Малайзия, Пенанг, Джорджтаун
***
Вот мне приносят овощной салат - а в нем лук, порезанный кругами (не кольцами даже, а крупными кругами) - целая луковица. Я не ем его, выбираю его и складываю на край тарелки. Подходит медленный пожилой хозяин кафе и удивляется; вместе смеемся. На следующий день я опять заказываю салат. Тебе без лука? - уточняет хозяин. Английский ни у него, ни у меня не родной; для полной ясности он принес с кухни луковицу, показывает ее мне и спрашивает: вот это - не надо? Лук - нет?
***
Мне приспичило в 5 утра выйти из отеля за бутылкой воды. В это время как раз все крепко спят; движение и жизнь начинаются в шесть-полседьмого. Дверь закрыта на замок; на диванчике в лобби спит ночной портье-индус. Чтобы меня выпустить, он просыпается, подходит к двери, открывает замок - и улыбается мне. Я потревожила его и заставила подняться; но он не транслирует «и чего тебе не спится, сил на вас никаких нет» - ни словом, ни взглядом. Через некоторое время он снова встает и подходит к двери, уже чтобы впустить меня - и снова улыбается.
***
***
В Азии я второй месяц. Была на Боракае, в Сингапуре, в Куала-Лумпур (здесь говорят КЛ), и теперь на острове Пенанг. Завтра в 5 утра - в Таиланд, но это лишь виза-ран, быстрый такой ран; еще не уехала. но уже хочу обратно.
Пенанг внезапно великолепен. Джорджтаун, столица острова, где я и зависла - напоминает какое-то место, о котором я неявно грезила, толком не представляя сама, о чем мечтаю. Густая концентрация арта, искусства разных эпох и разных культур; мировое культурное наследие - вердикт ЮНЕСКО. Тут и ярко выраженные английские здания, наследие колониальных времен, скучные своей классической красотой. И китайские дома и храмы, с обильной резьбою по камню, витиеватыми драконами не крышах, табличками с иероглифами, красными красками и золотом-золотом-золотом - прямо как у нас в храмах, и даже больше. И стрит-арт - граффити от профессиональных и самодеятельных художников, и проволочные фигурки с историями улиц, видимо, от муниципалитета. И - музей винтажных игрушек, они там с середины прошлого века и даже раньше, такие порой неожиданные - и, конечно же, такие трогательные в своей заброшенности, что плакать хочется. И множество арт-галерей; и фотовыставки и выставки картин; кому они, интересно, все это продают за заявленные бешеные деньги? И к каждому кафе (ну через одно) можно сделать приставку «арт-», а есть и фудкорты с уличной едой, отдельная азиатская радость. И двухэтажные дома, стоящие вплотную друг к другу, и в них сочетаются прикольные архитектурные детальки, приятные краски, потертость и обшарпанность; и если фотографировать их входные двери - без вариантов, получится великолепная фотосерия, шедевральная и концептуальная, и это многие уже сделали и многие еще сделают, а кто-то уже даже напечатал открытки. И открытки эти продаются в очередном таком доме, наверху у которого - гестхаус-дормитори (хостел с комнатами на несколько человек), а на первом этаже очередное арт-кафе, с трогательным, трогательнейшим хламом на стенах и полочках, и мини-бассейн с рыбками, и треснутые кадки с растениями вокруг него.
И надпись на почтовом ящике: спасибо тебе, почтальон! А в ящике - бумажное письмо.
