прекрасных и развевающихся тряпочек он ещё не видывал в своей жизни. Можно ль было не попытаться присвоить эту тряпочку себе, чтобы унести в будку и там, зажав её в зубах, мотать головою? Тряпочка тогда самым замечательным образом летала бы вокруг ушей, а Фусь бы на это радостно порыкивал. Нельзя было не попытаться, никак нельзя. И Фусь тогда поскакал и попытался. Весьма и весьма. Девушка засмеялась, запищала и стала спасать от Фуся сарафан. Тут оказалось, что ноги у неё всё-таки есть, причём немалые. Фусь умеет прыгать высоко, так что и она спасала сарафан, поднимая его всё выше и выше, а ноги всё не кончались, я специально смотрел.
Когда общими усилиями мы всё-таки отобрали девушку у Фуся, я сказал: «Весь в меня, паршивец. Я тоже когда-то ни одной юбки не пропускал.»
Всё правильно я сказал тогда. Мы с ним вообще похожи.
Тут надобно заметить, что Фусь бывает обуреваем корыстною страстию к различным изделиям лёгкой промышленности, как то: шнурки, перчатки, нижние части брюк, и всякие тряпочки вообще. Увидавши девушку, мы оба замерли на миг, потрясённые открывшимся зрелищем. Я - общим видом, а Фусь - конкретно сарафаном. Таких огромных, прекрасных и развевающихся тряпочек он ещё не видывал в своей жизни. Можно ль было не попытаться присвоить эту тряпочку себе, чтобы унести в будку и там, зажав её в зубах, мотать головою? Тряпочка тогда самым замечательным образом летала бы вокруг ушей, а Фусь бы на это радостно порыкивал. Нельзя было не попытаться, никак нельзя. И Фусь тогда поскакал и попытался. Весьма и весьма. Девушка засмеялась, запищала и стала спасать от Фуся сарафан. Тут оказалось, что ноги у неё всё-таки есть, причём немалые. Фусь умеет прыгать высоко, так что и она спасала сарафан, поднимая его всё выше и выше, а ноги всё не кончались, я специально смотрел.
Когда общими усилиями мы всё-таки отобрали девушку у Фуся, я сказал: «Весь в меня, паршивец. Я тоже когда-то ни одной юбки не пропускал.»
Всё правильно я сказал тогда. Мы с ним вообще похожи.