Послепостный пост
Христос давно уже воскрес и воссиял во славе своей; пост завершился, но в этот раз усечённый рацион пророс в сознание настолько прочно, что ответ на мысленный вопрос «чего бы ещё слопать» по-прежнему приходит в первую очередь в обезжиренно-веганских категориях. Никак не могу снова привыкнуть к тому, что теперь я разрешаю себе всё - ну, или почти всё; ноги, ведомые выработанным условным рефлексом, сами проносят меня мимо кондитерских лавок и едален быстрого и вредного питания.
Может быть, так происходит ещё и потому, что пост в этом году был каким-то особенно светлым и одухотворяющим и прошёл в почти полном согласии между мной и миром. Мой чёрный человек меня освободил, ушёл без остатка, оставив мне меня целиком и полностью. Мой белый человек снова, хотя и недолго, меня радовал - надеюсь, немного порадовался и сам вместе со мной. Я же молюсь за обоих.
И сердце разрывается от восторга и отчаяния, и не на ком выместить всё это отчаяние и весь этот восторг. Сердце отчаянно алчет внешней музы, чтобы было от чего отражаться и с чем резонировать.
Может быть, так происходит ещё и потому, что пост в этом году был каким-то особенно светлым и одухотворяющим и прошёл в почти полном согласии между мной и миром. Мой чёрный человек меня освободил, ушёл без остатка, оставив мне меня целиком и полностью. Мой белый человек снова, хотя и недолго, меня радовал - надеюсь, немного порадовался и сам вместе со мной. Я же молюсь за обоих.
И сердце разрывается от восторга и отчаяния, и не на ком выместить всё это отчаяние и весь этот восторг. Сердце отчаянно алчет внешней музы, чтобы было от чего отражаться и с чем резонировать.