Первая вторая мама
Татьяне Григорьевне Тореевой
Больше двадцати лет назад ходила по подъезду нашего дома женщина в возрасте со списками в руках. Очки, тонкие морщинки от смеха вокруг глаз, коричневый кожаный портфель, который я уже через месяц нёс, когда мы вдвоём шли после окончания продлёнки в школе... Татьяна Григорьевна Тореева, первый учитель.
Мы не виделись много лет, номера телефонов давно сменились... Визуально я помнил только дом и квартиру, куда приходили смотреть заморский панцирь черепахи, кораллы и ракушки рапанов. Набираем на домофоне 015. Отзывается молодой женский голос: неужели переехала?
- Здравствуйте, нам бы Татьяну Григорьевну.
- Минуточку.
Из динамика раздаётся доболе знакомый и родной тихий голос учителя. Представляемся. Пауза...
- О, Господи!.. - выдыхает в микрофон.
- Так мы поднимемся? - смеюсь.
- Заходите, заходите! - суетится она.
Следом за нами входит мальчик лет пяти с пластмассовым грузовичком в руках и идёт рядом прямо до квартиры последнего этажа. "Стучите!" - листочек на внешней металлической двери. Стучим. И мальчик - следом за нами повторяет то же...
- Так ты, выходит, внук Татьяны Григорьевны? Сколько тебе лет?
- Скоро пять.
Переглядываемся с другом детства: именно столько мы и не навещали Татьяну Григорьевну. А раньше ведь, пока общались с ним, каждый год поздравляли её в день рождения или чуть позже...
- А мы - её ученики! (чуть не сказал - первые ученики, но вовремя осёкся)
- А бабушка недавно руку сломала...
Дверь открылась довольно не скоро. Запахло корвалолом. В сильно освещённой прихожей хрущёвки встречала нас она: привычные очки, морщины поглубже, седины прибавилось, фланелевый в цветочек домашний халат... В квартире ничего и не изменилось: те же на полках и антресолях корешки книг подписных изданий, тот же диван, только вот из-за вечера темнее в зале, чем помнилось с начальной школы.
Обнимаю и целую её без спроса.
Рассказывает про всех бабушек наших бывших одноклассников, кто как устроился, женился, развёлся, родил... Улыбчиво слушает наши повести. Называет меня и друга детства "фруктами", как и в нулевом классе.
- Такими куклятами были, а теперь вот...
Пахнет беззаботным детством, педагогикой с любовью и настоящим, неподдельным, человеком. Унести бы с собой запах, задержав дыханье, чтобы выдохнуть в мир и во что бы то ни стало чихнуть этой небюрократической человечностью на каком-нибудь педсовете или на приёме ЕГЭ...