(no subject)
Почала читати "Мне тебя обещали" Ельчіна Сафарлі (safarli ). Вражена, зворушена, збентежена...
***
Когда женщина решает отдаться мужчине, то она непременно хочет познать его истоки. Отдаться это не единичное физическое действие, это процесс, прорастание в то, что становится самым родным. Женщине оно необходимо: знать, каким был его день до теперь уже их дня. Это для мужчины постыдно, обнимая женщину, заглядывать туда, где живут события и люди, раньше бывшие для нее настоящими. Она хотела понять меня вчерашнего, когда мы еще только шли друг к другу. Понять для нее было тем, чего нельзя спрашивать, но можно узнать, увидев или притронувшись. Находясь в сегодняшнем дне, она не вычеркивала все тягостное изо дня вчерашнего. В этом тягостном зачастую скрыт ответ.
***
Даже быть лицом к лицу со случившимся не так болезненно, как попытаться убежать от него.
***
По мне, так мужское одиночество тяжелее - из-за неиссякаемой силы, которая должна быть в нас, по всеобщему мнению. Тебе непозволительно говорить об усталости. Нельзя, ты же мужик! И тогда слова остаются в тебе, превращаются в плотные серые сугробы, которые не тают и с наступлением весны, и значительно позже. Потом переизбыток невысказанного заставляет отдалиться, уйти, потому что так легче, так не ждешь ничего ни от кого, тебя никто не оценивает.
***
«Очень важно - быть довольным: миром вокруг, своим местом в нем. Самое главное в жизни - все заранее простить, Африка. Люблю тебя».
***
В этой маленькой комнатке с большим окном мы планировали сделать детскую. Она ни для чего другого не подходила - слишком узкая для спальни и слишком личная для гостиной. Ты могла сидеть здесь часами. Читать потрепанный томик с рассказами о кубинском зное или рассуждать о материнстве так, будто вырастила троих детей. Ты хотела мальчика, мне было все равно, лишь бы от тебя.
«Сначала я влюблюсь в саму мысль о нем, затем в плюсик теста, стручок с ручками и ножками, а потом в пухлощекого человечка, сующего себе ноги в рот. Чувства к нему быстро меняются. В первый год кажется: ну нельзя больше любить. Потом эта любовь расширяется, углубляется, умножается в каких-то совершенно невероятных измерениях. И каждый новый день становится очередным шажком на длинном пути. Теперь мама уже спутник, рука в руке, а не просто кров и питание».
***
Когда женщина решает отдаться мужчине, то она непременно хочет познать его истоки. Отдаться это не единичное физическое действие, это процесс, прорастание в то, что становится самым родным. Женщине оно необходимо: знать, каким был его день до теперь уже их дня. Это для мужчины постыдно, обнимая женщину, заглядывать туда, где живут события и люди, раньше бывшие для нее настоящими. Она хотела понять меня вчерашнего, когда мы еще только шли друг к другу. Понять для нее было тем, чего нельзя спрашивать, но можно узнать, увидев или притронувшись. Находясь в сегодняшнем дне, она не вычеркивала все тягостное изо дня вчерашнего. В этом тягостном зачастую скрыт ответ.
***
Даже быть лицом к лицу со случившимся не так болезненно, как попытаться убежать от него.
***
По мне, так мужское одиночество тяжелее - из-за неиссякаемой силы, которая должна быть в нас, по всеобщему мнению. Тебе непозволительно говорить об усталости. Нельзя, ты же мужик! И тогда слова остаются в тебе, превращаются в плотные серые сугробы, которые не тают и с наступлением весны, и значительно позже. Потом переизбыток невысказанного заставляет отдалиться, уйти, потому что так легче, так не ждешь ничего ни от кого, тебя никто не оценивает.
***
«Очень важно - быть довольным: миром вокруг, своим местом в нем. Самое главное в жизни - все заранее простить, Африка. Люблю тебя».
***
В этой маленькой комнатке с большим окном мы планировали сделать детскую. Она ни для чего другого не подходила - слишком узкая для спальни и слишком личная для гостиной. Ты могла сидеть здесь часами. Читать потрепанный томик с рассказами о кубинском зное или рассуждать о материнстве так, будто вырастила троих детей. Ты хотела мальчика, мне было все равно, лишь бы от тебя.
«Сначала я влюблюсь в саму мысль о нем, затем в плюсик теста, стручок с ручками и ножками, а потом в пухлощекого человечка, сующего себе ноги в рот. Чувства к нему быстро меняются. В первый год кажется: ну нельзя больше любить. Потом эта любовь расширяется, углубляется, умножается в каких-то совершенно невероятных измерениях. И каждый новый день становится очередным шажком на длинном пути. Теперь мама уже спутник, рука в руке, а не просто кров и питание».