Места, которые не надоедают. Тепсень и Золотая Балка
Предыдущий год змеи подарил нам, наверное, рекордное количество встреч с Крымом в течение года. Но это имело и негативные последствия - фотоархивы тех путешествий остались почти нетронутыми. Мы уже предпринимали попытки исправить это недоразумение, но получалось как-то фрагментарно. В общем, нам как всегда приятно нырнуть в своё не такое уж далёкое прошлое и вспомнить несколько чудесных киммерийских дней. Тем более, что Лена нашла полный текст дневников, написанных спустя годы после приключений. Начинались они как всегда с дороги - эту главу мы повторять не будем. Потом мы ходили пешком из Орджоникидзе, где познакомились с Панчо, в Коктебель через Джан-Куторан и Тихую бухту - этот день у нас в журнале тоже был подробно показан. А вот потом мы показывали только этакие экспресс-отчётики, сделанные на скорую руку вечерами в нашем коктебельском домике. Давно хотелось вернуться к тем фотографиям...
Мы проспали рассвет - а он в этот день получился эффектным. Красно-розовым - и синие тучи клубились на розовом фоне над храмом. Мы наблюдали всё это с крылечка.
День обещал быть интересным, синоптики пророчили +9 - и мы отправились на Тепсень.
Знакомой дорогой - мимо дома Игоря Волошина. Мы поднялись на плато, и в который уже раз распахнулся под ногами простор - повсюду, сколько хватало глаз - горы, холмы, мысы бухты, огромная чаша моря, вздыбленные зубцы Кара-Дага…
Здесь зеленела трава, пахло весной и свежестью. Голубое небо полосами тянулось над Узун-Сыртом, убегая в сторону Эчки-Дага. Над морем длинная курчавая туча, переливаясь тёмно-синим, медленно ползла к Орджоникидзе. Солнце глядело сквозь тучи - голубовато-жёлтым пятном, небо за Кара-Дагом окрашивалось в акварельные тона серого, зелёного и жёлтого. Потом небо распахнулось… Засверкала яркими искрами морская вода, синева над головой сделалась очень яркой, по ней перистыми хлопьями разбегались крохотные частые облачка, а косматая туча, уходя всё дальше, кокетливо подбеливала могучие бока. Сияла красным черепица домов, золотились сухие колосья. Над зубцами Сюрю-Кая повисла бледная луна. И сине-голубой сделалась морская гладь под Хамелеоном…
Мы дошли до границы заповедника («Проход запрещён! Охраняется! Опасно!») и заглянули в недра огромного оврага, за которым была дорога наверх…
И пошли по тропе вдоль границы - туда, где над склонами Золотой балки паслись лошади. И впервые видели сверху жёлтый дом, закрывавший нам вид на Кара-Даг с веранды волошинского дома. Рядом уже вырастал очередной дом, хозяевам которого было плевать на то, что отныне он всегда будет маячить раздражающим бельмом на фоне заповедных гор…
Мы зачем-то взобрались на холм над Золотой балкой - отсюда видны были разномастные домики, пруд под пирамидальными тополями, в котором плавали неизменные гуси, и большие камни на склоне, к которым местный люд ходит на закате провожать солнце.
Было ветрено, колыхались сухие жёлтые травы. Мы спустились в балку и присели перекусить на пригорке с видом на пруд и гусей. Солнце понемногу пряталось за набегавшие тучи, и Сюрю-Кая над зарослями терновника приобретала вид первобытный и дремучий.
Сияло золотом пушистое море злаков. Мы оврагами и живописными улочками выбрались на шоссе. У динатория (белые сферы музея, лабиринт времени, вселенские часы и прочая премудрость за забором из сетки Рабица) нашли начало грунтовки, ведущей на Татар-Хабургу...
4 января 2013 г. ЧИТАТЬ ПРОДОЛЖЕНИЕ...