Lex eblaniae
Ситуация разрешилась.
Звонила танцуля после работы. Подпитая, но без особой синевы, к сожалению, так что разговор был не очень смешной.
Прежде чем его пересказать, предупрежу, что несмотря на то, что большинство дел я предпочитаю решать дистанционно, все-таки раъяснительные разговоры с - окей, если не близкими, то - по крайней мере, не с чужими людьми стараюсь вести не по телефону. Ненавижу телефон. Я предложил ей приехать, и тут она меня спрашивает:
- Ты думаешь я шлюха, в этом дело? Это все из-за моей работы?
- Чего?
- Ты думаешь, что я какая-нибудь спидозница? И типа трахаюсь со всеми подряд, поэтому у меня куча венеричек, которыми я хочу с тобой поделиться?
- Да, дело в том, что ты венерический коммунист.
- Понятно. Я так и думала.
И тут че-та я вспомнил все прошлые разы, когда "она так и подумала" и утратил власть над эмоциями. Да ты заебала, говорю, думать - у тебя не получается.
- В чем твоя проблема? - спрашивает она меня.
Наверное я компенсировал в тот момент все свои прошлые обидки (про чай вдвоем и так далее, хоть этого и не было за пределами моей головы), потому что я высказал очень подробно, в чем же именно заключается моя проблема. В том, что она мне пиздит (к прошлому посту), хоть я никогда и не просил никакой правды, что обижается, когда на ее пиздеж реагируют с подозрениями, и вообще и вообще.
Она меня все это время спокойно слушала. Люблю в ней это очень, она никогда не перебивает, ну кроме комбо брейкеров, когда перебиваешь, как отрезаешь, и типа смЯшно получается. Но тогда тон нашего разговора был скорее грустный.
- Значит, ты говоришь... - и тут у нее голос уже начал срываться. В атмосфере появились примеси ебаной обиды и оскорбленной гордости. - Что я либо вру тебе про таблетки, потому что хочу тебя обмануть и на что-то там развести, либо я на самом деле просто трахаюсь с кем-то на стороне, но мне этого мало.
- Грубо говоря.
И тут она захныкала.
- А скажи, сколько мы с тобой встречаемся?
- Нисколько. - честно ответил я.
- А ты когда-нибудь думал, тебе приходило в голову... когда мы с тобой познакомились?
Если честно, не приходило, я помню тока, что не очень давно, а еще тепло было. Но она мне сказала.
ЭВ
Почти...
РИ
два месяца назад...
КА
даже больше.
- Что ты пытаешься сказать?
- Я их пила для тебя, идиот. Я два месяца провожу почти все свое свободное время с тобой, когда ты этого хочешь. Я половину своей одежды к тебе перевезла уже, если ты не заметил и...
И бла-бла-бла. В общем, эта была ее очередь высказать мне за всю хуйню. Про то, как я ебал ей мозги своими непонятками, про то, как она все это время ждала, что это я ее постоянно обманывал, а не она меня, что я нихуя не делаю, а она при первом же моем звонке должна куда-то подрываться и все бросать, что я... короче, головка я от часов "Заря" и очень хуевый человек к тому же.
И когда эта обвинительная речь дошла до такого абсурда, как "я хочу на море и целоваться, а ты сливаешь все деньги на свой велосипед с моторчиком"(короткая, адаптированная версия), я понял, что откровенно виноват по всем пунктам. Какие у меня могут быть нахуй друзья, если все, что я могу им предложить - это куча проблем, неприятностей и переживаний; что они нужны мне только для того, чтоб я мог показать им, насколько пиздато у меня получается обходится без них; что я подозреваю их в чем угодно, сам при этом не делая ничего, чтоб заслужить доверия. Моя проблема не в том, что я не подпускаю людей к себе близко, а в том, что я их отталкиваю. Да, со мной весело, интересно и смешно, но только первую пару раз, пока я не затягиваю заинтересовавших меня людей в водоворот своего внутреннего говнения, только мне понятных авантюр и интригующих только меня нежданчиков и изъебов.
Завтра я наверное буду ухмыляться и убеждать себя, что это просто вызванная скукой эмоциональная компенсация, а на самом деле мне пооооохуууууй. Но сегодня не завтра, поэтому... Короче, правда в том, что я очень привязался к танцуле. Я даже н назову ее по имени. Видите ли, грустная часть заключается еще в том, что все эти погоняла для окружающих людей, они ведь не только для этого замечательного письмена. Я и в жизни называл ее танцулей. Просто потому что ее это прозвище обижало. А меня, наверное, веселило. Скорее меня веселило то, что я кого-то обижаю. Обычно это помогает сохранить дистанцию, а заодно напомнить себе и другому человеку, что дело все только в моих предпочтениях. Всегда было. Всегда будет.
Так вот, о чем это я. Ах да, я очень привязался к танцуле. Начинаю скучать, когда нахожу какую-нибудь ее футболку или записочку, периодически хочется ей позвонить - вот вроде и есть кому звонить наконец-то в любое время, по любым вопросам - а как-то... не мое это, я так себя не веду, и давно уже не вел. И не буду вести, я знаю. Я не буду вас кормить хуйней про то, что слова любви застряли у меня в горле, что я за внешней стеной льда чуткий и ранимый, что я благородно хочу защитить другого человека от своих пороков, и в душе у меня идет конфликт между долгом и личными страстями. Это все неправда. Я просто хочу, чтоб меня перестали расшатывать из позиции, к которой я привык. Да, мне очень, просто безумно нравится этот человек, мне будет очень неприятно с ним попрощаться, тем более вот так, но я это переживу, причем довольно быстро. Честно говоря, мне проще жить себе на уме, тусить и трахаться с людьми, которые меня вообще не интересуют. Потому что вот на них мне действительно похуй: и сегодня, и завтра и когда угодно. Но в живую я бы ей этого сказать не смог.
Тогда почему я ненавижу телефоны?
Потому что когда бросают трубку, ты уже не можешь вернуть человека, чтобы сказать ему, что тебе правда очень жаль.
Ей это не интересно будет узнать. Но иногда мне бывает очень важно это сказать.
[/годовые пиздостранаия]
Звонила танцуля после работы. Подпитая, но без особой синевы, к сожалению, так что разговор был не очень смешной.
Прежде чем его пересказать, предупрежу, что несмотря на то, что большинство дел я предпочитаю решать дистанционно, все-таки раъяснительные разговоры с - окей, если не близкими, то - по крайней мере, не с чужими людьми стараюсь вести не по телефону. Ненавижу телефон. Я предложил ей приехать, и тут она меня спрашивает:
- Ты думаешь я шлюха, в этом дело? Это все из-за моей работы?
- Чего?
- Ты думаешь, что я какая-нибудь спидозница? И типа трахаюсь со всеми подряд, поэтому у меня куча венеричек, которыми я хочу с тобой поделиться?
- Да, дело в том, что ты венерический коммунист.
- Понятно. Я так и думала.
И тут че-та я вспомнил все прошлые разы, когда "она так и подумала" и утратил власть над эмоциями. Да ты заебала, говорю, думать - у тебя не получается.
- В чем твоя проблема? - спрашивает она меня.
Наверное я компенсировал в тот момент все свои прошлые обидки (про чай вдвоем и так далее, хоть этого и не было за пределами моей головы), потому что я высказал очень подробно, в чем же именно заключается моя проблема. В том, что она мне пиздит (к прошлому посту), хоть я никогда и не просил никакой правды, что обижается, когда на ее пиздеж реагируют с подозрениями, и вообще и вообще.
Она меня все это время спокойно слушала. Люблю в ней это очень, она никогда не перебивает, ну кроме комбо брейкеров, когда перебиваешь, как отрезаешь, и типа смЯшно получается. Но тогда тон нашего разговора был скорее грустный.
- Значит, ты говоришь... - и тут у нее голос уже начал срываться. В атмосфере появились примеси ебаной обиды и оскорбленной гордости. - Что я либо вру тебе про таблетки, потому что хочу тебя обмануть и на что-то там развести, либо я на самом деле просто трахаюсь с кем-то на стороне, но мне этого мало.
- Грубо говоря.
И тут она захныкала.
- А скажи, сколько мы с тобой встречаемся?
- Нисколько. - честно ответил я.
- А ты когда-нибудь думал, тебе приходило в голову... когда мы с тобой познакомились?
Если честно, не приходило, я помню тока, что не очень давно, а еще тепло было. Но она мне сказала.
ЭВ
Почти...
РИ
два месяца назад...
КА
даже больше.
- Что ты пытаешься сказать?
- Я их пила для тебя, идиот. Я два месяца провожу почти все свое свободное время с тобой, когда ты этого хочешь. Я половину своей одежды к тебе перевезла уже, если ты не заметил и...
И бла-бла-бла. В общем, эта была ее очередь высказать мне за всю хуйню. Про то, как я ебал ей мозги своими непонятками, про то, как она все это время ждала, что это я ее постоянно обманывал, а не она меня, что я нихуя не делаю, а она при первом же моем звонке должна куда-то подрываться и все бросать, что я... короче, головка я от часов "Заря" и очень хуевый человек к тому же.
И когда эта обвинительная речь дошла до такого абсурда, как "я хочу на море и целоваться, а ты сливаешь все деньги на свой велосипед с моторчиком"(короткая, адаптированная версия), я понял, что откровенно виноват по всем пунктам. Какие у меня могут быть нахуй друзья, если все, что я могу им предложить - это куча проблем, неприятностей и переживаний; что они нужны мне только для того, чтоб я мог показать им, насколько пиздато у меня получается обходится без них; что я подозреваю их в чем угодно, сам при этом не делая ничего, чтоб заслужить доверия. Моя проблема не в том, что я не подпускаю людей к себе близко, а в том, что я их отталкиваю. Да, со мной весело, интересно и смешно, но только первую пару раз, пока я не затягиваю заинтересовавших меня людей в водоворот своего внутреннего говнения, только мне понятных авантюр и интригующих только меня нежданчиков и изъебов.
Завтра я наверное буду ухмыляться и убеждать себя, что это просто вызванная скукой эмоциональная компенсация, а на самом деле мне пооооохуууууй. Но сегодня не завтра, поэтому... Короче, правда в том, что я очень привязался к танцуле. Я даже н назову ее по имени. Видите ли, грустная часть заключается еще в том, что все эти погоняла для окружающих людей, они ведь не только для этого замечательного письмена. Я и в жизни называл ее танцулей. Просто потому что ее это прозвище обижало. А меня, наверное, веселило. Скорее меня веселило то, что я кого-то обижаю. Обычно это помогает сохранить дистанцию, а заодно напомнить себе и другому человеку, что дело все только в моих предпочтениях. Всегда было. Всегда будет.
Так вот, о чем это я. Ах да, я очень привязался к танцуле. Начинаю скучать, когда нахожу какую-нибудь ее футболку или записочку, периодически хочется ей позвонить - вот вроде и есть кому звонить наконец-то в любое время, по любым вопросам - а как-то... не мое это, я так себя не веду, и давно уже не вел. И не буду вести, я знаю. Я не буду вас кормить хуйней про то, что слова любви застряли у меня в горле, что я за внешней стеной льда чуткий и ранимый, что я благородно хочу защитить другого человека от своих пороков, и в душе у меня идет конфликт между долгом и личными страстями. Это все неправда. Я просто хочу, чтоб меня перестали расшатывать из позиции, к которой я привык. Да, мне очень, просто безумно нравится этот человек, мне будет очень неприятно с ним попрощаться, тем более вот так, но я это переживу, причем довольно быстро. Честно говоря, мне проще жить себе на уме, тусить и трахаться с людьми, которые меня вообще не интересуют. Потому что вот на них мне действительно похуй: и сегодня, и завтра и когда угодно. Но в живую я бы ей этого сказать не смог.
Тогда почему я ненавижу телефоны?
Потому что когда бросают трубку, ты уже не можешь вернуть человека, чтобы сказать ему, что тебе правда очень жаль.
Ей это не интересно будет узнать. Но иногда мне бывает очень важно это сказать.
[/годовые пиздостранаия]