(no subject)
Жизнь - череда всякой хуйни, которая происходит.
Мы тогда просто вошли в подъезд, да вот так ногами, почти как сейчас. Только только просочились в дверь как у женщины расширились зрачки, она попыталась укрыться на кухне, но там ничего не было кроме окна, в котором как обычно, ночь. Блять ебанные знаки препинания, ненавижу! "У меня ничего не осталось" - кричала она. "Первую половину порошка я вчера съела, а стеклянный глаз птицы я отдала дочери. Вон она, отсюда хорошо видно, возле ржавого трамвая". И действительно, в темноте, как во влагалище, светился синей огонек. Кажется у него выросли ноги, и он ходит, привязанный на нитке. Мы пошли. Пока спускались, за эти 907 секунд, нужно было сшить все это цветное лоскутное одеяло во что-то общее, понять логику и систему. Но это ведь, невозможно. Мы ведь, что. Мы ведь как песочные человек. Распыляем над миром песок, из которого сны, кошмары, алкоголь и наркотики, всякие мечты, которым место под кроватью, несколько патронов, странные звуки в подъезде, когда уже почти засыпаешь. И воедино это собрать нет никакой возможности.
- Девочка, отдай глаз!
- А вы загадку разгадайте сначала, потом отдам
- Девочка, какие загадки, нам уже который день все ясно.
- Ну тогда убедитесь в этом еще раз. Слушайте: Что может убить не входя в комнату, и воскресить просто включив в комнате свет?
Подумать, как же это тяжело, придумывать, что-то что не в нас. Это же снаружи это же чужое. Все вокруг чужое. Все давным-давно не свое. Но надо. И вдруг в этой пустоте, где озеро и поляна, неожиданно родился ответ..
- Мама?
- Правильно Вот ваш глаз.
Отдала и ушла. Куда-то в кусты. Искать куклу, или прятать секрет. Узнавать очередной секрет было сейчас невыносимо. Поэтому мы крикнули: "Спасибо"! и растворились в набежавших буквах. В первом сентября. Теперь нужно найти сосульку которая никогда не тает. Ей как-то в пьяной драке проткнули живот одному нашему знакомому. Он после этого нигде не появлялся. Никогда. После этого сосулька не тает. Вот, что еще... Глаз есть, сосульку найти, и еще сжечь все листья которые падают осенью. Вот почему их оказывается сжигают, вот почему по осень отовсюду тянет таким грустным дымком. Значит верят, значит знают. И работают. Хорошо. Если все это удастся сделать, то зимы никогда не будет. Только если очень очень виноват, если уже без вариантов. А для всех остальных не будет, будут только теплые сумерки. Навсегда.
А сноубордисты и лыжники пусть в Гималаи чешут.
Мы тогда просто вошли в подъезд, да вот так ногами, почти как сейчас. Только только просочились в дверь как у женщины расширились зрачки, она попыталась укрыться на кухне, но там ничего не было кроме окна, в котором как обычно, ночь. Блять ебанные знаки препинания, ненавижу! "У меня ничего не осталось" - кричала она. "Первую половину порошка я вчера съела, а стеклянный глаз птицы я отдала дочери. Вон она, отсюда хорошо видно, возле ржавого трамвая". И действительно, в темноте, как во влагалище, светился синей огонек. Кажется у него выросли ноги, и он ходит, привязанный на нитке. Мы пошли. Пока спускались, за эти 907 секунд, нужно было сшить все это цветное лоскутное одеяло во что-то общее, понять логику и систему. Но это ведь, невозможно. Мы ведь, что. Мы ведь как песочные человек. Распыляем над миром песок, из которого сны, кошмары, алкоголь и наркотики, всякие мечты, которым место под кроватью, несколько патронов, странные звуки в подъезде, когда уже почти засыпаешь. И воедино это собрать нет никакой возможности.
- Девочка, отдай глаз!
- А вы загадку разгадайте сначала, потом отдам
- Девочка, какие загадки, нам уже который день все ясно.
- Ну тогда убедитесь в этом еще раз. Слушайте: Что может убить не входя в комнату, и воскресить просто включив в комнате свет?
Подумать, как же это тяжело, придумывать, что-то что не в нас. Это же снаружи это же чужое. Все вокруг чужое. Все давным-давно не свое. Но надо. И вдруг в этой пустоте, где озеро и поляна, неожиданно родился ответ..
- Мама?
- Правильно Вот ваш глаз.
Отдала и ушла. Куда-то в кусты. Искать куклу, или прятать секрет. Узнавать очередной секрет было сейчас невыносимо. Поэтому мы крикнули: "Спасибо"! и растворились в набежавших буквах. В первом сентября. Теперь нужно найти сосульку которая никогда не тает. Ей как-то в пьяной драке проткнули живот одному нашему знакомому. Он после этого нигде не появлялся. Никогда. После этого сосулька не тает. Вот, что еще... Глаз есть, сосульку найти, и еще сжечь все листья которые падают осенью. Вот почему их оказывается сжигают, вот почему по осень отовсюду тянет таким грустным дымком. Значит верят, значит знают. И работают. Хорошо. Если все это удастся сделать, то зимы никогда не будет. Только если очень очень виноват, если уже без вариантов. А для всех остальных не будет, будут только теплые сумерки. Навсегда.
А сноубордисты и лыжники пусть в Гималаи чешут.