Навар Залепин, или карикатурный патриотизм
Мелкое, уродливое время создает много причудливых образов. Каждый, оголяя зад, стремится занять свое место в кривом зеркале СМИ, а когда все - на продажу, почему исключением должен стать патриотизм? Или революция? Но можно ли считать революционером продавца маек с изображением Че Гевары? А играющего на ностальгии? СССР - раскрученный бренд, именно так и относится к нему г-н Залепин, который на момент его крушения еще ходил под стол пешком. Что он может помнить о тогдашних настроениях? Становление его личности пришлось на подлые девяностые. Он пишет о множестве инфантильных людей, которых породил СССР. Что он в это вкладывает? Неумение работать локтями? Но при социальном равенстве этого и не требуется. Ученый должен работать над диссертацией, писатель - над словом. В сущности, он пропагандирует те же ценности, что и поборники свободной конкуренции. Он выставляет себя в качестве эталона «успешного писателя», но советскому интеллигенту подобное словосочетание резало бы слух. Достоевскому и Толстому - тоже. Но г-н Залепин, успешный менеджер, давно уловивший дух времени, не замечает его низкопробности. Эстетика, вообще, не самая сильная его сторона. У него нет стиля, эротические сцены, которыми пестрят его книги, не заставляют вспомнить Бунина или Набокова. Его прозу трудно назвать деревенской. Еще труднее - городской. Не блещет он и фантазией. Его книги - это публицистика средней руки, об их художественных достоинствах говорить не приходится. АСТ выступило в данном случае как «Политиздат», предоставляя выбор: быть узниками Гарри Поттера или г-на Залепина. Г-н Залепин нашел себя в псевдогероических призывах, в романтическом обличении российской действительности. Он исправно играет роль «крутого» парня из глубинки, всем сердцем болеющего за Россию, за ближнего, за соплеменника, но в каждой его строке слышен самопиар. Что-то поддельное звучит во всех его угрозах разобраться по-мужски, слишком наигранное, популистское желание импонировать уставшему от несправедливости народу. Он вошел в образ, отыгрывая карту деревенского патриота, имидж «такого парня». И этим напоминает спевшихся с Кремлем зюгановских коммунистов. Возглавьте протестные настроения, поставьте на место пастырей своих! И г-н Залепин, похоже, одна из марионеток нашей оппозиции, назначенный либералами литературный патриот. Достойная смена Проханову, выступавшему в том же амплуа. Соломенное чучело протестного электората, бумажный тигр грядущей революции, созданный, чтобы озвучивать общие места? Красиво, «патриотично» пить водку?
Он объясняется в любви к далекому Фиделю. А почему не к Лукашенко? За это можно поплатиться? А не Гапон ли он? Его заявления вызывающе провокационны. Но не выходят за рамки дозволенного. Да и существует ли г-н Залепин? Меня не покидает ощущение, что это очередной клон медийной культуры. Красное детище буржуазии, либеральный проект, приведенный за руку кумир. Состряпана «героическая» биография, внешность, назывная фамилия - мыльный пузырь надут, нате, жрите, дорогие россияне! Как относиться к нему всерьез? Ко всем его заявлениям «как бы»? На самом деле он безумно горд, что на него обратили внимание, любовно перечисляя имена либеральных оппонентов, которые просто так и языком не шевельнут. Уж не сговор ли это? Не рекламный ход? Быков и Залепин, лауреаты нацбеста, - это два лика одной могущественной группировки, представительское и скрытое.
Грустно, что на эту шитую белыми нитками куклу покупаются приверженцы патриотического лагеря. Неужели только такие таланты рождает сегодня нива русской словесности?
Словно забывая о своей «успешности», г-н Залепин, когда надо, строит из себя бедного-несчастного, обделенного, как пол-России. Он сообщает о своей полусгнившей даче, недорогих машинах. Нам то что? Писал бы лучше.
Чувствуется, что он так бы и остался вышибалой в клубе или торговал бы семечками, если бы за это больше платили. Он позиционирует себя, как мужик, обязанный обеспечить семью. Литературой так литературой. Но причем здесь мы?
А СССР г-н Залепин любит зря. Там бы он так и остался деревенским милиционером.