Слить бы эту Слиску…
Слиска тут за смертную казнь высказалась. Причем, в самом жестком варианте: мол, не только за преступления против личности, но и за экономические преступления.
Слиска также указала, что ошибки правосудия при вынесении смертных приговоров за совершение тяжких и особо тяжких преступлений, на самом деле, случаются редко. «Если и были судебные ошибки, то они были единичными», - сказала депутат.
Сдается мне, не может она забыть ужасного преступления против ее личности, как году примерно в 2006-м вынесли из ее депутатской квартиренки брюлики, веселя, часы редкостной иностранной работы.
Мне вспомнился в связи с эти один бойкий текстик фельетонного типа. Воспроизвожу полностью.
Слискины копеечки
Ожидаю даму, навожу порядок в кабинете, судорожно запихиваю бумаги, разбросанные на столе, в ящики. Мусорную корзину заталкиваю с самый дальний угол, за шкаф.
И вот открывает дверь, и на пороге появляется Любовь Константиновна Слиска. Первый вице-спикер. Монументальна, как памятник Екатерине Второй.
У меня с ней отношения непростые. Я - человек рафинированный, прошел несколько европейских резидентур. А тут, после думских выборов 99-го, появляется дама, которая говорит: «Ка-Пе-Эр-Фе», безумно раздражая этим депутатов-коммунистов. Или: «Все лОжить на место...» (тут я всегда вспоминал классику, «Доживем до понедельника»: «Я им говорю - не лОжьте зеркальца в парты, а они лОжат и лОжат…») Словом, типичная провинциальная профсоюзная дама. Раздражала безумно. Помню, один журналист (которого не называю, дабы не травмировать его напоминанием об ошибках молодости) даже объявил: «Всю эту Слиску надо слить в унитаз!»
Но потом дама пообтесалась, набралась культурки. И когда она в светлый наш праздник, День работников органов безопасности, заявила: «Во мне умер чекист» и поведала, что предлагала нашей Конторе свои услуги, и ее не взяли только потому, что не была членом партии, во мне что-то дрогнуло. Ну, а когда Страсбургский суд лягнул нас в деле Гусинского, и Любовь Константиновна пригвоздила подлую Европу, объяснив, что суд этот коррумпирован, я окончательно понял: был не прав. Предвзят был, ограничен. Теперь отношения почти идиллические…
А уж сегодня… Наслышан о ее беде, сочувствую. Такой удар! Бриллианты, лучшие друзья девушки. Часики «Шопар» за 30 тысяч баксов и несколько штук попроще. Векселя, четыре штуки, на четыре миллиона. И 85 тысячи евро наличными. Все, что нажито непосильным трудом. Ну, кроме того, что уцелело в десятипудовом сейфе, который оказался неподъемным для криминала. «Ничего, - возмущаюсь, - святого! Ни-че-го!» И главное, непонятно, кто посмел замахнуться на политдаму, если все грузинские воры в законе и барсеточники только что выдворены из страны?
- Ладно, Питирим, не в деньгах счастье, - прервала мои сетования гостья. - И без бриллиантов я… как-нибудь… - она тяжело вздохнула. Согласно киваю: главное, наградной пистолет уцелел. - Что действительно беспокоит - а ну как спросят: откуда, мол, денежки?
- Любовь Константиновна, побойся бога! - замахал я руками. - Да кто спросит-то? Когда кто у кого спрашивал? У нас, вон, бывший замминистра финансов Чернухин отхватил в Лондоне особнячок за 135 миллионов долларов. Молодой, кстати, парень, 37 лет. Все газеты написали, поразились хваткости и нахальству. А кто спросил? А уж эти твои… копеечки…
- Ну, а если? Сейчас такая неопределенность, две партии власти, выборы на носу те и эти, с преемником неясно. А вдруг?
- Скажешь о брюликах, как о тех акциях: дескать, у тебя и денег таких нет, чтобы купить, так что взяла задаром. А сколько стоит - понятия не имела…
Успокоилась она. И я доволен - не утратил умения убеждать. А как она успокоилась - стало вдруг до слез жаль утраченного. А ну как не найдут? Как залатать финансовые бреши?
- Помнишь, - говорю, - Ксюшу Собчак обчистили? Унесли у бедной студентки брюликов на 200 тысяч баксов? Что она сделала, помнишь?
- Нет, Питирим, - вздохнула Любовь Константиновна всей своей богатырской грудью, - на содержание к молодому олигарху, чтобы квартиры, машины, драгоценности дарил, - это мне поздно.
Да, думаю, правильно кто-то сказал: «Слиска искренняя, как футбол Эдуарда Малофеева».
- Да не о том я, - втолковываю. - Ксюша двинулась в телеведущие. «Дом-1», «Дом-2»… Вся личная жизнь персонажей, вплоть до интимных подробностей, под камерами, а модератором - очаровательная ведущая. Неужели не справишься?
- Мне с молодыми несподручно - они такие… раскованные. Да и что в Думе скажут?
- Ладно, дарю идею! - сегодня я в ударе. - «Дом-3» с ведущими политиками! Представь, перед камерами разворачивается роман Жириновского с Матвиенко, а ты в роли разводящей! Советы. Наставления. Немного морализаторства тоже не помешает. Ты это умеешь: «Мы взяли на себя ответственность, и мы за эту ответственность будем отвечать!» Какие будут рейтинги!
Удалилась она, ободренная, успокоенная, рассекая грудью воздух, как большой океанский корабль. А я все не могу успокоиться: обидели Слиску, отняли копеечку…
Отсюда.
Слиска также указала, что ошибки правосудия при вынесении смертных приговоров за совершение тяжких и особо тяжких преступлений, на самом деле, случаются редко. «Если и были судебные ошибки, то они были единичными», - сказала депутат.
Сдается мне, не может она забыть ужасного преступления против ее личности, как году примерно в 2006-м вынесли из ее депутатской квартиренки брюлики, веселя, часы редкостной иностранной работы.
Мне вспомнился в связи с эти один бойкий текстик фельетонного типа. Воспроизвожу полностью.
Слискины копеечки
Ожидаю даму, навожу порядок в кабинете, судорожно запихиваю бумаги, разбросанные на столе, в ящики. Мусорную корзину заталкиваю с самый дальний угол, за шкаф.
И вот открывает дверь, и на пороге появляется Любовь Константиновна Слиска. Первый вице-спикер. Монументальна, как памятник Екатерине Второй.
У меня с ней отношения непростые. Я - человек рафинированный, прошел несколько европейских резидентур. А тут, после думских выборов 99-го, появляется дама, которая говорит: «Ка-Пе-Эр-Фе», безумно раздражая этим депутатов-коммунистов. Или: «Все лОжить на место...» (тут я всегда вспоминал классику, «Доживем до понедельника»: «Я им говорю - не лОжьте зеркальца в парты, а они лОжат и лОжат…») Словом, типичная провинциальная профсоюзная дама. Раздражала безумно. Помню, один журналист (которого не называю, дабы не травмировать его напоминанием об ошибках молодости) даже объявил: «Всю эту Слиску надо слить в унитаз!»
Но потом дама пообтесалась, набралась культурки. И когда она в светлый наш праздник, День работников органов безопасности, заявила: «Во мне умер чекист» и поведала, что предлагала нашей Конторе свои услуги, и ее не взяли только потому, что не была членом партии, во мне что-то дрогнуло. Ну, а когда Страсбургский суд лягнул нас в деле Гусинского, и Любовь Константиновна пригвоздила подлую Европу, объяснив, что суд этот коррумпирован, я окончательно понял: был не прав. Предвзят был, ограничен. Теперь отношения почти идиллические…
А уж сегодня… Наслышан о ее беде, сочувствую. Такой удар! Бриллианты, лучшие друзья девушки. Часики «Шопар» за 30 тысяч баксов и несколько штук попроще. Векселя, четыре штуки, на четыре миллиона. И 85 тысячи евро наличными. Все, что нажито непосильным трудом. Ну, кроме того, что уцелело в десятипудовом сейфе, который оказался неподъемным для криминала. «Ничего, - возмущаюсь, - святого! Ни-че-го!» И главное, непонятно, кто посмел замахнуться на политдаму, если все грузинские воры в законе и барсеточники только что выдворены из страны?
- Ладно, Питирим, не в деньгах счастье, - прервала мои сетования гостья. - И без бриллиантов я… как-нибудь… - она тяжело вздохнула. Согласно киваю: главное, наградной пистолет уцелел. - Что действительно беспокоит - а ну как спросят: откуда, мол, денежки?
- Любовь Константиновна, побойся бога! - замахал я руками. - Да кто спросит-то? Когда кто у кого спрашивал? У нас, вон, бывший замминистра финансов Чернухин отхватил в Лондоне особнячок за 135 миллионов долларов. Молодой, кстати, парень, 37 лет. Все газеты написали, поразились хваткости и нахальству. А кто спросил? А уж эти твои… копеечки…
- Ну, а если? Сейчас такая неопределенность, две партии власти, выборы на носу те и эти, с преемником неясно. А вдруг?
- Скажешь о брюликах, как о тех акциях: дескать, у тебя и денег таких нет, чтобы купить, так что взяла задаром. А сколько стоит - понятия не имела…
Успокоилась она. И я доволен - не утратил умения убеждать. А как она успокоилась - стало вдруг до слез жаль утраченного. А ну как не найдут? Как залатать финансовые бреши?
- Помнишь, - говорю, - Ксюшу Собчак обчистили? Унесли у бедной студентки брюликов на 200 тысяч баксов? Что она сделала, помнишь?
- Нет, Питирим, - вздохнула Любовь Константиновна всей своей богатырской грудью, - на содержание к молодому олигарху, чтобы квартиры, машины, драгоценности дарил, - это мне поздно.
Да, думаю, правильно кто-то сказал: «Слиска искренняя, как футбол Эдуарда Малофеева».
- Да не о том я, - втолковываю. - Ксюша двинулась в телеведущие. «Дом-1», «Дом-2»… Вся личная жизнь персонажей, вплоть до интимных подробностей, под камерами, а модератором - очаровательная ведущая. Неужели не справишься?
- Мне с молодыми несподручно - они такие… раскованные. Да и что в Думе скажут?
- Ладно, дарю идею! - сегодня я в ударе. - «Дом-3» с ведущими политиками! Представь, перед камерами разворачивается роман Жириновского с Матвиенко, а ты в роли разводящей! Советы. Наставления. Немного морализаторства тоже не помешает. Ты это умеешь: «Мы взяли на себя ответственность, и мы за эту ответственность будем отвечать!» Какие будут рейтинги!
Удалилась она, ободренная, успокоенная, рассекая грудью воздух, как большой океанский корабль. А я все не могу успокоиться: обидели Слиску, отняли копеечку…
Отсюда.