Казачья стать
Старейшему казаку станицы Берёзовской, автору многих публикаций в «Казачьем Круге», замечательному человеку Николаю Петровичу Илюшкину 6 февраля 2020 года исполнилось бы 87 лет. Он очень гордился тем, что его День рождения почти совпадает с датой очередной годовщины победы советского народа над немецко-фашистскими полчищами в Сталинградской битве…
О своём отце рассказывает его старший сын, иконописец Виталий Николаевич Илюшкин (во святом крещении Роман).
Виталий ИЛЮШКИН
Два с половиной года прошло со времени, как упокоился во Господе мой отец, Николай Петрович Илюшкин. Не стало уважаемого многими краеведа и защитника людских судеб, замечательного поэта и публициста, вставшего у истоков возрождения казачества в наших краях. Я попробую поведать тебе, уважаемый читатель, лишь о некоторых гранях характера отца, проявившихся в нескольких случаях, очевидцем или участником которых я был. Особенными качествам бати были редкая сила воли и мужество, искренняя любовь к людям и своему Отечеству, обострённое чувство справедливости и личной ответственности за судьбы родной станицы и родного ему казачества.
Автомат для Фиделя
Отец с большой любовью относился к кубинскому народу, уважая его за свободолюбивый нрав и отпор американской экспансии. До сих пор у нас хранятся подшивки журнала «Куба», который отец выписывал много лет. Когда мне было лет шестнадцать, в конце семидесятых годов прошлого века, батя собрал нас - троих своих детей вокруг себя и сказал: « Ребята! Кубинская революция в опасности. Если вы не возражаете, то давайте очередную мою зарплату (120 руб.) перечислим в журнал «Куба» для покупки автомата «Калашников» в дар защитникам Острова Свободы. Но предупреждаю, - в этом случае нам придётся с месяц продержаться без мяса и всяких там вкусностей. Вы не против?». Мы, конечно, все единодушно «проголосовали» «за» и деньги были отправлены. Шла вторая половина лета и фруктово-овощная диета была только на благо.
Вскоре пришло письмо признательности из редакции почитаемого батей издания, а спустя какое-то время я услышал по радио, как некий русскоговорящий диктор объявил о том, что неизвестный гражданин Советского Союза подарил Фиделю Кастро автомат Калашникова. «Ну, конечно, это был ты, папа!» - подумал я тогда.
До самых преклонных лет отец вспоминал о том, как во времена его студенческой юности он воочию видел Фиделя в Свердловске, когда тот приезжал в нашу страну. И одно из стихотворений отца той поры посвящено лидеру революции на Кубе.
Артёмовна
Как-то я во времена учёбы в художественном училище, а это было в начале восьмидесятых годов прошлого столетия, приехал в родную мне станицу на зимних каникулах. В один из январских студёных дней отец попросил меня отнести из нашего скромного запаса несколько дубовых напиленных пней к нашей старенькой соседке и там их наколоть. Я исполнил батину просьбу и на некоторое время Артёмовна, так он её мне представил, была дровами обеспечена. Но зима ожидалась долгой и суровой, а у этой старой, согбенной невзгодами женщины уже давно нечем было топить печь в её утлой хатёнке. Помочь ей тоже было некому: муж её и трое их сыновей погибли на фронтах Великой Отечественной. Ни лесничий, ни тогдашний председатель сельсовета не внял мольбам женщины, и она попросту начала медленно замерзать в своём доме. Помог отец. От имени Артёмовны он написал письмо самому Брежневу, описав все мытарства и страдания несчастной, на лице которой были уже заметны признаки обморожения. После этого прошло не более двух недель, и в гости к женщине в большой спешке прибыли председатель совета вместе с лесничим и дровами, которых хватило бы точно зим на пять, не меньше. Но только вот добро это бабушке уже не пригодилось: через несколько дней Артёмовна умерла.
«Береги казачью честь, сынок!»
Когда американцы и натовцы весной 1999 года стали бомбить Сербию, я преподавал иконоведение на Богословском факультете Царицынского Православного Университета имени преподобного Сергия Радонежского в Волгограде. Я и мои студенты вместе с преподавателями нашего университета и братией Свято-Духова мужского монастыря организовали сбор подписей в защиту сербского народа, а в газетах города на Волге опубликовали наше письмо протеста президенту США Клинтону. Его администрация нам не ответила и тогда, досрочно приняв экзамены у моих учеников, будущих священников, я стал собираться на войну.
В осаждённый с воздуха Белград я вместе с письмом атамана волгоградских казаков вёз написанную мной икону царственного мученика Николая, тогда ещё не прославленного Русской Православной Церковью, и горсть земли с поистине священной высоты России - Мамаева Кургана. Всё это предназначалось в дар патриарху Сербии Павлу, и это вскоре было исполнено. Ещё я хотел написать в подарок сербам образ Спаса Нерукотворного, который по свидетельству историков вёл русские полки на Поле Куликовом. В этом решении меня поддержал отец и приехал в Москву меня проводить.
Испросив благословение у настоятеля Афонского подворья в нашей столице - отца Никона, бывшего ранее начальником Иконописной школы при Московской Духовной Академии, где я учился, две ночи мы провели в монашеской келии. Как нам сказали, на наших кроватях двумя днями ранее спали два офицера запаса, ракетчики, в качестве добровольцев отправляющиеся на помощь братскому народу. Перед самым вылетом в аэропорту Шереметьево отец сказал мне: «Не посрами казачью честь, сынок!».
На пути в Крым
Так получилось, что в сентябре 2014 года при поддержке Благотворительного фонда «12» мне удалось организовать приезд в Россию молодых футболистов-сербов из Косово, участников ежегодного сербского турнира памяти 17-летнего серба Димитрия Поповича, убитого албанскими террористами. Нашей целью стала поездка в Крым для того, чтобы провести там серию товарищеских матчей русско-сербской дружбы и этим духовно поддержать жителей только что ставшей вновь российской Тавриды. Начать это турне мы решили со спортивного поединка в расположении подмосковной Отдельной 27-й Гвардейской Севастопольской мотострелковой бригады, где тогда проходил срочную службу мой сын Роман.
Узнав об этом, из своей волгоградской казачьей станицы в Москву приехал мой 81-летний отец для того, чтобы повидать внука и передать свой привет его сослуживцам и сербским гостям. Перед началом матча отец взял слово и обратился со своим родительским напутствием ко всем молодым солдатам и призвал их честно служить Отечеству, быть верными присяге и никогда не унижать своих товарищей. Как радовались молодые воины, слушая тёплые и задушевные слова старого казака, обращённые к ним. Потом, уже после окончания спортивной игры к отцу подходили солдаты и горячо его благодарили, пожимая ему руку.
Впереди была дорога в Крым и отец, превозмогая тяжёлую болезнь, решил сопроводить меня и сербскую делегацию в этой нелёгкой для него поездке. В Керчи, Симферополе и Севастополе юные сербы отыграли товарищеские матчи со своими российскими ровесниками во имя единения братских России народов, перенёсших тяготы современных войн. На протяжении всей поездки отец читал свои, исполненные истинного патриотизма и любви к народу Крыма и Донбасса стихи и даже научил сербских юношей петь «Едут-едут по Берлину наши казаки!». А юные гости с Балкан, в свою очередь, пели вместе с их лучшим русским другом, старым казаком, сербскую народную песню «Ой ты моё Косово!».
Дорога в Донбасс
Поистине, лебединою песней отца стал его путь в Донецк в январе 2016 года. Понимая, насколько важна духовно-нравственная поддержка для защитников донецкой земли и детей, переживающих войну, батя вместе с несколькими своими единомышленниками сумел собрать среди взрослых и юных казаков в нашем районе и области продукты и свыше двухсот пятидесяти рождественских подарков. Всё это было доставлено по назначению. Одному Богу известно, чего стоила ему, уже неизлечимо больному, эта зимняя поездка в кабине старенькой, полуисправной «Газели».
Как радовались бойцы донецкого отдельного разведывательного батальона, в котором самыми дорогими гостями на несколько дней стали отец и двое его товарищей, казаков. «Ты оставайся с нами, Петрович!»- говорили ему бойцы, которых он взволновал своими стихами, так поддержавшими их в деле защиты Донбасса.
Вернувшись домой, в родную станицу, отец, несмотря на тяжёлые страдания, причинённые болезнью, живо интересовался новостями с юго-востока Украины и всем своим сердцем желал народу Донбасса победы в борьбе за свободу.
Меня батя просил об одном, и это было его отчим благословением, - сделать выставку созданных мной на донецкой земле фотографий и рисунков детей, переживающих недалёкую от нас войну. Последний раз он позвонил мне накануне Дня России в Дом Правительства Москвы, где я только завершил монтаж своей экспозиции. «Ты сделал выставку?»,- спросил отец, превозмогая неизлечимую боль. «Сделал, папа!»- ответил я. И в этом его стоическом мужестве перед лицом смерти и его преданности интересам братского нам народа был весь он - мой батя.
Свет твоей души
Умер отец 21 июня, накануне очередной годовщины вероломного нападения нацистской Германии на нашу страну, в день Всех Святых по казачьему календарю. Он, родившийся в голодном тридцать третьем и мальчишкой переживший голод и лихолетье военного времени, всей своей жизнью, всеми силами, всем своим талантом поэта и публициста как только мог выносил свой приговор нацизму и фашизму, как самому страшному врагу человечества. В последние годы жизни этот самый звериный национал-фашистский оскал отец увидел в тех, кто учинил кровавый майдан на Украине, в тех, кто сжёг невинных людей в Одессе, в тех, кто и сегодня пытается утопить в крови народную свободу на обожженной пожаром войны земле Донбасса.
И в этом своём неприятии любого насилия и любой несвободы ты был весь, папа. Почему был, - ты есть, ты жив для всех нас в нашей памяти. Когда я по вечерам смотрю на фотографии, где запечатлён ты, и любуюсь твоей поистине казачьей статью, то ощущаю тебя по-прежнему живущим. Ты, как и прежде, шлёшь свою улыбку мне и всем нам, знавшим тебя. Я верю, что добрая память о тебе у твоих земляков никогда не иссякнет, а свет твоей души и дальше будет ясно светить родной станице Берёзовской и тихой речке Медведице, нашему батюшке-Дону, далёкому Косово и близкому Донбассу, а также всей нашей матушке-России.
Виталий ИЛЮШКИН
Фото из семейного архива.