Дядя Гриша
Дядя Гриша
Вот тоже хочу увековечить одну историю. Я помемуарю. Но немножко. Чтобы помнить. И чтобы помнили.
Эта история про блокадный Ленинград. Про дядю Гришу, погибшего в блокадном Ленинграде от голода. Чтобы не забылось.
Меня зовут Антон, я родился в 1979 году. Моего папу зовут Михаил - Михаил Вадимович. Михаил Вадимович родился в 1945 году. Папа - радиохимик, но я в радиохимии мало что понимаю. Знаю, что в своей области папа серьёзный специалист. Даже на мировом уровне.
Папиного папу - моего деда - звали Вадим Михайлович. Дед был морским инженером - кораблестроителем. В честь деда даже был назван корабль - «Инженер Корсаков». (Корсаков - это наша фамилия). Что сейчас с этим кораблём - я не знаю. Может уже распилен на металлолом. Но фотография этого корабля у отца осталась.
22 июня ровно в четыре часа дед Вадим находился в оккупированной Голландии. Дед попал в концлагерь и провёл там месяц, после чего его обменяли на немецкого гражданина соответствующей деду ценности. Потом дедушка оказался в Ленинграде, а после начала блокады - на востоке. Дед не воевал на фронте, он был нужнее в качестве инженера.
У Советской армии к началу войны не было десантного флота. Так вот, мой дед этот самый десантный флот и пытался для Советской Армии организовать. И когда освобождали Крым, десант через Керченский пролив организовывал в том числе мой дед…
Впрочем, о деде всё. Эта история не о нём, и дальше дед фигурировать не будет. История о моей родной бабушке - бабушке Ане - жене Вадима Михайловича и, на начало войны, матери двух девочек - моих тёток - тёти Иры и тёти Тани. Тётя Ира жива, ей почти восемьдесят лет, и дай Бог ей прожить как можно дольше. Это историю я знаю в основном благодаря ей. Папа родился уже после войны…
У деда Вадима было два брата: старший - Олег, и младший - Григорий. Как раз дядя Гриша и есть главный герой этого рассказа. (Я буду писать «дядя Гриша» и «дядя Олег», хотя они мои двоюродные дедушки. Но у нас в семье так принято - «дядя», и по-другому мне будет сложно).
Но сперва немного про дядю Олега. Он добавит немного «Голливуда» в конце рассказа. Дядя Олег был офицером. Военным врачом. Воевал на ленинградском фронте. Получал офицерский паёк, откладывал продукты для семьи - тушёнку, овёс какой-то и т.д. Про дядю Олега пока всё.
Дядя Гриша (как и мой родной дед Вадим) не воевал на фронте. Он был филолог и был однорук. Почему однорук? Это - другая история. Но одноруких на фронт не брали. До войны дядя Гриша - филолог - изучал дальневосточные народы нашей Родины - СССР. Придумывал письменность чуть ли не для чукчей. Не сам конечно, в коллективе. Да и насчёт именно чукчей я не уверен.
Когда началась война, дядя Гриша был в Ленинграде. Его определили на завод. Позор на мою голову, но я не знаю, чем занимался со своей одной рукой на заводе дядя Гриша - надо у папы уточнить. Но чем-то занимался. На Техноложке.
А моя родная бабушка - бабушка Аня - жила с двумя дочками в Мельничном Ручье. Это 30 километров к юго-востоку от Ленинграда. У них там был деревянный дом, я даже там успел побывать. Но помню слабо, дом продали ещё в советское время.
Я очень долго рассказывал вводную часть. А сама история - короткая.
В эту страшную ленинградскую зиму 1941-42 бабушка Аня жила так:
День первый: делала домашние дела, собиралась и шла пешком на Техноложку. По тому страшному морозу. Пешком. За хлебом. Хлеб давали только в Ленинграде. Хлеб получал за бабушку и моих тёток дядя Гриша. Бабушка приходила к дяде Грише и оставалась у него ночевать.
День второй: забирала хлеб и шла пешком обратно в Мельничный Ручей. Вырубалась.
День третий: делала домашние дела.
Выживали еле-еле, но это всем понятно…
В один из своих «первых дней» бабушка пришла на Техноложку и постучалась к дяде Грише. Дядя Гриша не открыл, но у бабушки был ключ. Когда бабушка Аня вошла в квартиру, она нашла мёртвого дядю Гришу. Дядя Гриша умер от голода. Над хлебом, который он получил для бабушки и её дочек - моих тёток. Над хлебом, к которому он не притронулся…
А теперь - обещанный «Голливуд»! На следующий день с утра в увольнение с фронта приехал дядя Олег. С мешком продуктов. БУКВАЛЬНО на следующий день! На Техноложку. Нашёл дома рыдающую бабушку над телом умершего дяди Гриши. И этот нетронутый хлеб.
Дядю Гришу бабушка Аня и дядя Олег отвезли на санках в Мельничный Ручей. Дядя Олег там его и похоронил. Прямо на участке. Я там был, но маленьким, плохо помню. А, по утверждению моей любимой тёти Иры, мешок продуктов, которые привёз дядя Олег, спас им жизнь. А значит и мне.
PS: А дед Вадим в 1949-м чуть не стал адмиралом. Т.е. почти стал, но не стал. Но в лагерь не сел и даже капитаном первого ранга остался. Дело в том, что дедушка знал много европейских языков. И был на него донос, что любит дед почитывать европейскую литературу в подлиннике. Что было чистой правдой. Из партии исключили, но не расстреляли, всё же 1949, а не 1937. Вот живём теперь…
Вот тоже хочу увековечить одну историю. Я помемуарю. Но немножко. Чтобы помнить. И чтобы помнили.
Эта история про блокадный Ленинград. Про дядю Гришу, погибшего в блокадном Ленинграде от голода. Чтобы не забылось.
Меня зовут Антон, я родился в 1979 году. Моего папу зовут Михаил - Михаил Вадимович. Михаил Вадимович родился в 1945 году. Папа - радиохимик, но я в радиохимии мало что понимаю. Знаю, что в своей области папа серьёзный специалист. Даже на мировом уровне.
Папиного папу - моего деда - звали Вадим Михайлович. Дед был морским инженером - кораблестроителем. В честь деда даже был назван корабль - «Инженер Корсаков». (Корсаков - это наша фамилия). Что сейчас с этим кораблём - я не знаю. Может уже распилен на металлолом. Но фотография этого корабля у отца осталась.
22 июня ровно в четыре часа дед Вадим находился в оккупированной Голландии. Дед попал в концлагерь и провёл там месяц, после чего его обменяли на немецкого гражданина соответствующей деду ценности. Потом дедушка оказался в Ленинграде, а после начала блокады - на востоке. Дед не воевал на фронте, он был нужнее в качестве инженера.
У Советской армии к началу войны не было десантного флота. Так вот, мой дед этот самый десантный флот и пытался для Советской Армии организовать. И когда освобождали Крым, десант через Керченский пролив организовывал в том числе мой дед…
Впрочем, о деде всё. Эта история не о нём, и дальше дед фигурировать не будет. История о моей родной бабушке - бабушке Ане - жене Вадима Михайловича и, на начало войны, матери двух девочек - моих тёток - тёти Иры и тёти Тани. Тётя Ира жива, ей почти восемьдесят лет, и дай Бог ей прожить как можно дольше. Это историю я знаю в основном благодаря ей. Папа родился уже после войны…
У деда Вадима было два брата: старший - Олег, и младший - Григорий. Как раз дядя Гриша и есть главный герой этого рассказа. (Я буду писать «дядя Гриша» и «дядя Олег», хотя они мои двоюродные дедушки. Но у нас в семье так принято - «дядя», и по-другому мне будет сложно).
Но сперва немного про дядю Олега. Он добавит немного «Голливуда» в конце рассказа. Дядя Олег был офицером. Военным врачом. Воевал на ленинградском фронте. Получал офицерский паёк, откладывал продукты для семьи - тушёнку, овёс какой-то и т.д. Про дядю Олега пока всё.
Дядя Гриша (как и мой родной дед Вадим) не воевал на фронте. Он был филолог и был однорук. Почему однорук? Это - другая история. Но одноруких на фронт не брали. До войны дядя Гриша - филолог - изучал дальневосточные народы нашей Родины - СССР. Придумывал письменность чуть ли не для чукчей. Не сам конечно, в коллективе. Да и насчёт именно чукчей я не уверен.
Когда началась война, дядя Гриша был в Ленинграде. Его определили на завод. Позор на мою голову, но я не знаю, чем занимался со своей одной рукой на заводе дядя Гриша - надо у папы уточнить. Но чем-то занимался. На Техноложке.
А моя родная бабушка - бабушка Аня - жила с двумя дочками в Мельничном Ручье. Это 30 километров к юго-востоку от Ленинграда. У них там был деревянный дом, я даже там успел побывать. Но помню слабо, дом продали ещё в советское время.
Я очень долго рассказывал вводную часть. А сама история - короткая.
В эту страшную ленинградскую зиму 1941-42 бабушка Аня жила так:
День первый: делала домашние дела, собиралась и шла пешком на Техноложку. По тому страшному морозу. Пешком. За хлебом. Хлеб давали только в Ленинграде. Хлеб получал за бабушку и моих тёток дядя Гриша. Бабушка приходила к дяде Грише и оставалась у него ночевать.
День второй: забирала хлеб и шла пешком обратно в Мельничный Ручей. Вырубалась.
День третий: делала домашние дела.
Выживали еле-еле, но это всем понятно…
В один из своих «первых дней» бабушка пришла на Техноложку и постучалась к дяде Грише. Дядя Гриша не открыл, но у бабушки был ключ. Когда бабушка Аня вошла в квартиру, она нашла мёртвого дядю Гришу. Дядя Гриша умер от голода. Над хлебом, который он получил для бабушки и её дочек - моих тёток. Над хлебом, к которому он не притронулся…
А теперь - обещанный «Голливуд»! На следующий день с утра в увольнение с фронта приехал дядя Олег. С мешком продуктов. БУКВАЛЬНО на следующий день! На Техноложку. Нашёл дома рыдающую бабушку над телом умершего дяди Гриши. И этот нетронутый хлеб.
Дядю Гришу бабушка Аня и дядя Олег отвезли на санках в Мельничный Ручей. Дядя Олег там его и похоронил. Прямо на участке. Я там был, но маленьким, плохо помню. А, по утверждению моей любимой тёти Иры, мешок продуктов, которые привёз дядя Олег, спас им жизнь. А значит и мне.
PS: А дед Вадим в 1949-м чуть не стал адмиралом. Т.е. почти стал, но не стал. Но в лагерь не сел и даже капитаном первого ранга остался. Дело в том, что дедушка знал много европейских языков. И был на него донос, что любит дед почитывать европейскую литературу в подлиннике. Что было чистой правдой. Из партии исключили, но не расстреляли, всё же 1949, а не 1937. Вот живём теперь…