Йоптытьжежтвоюмать!!!
«Среди основных направлений проводящейся реформы можно выделить:
А) демократизацию системы обучение и воспитания;
Б) гуманитаризацию и гуманизацию процесса образования;
В) компьютеризацию процесса образования;
Г) интернационализация процесса образования.
В ходе их реализации предполагается:
1. видоизменить организацию и технологию обучения, сделать ученика полноценным субъектом образовательного процесса. Сегодня по-настоящему эффективной может быть названа только такая модель образования, в рамках которой происходит отход от авторитарного стиля поведения педагога, снижение его роли в качестве источника информации и повышение роли обучаемого в процессе освоения получаемой им информации;
2. по иному подойти к выработке критериев эффективности результатов образования - ими должны стать не только полученные обучаемым знания, умения и навыки, но и уровень творческого и нравственного развития его личности. Это необходимо в свете глобальных проблем, поставивших перед человечеством проблему его выживаемости в ХХ1 веке.
В настоящее время в России идет становление новой системы образования, ориентированной на вхождение в мировое образовательное пространство. Этот процесс сопровождается существенными изменениями в педагогической теории и практике учебно-воспитательного процесса. Происходит смена образовательной парадигмы: предлагается новое содержание и новые подходы к образованию. Содержание образования дополняется современными процессуальными умениями, направленными на развитие способностей оперирования информацией. Традиционные способы ретрансляции знаний - устная и письменная речь - уступают место компьютерным средствам обучения, использованию телекоммуникационных сетей глобального масштаба. Особая роль отводится духовному воспитанию личности, становлению нравственного облика человека ХХ1 века.»
Клименко А.В., Румынина В.В. Экзамен по обществознанию. Конспекты ответов. М, НТЦ «Университетский», Рольф. М, 2002, с. 230 - 231.
[отсюда]
Новояз должен был не только обеспечить знаковыми средствами мировоззрение и мыслительную деятельность приверженцев ангсоца, но и сделать невозможными любые иные течения мысли. Предполагалось, что, когда новояз утвердится навеки, а старояз будет забыт, неортодоксальная, то есть чуждая ангсоцу, мысль, постольку поскольку она выражается в словах, станет буквально немыслимой. Лексика была сконструирована так, чтобы точно, а зачастую и весьма тонко выразить любое дозволенное значение, нужное члену партии, а кроме того, отсечь все остальные значения, равно как и возможности прийти к ним окольными путями. Это достигалось изобретением новых слов, но в основном исключением слов нежелательных и очищением оставшихся от неортодоксальных значений -- по возможности от всех побочных значений. Приведем только один пример. Слово "свободный" в новоязе осталось, но его можно было использовать лишь в таких высказываниях, как "свободные сапоги", "туалет свободен". Оно не употреблялось в старом значении "политически свободный", "интеллектуально свободный", поскольку свобода мысли и политическая свобода не существовали даже как понятия, а следовательно, не требовали обозначений. Помимо отмены неортодоксальных смыслов, сокращение словаря рассматривалось как самоцель, и все слова, без которых можно обойтись, подлежали изъятию. Новояз был призван не расширить, а сузить горизонты мысли, и косвенно этой цели служило то, что выбор слов сводили к минимуму.
Новояз был основан на сегодняшнем литературном языке, но многие новоязовские предложения, даже без новоизобретенных слов, показались бы нашему современнику непонятными. Лексика подразделялась на три класса: словарь А, словарь В (составные слова) и словарь С. Проще всего рассмотреть каждый из них отдельно; грамматические же особенности языка можно проследить в разделе, посвященном словарю А, поскольку правила для всех трех категорий -- одни и те же.
[ . . . ]
Словарь B состоял из слов, специально сконструированных для политических нужд, иначе говоря, слов, которые не только обладали политическим смыслом, но и навязывали человеку, их употребляющему, определенную позицию. Не усвоив полностью основ ангсоца, правильно употреблять эти слова было нельзя. В некоторых случаях их смысл можно было передать староязовским словом или даже словами из словаря А, но это требовало длинного описательного перевода и всегда было сопряжено с потерей подразумеваемых смыслов. Слова В представляли собой своего рода стенограмму: в несколько слогов они вмещали целый круг идей, в то же время выражая их точнее и убедительнее, чем в обыкновенном языке.
Все слова В были составными[11]. Они состояли из двух или более слов или частей слов, соединенных так, чтобы их удобно было произносить. От каждого из них по обычным образцам производилось гнездо. Для примера: от "благомыслия", означавшего приблизительно "ортодоксию", "правоверность", происходил глагол "благомыслить", причастие "благомыслящий", прилагательное "благомысленный", наречие "благомысленно" и т. д.
Слова В создавались без какого-либо этимологического плана. Они могли состоять из любых частей речи, соединенных в любом порядке и как угодно препарированных -- лишь бы их было удобно произносить и оставалось понятным их происхождение. В слове "мыслепреступление", например, мысль стояла первой, а в слове "благомыслие" -- второй. Поскольку в словаре В удобопроизносимость достигалась с большим трудом, слова здесь образовывались не по такой жесткой схеме, как в словаре А. Например, прилагательные от "минилюба" и "миниправа" были соответственно "минилюбный" и "миниправный" просто потому, что "-любовный" и "-праведный" было не совсем удобно произносить. В принципе же их склоняли и спрягали, как обычно.
Некоторые слова В обладали такими оттенками значения, которых почти не улавливал человек, не овладевший языком в целом. Возьмем, например, типичное предложение из передовой статьи в "Таймс": "Старомыслы не нутрят ангсоц". Кратчайшим образом на староязе это можно изложить так: "Те, чьи идеи сложились до Революции, не воспринимают всей душой принципов английского социализма". Но это неадекватный перевод. Во-первых, чтобы как следует понять смысл приведенной фразы, надо иметь четкое представление о том, что означает слово "ангсоц". Кроме того, лишь человек, воспитанный в ангсоце, почувствует всю силу слова "нутрить", подразумевающего слепое восторженное приятие, которое в наши дни трудно вообразить, или слова "старомысл", неразрывно связанного с понятиями порока и вырождения. Но особая функция некоторых новоязовских слов наподобие "старомысла" состояла не столько в том, чтобы выражать значения, сколько в том, чтобы их уничтожать. Значение этих слов, разумеется немногочисленных, расширялось настолько, что обнимало целую совокупность понятий; упаковав эти понятия в одно слово, их уже легко было отбросить и забыть. Сложнее всего для составителей Словаря новояза было не изобрести новое слово, но, изобретя его, определить, что оно значит, то есть определить, какую совокупность слов оно аннулирует.
[ Дж.Оружлл: 1984, Приложение (о новоязе) ]
А) демократизацию системы обучение и воспитания;
Б) гуманитаризацию и гуманизацию процесса образования;
В) компьютеризацию процесса образования;
Г) интернационализация процесса образования.
В ходе их реализации предполагается:
1. видоизменить организацию и технологию обучения, сделать ученика полноценным субъектом образовательного процесса. Сегодня по-настоящему эффективной может быть названа только такая модель образования, в рамках которой происходит отход от авторитарного стиля поведения педагога, снижение его роли в качестве источника информации и повышение роли обучаемого в процессе освоения получаемой им информации;
2. по иному подойти к выработке критериев эффективности результатов образования - ими должны стать не только полученные обучаемым знания, умения и навыки, но и уровень творческого и нравственного развития его личности. Это необходимо в свете глобальных проблем, поставивших перед человечеством проблему его выживаемости в ХХ1 веке.
В настоящее время в России идет становление новой системы образования, ориентированной на вхождение в мировое образовательное пространство. Этот процесс сопровождается существенными изменениями в педагогической теории и практике учебно-воспитательного процесса. Происходит смена образовательной парадигмы: предлагается новое содержание и новые подходы к образованию. Содержание образования дополняется современными процессуальными умениями, направленными на развитие способностей оперирования информацией. Традиционные способы ретрансляции знаний - устная и письменная речь - уступают место компьютерным средствам обучения, использованию телекоммуникационных сетей глобального масштаба. Особая роль отводится духовному воспитанию личности, становлению нравственного облика человека ХХ1 века.»
Клименко А.В., Румынина В.В. Экзамен по обществознанию. Конспекты ответов. М, НТЦ «Университетский», Рольф. М, 2002, с. 230 - 231.
[отсюда]
Новояз должен был не только обеспечить знаковыми средствами мировоззрение и мыслительную деятельность приверженцев ангсоца, но и сделать невозможными любые иные течения мысли. Предполагалось, что, когда новояз утвердится навеки, а старояз будет забыт, неортодоксальная, то есть чуждая ангсоцу, мысль, постольку поскольку она выражается в словах, станет буквально немыслимой. Лексика была сконструирована так, чтобы точно, а зачастую и весьма тонко выразить любое дозволенное значение, нужное члену партии, а кроме того, отсечь все остальные значения, равно как и возможности прийти к ним окольными путями. Это достигалось изобретением новых слов, но в основном исключением слов нежелательных и очищением оставшихся от неортодоксальных значений -- по возможности от всех побочных значений. Приведем только один пример. Слово "свободный" в новоязе осталось, но его можно было использовать лишь в таких высказываниях, как "свободные сапоги", "туалет свободен". Оно не употреблялось в старом значении "политически свободный", "интеллектуально свободный", поскольку свобода мысли и политическая свобода не существовали даже как понятия, а следовательно, не требовали обозначений. Помимо отмены неортодоксальных смыслов, сокращение словаря рассматривалось как самоцель, и все слова, без которых можно обойтись, подлежали изъятию. Новояз был призван не расширить, а сузить горизонты мысли, и косвенно этой цели служило то, что выбор слов сводили к минимуму.
Новояз был основан на сегодняшнем литературном языке, но многие новоязовские предложения, даже без новоизобретенных слов, показались бы нашему современнику непонятными. Лексика подразделялась на три класса: словарь А, словарь В (составные слова) и словарь С. Проще всего рассмотреть каждый из них отдельно; грамматические же особенности языка можно проследить в разделе, посвященном словарю А, поскольку правила для всех трех категорий -- одни и те же.
[ . . . ]
Словарь B состоял из слов, специально сконструированных для политических нужд, иначе говоря, слов, которые не только обладали политическим смыслом, но и навязывали человеку, их употребляющему, определенную позицию. Не усвоив полностью основ ангсоца, правильно употреблять эти слова было нельзя. В некоторых случаях их смысл можно было передать староязовским словом или даже словами из словаря А, но это требовало длинного описательного перевода и всегда было сопряжено с потерей подразумеваемых смыслов. Слова В представляли собой своего рода стенограмму: в несколько слогов они вмещали целый круг идей, в то же время выражая их точнее и убедительнее, чем в обыкновенном языке.
Все слова В были составными[11]. Они состояли из двух или более слов или частей слов, соединенных так, чтобы их удобно было произносить. От каждого из них по обычным образцам производилось гнездо. Для примера: от "благомыслия", означавшего приблизительно "ортодоксию", "правоверность", происходил глагол "благомыслить", причастие "благомыслящий", прилагательное "благомысленный", наречие "благомысленно" и т. д.
Слова В создавались без какого-либо этимологического плана. Они могли состоять из любых частей речи, соединенных в любом порядке и как угодно препарированных -- лишь бы их было удобно произносить и оставалось понятным их происхождение. В слове "мыслепреступление", например, мысль стояла первой, а в слове "благомыслие" -- второй. Поскольку в словаре В удобопроизносимость достигалась с большим трудом, слова здесь образовывались не по такой жесткой схеме, как в словаре А. Например, прилагательные от "минилюба" и "миниправа" были соответственно "минилюбный" и "миниправный" просто потому, что "-любовный" и "-праведный" было не совсем удобно произносить. В принципе же их склоняли и спрягали, как обычно.
Некоторые слова В обладали такими оттенками значения, которых почти не улавливал человек, не овладевший языком в целом. Возьмем, например, типичное предложение из передовой статьи в "Таймс": "Старомыслы не нутрят ангсоц". Кратчайшим образом на староязе это можно изложить так: "Те, чьи идеи сложились до Революции, не воспринимают всей душой принципов английского социализма". Но это неадекватный перевод. Во-первых, чтобы как следует понять смысл приведенной фразы, надо иметь четкое представление о том, что означает слово "ангсоц". Кроме того, лишь человек, воспитанный в ангсоце, почувствует всю силу слова "нутрить", подразумевающего слепое восторженное приятие, которое в наши дни трудно вообразить, или слова "старомысл", неразрывно связанного с понятиями порока и вырождения. Но особая функция некоторых новоязовских слов наподобие "старомысла" состояла не столько в том, чтобы выражать значения, сколько в том, чтобы их уничтожать. Значение этих слов, разумеется немногочисленных, расширялось настолько, что обнимало целую совокупность понятий; упаковав эти понятия в одно слово, их уже легко было отбросить и забыть. Сложнее всего для составителей Словаря новояза было не изобрести новое слово, но, изобретя его, определить, что оно значит, то есть определить, какую совокупность слов оно аннулирует.
[ Дж.Оружлл: 1984, Приложение (о новоязе) ]