И настанет царство истины?
Артём Лоскутов:
"Все нормальные люди в городе Новосибирске знают что такое Монстрация. Все нормальные люди также знают, что несмотря на очевидную безобидность Монстрации, начальство год за годом каждый первомай исходит на пузыри и сопли. Студенческий хэппенинг, развлечение творческой молодежи, арт-акция и т.д. -- примерно так убеждают начальство в том, что ничего страшного нету, и участие милиции не требуется. Обычно не помогает. И неудивительно в общем-то. Монстранты вызывают много внимания и заставляют шевелиться шестерёнки в головах случайных зрителей особенно интенсивно. Во всяком случае, гораздо интенсивнее, чем все требования снизить, повысить, остановить разворовывание и прекратить разбазаривание (более, чем справедливые, надо сказать, но давно набившие оскомину).
Монстрация в своей изначальной ипостаси, т.е. в виде группы людей с дурацкими плакатами, внедрившихся в колонну традиционных первомайских пенсионеров, -- это, пардон, деконструкция дискурса и языка политического высказывания. Человек с растяжкой "бобёр, вдыхай!" или чем-то подобным автоматически отказывается от навязанной ему формы диалога с начальством, во-первых, а, во-вторых, наглядно демонстрирует, что эффект от требований вдохнуть и повысить-понизить примерно одинаков. Начальство, которое практически везде (а в РФ особенно) есть коллективный гопник и жлоб, туповатый, недалёкий и крайне консервативный, подозрительно относится ко всему непонятному и выходящему за какие-нибудь там рамки. Гопник не любит, когда умничают, выпендриваются и лезут поперек батьки. И особенно когда деконструируют дискурс.
По всей видимости, у противостояния начальства акционизму глубокие культурные корни: принято в некотором смысле отождествлять левую политику и contemporary art, в том же примерно, в каком тождественны культура истеблишмента и власть с её продуктами жизнедеятельности. Это отождествление не всегда верно, но исторически вполне однозначно. Поэтому художественно и смело выполненный плевок в "культуру" рикошетом летит во власть и в статус-кво, который она пытается установить. Когда же этот плевок происходит на поле, традиционно занятом скучными людьми в костюмах, политическая составляющая очевидна тем паче. Более того, всякий сколько-нибудь общественно значимый culture jamming -- это весьма часто вмешательство в политическое, будь то травля сайентологов Анонимом или акции Clown Liberation Army или просто удачный флешмоб (флешмобы, к слову, много где под тем или иным предлогом законодательно запрещены).
Из этого всего вытекает важная штука: абсурдизм, особенно абсурдизм публичный, и тем более массовый -- это не только отличный способ потроллить мэрию, это наше всё в деле разрушения, извините, деборовского общества спектакля. Политический флэшмоб -- это эксперимент в области акций массового неповиновения, своего рода игра в отказ от выполнения социальной функции, отказ блюсти общественный импринт, воспроизводить отупляющий политический мем.
В российском обществе, деградирующем стремительным домкратом, причем в обстановке, когда начальство есть основной источник деградации, игра в неповиновение -- это минимум, что может сделать человек, которому интересно хоть что-то помимо круто-поднять-бабла и россия-поднимается-с-колен. Флэшмоб и абсурд в данном случае -- универсальный инструмент. Когда политические митинги становятся бесполезными, а сам митинг становится абсурдом (санкционированная акция протеста, ага), остается только манифестировать его абсурдность. В мутной волне пасхального мракобесия, остается ходить в майке "Ave Satanas" и цитировать дедушку Ленина про расстрелы попов "и как можно больше". А художественность исполнения только прибавит эффекту, чего уж.
Мирный студенческий хэппенинг -- это безусловно, но, политически говоря, за ним стоит здоровая ненависть. И как бы то ни было, игра -- это тренировка перед реальными действиями. Стоит об этом помнить."
Гуляем мы такие на прошлой Монстрации вокруг Оперного, боремся за легализацию котиков, веселые и трезвые. А мимо идёт гопник с девушкой, и цедит ей сквозь зубы: "смотри, сколько долбоёбов развелось". А на гопнике форма полицейского РФ.
Я не знаю точно, кто нужнее современной России - мы или он. Скорее всего, он.
Но мы всё-таки есть, как бы ему не хотелось обратного. И мы будем вот так ходить, пока он не вымрет. Пока не вымрут все, кого раздражает что-то неформатное, что-то не строевое - православные активисты, гомофобы, националисты.
"Если все вот так ходить начнут - то это ж какая-то анархия настанет".
Настанет, игемон.