И тут у нас и возникает тот самый "Русский мир". Образ прошлого, который надо запустить в будущее через призму ожиданий.
Это как это? Самовар, водка, матрешка, балалайка? Или "Домострой", жена под замком и крепостные? В осовремененном, конечно, виде? Или подробнейшим образом описанный Салтыковым-Щедриным в "Мелочах жизни" убогий русский быт для всех слоев и сословий? Так он вроде как был уже достигнут, совком называется. Издох благополучно четверть века назад. Опять по кругу?
Расскажите нам о "выстраивании экономики" в 1990-х.
Я, с вашего позволения, отвечу цитатой из того же Щедрина. Прошу не бить за столь пространную цитату:
Это было уже в 1859 году, и я служил тогда в одной из ближайших к Москве губерний. В то же время в одном из уездных городов процветал и имел громадную фабрику купец Чумазый. Он очень ловко воспользовался паникою, овладевшею помещичьей средою, и предлагал желающим очень выгодную сделку. Сделка состояла в том, что крестьянам и дворовым людям, тайно от них, давалась "вольная", и затем, тоже без их ведома, от имени каждого, в качестве уже вольноотпущенного, заключался долгосрочный контракт с хитроумным фабрикантом. Все это за дешевую плату легко оборудовал местный уездный суд, несмотря на то, что в числе закабаливших себя были и грамотные [По закону уездный суд обязан был вручить вольную каждому отпускаемому лично, в присутствии суда, и опросить, желает ли он быть вольным. (Прим. М. Е. Салтыкова-Щедрина.)]. И вольная и контракты прямо отданы были в руки фабриканту; закабаленные же полагали, что над ними проделываются остатки старых порядков и что помещик просто отдал их в работы, как это делывалось и прежде. Затем, разумеется, они надеялись, что завтрашняя свобода сама собой снимет с них оковы сегодняшнего рабства и освободят от насильственных обязательств.
Для помещиков эта операция была, несомненно, выгодна. Во-первых, Чумазый уплачивал хорошую цену за одни крестьянские тела; во-вторых, оставался задаром крестьянский земельный надел, который в тех местах имеет значительную ценность. Для Чумазого выгода заключалась в том, что он на долгое время обеспечивал себя дешевой рабочей силой. Что касается до закабаляемых, то им оставалась в удел надежда, что невзгода настигает их... в последний раз!
Однако же дело раскрылось раньше, нежели на это рассчитывали. Объявлена была девятая народная перепись, и все так называемые вольные немедленно обязаны были приобрести себе права состояния и приписаться к мещанскому обществу города Z.
- Мы не вольноотпущенные! - возопили они в один голос, - мы на днях сами будем свободные... с землей! Не хотим в мещане! И вслед за этим нагрянули целой толпой в губернский город с жалобами на то, что накануне освобождения их сделали вольными помимо их желания.
Началось следствие, и тут-то раскрылись поползновения Чумазого, в то время только что начинавшего раскидывать сети на всю Россию.
Дело наделало шума; но даже в самый разгар эмансипационных надежд редко кто усмотрел его вопиющую сущность. Большинство культурных людей отнеслось к "нему как к "мелочи", более или менее остроумной.
В клубе раздавался неудержимый хохот. - Однако догадлив-таки Петр Иванович! - говорил один про кого-нибудь из участвовавших в этой драме: - сдал деревню Чумазому - и прав... ха-ха-ха! - Ну, да и Чумазому это дело не обойдется даром! - подхватывал другой, - тут все канцелярские крысы добудут ребятишкам на молочишко... ха-ха-ха! ... Нет опаснее человека, которому чуждо человеческое, который равнодушен к судьбам родной страны, к судьбам ближнего, ко всему, кроме судеб пущенного им в оборот алтына. Таков современный чумазый. Повторяю то, что я уже сказал в предыдущей главе: русский чумазый перенял от своего западного собрата его алчность и жалкую страсть к внешним отличиям, но не усвоил себе ни его подготовки, ни трудолюбия. Либо пан, либо пропал, - говорит он себе, и ежели легкая нажива не удается ему, то он не особенно ропщет, попадая вместо хором в навозную кучу.
Практически слово в слово про "выстраивание экономики" в 1990-х, нет? И скажите, почему немцы сумели выстроить "Даймлер", "Сименс", "Бош" и "Фольксваген", а русские закончили первый раз резней в семнадцатом, а второй - преступной вакханалией в девяностых? И это при том, что первые потерпели поражение в двух мировых войнах?
Отличная историческая параллель между Саввой Морозовым и Робертом Бошем. Они практически ровесники: Савва Морозов родился в феврале 1862, Бош в сентябре 1861. И один, и второй были очень схожи по убеждениям и подходу к делу: Бош первым в Германии создал корпоративные больничные кассы и пенсионный фонд, справедливо полагая, что революции происходят от нищеты и бесправия наемных работников. То же и Савва Морозов: на своих фабриках Морозов ввёл оплату по беременности женщинам-работницам, имел своих стипендиатов в технических вузах страны, а некоторые из его стипендиатов обучались за границей. Работники морозовских мануфактур всегда были более грамотными и образованными, чем работники прочих предприятий. И тот, и другой были противниками тоталитаризма: Бош откровенно высказывал свое пренебрежение нацистам, Савва Морозов требовал гражданских прав, по полной испытывая на себе гнет самодержавной машщины(он был старообрядцем).
И финал, разный как для них самих, так и для стран, в которых они жили.
Re: Ну, ты понел...martin_voitelSeptember 14 2014, 13:06:59 UTC
До этого
ты был смешон. А теперь всех профессиональных укров без различия Herkunft'a ждет шибеница - хоть КалоМойского, хоть Найема, хоть "авешатьбудемпотом" Филатова...
При чем тут Диккенс? О таких, как Н. Щедринъ, всё сказано у Достоевского: "...они первые были бы страшно несчастливы, если бы Россия как-нибудь вдруг перестроилась, хотя бы даже на их лад, и как-нибудь вдруг стала безмерно богата и счастлива. Некого было бы им тогда ненавидеть, не на кого плевать, не над чем издеваться! Тут одна только животная, бесконечная ненависть к России, в организм въевшаяся…" Правда, как выяснилось, фантазия в данном случае Федора Михайловича подвела: нежвачные парнокопытные везде найдут ту субстанцию, где они себя чувствуют наиболее комфортно, а профессиональные русофобы - какой-нибудь валяющийся на тротуаре окурочек или погасший олимпийский факел.
Особенно возмущают аппеляции к "русскому миру" тех известных людей, политические профессии которых весьма схожи с древнейшей, а говор разит ухо специфическими "банкирскими" интонациями.
Это как это? Самовар, водка, матрешка, балалайка? Или "Домострой", жена под замком и крепостные? В осовремененном, конечно, виде? Или подробнейшим образом описанный Салтыковым-Щедриным в "Мелочах жизни" убогий русский быт для всех слоев и сословий? Так он вроде как был уже достигнут, совком называется. Издох благополучно четверть века назад. Опять по кругу?
Reply
Расскажите нам о "выстраивании экономики" в 1990-х.
И про "убогий русский быт" Салтыкова-Щедрина в сравнении, например, с товарищем Диккенсом.
Reply
Reply
Reply
Я, с вашего позволения, отвечу цитатой из того же Щедрина. Прошу не бить за столь пространную цитату:
Это было уже в 1859 году, и я служил тогда в одной из ближайших к Москве губерний. В то же время в одном из уездных городов процветал и имел громадную фабрику купец Чумазый. Он очень ловко воспользовался паникою, овладевшею помещичьей средою, и предлагал желающим очень выгодную сделку. Сделка состояла в том, что крестьянам и дворовым людям, тайно от них, давалась "вольная", и затем, тоже без их ведома, от имени каждого, в качестве уже вольноотпущенного, заключался долгосрочный контракт с хитроумным фабрикантом. Все это за дешевую плату легко оборудовал местный уездный суд, несмотря на то, что в числе закабаливших себя были и грамотные [По закону уездный суд обязан был вручить вольную каждому отпускаемому лично, в присутствии суда, и опросить, желает ли он быть вольным. (Прим. М. Е. Салтыкова-Щедрина.)]. И вольная и контракты прямо отданы были в руки фабриканту; закабаленные же полагали, что над ними проделываются остатки старых порядков и что помещик просто отдал их в работы, как это делывалось и прежде. Затем, разумеется, они надеялись, что завтрашняя свобода сама собой снимет с них оковы сегодняшнего рабства и освободят от насильственных обязательств.
Для помещиков эта операция была, несомненно, выгодна. Во-первых, Чумазый уплачивал хорошую цену за одни крестьянские тела; во-вторых, оставался задаром крестьянский земельный надел, который в тех местах имеет значительную ценность. Для Чумазого выгода заключалась в том, что он на долгое время обеспечивал себя дешевой рабочей силой. Что касается до закабаляемых, то им оставалась в удел надежда, что невзгода настигает их... в последний раз!
Однако же дело раскрылось раньше, нежели на это рассчитывали. Объявлена была девятая народная перепись, и все так называемые вольные немедленно обязаны были приобрести себе права состояния и приписаться к мещанскому обществу города Z.
- Мы не вольноотпущенные! - возопили они в один голос, - мы на днях сами будем свободные... с землей! Не хотим в мещане!
И вслед за этим нагрянули целой толпой в губернский город с жалобами на то, что накануне освобождения их сделали вольными помимо их желания.
Началось следствие, и тут-то раскрылись поползновения Чумазого, в то время только что начинавшего раскидывать сети на всю Россию.
Дело наделало шума; но даже в самый разгар эмансипационных надежд редко кто усмотрел его вопиющую сущность. Большинство культурных людей отнеслось к "нему как к "мелочи", более или менее остроумной.
В клубе раздавался неудержимый хохот.
- Однако догадлив-таки Петр Иванович! - говорил один про кого-нибудь из участвовавших в этой драме: - сдал деревню Чумазому - и прав... ха-ха-ха! - Ну, да и Чумазому это дело не обойдется даром! - подхватывал другой, - тут все канцелярские крысы добудут ребятишкам на молочишко... ха-ха-ха!
...
Нет опаснее человека, которому чуждо человеческое, который равнодушен к судьбам родной страны, к судьбам ближнего, ко всему, кроме судеб пущенного им в оборот алтына. Таков современный чумазый. Повторяю то, что я уже сказал в предыдущей главе: русский чумазый перенял от своего западного собрата его алчность и жалкую страсть к внешним отличиям, но не усвоил себе ни его подготовки, ни трудолюбия. Либо пан, либо пропал, - говорит он себе, и ежели легкая нажива не удается ему, то он не особенно ропщет, попадая вместо хором в навозную кучу.
Reply
Отличная историческая параллель между Саввой Морозовым и Робертом Бошем. Они практически ровесники: Савва Морозов родился в феврале 1862, Бош в сентябре 1861. И один, и второй были очень схожи по убеждениям и подходу к делу: Бош первым в Германии создал корпоративные больничные кассы и пенсионный фонд, справедливо полагая, что революции происходят от нищеты и бесправия наемных работников. То же и Савва Морозов: на своих фабриках Морозов ввёл оплату по беременности женщинам-работницам, имел своих стипендиатов в технических вузах страны, а некоторые из его стипендиатов обучались за границей. Работники морозовских мануфактур всегда были более грамотными и образованными, чем работники прочих предприятий. И тот, и другой были противниками тоталитаризма: Бош откровенно высказывал свое пренебрежение нацистам, Савва Морозов требовал гражданских прав, по полной испытывая на себе гнет самодержавной машщины(он был старообрядцем).
И финал, разный как для них самих, так и для стран, в которых они жили.
Reply
Reply
Готовься...
Reply
ты был смешон. А теперь всех профессиональных укров без различия Herkunft'a ждет шибеница - хоть КалоМойского, хоть Найема, хоть "авешатьбудемпотом" Филатова...
ТАК БЫЛО, ТАК БУДЕТ.
Reply
Reply
Reply
Reply
Reply
Reply
Reply
Reply
Leave a comment