Гром грянет
Ее кабинет находился на третьем этаже, в торце здания, у лестницы со стороны столовой. С высокими потолками, тонкой, но довольно большой навесной доской и огромным количеством карт. Кабинет географии. Именно тут мы впервые услышали о таком смешном понятии, как «кучевые облака». Не знаю почему, но это словосочетание нас всегда очень смешило.
- Алишевская, гром грянет! - говорила мне Людмила Павловна.
Она была из тех людей, перед которыми всегда невольно натягивался, как струна, пытался незаметно проглотить жвачку и нащупать рукой краешек парты (чтоб в случае чего, не свалиться в обморок). На ее уроки было стыдно не готовиться. Помню, как однажды я решила сделать хороший реферат по климату, растительности и животным Африки. Каллиграфическим почерком вывела текст, раскрасила фломастерами страницы, а для пущей убедительности «вырезала Африку» из атласа «Мир и человек». Я была уверена, дело - в шляпе. Каково же было мое удивление, когда Людмила Павловна чуть не огрела меня указкой за испорченный атлас.
- Это мой личный, он не школьный, это мой, - пыталась я успокоить географичку.
- Это книга, Даша, книга!!! С книгами нельзя так, - не унималась учительница.
- У меня таких две! - выдала я последний аргумент.
- Значит, нужно было вторую не резать, а отдать тому, у кого нет ни одной! Садись, кол!
- Такой оценки нет… - чуть слышно огрызнулась.
- Алишевская, гром грянет!
Она любила всех - отличников и двоечников, прилежных и разгильдяев. Не любила только подлости. Она была строгим, но невероятно добрым человеком.
В последний раз мы виделись, кажется, осенью. В троллейбусе. Она положила свою руку на мою, ласково улыбнулась, а потом, повернувшись к моему мужу сказала:
- Береги ее, она ведьма!
Покойтесь с миром, любимый Учитель, и знайте, что я знаю - столица Австралии не Сидней!
- Алишевская, гром грянет! - говорила мне Людмила Павловна.
Она была из тех людей, перед которыми всегда невольно натягивался, как струна, пытался незаметно проглотить жвачку и нащупать рукой краешек парты (чтоб в случае чего, не свалиться в обморок). На ее уроки было стыдно не готовиться. Помню, как однажды я решила сделать хороший реферат по климату, растительности и животным Африки. Каллиграфическим почерком вывела текст, раскрасила фломастерами страницы, а для пущей убедительности «вырезала Африку» из атласа «Мир и человек». Я была уверена, дело - в шляпе. Каково же было мое удивление, когда Людмила Павловна чуть не огрела меня указкой за испорченный атлас.
- Это мой личный, он не школьный, это мой, - пыталась я успокоить географичку.
- Это книга, Даша, книга!!! С книгами нельзя так, - не унималась учительница.
- У меня таких две! - выдала я последний аргумент.
- Значит, нужно было вторую не резать, а отдать тому, у кого нет ни одной! Садись, кол!
- Такой оценки нет… - чуть слышно огрызнулась.
- Алишевская, гром грянет!
Она любила всех - отличников и двоечников, прилежных и разгильдяев. Не любила только подлости. Она была строгим, но невероятно добрым человеком.
В последний раз мы виделись, кажется, осенью. В троллейбусе. Она положила свою руку на мою, ласково улыбнулась, а потом, повернувшись к моему мужу сказала:
- Береги ее, она ведьма!
Покойтесь с миром, любимый Учитель, и знайте, что я знаю - столица Австралии не Сидней!