По мотивам последних обсуждений
Когда мы были совсем юными, вопрос «Что ты слушаешь?» был одним из самых важных, такой своеобразный маркер своего/чужака. И требовал он однозначного ответа. То есть нельзя было юлить, перетаптываясь с ноги на ногу, и говорить: «Ну, я люблю это и ещё вот это». Такое в среде прогрессивной молодёжи не приветствовалось. Тут или рэп, или рок, или попса, или рэйв. И направления эти пересекаться не могли, ни-ни. Так что в ответ следовало дружеское похлопывание по плечу. Или презрительное пофыркиванье (а то и вовсе - кулаком промеж глаз могли засветить за неугодный музыкальный вкус). Поклонники разных направлений вообще часто воевали между собой; иногда сочиняли обидные стишки и упражнялись в настенной живописи или же дрались стенка на стенку. Ну, правильно: чем ещё заняться в пубертатный период.
Сейчас это кажется чем-то совсем комичным: и вопрос уже, мягко говоря, не столь актуален; да и с некоторыми людьми, кажется, удаётся совсем избегать музыкальной темы и при этом легко общаться. Хотя, пожалуй, обнаруживать пересечения во вкусах порою приятно. Но не более того. То есть вкусы-то могут вполне себе совпадать, но если нет мировоззренческой общности (назовём её так), то говорить просто не о чем. Если бы мне сказали такую крамольную вещь в мои 14-15 лет, я бы не поверила. Как же, человек, который слушает Янку или Веню Дркина (нужное подставить), не может быть плохим. Такой вот искренней и непосредственной девочкой я когда-то была, да.
И вот сейчас такой вопрос, просто представьте: «Что ты слушаешь?» И варианты ответов.
Допустим, при слове «русский рок» у меня перед глазами возникает видавшая виды кожаная тужурка и типы неопределённого возраста и пола. Сюда же можно, впрочем,
ставить и металл. Тужурка будет та же.
Или вот, например, фолк: сразу вспоминается какая-нибудь тусовка юности, девочки и мальчики в фенечках, устраивающие в городских парках свои пляски святого Вита.
Не знаю, скачут ли такие сейчас. Но вероятно, что да, куда бы им деться.
Или вот скажут: «Я слушаю эмбиент/электроклэш/ инди/ лаунж/индастстриал/нью-эйдж» (подставить любое). Для меня это человека никак не характеризует, кроме того что он сыплет заморскими словечками, и вероятно, на какую-то аудиторию производит впечатление, касаясь до всего слегка с учёным видом знатока. Или, так сказать, блистает в дружеском кругу, активно кивая и причмокивая: мол, да-да-да, тембровые модуляции, да-да-да, аскетичная мелодика. Причём одно дело, если бы эти люди имели музыкальное образование, но чаще всего они самостоятельно не могут сыграть даже «Звезду по имени Солнце».
Вообще говоря, эта нездоровая тяга к обозначениям стиля мне кажется несколько вымученной, а то и вовсе абсурдной. Недавно на страничке то ли Вени Дркина, то ли Непомнящего прочитала, например, следующую сентенцию: «Хорошо хоть, что написали «singer&songwriter», а не бард». Но какая, в сущности, разница? Как ни назови - хоть бардами, хоть рокерами, хоть загадочными «сингерами-сонграйтерами», сути-то это не меняет.
Вот, например, от слова «русский рок» меня саму уже давно коробит. И если кто-то скажет, что слушает ТОЛЬКО русский рок, то, вероятно, я буду тоже несколько испугана. Исключение можно сделать разве что для людей определённого поколения, которые так или иначе эту эпоху застали, а нынешняя их не интересует. Хотя упёртое радикальное ретроградство мне не очень импонирует: мол, есть это, а остальное - суррогат, всё измельчало и т.п. Тем не менее мне смешно слышать и снобские «фи» относительно того, что принято называть русским роком. Дескать, примитивно всё это, непрофессионально сыграно, заунывно…etc. Как будто тот факт, что русская музыка 70-80-х записывалась в кустарных условиях, для кого-то неведом, а также то, что по современным меркам звучит она, мягко говоря, незатейливо. Более того, и некоторые тексты-то, в общем, не отличаются высокой поэтичностью. Чего стоит один «Ален Делон», который «не пьёт одеколон». (При всей моей любви к Наутилусу). Или, допустим, тексты Цоя, которые, в отличие от кормильцевских, вообще напрочь лишены какой-либо сложной метафорики. Но рассуждать об этом довольно бессмысленно, потому что музыка детства - это совершенно особый мир. И это то же самое, что сказать по прошествии лет, мол, Астрид Линдгрен пишет хуже Джеймса Джойса, и темы-то у неё мельче, и язык беднее.
Понятное дело, что все повзрослели, наловчились, насобачились, выросли из старых вещичек, и уже далеко не от всего того, от чего раньше щемило сердце и увлажнялся взор, теперь остались те же самые эмоции. Вот когда безголосые юнцы или великовозрастные мужи (что бывает отнюдь не реже) блеют в переходе Цоя под гитару - мне хочется заткнуть уши. А вот на идущего по заснеженной аллее Моро в «Игле» я могу смотреть и по сей день, несмотря на то, что всё это уже бесконечно далеко. От всех и от меня в том числе.
Рассуждать о том, что эпоха ушла, а значимые когда-то личности либо умерли, либо обмельчали, - тоже занятие довольно бессмысленное, потому что всё очевидно.
Леонид Шевченко, давно уже покойный, написал в своё время довольно интересную злобную статью, распекающую первый сольник Бутусова (который я, кстати, очень люблю). «Нельзя все время ходить по краю бездны, в разреженном воздухе, среди готических летучих мышей и стихийных духов. В конце концов человек взрослеет (стареет, дряхлеет и далее) и прекращает мистические путешествия, предпочитая авантюрам Икара и видениям отшельников диоклетиановский огород - «и если бы вы знали, какие тут фрукты-овощи, не звали бы меня обратно, ангелы», - отмечает автор. Это всё можно понять: дряхлеющие кумиры выглядят хуже себя молодых, и прыти у них меньше, и запала, и здоровья, да и кто бы спорил. По краю бездны просто так не походишь без ущерба для себя. Никто не сможет долго плясать в угоду кровожадной публике, которая хочет видеть своего кумира молодым, больным, безумным, а то и вовсе умирающим, но никак не семьянином с морщинами на лице и проплешинами на голове.
Об этом я уже когда-то писала. Так я к чему. Мысль моя просто как 5 копеек: с возрастом всё же следует становиться чуть менее экспрессивным и избегать резких формулировок воинствующих максималистов. Ну, подряхлели, ну, изменили творческий вектор, ну, вылезли из подполья, ну, исчерпали себя - да ради Бога. Судьбы рок-н-ролла меня давно мало интересуют. Как и поступки рок-музыкантов.
И последнее. Некоторые люди говорят: "В музыке я ценю только музыку, а не тексты". И это опять какое-то ограничение. Как будто надо выбрать, кого ты больше любишь: маму или папу. Где-то действительно восхищаешься, заслушиваешься музыкой, где-то - наоборот - текстом. Всё друг с другом хорошо сочетается. Как и разные стили.
Некоторые мои знакомые и друзья с большим удивлением спрашивали: "А что, тебе действительно нравится Елена Ваенга? Ты слушаешь шансон?" Или: "Ты любишь Noize mc, но это же рэп?" И вообще - мол, такое в нашой песочнице не слушают. Ну, смешно же. Кажется, мы уже давно вышли из того возраста, когда это могло быть значимым. Чтобы слушать что-то с опаской и вечной мыслью, мол, "пацаны не поймут".
Сейчас это кажется чем-то совсем комичным: и вопрос уже, мягко говоря, не столь актуален; да и с некоторыми людьми, кажется, удаётся совсем избегать музыкальной темы и при этом легко общаться. Хотя, пожалуй, обнаруживать пересечения во вкусах порою приятно. Но не более того. То есть вкусы-то могут вполне себе совпадать, но если нет мировоззренческой общности (назовём её так), то говорить просто не о чем. Если бы мне сказали такую крамольную вещь в мои 14-15 лет, я бы не поверила. Как же, человек, который слушает Янку или Веню Дркина (нужное подставить), не может быть плохим. Такой вот искренней и непосредственной девочкой я когда-то была, да.
И вот сейчас такой вопрос, просто представьте: «Что ты слушаешь?» И варианты ответов.
Допустим, при слове «русский рок» у меня перед глазами возникает видавшая виды кожаная тужурка и типы неопределённого возраста и пола. Сюда же можно, впрочем,
ставить и металл. Тужурка будет та же.
Или вот, например, фолк: сразу вспоминается какая-нибудь тусовка юности, девочки и мальчики в фенечках, устраивающие в городских парках свои пляски святого Вита.
Не знаю, скачут ли такие сейчас. Но вероятно, что да, куда бы им деться.
Или вот скажут: «Я слушаю эмбиент/электроклэш/ инди/ лаунж/индастстриал/нью-эйдж» (подставить любое). Для меня это человека никак не характеризует, кроме того что он сыплет заморскими словечками, и вероятно, на какую-то аудиторию производит впечатление, касаясь до всего слегка с учёным видом знатока. Или, так сказать, блистает в дружеском кругу, активно кивая и причмокивая: мол, да-да-да, тембровые модуляции, да-да-да, аскетичная мелодика. Причём одно дело, если бы эти люди имели музыкальное образование, но чаще всего они самостоятельно не могут сыграть даже «Звезду по имени Солнце».
Вообще говоря, эта нездоровая тяга к обозначениям стиля мне кажется несколько вымученной, а то и вовсе абсурдной. Недавно на страничке то ли Вени Дркина, то ли Непомнящего прочитала, например, следующую сентенцию: «Хорошо хоть, что написали «singer&songwriter», а не бард». Но какая, в сущности, разница? Как ни назови - хоть бардами, хоть рокерами, хоть загадочными «сингерами-сонграйтерами», сути-то это не меняет.
Вот, например, от слова «русский рок» меня саму уже давно коробит. И если кто-то скажет, что слушает ТОЛЬКО русский рок, то, вероятно, я буду тоже несколько испугана. Исключение можно сделать разве что для людей определённого поколения, которые так или иначе эту эпоху застали, а нынешняя их не интересует. Хотя упёртое радикальное ретроградство мне не очень импонирует: мол, есть это, а остальное - суррогат, всё измельчало и т.п. Тем не менее мне смешно слышать и снобские «фи» относительно того, что принято называть русским роком. Дескать, примитивно всё это, непрофессионально сыграно, заунывно…etc. Как будто тот факт, что русская музыка 70-80-х записывалась в кустарных условиях, для кого-то неведом, а также то, что по современным меркам звучит она, мягко говоря, незатейливо. Более того, и некоторые тексты-то, в общем, не отличаются высокой поэтичностью. Чего стоит один «Ален Делон», который «не пьёт одеколон». (При всей моей любви к Наутилусу). Или, допустим, тексты Цоя, которые, в отличие от кормильцевских, вообще напрочь лишены какой-либо сложной метафорики. Но рассуждать об этом довольно бессмысленно, потому что музыка детства - это совершенно особый мир. И это то же самое, что сказать по прошествии лет, мол, Астрид Линдгрен пишет хуже Джеймса Джойса, и темы-то у неё мельче, и язык беднее.
Понятное дело, что все повзрослели, наловчились, насобачились, выросли из старых вещичек, и уже далеко не от всего того, от чего раньше щемило сердце и увлажнялся взор, теперь остались те же самые эмоции. Вот когда безголосые юнцы или великовозрастные мужи (что бывает отнюдь не реже) блеют в переходе Цоя под гитару - мне хочется заткнуть уши. А вот на идущего по заснеженной аллее Моро в «Игле» я могу смотреть и по сей день, несмотря на то, что всё это уже бесконечно далеко. От всех и от меня в том числе.
Рассуждать о том, что эпоха ушла, а значимые когда-то личности либо умерли, либо обмельчали, - тоже занятие довольно бессмысленное, потому что всё очевидно.
Леонид Шевченко, давно уже покойный, написал в своё время довольно интересную злобную статью, распекающую первый сольник Бутусова (который я, кстати, очень люблю). «Нельзя все время ходить по краю бездны, в разреженном воздухе, среди готических летучих мышей и стихийных духов. В конце концов человек взрослеет (стареет, дряхлеет и далее) и прекращает мистические путешествия, предпочитая авантюрам Икара и видениям отшельников диоклетиановский огород - «и если бы вы знали, какие тут фрукты-овощи, не звали бы меня обратно, ангелы», - отмечает автор. Это всё можно понять: дряхлеющие кумиры выглядят хуже себя молодых, и прыти у них меньше, и запала, и здоровья, да и кто бы спорил. По краю бездны просто так не походишь без ущерба для себя. Никто не сможет долго плясать в угоду кровожадной публике, которая хочет видеть своего кумира молодым, больным, безумным, а то и вовсе умирающим, но никак не семьянином с морщинами на лице и проплешинами на голове.
Об этом я уже когда-то писала. Так я к чему. Мысль моя просто как 5 копеек: с возрастом всё же следует становиться чуть менее экспрессивным и избегать резких формулировок воинствующих максималистов. Ну, подряхлели, ну, изменили творческий вектор, ну, вылезли из подполья, ну, исчерпали себя - да ради Бога. Судьбы рок-н-ролла меня давно мало интересуют. Как и поступки рок-музыкантов.
И последнее. Некоторые люди говорят: "В музыке я ценю только музыку, а не тексты". И это опять какое-то ограничение. Как будто надо выбрать, кого ты больше любишь: маму или папу. Где-то действительно восхищаешься, заслушиваешься музыкой, где-то - наоборот - текстом. Всё друг с другом хорошо сочетается. Как и разные стили.
Некоторые мои знакомые и друзья с большим удивлением спрашивали: "А что, тебе действительно нравится Елена Ваенга? Ты слушаешь шансон?" Или: "Ты любишь Noize mc, но это же рэп?" И вообще - мол, такое в нашой песочнице не слушают. Ну, смешно же. Кажется, мы уже давно вышли из того возраста, когда это могло быть значимым. Чтобы слушать что-то с опаской и вечной мыслью, мол, "пацаны не поймут".