Прощание с Херсонесом
Начало: Влекущее небо Херсонеса
Радостное и совсем не зимнее солнышко заставило нас задержаться у самой знаменитой базилики Херсонеса, колоннада которой белеет у самого берега моря. Раз за разом мы обходили её по кругу. Именно её изображают на открытках, календарях и денежных купюрах. Именно она стала главным символом Херсонеса. По году открытия её называют «Базиликой 1935 года». Только не подумайте, что именно в таком виде базилика открылась археологам при раскопках! Колонны (их пышные резные капители поддерживали арки сводов) нашли и установили в 30-х годах XX века, но только в 1957-1958 годах случился следующий этап реставрации - были поставлены стены между нефами и внутренним притвором, установлены мраморные детали интерьера храма...
Как и некоторые другие крупные херсонесские христианские храмы этого типа, она была построена не ранее конца VI века и просуществовала, возможно, до середины XI-го. Самой поздней монетой, попавшей под её пол до начала строительства была медная монета, выпущенная в правление византийского императора Маврикия (582-602 гг.). Более того, раскопки показали, что поначалу здесь находился в половину меньший храм с пятигранной апсидой. Причём, многие находки говорят, что то сооружение это вообще не имело отношения к отправлению христианского культа, а, скорее всего, до V в. н.э. было иудейской синагогой. Их как правило размещали на торговых площадях или возле мест общественных собраний, и с этой точки зрения позиция херсонесской синагоги рядом с площадью на северном берегу и предполагаемым рыбным рынком выглядит весьма удобной. После её перестройки в христианский храм в засыпи остались кусочки штукатурки с надписями на греческом и иудейском языках. В одной из надписей на иврите читается слово «Иерусалим». Здесь же оказались светильники, изображения на щитках которых можно интерпретировать как особую нишу в восточной стене синагоги, где хранили свитки Торы, Книги Пророков, Писания и другие священные рукописи иудеев. Получается, иудейская диаспора грекоговорящих евреев имела свою общину и в Херсонесе.
Впрочем, научные споры о времени сооружения и о назначении различных построек на этом месте продолжаются до сих пор. Но даже по нашим фотоархивам легко сделать вывод, что базилика эта, без сомнения - самый «запечатлённый» археологический объект Херсонеса! Уехать из Херсонеса без фотографии на фоне базилики и моря - всё равно, что в Египте не сфотографироваться на фоне пирамид. А когда-то это был лишь один из многих храмов Херсонеса - мы даже не знаем, насколько он был почитаем и посещаем.
Совсем рядом так называемая «Базилика в базилике» - здесь почему-то немноголюдно даже летом, и здесь почему-то всегда немного грустно. Может, потому что этот храмовый комплекс окружён зарослями кевовых деревьев? Кусты невелики, но живут довольно долго - несколько столетий. И часто приживаются именно на местах старинных поселений.
Первоначально базилика была построена не ранее времени правления византийского императора Юстиниана I (527-565 гг.). А вот причины разрушения храма неизвестны, но просуществовал он около четырех веков, прежде чем на месте его центрального нефа из материалов вторичного использования на «грязевом» растворе была выстроена скромная, маленькая, хотя тоже трехнефная базилика с одной алтарной апсидой. Её вымостили мраморными плитами, несколькими десятками перевёрнутых необработанных баз колонн и на обломке ствола колонны установили доску престола. Вполне может быть, что перед нами очередной «памятник» землетрясения XI века. Только с этого времени в Херсонесе стало принято массово строить квартальные храмы-усыпальницы, к числу которых относится и поздняя «базилика в базилике».
Удивительно, но благодаря уютному, почти весеннему солнышку, сегодня радость поселилась даже в этом неизменно печальном месте.
Вдалеке красиво золотится на синем небе туманный колокол. Умиротворённые и благостные, мы бредём сквозь руины и мимо Владимирского собора к оборонительным стенам.
Тягуче минуем давящий Перибол - жутковатый и величественный «коридор смерти», встречавший всякого входящего в город. Впрочем, и здесь сейчас светло и чуть радостнее - мрачность подтопило солнцем.
Удивительно, но оказывается, что именно здесь - почти на месте исторического входа в город - раньше был вход в будущий заповедник…
У стен качают лохматыми высокими головами рыжие прошлогодние злаки. В городище - зимнее запустение в отсутствие археологов. Внутри руин, бывших прежде домами, хаос из камней и лежащих вповалку колонн. Поверх хаоса стелятся стебли ежевики - словно само Время проводит дланью, желая убрать с глаз людских то, что для чего-то извлечено было из-под земли, чтобы постепенно в землю же и уйти…
Над Севастополем сгущаются тучи, обещая прервать затянувшееся пиршество света и тепла. Но пока солнце ещё светит, и мы гуляем вдоль берега Карантинной бухты. Здесь песчаный берег, мелководье, прозрачная как стекло тихая вода и камешки на дне. И яхты красиво отражаются в нежной водной глади. Всё дышит спокойствием и гармонией.
На краю прибрежного холма свежий раскоп, большая базилика в зелёной траве, обозначенная почти на всех найденных схемах. Раскоп прекрасно читается рядом с яхт-клубом и на google-снимке из космоса. Суда по большинству схем, эта базилика носит имя «Крузе». Из всего многообразия херсонесских церквей она явно выделалась внушительными размерами. Более того, оказывается - это один из самых древних христианских храмов города. Раскопки велись здесь с 1827 года по приказу командира черноморской эскадры и губернатора Севастополя А.С. Грейга. А организация работы была поручена морскому офицеру Г. Крузе, именем которого впоследствии и назвали этот храм в портовом районе Херсонеса.
Храм был построен в IV-V веках, поэтому некоторые ученые полагают, что это вполне мог быть легендарный храм святого Петра. Необычная архитектурная композиция храма редко встречается не только в Херсонесе, но и вообще в Византии - длина храма почти равна его ширине, так что в плане он образует квадрат, алтарная апсида имеет форму трилистника, образуемую тремя симметричными полукруглыми нишами. Обычно подобная архитектура свойственна мартириям, связанным с почитанием памяти какого-либо мученика.
Г. Крузе не закончил раскопки из-за начавшейся в Севастополе эпидемии чумы. При доследовании, проведенном более чем через полвека К. К. Косцюшко-Валюжиничем, внутри базилики было найдено большое количество обломков мраморных плит алтарной преграды, украшенной крестами, резные капители колонн и карнизы, обломок мраморного голубя, остатки греческой надписи, монеты императоров V-VI и IX-XI вв. Но раскопки до сих пор не завершены, и храм таит в себе ещё немало тайн.
Над раскопом высится Владимирский собор, трава под ногами блестит серебром, а рядом тихо шепчет море… Под обрывами вдруг замечаем молочную кляксу из медуз - целое облако медуз! Они почему-то погибли, и теперь качаются у берега полупрозрачным светлым саваном… Жутковатое и нефотогеничное зрелище…
Жёлтые дорожки уводят по неправдоподобно зелёным лужайкам к морю, там распахивается совсем уже запредельный простор, солнечный и лазурный, и Севастополь как на ладони, и снуют деловитые катера. И дамочка с книгой на коленях, сидящая над морем на камнях древней стены, довершает идиллическую картинку.
Напомните кто-нибудь, что нынче январь. Только попробуйте настаивать на январе!.. Хочется раствориться в этом кусочке мира и остаться тут. Сделаться одним из этих камней - или одной из этих травинок…
Через епископский квартал средневекового Херсонеса, мимо Баптистерия, входящего в комплекс Уваровской базилики - самого крупного древнего христианского храма в Крыму - мы возвращаемся к колоколу. Здесь у остатков Северной базилики нас застёт совершенно фантастическое зрелище - тучи наконец настигают солнце, мир подёргивается прохладно-дымчатой пеленой. А над Владимирским собором, вокруг поглотившей солнце курчавой облачности, расцветает солнечное гало.
И мы долго стоим, задрав головы, дивясь диковинному зрелищу - и недоумевая, отчего прогуливающийся народ идёт мимо, не обращая на это чудо никакого внимания. Ну не дёргать же людей за рукава? Может, они гало каждый день наблюдают…
У каменных стен пушистой суетливой кучкой клюют просыпанное пшено насупленные воробьи. Набежавшая тень делает море из голубого - изумрудно-серебристым, с густо-синими полосами ряби. На охристо-тёплых - словно хранящих ещё солнечный цвет - камнях у прибоя стоят, взявшись за руки, пожилая дама, наверное, с дочерью. Глядят на воду и порозовевшие облака. Тоже картинка с названием «Херсонес». Без руин и базилик - просто море, небо и две фигурки… Красиво.
На скалках над сине-зелёной водой релаксируют чайки. Время неумолимо - нам пора уходить. Солнечная январская сказка переполняет нас до краёв. Мы несём её сквозь холмы, траву и камни, сквозь по-прежнему никому не чинящую препятствий калитку… Но ещё долго оборачиваемся, и в перспективе городской дороги окошком в другой мир виднеются развалины на зелёной траве и яркая полоска моря под синим огромным небом…
Когда закончены последние сборы и окончательно застёгнуты все замки на рюкзаках и чемоданах - Лена проходит с камерой по комнатам квартиры, бывшей целую неделю нашей. Оставляет на память наше уютное жилище и вид из окошка - пусть вовсе не эффектный, но связанный неразрушимыми ассоциациями с этой такой разной и такой замечательной неделей… И ещё пару кадров из такси, провозящем нас напоследок по Севастопольским улицам. На вокзале мы встречаем ранние зимние сумерки под наряженным в новогодние гирлянды кедром. Не работающие по случаю зимы фонтаны и белые парапеты в окружении живой лавровой изгороди всё-таки странновато выглядят рядом со снегом… Каникулы закончились, и быстро сгущающаяся темнота не позволяет нам увидеть на прощание из окошка поезда ни берегов бухты, ни камней Каламиты, ни обрамлённого скалами створа Бельбекского каньона. Что ж, может, так оно и лучше. Долгое прощание всегда бывает слишком грустным. Пусть Крым растворится в этих сумерках, словно сказка - не закончившаяся, а просто приостановившаяся на время. А мы тем временем будем надеяться, что в эту сказку нам непременно удастся вернуться.
Очень много нового и интересно мы почерпнули на страничке «Базилики древнего Херсонеса». Рекомендуем всем - очень познавательно!
Текст и фотографии: Елена Свиридова и Андрей Илюхин, 2011 г.