Сновидения. Холодная война в моей голове.
Уже неделю вместо того, чтобы отдохнуть ночью, я смотрю яркие сновидения.
Недавно, например, половину ночи провела в осажденном городе, похожем на современный Питер. Город обстреливали, а жизнь в нем продолжалась. В одном из эпизодов сна я ехала с кем-то в машине, нас обстреляли, какой-то осколок пробил машину. Мы остановились на время обстрела, а потом поехали дальше. Не могу написать - "спокойно поехали", потому что даже сквозь сон я чувствовала, как колотится сердце. Но мы просто поехали дальше. С непроницаемыми лицами. Молча.
Недавно один хороший человек, живущий в Киеве, написал о том, как сильно отличаются реакции украинской и российской частей ЖЖ-ленты на разные трагические события - на аварию в метро, на сбитый самолет. Мол, украинцы очень горюют, выражают много чувств и эмоций, плачут. А русские каменеют, а в ответ на "Как вы?" отвечают, что "Все нормально, едим пельмени, хотя творится полный *** и страшно, конечно".
Дескать, российская часть ленты ведет себя гораздо более сдержанно - и, мол, непонятно, откуда такая "японская" сдержанность в славянском народе.
Я не специалист по кросскультурным исследованиям, но наблюдение это мне кажется очень важным и правдоподобным.
Я вот посмотрела свои сны, основное содержание которых - "сдержанность во время войны", и вдруг осознала одну вещь: как много нам с коллегами предстоит в ближайшие годы работать с последствиями психотравмы.
Однажды многих из нас "разморозит", и мы сможем себе позволить плакать о том, что происходит, что происходило. Я последний раз плакала о происходящем еще зимой - когда появились в кадре первые девушки с "коктейлями Молотова". Тогда стало очевидно, что гражданская война неизбежна, и что обеими сторонами будет применено мощное оружие. Тогда я плакала три дня подряд, ничего не могла делать - а потом "как отрезало". Все остальные события были уже настолько "за гранью", что я просто закрывала глаза и не смотрела.
Так что теперь - "едем дальше, едим пельмени". Молчим, не хотим присоединяться к ситуации и подпитывать разгорающийся ужас своей долей ужаса. Диссоциируемся, отделяемся, разотождествляемся, отворачиваемся и не смотрим. А это - очень "дорогостоящие" виды защиты.
Вдруг мне стало видно, какой мощности травма накапливается, и как это опасно в перспективе ближайших десяти лет. Чтобы это "разминировать", нужно будет очень, очень много работать.
Недавно, например, половину ночи провела в осажденном городе, похожем на современный Питер. Город обстреливали, а жизнь в нем продолжалась. В одном из эпизодов сна я ехала с кем-то в машине, нас обстреляли, какой-то осколок пробил машину. Мы остановились на время обстрела, а потом поехали дальше. Не могу написать - "спокойно поехали", потому что даже сквозь сон я чувствовала, как колотится сердце. Но мы просто поехали дальше. С непроницаемыми лицами. Молча.
Недавно один хороший человек, живущий в Киеве, написал о том, как сильно отличаются реакции украинской и российской частей ЖЖ-ленты на разные трагические события - на аварию в метро, на сбитый самолет. Мол, украинцы очень горюют, выражают много чувств и эмоций, плачут. А русские каменеют, а в ответ на "Как вы?" отвечают, что "Все нормально, едим пельмени, хотя творится полный *** и страшно, конечно".
Дескать, российская часть ленты ведет себя гораздо более сдержанно - и, мол, непонятно, откуда такая "японская" сдержанность в славянском народе.
Я не специалист по кросскультурным исследованиям, но наблюдение это мне кажется очень важным и правдоподобным.
Я вот посмотрела свои сны, основное содержание которых - "сдержанность во время войны", и вдруг осознала одну вещь: как много нам с коллегами предстоит в ближайшие годы работать с последствиями психотравмы.
Однажды многих из нас "разморозит", и мы сможем себе позволить плакать о том, что происходит, что происходило. Я последний раз плакала о происходящем еще зимой - когда появились в кадре первые девушки с "коктейлями Молотова". Тогда стало очевидно, что гражданская война неизбежна, и что обеими сторонами будет применено мощное оружие. Тогда я плакала три дня подряд, ничего не могла делать - а потом "как отрезало". Все остальные события были уже настолько "за гранью", что я просто закрывала глаза и не смотрела.
Так что теперь - "едем дальше, едим пельмени". Молчим, не хотим присоединяться к ситуации и подпитывать разгорающийся ужас своей долей ужаса. Диссоциируемся, отделяемся, разотождествляемся, отворачиваемся и не смотрим. А это - очень "дорогостоящие" виды защиты.
Вдруг мне стало видно, какой мощности травма накапливается, и как это опасно в перспективе ближайших десяти лет. Чтобы это "разминировать", нужно будет очень, очень много работать.