Об ужасе
Только что.
Пять утра. Темнота.
Окна в спальне огромные в пол, почти до земли, завешены наглухо.
Милый спит, на компе киношка потихоньку крутится.
И тут я понимаю, что последние минут пять рядом кто-то тяжело ходит. Топает глухо так.
В пять утра! У нас и днем-то мало кто мимо окон ходит.
Выключаю звук - вроде тихо. Включаю - опять топ-топ.
У меня уже почти истерика, думаю, надо срочно Олега будить и тут, в очередной раз выключив звук, слышу, что это под окном ходит лошадь. Топает, цокает, шумно дышит и хрустит подмерзшей травой.
Жуть, вот что я вам скажу.
Она, поди, огнедышащая и плотоядная еще.
Пять утра. Темнота.
Окна в спальне огромные в пол, почти до земли, завешены наглухо.
Милый спит, на компе киношка потихоньку крутится.
И тут я понимаю, что последние минут пять рядом кто-то тяжело ходит. Топает глухо так.
В пять утра! У нас и днем-то мало кто мимо окон ходит.
Выключаю звук - вроде тихо. Включаю - опять топ-топ.
У меня уже почти истерика, думаю, надо срочно Олега будить и тут, в очередной раз выключив звук, слышу, что это под окном ходит лошадь. Топает, цокает, шумно дышит и хрустит подмерзшей травой.
Жуть, вот что я вам скажу.
Она, поди, огнедышащая и плотоядная еще.