День непослушания
Что у вас ассоциируется со словом “путч”? Мне лично приходит на память День непослушания в пионерском лагере, который мы проводили в 1992-м почти в годовщину августовского ГКЧП. Кроме того, что это весьма колоритная байка, в этом сюжете весьма ясно видны основные законы, в том числе и законы хаоса, которые вступают в силу в чрезвычайных обстоятельствах. А потому я решила как раз накануне Дня детей поделиться с вами этой историей.
Итак, 1992-й. Мне 19, а моим подопечным по 13-14 лет. Старшие отряды пионерлагерное начальство засунуло в дощатые домики под снос, чтоб не жалко было, если что, и с глаз долой - на окраину. В кирпичных корпусах были более благополучные детки: или отобранные из хороших семей, или просто маленькие. А у меня отряд как на подбор: мальчики-фарцовщики из школы Киевского района славного города Москвы, у которых за плечами уже был успешный опыт торговли с иностранцами на Арбате и сбыта обмененных на пионерскую символику заграничных футболок и значков среди одноклассников.
Девочки из той же школы в некоторых вопросах были старше меня, 19-летней. Неиспорченные цивилизацией юноши из Приднестровья, которые на жеребцах без седла пасли молодых бычков, подрабатывали продажей самогона и вынесенных с территории военчасти патронов. Девочки из Закавказского военокруга по какой-то иронии судьбы оказались самыми интеллигентными. Мальчиков оттуда же, с буйным грузинским темпераментом, распределили в первый отряд, и мои искушенные в делах интимных пионерки-москвички пропадали там, стоило только отвернуться. Вот такая “педагогическая опупема”.
(С)
Когда на общем собрании вожатых распределяли, кому какое проводить мероприятие на общелагерном уровне, я поняла, что с моими орлами можно провести только “День непослушания”. Его мы и забрали себе. Но застолбить дату - это одно, а провести - совсем другое. “Что вы будете делать?” - со вздохом спросил главный педагог. Он-то знал, каких деток собрал в мой отряд. Я примерно описала ему план действий, и он всё одобрил.
В отряде я объявила о том, что мы всему лагерю устроим День непослушания. Когда утихли вопли и очень остроумные предположения, описала план действий. Датой мы выбрали 18 июля - почти ГКЧП, и назвали наше мероприятие “путч”. Я, соответственно, была генсеком. На остальные буквы - К, Ч и П (копор, чопор и прапор - почему-то так они себя решили назвать) выбрала боевых командиров-помощников - естественно, самых надежных. Все вожатые были предупреждены о своих обязательствах. При этом сразу нашлись сепаратисты - две старые девы-вожатые, подружки на всю жизнь, у которых в отрядах был идеальный порядок и круглосуточная тишина, заявили, что они в такие игры не играют. Мы их еще упомянем.
Да! Очень важно! Надо было обеспечить лагерь самым необходимым - едой и музыкой. Я узнала, в каком отряде самые дисциплинированные детки, и с разрешения их вожатых пошла к ним проводить агитацию. “Ребята! Надвигается страшная опасность! Наш лагерь будет захвачен. И на вас возлагается миссия в этот день дежурить в столовой. Мы никому больше не можем доверить это, только вам. Иначе все останутся без еды и ситуация будет непредсказуема. Я верю в вас!”
“Ура-а-а-а-а!!!! Наконец-то мы будем дежурить! А то нам всё не разрешают, говорят - по возрасту не подходите. А ведь нам уже 10 лет, и мы тарелки носить умеем! И со стола вытирать!” (Тут у меня был легкий шок - я не знала, что они еще не доросли, но отступать было поздно. К чести ребятишек надо сказать, что они замечательно выполнили свой долг: ходили в столовую вовремя, чуть ли не строевым шагом, делали свое дело быстро и молча - они же хранили тайну!)
Насчет музыки я договорилась с местным диджеем, хозяином радиорубки. “Понимаете, у нас будет захват власти. Ну, все как обычно: почта, телеграф, телефон... Так вот на этот день подготовьте, пожалуйста, подборку старых пионерских песен. Но и новые записи далеко не убирайте, хиты должны лежать под рукой, и FM-радио наготове. Спасибо!” Диджей сделал круглые глаза и пообещал всё приготовить и не высовываться.
На рассвете дня Икс наш боевой отряд вышел на захват вожатых. Вожатые хорошо подготовились: подушки, пледы, книжки, плееры, конфеты с печеньем. В обнимку со всем этим скарбом они начали от нас “убегать” за территорию. Конечно, мы их “настигли” и пару человек даже обрызгали из брызгалок (за что нам потом долго обиженно выговаривали, но я не могла помешать боевым командирам хоть разок применить оружие, которое они готовили всю ночь).
Вожатых заперли в деревянном сарайчике. Их было немного: остальные воспользовались “Днем непослушания”, чтобы уехать в столицу по разным неотложным делам. Так что заперли мы в основном вожатых малышни - во-первых, им интересно было поиграть в такую интересную игру, а во-вторых, они не хотели чересчур удаляться от своих деток - вдруг что им понадобится? Вот это я понимаю - любовь!
Дальше был общий подъем, назначение наших пионеров вожатыми в “обезглавленные” отряды, объявление по радио о захвате власти ГКЧП и пионерские песни. Сразу скажу, что звучали эти песни недолго: песни очень быстро надоели, и радиоточка стала самым “хлебным” местом для того, кто на ней дежурил: за конфеты и прочие сладости он ставил разные хиты и песни на заказ.
Самое интересное случилось после завтрака. Стою у дощатого домика, где заперты вожатые, беседую с ними и с часовым, вдруг прибегают бледные и перепуганные боевые командиры. “Они... идут! Идут... сюда!!!!” - задыхаясь от бега наконец выдавливают что-то вразумительное. “Кто?” - “Дети! Младшие отряды!” - и рукой неопределенно назад. Я смотрю в указанном направлении. По большому стадиону к нам движутся разрозненные группки детей. Они маленькие, но их много, и настроены они решительно: даже при моей близорукости я это поняла по их походке и осанке. Мои “командиры” как-то внезапно все уместились за моей широкой спиной. Авангард достиг нашего маленького отряда.
- Где наши вожатые?! Отдайте нам наших вожатых!!!
- Спокойно. Я знаю, где ваши вожатые. Они - здесь (показываю на домик). Но домик закрыт! Сейчас мы ищем ключ. (Ключ на самом деле лежит у меня в кармашке джинсовой мини-юбки, но я предпочла об этом забыть для правдоподобия.) Мы работаем над этим. Как только ключ найдут - ваших вожатых откроют и вернут вам. А часовой их пока охраняет. (Дети начинают успокаиваться.) А вот вы подумали о самом главном? Вы сегодня, я вижу, позавтракали (у детей в руках хлеб из столовой, они начинают прятать его за спину - хлеб выносить нельзя.) А ваши любимые вожатые? Вы о них подумали? Вот лучше чем займитесь, пока мы ищем ключ (я прямо почувствовала, как за спиной выдохнули и расслабились “командиры”).
“Ребята-а-а-а! Вожатые нашлись!“ - часть детишек побежала обратно, сообщая по пути следующим волнам защитников и освободителей, что пропажа нашлась, и теперь осталось позаботиться об их сохранности. Те, кто был с хлебом, сразу подступили к часовому и вместе с ним начали просовывать в щели ломти для изголодавшихся вожатых. Вожатые были тронуты до слез. Потом им приносили конфеты и котлеты, в общем, кормили как на убой. Часовой тоже был доволен - его подкармливали за стойкость.
В целом все прошло очень мирно и почти без сбоев. Вечером во время дискотеки “вернули” детям вожатых. Отряд, отдежуривший в этот день, наградили дополнительным полдником. Грустно было только детям, закрытым в корпусе вожатыми-сепаратистками - их не выпустили даже на прогулку, чтоб зараза вольницы не прилипла к “хорошим деткам”, даже еду им приносили в отряд в больших кастрюлях.
Единственное, кто подвел - некоторые мои пионерки, которым я поручила проводить с детьми подвижные игры. У одной случился роман (я видела ее на прогулке с мальчиком), и она просто забыла о порученном участке. Две другие сидели в печали и на внешние раздражители не реагировали - за их лучшей подругой из другого отряда приехали родители, забирать ее в Приднестровье, и я поняла, что их тоже трогать бесполезно - такой элегичный настрой.
К сожалению, большинство моих девочек, с кожно-зрительной связкой, были неразвиты в своих врожденных векторах - это и определило их недисциплинированность, вольность нравов и эгоизм. Неразвитое зрение (вектор) - это истеричность и стремление вызвать внимание эпатажным поведением, неуместным оголением и броским макияжем. Неразвитая кожа - это гипертрофированный “хватательный рефлекс”, все только себе и только о себе, игнорирование законов и дисциплинарных требований, в тяжелых случаях - воровство и алкоголизм.
А битая кожная или кожно-зрительная девочка вообще может начать воспринимать свое тело как актив - то есть начнет им торговать. Именно так мне предложила воспитывать одну из самых ярких “звезд” в моем отряде ее анально-кожно-зрительная мама (а как же, для анального вектора битье по попе - самый понятный способ воспитания). “Она будет гулять, а вы ее ловите и лупите, лупите по заднице!” Я посмотрела на нее с большим удивлением, и, конечно, девочку не трогала... Мама эта, кстати, работала вожатой в отряде по соседству и ни разу не зашла через газон повидать дочку: была очень занята устройством своей личной жизни, но это уже совсем другая история.
Радует то, что вожатыми в других отрядах я поставила развитых кожно-зрительных девочек: они с удовольствием и с любовью возились с малышами, очень с ними подружились и еще потом после Дня непослушания часто общались. На более старшие отряды я поставила послушных и терпеливых мальчиков, - тех, которых все называют “хорошими”, как я теперь понимаю - обладателей анально-зрительной векторальной связки. Анальный вектор у мужчин дает лучших преподавателей, а зрительный - умение сочувствовать, создавать эмоциональную связь.
Мероприятие показало мне, что у любого проекта подводные камни могут возникнуть на самом неожиданном участке - в моем случае это были именно девочки, тогда как вроде бы хулиганы, получив ответственность, четко выполняли приказы.
Системно-векторная психология объясняет это как ранжирование внутри стаи: как только определился лидер, по отношению к нему выстраивается иерархия, и мои “хулиганы” - юные представители кожного вектора, как только получили достойные своих амбиций “посты”, стали дисциплинированными, с готовностью выполняли приказы, бегали по поручениям, следили за порядком, не жалея себя, за день не присели ни разу.
Кстати, после этого дня удалось договориться с начальством лагеря, и ребятам придумали работу на кухне, у посудомоечного конвейера - платили копейки, но это были реальные деньги, реальная работа, и после этого у них на всякие шалости не оставалось ни сил, ни желания. В данном случае это были еще не развившиеся, архетипичные кожники, у них при советском презрении к коммерции и карьеризму не было возможности реализоваться - отсюда фарцовка, недисциплинированность, стремление нарушить правила, обмануть и украсть по мелочи, выпивать втихаря (был случай, им удалось пронести бутылку).
Как только у них появилась работа - во-первых, произошло разделение: те, чьи врожденные кожные свойства были вовсе неразвиты или забиты, посчитали работу на кухне “низкой”, правдами и неправдами вернулись в Москву, на свой родной Арбат. До меня потом доходили слухи об их воровских“подвигах”.
Во-вторых, те ребята, которые остались и смогли встроиться в установленный порядок (а в новый порядок входила обязательная ежеутренняя пробежка по стадиону для всего отряда, хотя все остальные вожатые и весь лагерь себя этим не утруждали), сразу стали соблюдать режим, и ни разу не соблазнились купить алкоголь, нет: свои, кровные они складывали копеечка к копеечке, планируя потом купить на них что-то серьезное после смены. И воровство в отряде прекратилось: хочешь денег - пойди подработай, отпала необходимость. Да и ребята очень ревниво следили за своими “подматрасными вкладами”.
Объяснение тут простое: когда дети с ведущим кожным вектором получают разумные ограничения и контроль - достаточно гибкие, с системой поощрения и наказания в виде ограничения, отсутствия пряника - то они развиваются во вполне адекватных граждан, с удовольствием соблюдающих закон, и более того - следящих за его соблюдением остальными членами коллектива.
Конечно, в то время я еще не знала о системно-векторной психологии, но если вы думаете, что мне “построить” моих дикарей помогла традиционная педагогика и психология, то очень ошибаетесь. Чаще всего я вспоминала именно “Педагогическую поэму” Антона Макаренко, и сейчас благодарна великому педагогу за то, что поделился своим бесценным опытом.
Системно легко понять и другие происходившие события.
Так, в День непослушания кожные “часовые” устроили каждый на своем месте кормушку: придумали брать мзду за доступ к плененным вожатым, за модную песню, например. Точно так, как это происходит сегодня, с нашими архетипично кожными чиновниками.
А выступление малышей не состоялось бы без анально-зрительных мальчиков (они не смогли смириться с переменами и искренне полюбили своих вожатых) под руководством уретрального малыша - был у них такой маленький сорвиголова-супермен.
Сепаратистками были анально-кожно-зрительные вожатые. Они и мысли не могли допустить, что установленный ими порядок будет хоть как-то нарушен. К тому же родной страх анального вектора - страх опозориться. Плюс кожные амбиции - ведь их показатели по дисциплине всегда были самыми лучшими! Поскольку естественной реакцией анального вектора на перемены является ступор или игнорирование человека или ситуации в целом, то они возвели вокруг себя каменную стену. Со мной они не здоровались до конца смены - так, на всякий случай.
Как в капле отразилось море, так и в небольшом пионерском мероприятии во всей красе себя показали основные векторальные программы: уретральники шли на прорыв за флажки, кожники стремились получить выгоду в любой ситуации, анальники пятились назад, а кожно-зрительные девочки тянули в небо.
Такая история.
Статья написана с использованием материалов тренинга по системно-векторной психологии Юрия Бурлана.
В качестве иллюстраций использованы кадры из фильма "Добро пожаловать, или посторонним вход воспрещен" и фото лагеря, в котором происходили описанные события, в его нынешнем состоянии.