Chuck Palahniuk "Survivor/Уцелевший" (1999) - Когда Никто Не Замечает Твоих Действий, Нет Смысла
Survivor (Palahniuk novel) - Wikipedia
(...) The same as if a tree falls in the forest and no one is there to hear it, you realize, if no one had been there to witness the agony of Christ, would we be saved?
The key to salvation is how much attention you get. How high a profile you get. Your audience share. Your exposure. Your name recognition. Your press following.
(...) Точно так же, как с деревом, когда оно падает в чаще леса и никто не видит и не слышит его падения, ты вдруг понимаешь: а если бы никто не видел мучений Христа, спаслись бы люди его страданиями?
Ключ к спасению - это степень внимания, которое ты получаешь со стороны. Все зависит от рейтинга. От количественных показателей зрительской аудитории, От того, сколько раз о тебе упомянут в прессе. От того, на слуху или нет твое имя. От степени интереса к твоей персоне. От людской молвы.
ТЫ - РАБ СВОЕГО ТЕЛА. НАРКОТИКИ КАК СРЕДСТВО ДЛЯ ПЕРЕМЕН.
(...) you're the slave to this body, this big baby. You have to keep it fed and put it to bed and take it to the bathroom. You can't believe we haven't invented something better. Something not so needy. Not so time-consuming.
You realize that people take drugs because it's the only real personal adventure left to them in their time-constrained, law-and-order, property-lined world.
It's only in drugs or death we'll see anything new, and death is just too controlling.
You realize that there's no point in doing anything if nobody's watching.
You wonder, if there had been a low turnout at the crucifixion, would they have rescheduled?
(...) ты - раб этого тела, этого большого ребенка. Ты должен кормить его, и укладывать спать, сажать на горшок и купать. Тебе не верится, что мы не придумали ничего получше. Что-то, что не нуждалось бы в постоянном внимании. Что-то, что не отнимало бы столько времени.
Ты понимаешь, почему люди потребляют наркотики. Потому что это - единственное настоящее приключение, что остается им в этом мире, где все расписано и разлиновано, где царят закон и порядок и где нам никогда ни на что не хватает времени.
Только в наркотиках или в смерти у нас есть возможность узнать что-то новое, но и смерть - это тоже регламент и установление.
Ты понимаешь, что смысл что-то делать есть только тогда, когда тебя кто-то видит. А если никто не видит, то какой смысл напрягаться?
И ты задаешься вопросом: а если бы никто не пришел на распятие, может, его провели бы в какой-нибудь другой день? Перенесли, скажем, на выходные?
ЕСЛИ ТВОИ ДЕЙСТВИЯ НИКОГО НЕ КАСАЮТСЯ, ТО ОНИ БЕСПОЛЕЗНЫ
(...) You realize that if no one's watching, you might as well stay home. Play with yourself. Watch broadcast television.
It's around the one hundred and tenth floor you realize that if you're not on videotape, or better yet, live on satellite hookup in front of the whole world watching, you don't exist.
You're that tree falling in the forest that nobody gives a rat's ass about.
It doesn't matter if you do anything. If nobody notices, your life will add up to a big zero. Nada. Cipher.
Если никто на тебя не смотрит, с тем же успехом можно и дома сидеть. Потихонечку мастурбировать и смотреть телевизор.
Где-то в районе сто десятого этажа ты понимаешь, что тебя просто не существует, если тебя не показывают по телевизору в записи, а еще лучше - в прямой спутниковой трансляции, так чтобы видел весь мир.
Тебя просто не существует. Ты - то самое дерево, упавшее в чаще леса, на которое всем положить.
Как бы ты ни напрягался, что бы ты ни делал, если этого никто не видит, твоя жизнь в итоге равна нулю. Ты - ничто. Nada.[7] Пустое место.
СТРАХ ОТКАЗА ОТ ПРОШЛОГО РАДИ БУДУЩЕГО
You realize that our mistrust of the future makes it hard to give up the past. We can't give up our concept of who we were. All those adults playing archaeologist at yard sales, looking for childhood artifacts, board games, CandyLand, Twister, they're terrified. Trash becomes holy relics. Mystery Date. Hula Hoops. Our way of getting nostalgic for what we just threw in the trash, it's all because we're afraid to evolve. Grow, change, lose weight, reinvent ourselves. Adapt.
Ты понимаешь, что мы цепляемся за свое прошлое, потому что не доверяем будущему. Потому что нам трудно отказаться от собственных представлений о себе. Все эти взрослые дяди и тети, что играют в археологов на дворовых распродажах, ищут артефакты из детства, настольные игры, «Страну чудес», «Вопросы - ответы», они напуганы до смерти. Старый хлам превращается в священные реликвии. «Таинственное свидание». Хула-хупы. Мы ностальгируем по тому, что сами выбрасываем на помойку, - и все потому, что боимся развиваться. Взрослеть, меняться, сбрасывать вес, создавать себя заново. Приспосабливаться. Адаптироваться.
Chuck Palahniuk's Plot Spoiler | Substack
