Краткая история моего отсутствия. Переписал.
Вот так всегда. Начинаешь что-то писать, затем дополняешь забытым, затем переписываешь, гармонизируешь...
Короче говоря, решил я начать с 2009 года. Столько разного произошло за это время, что...
Состояние общества, да и страны в целом, можно легко понять, определив динамику умирания профессий. Белый полярный лис - писец, сперва подкрадывался очень даже незаметно. Первой из моих профессий, умерших в Украине стала журналистика.
Произошло все достаточно любопытно, в ходе одной из пресс-конференций, на которую меня с несколькими десятками коллег позвали в ходе проведения автомобильной выставки. Докладчик рассказал о новом типе механического блокиратора рулевого вала автомобиля, предотвращающего угон.
Испорченный инженерным образованием, я сразу насторожился фразой “в замочную скважину не влезет ни одна отмычка”.
- Позвольте, - сказал я - но ключ то туда влезет?!
- Ключ влезет, а отмычка нет!
В результате короткого словесного препирания, директор компании заверил, что готов выплатить 20 тысяч евро тому, кто откроет его замок менее, чем за пять минут.
Я воодушевился. Во-первых, предо мной встала нетривиальная инженерная задача, во-вторых - реальный способ поправить финансовое положение, пошатнувшееся с обнаружением онкозаболевания у отца. На тот момент я продал небольшую парусную яхту, но средств категорически не хватало.
Замок я купил в местном представительстве фирмы за три сотни долларов, корончатое сверло пришлось перетачивать, затыловать резцы и прочее. Это заняло несколько недель (трудно найти толкового заточника).
В результате, замок сдался за 4 минуты и 42 секунды.
Отправленное в компанию видео вызвало непонятную реакцию. Мне было заявлено, что видео смонтировано (хотя я этого и не отрицал, а рассчитать скорость резания стали корончатым сверлом может уже второкурсник любого института, обучающего студентов металлообработке.
Я согласился, тем более, что столь грубый метод - это даже как-то неспортивно. Внимательно замеряв все детали замка, выпускавшегося, к слову, с сантехническими допусками размеров, я засел за эскизы. Еще три недели было потрачено на изготовление отмычки.
В результате, на открытие замка уходило около четырех с половиной секунд.
Вот здесть то меня и удивила реакция производителя. Вместо того, чтобы заплатить мне стоимость около семидесяти замков, исправить недочеты в конструкции, на меня обрушился шквал сообщений от ботовых акаунтов, о том, что я, дескать, не вскрыл замок, и меня вообще нужно привлекать к ответственности за мошенничество и вымогательство.
В результате, я просто продемонстрировал действие отмычки и неповрежденность заводской конструкции замка председателю Локсмастер федерации, и нескольким авторитетным специалистам по аварийному вскрытию замков.
Однако, реакция производителя опять не имела ничего общего с элементарной человеческой логикой.
С кучи различных акаунтов звучало “Ах, да он не уймется?!”, обвинения в вымогательстве и прочем.
И вот тут то я понял, что означает журналистская этика, корпоративная солидарность коллег по перу. Ни одно из десятков изданий, чьи журналисты присутствовали на пресс-конференции, не опубликовало материал об этой истории. Более того, директор компании нагло заявил, что никто никому никаких денег платить не обещал.
Мои коллеги по перу либо делали вид, что уже ничего о пресс-конферении не помнят, либо стыдливо опускали глаза и мямлили что-то вроде “...ну а если они “раскрутятся”?! Зачем портить отношение с потенциальным рекламодателем?!”.
К счастью, отец к этому моменту уже выздоровел, а производитель наполнил сеть фейковыми видео, на которых кто-то пытается вскрыть замок якобы моей отмычкой.
Сразу вспомнился старый пошлый стишок: “Однажды лебедь, рак и щука собрались поиграть в квартет. Поставили ворону раком, приходуют - а сыра нет!”.
Поняв, что денег они не заплатят, и узнав, что два других соучредителя предложилиональный директору расчитываться из своих, я пошел до конца.
Примерно, за несколько дней, отмычка была упрощена и усовершенствована. Теперь “невзламываемый” замок можно было открыть элементарным приспособлением, которое мог изготовить даже школьник. В видео показывалась работа отмычки, а также - эскизный чертеж, по которому любой желающий мог ее изготовить.
Компания, разумеется, сняла другой фейковый ролик, и принялась его раскручивать.
Впервые в стране, представители профессии наплевали на основополагающие принципы своей деятельности. И не просто пришел какой-то дядя и заткнул им рты бумажками с портретом изобретателя громоотвода. А рты заткнулись сами по себе, в надежде получить таких бумажек, пусть и в далеком - зато в обозримом будущем.
Журналистика почила.
А я наплевал на занятия так называемой “журналистикой”, и потихоньку стал заниматься пиаром.
Впрочем, еще одну статью через несколько лет я написал, и позже об этом расскажу.
Занятие пиаром выгодно отличалось от журналистики не только по размеру прибыли. Устав от написания отчетов клиенту о том, сколько раз имя его ТМ сверкнуло в прессе, радио и ТВ, я перешел на интересную индивидуальную работу. Для одной топливной компании я разработал методику экономичного вождения автомобиля, и установил Национальный рекорд топливной экономичности, проехав на автомобиле с расходом топлива, на 25% меньшим, чем указанно в заводской спецификации.
Позже эта методика была зарегистрированна как моя интеллектуальная собственность, и даже было проведенно несколько тренингов, в результате которых участники показали среднее падение расхода топлива на 12%.
Однако, это полезное начинание разбилось о нежелание собственников делиться частью сэкономленных денег с водителем. Водители продолжили писать в путевых листах высокий расход и подворовывать топливо, владельцы компаний - притворялись, что так и есть.
Впрочем, многолетнее занятие журналистикой принесло свои плоды, и следующей работой, которой я занялся, был репутационный менеджмент.
Если попытаться объяснить вкратце, происходило это так: депутат/генерал/губернатор Запердыщенко набирал свою фамилию в поисковой системе, и смотрел первых пару страниц. В основном, там попадались эпитеты вроде “вор”, “взяточник”, “казнокрад” и глаголы “украл”, “отжал” и т.д.
Предвкушая свое назначение на новую хлебную должность, Запердыщенко расставался с пакетом денег. Затем эти деньги тонкими ручейками расползались по редакциям онлайн изданий, и поисковая система больше не находила статей, с обидными для заказчика словами.
Потом Запердыщенко дарил футбольной команде детского дома мяч, переводил через дорогу бабушку, дарил старику инвалиду новый костыль, а издания, стимулируемые теми же финансовыми ручейками, об этом писали.
Часть этих ручейков попадала к так называемым ЛОМам - “лидерам общественного мнения”, те публиковали ссылки с восторженным отзывом на своей странице. Их читатели заходили на нужные статьи, и те поднимались в рейтингах поисковой системы.
Уже через несколько недель первые страницы поиска по фамилии Запердыщенко пестрели другими эпитетами - “покровитель футбольного будущего”, “лучший друг старушек на дорогах”, “благотворитель стариков и инвалидов”.
В 2011 году в стране удачно прошел первый. эксперимент по созданию альтернативной реальности с помощи СМИ.
Меня в этом вопросе привлекло другое. Состав СМИ, раздувающих этот вопрос в прессе и на телевидении. Помимо классических грантоедов, вроде “Украинской правды”, “Левого берега” и т.д. там присутствовал весь пул изданий и телеканалов Пинчука - олигарха, зятя одного из президентов, давно уже прославившегося “держанием носа по ветру”.
История, вроде бы, простая. Бедную учительницу Нину Москаленко рейдеры выживают из ее родного дома на Печерских холмах, поскольку участок приглянулся неназванному высокопоставленному чиновнику.
Это был звездный час для одной из националистических партий, умудрившейся на помощи “активистов” в этой истории получить аж 6 парламентских мандатов.
Ближайшее изучение вопроса не просто удивило меня. Оно огрело меня по башке бревном нереальности.
Зрители телеканалов верили в версию прессы. При этом, “учительница” уже не была учительницей. Дом принадлежал трем различным владельцам (3 квартиры). Для получения прав на вторую треть дома, “учительница” привезла из деревни свою маму, не разведенную с первым мужем, и поженила их с владельцем, который затем умирает при весьма загадочных обстоятельствах.
На самом же деле, “учительнице” попросту предлагали полтора миллиона долларов за ее права на дом, стоящий на не подлежащей приватизации земле, а она упорно хотела четыре.
И вот, что интересно, гонорары некоторым журналистам и “говорящим головам” телевидения составили сотни тысяч долларов. А общая стоимость кампании в поддержку “бедной вчытельки”, примерно составила разность между предложением и ее желанием.
На удивление, моя последняя статья в журналистике наделала много шороху. К борьбе с альтернативной реальностью присоединились такие разные сегодня люди, как Таня Монтян, Анатолий Шарий, Олег Ельцов, Харьковская правозащитная группа в лице Евгения Захарова и многие другие.
Ссылки:
https://tema.in.ua/article/7833.html
https://blogs.pravda.com.ua/ukr/authors/montyan/51b6f1ba86277/
По правде говоря, я не очень скучал по журналистике, тем более, что последние годы она превратилась в некое подобие партийно-коммерческой конца 80 - начала 90-х, а доход от репутационного менеджмента позволял сносно существовать. И тут я решил влезть в политику.
Собственно, даже не я решил влезть, а занятие, скорее, нашло меня само. Выборы в Верховную Раду на участке, где проживали мои родители, свелись к противостоянию двух кандидатов. Один - не замеченный ранее в политике, искренний патриот и любитель украинской эстрады, много сделавший для ее создания и развития в начале 90-х. Другой - мажор, выходец из богатой семьи, являвшейся мостиком для участия одного из силовых ведомств в реальныом бизнесе, что помогало отмывать коррупционные доходы.
Поискав информацию об одном и втором, и поговорив со знакомыми политическими журналистами, я принял решение и встретился с кандидатом, предложив тому свою посильную помощь в предвыборной кампании.
Много было сделано за тот период, и, в конце-концов, мой кандидат победил на выборах с таким отрывом, что его оппонент отказался от дальнейших фальсификаций и использования админресурса - слишком явным был отрыв. Впрочем, после президенства Порошенко неудавшийся депутат стал смотрящим за его интересами в Киевсовете, и весьма неплохо себя чувствовал.
События на Майдане я воспринял со вдохновением. Очень уж не нравилась людям система, которая на все должности в стране назначала донецких. Начальник паспортного стола, начальник районного коммунального предприятия, и даже - директора школ. Народ шутил, что в Донецке люди боятся выходить на улицу - их там отлавливают и назначают на должности в Киев.
С какой-то невероятной скоростью на контроль всех денежных потоков государства посадили донецкую братву. Соседи, подрабатывающие на перевозке песка и щебня рассказывали о 40000 тонн песка, которые заказали привезти на дачу премьера, чтобы подсыпать пляж. Чтобы вы понимали, это колонна из камазов бампер в бампер на 23 километра.
Точно так же много разговоров стало об отъеме бизнеса донецкими. Местами начали постреливать, и люди верили.
Изрядно раздражала также донецкая привычка торжественно открыть что-то, а потом доделывать, наплевательское отношение к культурным и историческим ценностям города, а также безразличие к культурным ценностям. Представитель братвы мог оставить в ресторане десять тысяч долларов, но никогда не купил бы предмет искусства за такие деньги. В моду нового сословия вошел так называемый “Пшонка стайл”, характеризующийся вычурностью, обилием золота и мимикрией под старину.
Именно потому, символом донецкой власти стал Генпрокурор, лабающий “Мурку”...
Как-то так. Дополню - еще перепишу. :)
Короче говоря, решил я начать с 2009 года. Столько разного произошло за это время, что...
Состояние общества, да и страны в целом, можно легко понять, определив динамику умирания профессий. Белый полярный лис - писец, сперва подкрадывался очень даже незаметно. Первой из моих профессий, умерших в Украине стала журналистика.
Произошло все достаточно любопытно, в ходе одной из пресс-конференций, на которую меня с несколькими десятками коллег позвали в ходе проведения автомобильной выставки. Докладчик рассказал о новом типе механического блокиратора рулевого вала автомобиля, предотвращающего угон.
Испорченный инженерным образованием, я сразу насторожился фразой “в замочную скважину не влезет ни одна отмычка”.
- Позвольте, - сказал я - но ключ то туда влезет?!
- Ключ влезет, а отмычка нет!
В результате короткого словесного препирания, директор компании заверил, что готов выплатить 20 тысяч евро тому, кто откроет его замок менее, чем за пять минут.
Я воодушевился. Во-первых, предо мной встала нетривиальная инженерная задача, во-вторых - реальный способ поправить финансовое положение, пошатнувшееся с обнаружением онкозаболевания у отца. На тот момент я продал небольшую парусную яхту, но средств категорически не хватало.
Замок я купил в местном представительстве фирмы за три сотни долларов, корончатое сверло пришлось перетачивать, затыловать резцы и прочее. Это заняло несколько недель (трудно найти толкового заточника).
В результате, замок сдался за 4 минуты и 42 секунды.
Отправленное в компанию видео вызвало непонятную реакцию. Мне было заявлено, что видео смонтировано (хотя я этого и не отрицал, а рассчитать скорость резания стали корончатым сверлом может уже второкурсник любого института, обучающего студентов металлообработке.
Я согласился, тем более, что столь грубый метод - это даже как-то неспортивно. Внимательно замеряв все детали замка, выпускавшегося, к слову, с сантехническими допусками размеров, я засел за эскизы. Еще три недели было потрачено на изготовление отмычки.
В результате, на открытие замка уходило около четырех с половиной секунд.
Вот здесть то меня и удивила реакция производителя. Вместо того, чтобы заплатить мне стоимость около семидесяти замков, исправить недочеты в конструкции, на меня обрушился шквал сообщений от ботовых акаунтов, о том, что я, дескать, не вскрыл замок, и меня вообще нужно привлекать к ответственности за мошенничество и вымогательство.
В результате, я просто продемонстрировал действие отмычки и неповрежденность заводской конструкции замка председателю Локсмастер федерации, и нескольким авторитетным специалистам по аварийному вскрытию замков.
Однако, реакция производителя опять не имела ничего общего с элементарной человеческой логикой.
С кучи различных акаунтов звучало “Ах, да он не уймется?!”, обвинения в вымогательстве и прочем.
И вот тут то я понял, что означает журналистская этика, корпоративная солидарность коллег по перу. Ни одно из десятков изданий, чьи журналисты присутствовали на пресс-конференции, не опубликовало материал об этой истории. Более того, директор компании нагло заявил, что никто никому никаких денег платить не обещал.
Мои коллеги по перу либо делали вид, что уже ничего о пресс-конферении не помнят, либо стыдливо опускали глаза и мямлили что-то вроде “...ну а если они “раскрутятся”?! Зачем портить отношение с потенциальным рекламодателем?!”.
К счастью, отец к этому моменту уже выздоровел, а производитель наполнил сеть фейковыми видео, на которых кто-то пытается вскрыть замок якобы моей отмычкой.
Сразу вспомнился старый пошлый стишок: “Однажды лебедь, рак и щука собрались поиграть в квартет. Поставили ворону раком, приходуют - а сыра нет!”.
Поняв, что денег они не заплатят, и узнав, что два других соучредителя предложилиональный директору расчитываться из своих, я пошел до конца.
Примерно, за несколько дней, отмычка была упрощена и усовершенствована. Теперь “невзламываемый” замок можно было открыть элементарным приспособлением, которое мог изготовить даже школьник. В видео показывалась работа отмычки, а также - эскизный чертеж, по которому любой желающий мог ее изготовить.
Click to viewКомпания, разумеется, сняла другой фейковый ролик, и принялась его раскручивать.
Впервые в стране, представители профессии наплевали на основополагающие принципы своей деятельности. И не просто пришел какой-то дядя и заткнул им рты бумажками с портретом изобретателя громоотвода. А рты заткнулись сами по себе, в надежде получить таких бумажек, пусть и в далеком - зато в обозримом будущем.
Журналистика почила.
А я наплевал на занятия так называемой “журналистикой”, и потихоньку стал заниматься пиаром.
Впрочем, еще одну статью через несколько лет я написал, и позже об этом расскажу.
Занятие пиаром выгодно отличалось от журналистики не только по размеру прибыли. Устав от написания отчетов клиенту о том, сколько раз имя его ТМ сверкнуло в прессе, радио и ТВ, я перешел на интересную индивидуальную работу. Для одной топливной компании я разработал методику экономичного вождения автомобиля, и установил Национальный рекорд топливной экономичности, проехав на автомобиле с расходом топлива, на 25% меньшим, чем указанно в заводской спецификации.
Позже эта методика была зарегистрированна как моя интеллектуальная собственность, и даже было проведенно несколько тренингов, в результате которых участники показали среднее падение расхода топлива на 12%.
Однако, это полезное начинание разбилось о нежелание собственников делиться частью сэкономленных денег с водителем. Водители продолжили писать в путевых листах высокий расход и подворовывать топливо, владельцы компаний - притворялись, что так и есть.
Впрочем, многолетнее занятие журналистикой принесло свои плоды, и следующей работой, которой я занялся, был репутационный менеджмент.
Если попытаться объяснить вкратце, происходило это так: депутат/генерал/губернатор Запердыщенко набирал свою фамилию в поисковой системе, и смотрел первых пару страниц. В основном, там попадались эпитеты вроде “вор”, “взяточник”, “казнокрад” и глаголы “украл”, “отжал” и т.д.
Предвкушая свое назначение на новую хлебную должность, Запердыщенко расставался с пакетом денег. Затем эти деньги тонкими ручейками расползались по редакциям онлайн изданий, и поисковая система больше не находила статей, с обидными для заказчика словами.
Потом Запердыщенко дарил футбольной команде детского дома мяч, переводил через дорогу бабушку, дарил старику инвалиду новый костыль, а издания, стимулируемые теми же финансовыми ручейками, об этом писали.
Часть этих ручейков попадала к так называемым ЛОМам - “лидерам общественного мнения”, те публиковали ссылки с восторженным отзывом на своей странице. Их читатели заходили на нужные статьи, и те поднимались в рейтингах поисковой системы.
Уже через несколько недель первые страницы поиска по фамилии Запердыщенко пестрели другими эпитетами - “покровитель футбольного будущего”, “лучший друг старушек на дорогах”, “благотворитель стариков и инвалидов”.
В 2011 году в стране удачно прошел первый. эксперимент по созданию альтернативной реальности с помощи СМИ.
Меня в этом вопросе привлекло другое. Состав СМИ, раздувающих этот вопрос в прессе и на телевидении. Помимо классических грантоедов, вроде “Украинской правды”, “Левого берега” и т.д. там присутствовал весь пул изданий и телеканалов Пинчука - олигарха, зятя одного из президентов, давно уже прославившегося “держанием носа по ветру”.
История, вроде бы, простая. Бедную учительницу Нину Москаленко рейдеры выживают из ее родного дома на Печерских холмах, поскольку участок приглянулся неназванному высокопоставленному чиновнику.
Это был звездный час для одной из националистических партий, умудрившейся на помощи “активистов” в этой истории получить аж 6 парламентских мандатов.
Ближайшее изучение вопроса не просто удивило меня. Оно огрело меня по башке бревном нереальности.
Зрители телеканалов верили в версию прессы. При этом, “учительница” уже не была учительницей. Дом принадлежал трем различным владельцам (3 квартиры). Для получения прав на вторую треть дома, “учительница” привезла из деревни свою маму, не разведенную с первым мужем, и поженила их с владельцем, который затем умирает при весьма загадочных обстоятельствах.
На самом же деле, “учительнице” попросту предлагали полтора миллиона долларов за ее права на дом, стоящий на не подлежащей приватизации земле, а она упорно хотела четыре.
И вот, что интересно, гонорары некоторым журналистам и “говорящим головам” телевидения составили сотни тысяч долларов. А общая стоимость кампании в поддержку “бедной вчытельки”, примерно составила разность между предложением и ее желанием.
На удивление, моя последняя статья в журналистике наделала много шороху. К борьбе с альтернативной реальностью присоединились такие разные сегодня люди, как Таня Монтян, Анатолий Шарий, Олег Ельцов, Харьковская правозащитная группа в лице Евгения Захарова и многие другие.
Ссылки:
https://tema.in.ua/article/7833.html
https://blogs.pravda.com.ua/ukr/authors/montyan/51b6f1ba86277/
По правде говоря, я не очень скучал по журналистике, тем более, что последние годы она превратилась в некое подобие партийно-коммерческой конца 80 - начала 90-х, а доход от репутационного менеджмента позволял сносно существовать. И тут я решил влезть в политику.
Собственно, даже не я решил влезть, а занятие, скорее, нашло меня само. Выборы в Верховную Раду на участке, где проживали мои родители, свелись к противостоянию двух кандидатов. Один - не замеченный ранее в политике, искренний патриот и любитель украинской эстрады, много сделавший для ее создания и развития в начале 90-х. Другой - мажор, выходец из богатой семьи, являвшейся мостиком для участия одного из силовых ведомств в реальныом бизнесе, что помогало отмывать коррупционные доходы.
Поискав информацию об одном и втором, и поговорив со знакомыми политическими журналистами, я принял решение и встретился с кандидатом, предложив тому свою посильную помощь в предвыборной кампании.
Много было сделано за тот период, и, в конце-концов, мой кандидат победил на выборах с таким отрывом, что его оппонент отказался от дальнейших фальсификаций и использования админресурса - слишком явным был отрыв. Впрочем, после президенства Порошенко неудавшийся депутат стал смотрящим за его интересами в Киевсовете, и весьма неплохо себя чувствовал.
События на Майдане я воспринял со вдохновением. Очень уж не нравилась людям система, которая на все должности в стране назначала донецких. Начальник паспортного стола, начальник районного коммунального предприятия, и даже - директора школ. Народ шутил, что в Донецке люди боятся выходить на улицу - их там отлавливают и назначают на должности в Киев.
С какой-то невероятной скоростью на контроль всех денежных потоков государства посадили донецкую братву. Соседи, подрабатывающие на перевозке песка и щебня рассказывали о 40000 тонн песка, которые заказали привезти на дачу премьера, чтобы подсыпать пляж. Чтобы вы понимали, это колонна из камазов бампер в бампер на 23 километра.
Точно так же много разговоров стало об отъеме бизнеса донецкими. Местами начали постреливать, и люди верили.
Изрядно раздражала также донецкая привычка торжественно открыть что-то, а потом доделывать, наплевательское отношение к культурным и историческим ценностям города, а также безразличие к культурным ценностям. Представитель братвы мог оставить в ресторане десять тысяч долларов, но никогда не купил бы предмет искусства за такие деньги. В моду нового сословия вошел так называемый “Пшонка стайл”, характеризующийся вычурностью, обилием золота и мимикрией под старину.
Именно потому, символом донецкой власти стал Генпрокурор, лабающий “Мурку”...
Как-то так. Дополню - еще перепишу. :)