Спокойнее
Российские психологи всё чаще уверяют, что [участвовать в боевых действиях] - это хорошо и даже полезно. По их словам, ветераны боевых действий могут испытать на фронте ПТР - «посттравматический рост» и вернуться домой лучшей версией себя. Издание «Люди Байкала» (возможно, иноагент, без понятия) поговорило со специалистами, которые сравнивают [запрещенное слово] с «чистилищем», обнажающим в человеке в том числе и хорошее.
/.../
«Человек от стресса может разрушиться, а может стать стальным. И мы не знаем, как пойдёт. Но многие жёны военных говорили мне, что их мужья после фронта стали героическими, ответственными, проявили лучшие свои мужские качества»
М. Сураева, психолог
/.../
«Был [до боевых действий] такой “мужичок с ноготок”, жена им руководила. На фронте мужичок побывал, вернулся, у жены власть отобрал. Жена говорит - да он с ума сошёл, ему там по башке прилетело, наверное. Но на самом деле у человека объём личности увеличился, амбиции возросли, стойкость появилась! А родные к нему другому привыкли и будут воспринимать это как болезнь»
«Война не только травмирует, но и лечит».
Психиатр, автор семинаров по боевой травме и военным неврозам Василий Ланговой.
/.../
Один из собеседников издания - бывший наёмник ЧВК «Вагнер», уверенный, что [боевые действия] повлияла на него благотворно, - не смог устроиться в ОМОН из-за поставленного диагноза ПТСР. На собеседовании он сказал, что ему нужно «оружие, нормальные ребята вокруг и немного старого доброго насилия».
«Мне не хватает адреналина, скажем так. Как и большинству наших. Я понимаю, что когда такие, как я, массово вернутся в Россию, тут будут проблемы. Ну, вам просто надо соблюдать определённые правила общения с нами. То есть, не провоцировать и не выводить из себя»
В. Биртолан, экс-наёмник
* * *
Кстати, о Биртолане.
Не сумев устроиться в ОМОН, он стал преподавать Закон Божий в воскресной школе «Горлица» при храме Екатеринбурга.
* * *
Его пригласил знакомый священник Сергей Ермолаев, который служит в храме святых целителей Косьмы и Дамиана. Настоятель, вспоминает Биртолан, при встрече спросил, что тот делает по выходным. «Я говорю - ничего, отдыхаю, - рассказывает Виктор. - Он мне: пошли ко мне в школу преподавать. Я говорю: ну, пошли».
Биртолан рассуждает, что если бы Ермолаев предложил бы ему работу в «Горлице» до участия в войне, он бы «отмазался». «Сказал, что дел куча, туда-сюда, - смеётся Виктор. - А после фронта я уже задумался о каком-то долге, о том, что детям нужно мужское воспитание».
Подростки, по словам Виктора, могут задавать ему на занятиях каверзные вопросы. Например, можно ли убивать других людей.
- И что вы им отвечаете?
- Я им говорю - да, убивать плохо, я полностью согласен. Виктор Александрович убил кучу народу. Но что делать, если плохие люди иначе не понимают?
Биртолан носит на занятия складной нож. Он говорит, что после возвращения не воспринимает себя «без оружия», поэтому всегда кладёт нож в карман.
- Мне нет необходимости пугать или шокировать окружающих. Если надо, я человека убью и голыми руками. Но мне с ножом спокойнее.
* * *
И поскольку "педалировать тему" насилия в исполнении вернувшихся героев нашим слугам народа не рекомендовано - это еще только цветочки.
/.../
«Человек от стресса может разрушиться, а может стать стальным. И мы не знаем, как пойдёт. Но многие жёны военных говорили мне, что их мужья после фронта стали героическими, ответственными, проявили лучшие свои мужские качества»
М. Сураева, психолог
/.../
«Был [до боевых действий] такой “мужичок с ноготок”, жена им руководила. На фронте мужичок побывал, вернулся, у жены власть отобрал. Жена говорит - да он с ума сошёл, ему там по башке прилетело, наверное. Но на самом деле у человека объём личности увеличился, амбиции возросли, стойкость появилась! А родные к нему другому привыкли и будут воспринимать это как болезнь»
«Война не только травмирует, но и лечит».
Психиатр, автор семинаров по боевой травме и военным неврозам Василий Ланговой.
/.../
Один из собеседников издания - бывший наёмник ЧВК «Вагнер», уверенный, что [боевые действия] повлияла на него благотворно, - не смог устроиться в ОМОН из-за поставленного диагноза ПТСР. На собеседовании он сказал, что ему нужно «оружие, нормальные ребята вокруг и немного старого доброго насилия».
«Мне не хватает адреналина, скажем так. Как и большинству наших. Я понимаю, что когда такие, как я, массово вернутся в Россию, тут будут проблемы. Ну, вам просто надо соблюдать определённые правила общения с нами. То есть, не провоцировать и не выводить из себя»
В. Биртолан, экс-наёмник
* * *
Кстати, о Биртолане.
Не сумев устроиться в ОМОН, он стал преподавать Закон Божий в воскресной школе «Горлица» при храме Екатеринбурга.
* * *
Его пригласил знакомый священник Сергей Ермолаев, который служит в храме святых целителей Косьмы и Дамиана. Настоятель, вспоминает Биртолан, при встрече спросил, что тот делает по выходным. «Я говорю - ничего, отдыхаю, - рассказывает Виктор. - Он мне: пошли ко мне в школу преподавать. Я говорю: ну, пошли».
Биртолан рассуждает, что если бы Ермолаев предложил бы ему работу в «Горлице» до участия в войне, он бы «отмазался». «Сказал, что дел куча, туда-сюда, - смеётся Виктор. - А после фронта я уже задумался о каком-то долге, о том, что детям нужно мужское воспитание».
Подростки, по словам Виктора, могут задавать ему на занятиях каверзные вопросы. Например, можно ли убивать других людей.
- И что вы им отвечаете?
- Я им говорю - да, убивать плохо, я полностью согласен. Виктор Александрович убил кучу народу. Но что делать, если плохие люди иначе не понимают?
Биртолан носит на занятия складной нож. Он говорит, что после возвращения не воспринимает себя «без оружия», поэтому всегда кладёт нож в карман.
- Мне нет необходимости пугать или шокировать окружающих. Если надо, я человека убью и голыми руками. Но мне с ножом спокойнее.
* * *
И поскольку "педалировать тему" насилия в исполнении вернувшихся героев нашим слугам народа не рекомендовано - это еще только цветочки.