Apr 30, 2013 04:14
Хочу увековечить в памяти "дядю" Витю, который съебался от нас в заморскиую страну в поисках лучшей жизни. Он был хорошим бро, и я скоро стану по нему скучать.
С тех пор, как мы познакомились, получая пизды в одной из изящно обоссаных питерских подворотен, прошло немало лет. И в течение этих самых лет наша с ним жизнь - как бы по-голубому это ни звучало - превратилась в настоящий buddy-movie. Это было отвязное, веселое и местами трагичное, но все равно забавное приключение, центральной темой которого была наша дружба, а не какие-нибудь карьерные амбиции или любовные линии ко всяким настям и дусям. Наверное, это была такая реакционная дружба против мира человеческих отношений, в которых ни я, ни он не могли себя реализовать.
Ну, в чем моя проблема, в общих чертах, думаю, ясно, а вот "дядя" просто по жизни непертый человек. Ему реально не везло во всем, к чему он прикасался, но еще меньше везло с теми, кто "прикасался" к нему. Да и общение со мной его, если честно, ничем особо полезным не наградило.
Конечно, когда среди всего этого говна попадается такая удачная возможность, ей надо пользоваться. И он воспользовался. Я бы на его месте сделал то же самое. За тем только исключением, что когда у меня была возможность уехать в АсАшАй, я этого не сделал. А так - я полностью с ним согласен.
Но все равно у меня какое-то гадкое ощущение, что он меня бросил. Ну... в том смысле, что у меня теперь никого не осталось. Все мои старые друзья умерли или, что хуже, завели семью и детей, а настоящий лучший друг(ну, только потому, что он у меня единственный оставался) покинул землю предков. Вроде, вокруг полно людей, с которыми я общаюсь даже чаще, чем мне бы хотелось, но это все сугубо по случаю. Это как записная книжка в моем телефоне - дохуя каких-то непонятных имен, погонял и номеров, но кроме мамы с папой я там никого не узнаю. И вот знаете, бывают такие моменты, когда хочется просто с кем-нибудь поговорить или даже просто послушать. Раньше я звонил своей девушке или кому-нибудь из друзей. Ну а теперь я достаю телефон из кармана и понимаю, что звонить мне теперь осталось разве что в колокол.
Что он там говорил на прощание, я не знаю, потому что когда он уезжал, меня рядом не было. Но уверен, отправься я его провожать, как и обещал, не обошлось бы без отеческих напутствий, которыми меня на прощание осыпает каждый человек, чей жизненный путь пересекся с моим жизненным монорельсом.
Вообще-то, это все случилось довольно давно. Уже пару месяцев как. И знаете, с тех пор, как он свалил, все пошло хуже и хуже...