На великом и могучем-38: интервью С.Чакрабарти (Justice Democrats) изданию Politico
[Публикация интервью одного из «левых» деятелей Демпартии США С.Чакрабарти сайтом не означает согласия с его позициями. Как раз наоборот - публикацией редакция «Компросвета» стремится развеять миф о прогрессивности ДП США и показать, что большинство предложений даже так называемого левого крыла представляют лишь одну из буржуазных стратегий развития экономики, «защищая рабочий класс» лишь постольку, поскольку ему что-то перепадает от предполагаемого экономического роста, выиграет от которого прежде всего буржуазия - прим. редакции]
«Внутри новой, зрелой политической стратегии левых»
Избранный президент имеет «шанс стать лидером в духе Ф.Д.Рузвельта», заявил сооснователь организации Justice Democrats Саикат Чакрабарти, у которого есть несколько больших идей, как подтолкнуть его к этому.
Зак Стэнтон (редактор интернет-журнала POLITICO)
Перевод: редакция «Компросвета»
На протяжении десятилетий никто не относился к Джо Байдену жестче, чем левые политические силы. Он был слишком дружелюбен с республиканцами, находился в одной связке с компаниями, выпускающими кредитные карты, слишком агрессивен в отношении внешней политики и слишком скор на принятие политики закона и порядка.
Затем в ноябре произошло нечто неожиданное: одним махом Байден стал президентом, а левые прочно укрепились в Конгрессе. И внезапно для прогрессивных политиков, чья повестка дня теперь зависит от его администрации, он выглядит не так плохо.
Сенатор от штата Массачуссетс Элизабет Уоррен похвалила победившего Байдена за «управление самой прогрессивной платформой экономической и расовой справедливости среди всех кандидатов в президенты». Его выбор Рональда Клейна в качестве главы администрации был «превосходным», написала в Twitter член Конгресса из Миннесоты и Squad Ильхан Омар. И каждый из его кандидатов в кабинет, как отметил Райан Грим из The Intercept, «более прогрессивен и менее привязан к Уолл-стрит», чем их предшественник при президенте Бараке Обаме.
Возможно, наиболее полное выражение этого нового оптимизма Байдена исходит от Сайката Чакрабарти, подстрекателя-организатора, который стал соучредителем Justice Democrats -группы, существующей три года и известной тем, что проводил праймериз в пользу центристских действующих лиц своей собственной партии, - а затем стал главой аппарата конгрессмена Александрии. Окасио-Кортез. В своей нынешней роли президента прогрессивного аналитического центра New Consensus, Чакрабарти выпустил поддерживающую памятку для избранного президента Байдена, побуждая его к реализации своих планов экономического развития.
Байден вел исторически прогрессивную кампанию с точки зрения того, о чем он говорил. Весь его план «Лучшего восстановления» говорит о многотрилионном проекте восстановления экономики Америки », - говорит Чакрабарти. «С политической точки зрения, я считаю, что это очень разумно. В меня вселяет оптимизм тот факт, что он даже выступал за это».
Помимо признания Байдена, памятка примечательна своими идеями о том, как демократы вообще могут добиться чего-либо в Вашингтоне с Митчем МакКоннеллом [т.е. лидером республиканского большинства, которое может сохраниться в Сенате]в качестве вероятной помехи в Сенате. Он призывает нового президента реализовать свою исполнительную власть, относясь к моменту как к чрезвычайной ситуации в духе 2008 года, используя национальную банковскую систему Федерального резерва для ссуды «зеленым» предприятиям и превращая региональные банки ФРС в двигатель децентрализованного экономического развития по всей стране.
Долго ли просуществует этот союз? И что произойдет, если находящиеся у власти демократы откажутся от сотрудничества?
«У Justice Democrats 10 членов в Конгрессе, а у демократов из Палаты, думаю, что большинство из шести мест», говорит Чакрабарти. «Сейчас они могут сесть за стол переговоров как зрелые партнеры. У них есть реальная сила».
На этой неделе журнал POLITICO беседовал с Чакрабарти. Мы приводим сжатую стенограмму разговора, отредактированную для большей ясности.
Что вселяет в вас оптимизм в отношении того, что прогрессивные политики могут добиться политической выгоды, даже если Митч МакКоннелл будет контролировать Сенат?
Немного отступив назад, Байден провел исторически прогрессивную кампанию с точки зрения того, о чем он говорил. Весь его план «лучшего восстановления» говорит о многотриллионном проекте по восстановлению экономики Америки, где он собирается построить, как он сам выражается, электромобили, солнечные батареи и ветряные турбины в Америке. Если вы находитесь в одном из тысяч деиндустриализированных городов в Ржавом поясе или на юге, где раньше вы могли получать хорошо оплачиваемую профсоюзную работу, получая 30 или 40 долларов в час, а затем внезапно пришла NAFTA [зона свободной торговли между США, Канадой и Мексикой с начала 1994 г.] и эта работа исчезла, он говорит вам: «Я приеду и построю фабрику, обеспечив высокооплачиваемую работу в вашем городе». В политическом плане я считаю это очень разумным.
Что внушает мне оптимизм, так это то, что он даже выступал за это. В течение длительного времени было проблемой даже убедить кандидатов от основных партий в том, что это проблема - что мы должны намеренно строить и восстанавливать американскую экономику. Сам факт того, что он говорит об этом - и о сумме в несколько триллионов долларов, - очень оптимистичен.
Он может это сделать, даже если Митч МакКоннелл управляет Сенатом и пытается его заблокировать. По сути, он может сделать то же, что и Барак Обама, и Джордж Буш-младший сделали с ФРС в 2008 году во время рецессии, когда федеральное правительство - исполнительная ветвь власти, Казначейство - работало с ФРС над созданием схемы финансирования для создания ликвидности и долгосрочных ссуд с низким процентом для спасения банков Уолл-стрит в условиях кризиса.
Байден должен сделать то же самое с ФРС, но вместо займов для спасения банков, создать долгосрочные инвестиции и займы в американскую промышленность и рабочие места, чтобы делать именно то, за что Байден только что выступал: строить заводы по производству электромобилей, чистой стали, солнечных панелей, создание всех этих средств для создания рабочих мест в каждом сообществе по всей Америке. А также используйте нашу ФРС для предоставления малому бизнесу финансирования под низкие проценты. Это способ дать им деньги, которые им нужны, чтобы пережить эту пандемию и восстановить экономику так, чтобы она росла.
Вы оптимистично оцениваете возможности сотрудничества с президентом Байденом. Я не могу не чувствовать, что это сдвиг по сравнению с тем, как левые недавно подошли к своим отношениям с демократическим руководством. Всего два года назад конгрессмен Окасио-Кортез присоединилась к сидячей забастовке движения «Санрайз» в офисе Нэнси Пелоси. Это кажется существенным изменением - менее конфронтационным. Изменилась ли стратегия левых? В чем отличие?
Да. Я думаю, что отличия есть, и это не так. Так что с самого начала я даже не знал, смог бы я или нет… Я никогда не считал себя «левым» или «прогрессивным».
Например, то, что мы предлагаем - «Новый зеленый курс» - это своего рода базовое экономическое развитие, которое ни в одной другой стране не является курсом отдельной партии. Даже экономическую политику в стиле Гамильтона [т.е. поощрение остающейся в частных руках промышленности с помощью центрального банка] называются «прогрессивной», что крайне странно.
Мы предлагаем это как нечто объединяющее для страны. Мой подход - я говорю за себя- всегда был таким: мы собираемся представить решение. Мы покажем, что нет причин не принимать решение. И затем, если лидеры этого не делают - без оправдания - мы должны оказывать на них давление. Тогда, конечно, вам придется устроить сидячую забастовку; вы должны показать, что они этого не делают, потому что тогда им, по крайней мере, будет стыдно делать это. Я надеюсь, что им не нужно стесняться этого; Надеюсь, они это возглавят.
Я считаю, что у Байдена есть исторический шанс стать лидером в духе Ф.Д.Рузвельта, которому не надо будет полагаться на давление, чтобы сделать следующий шаг.
И как же левые должны судить о президентстве Байдена?
«Сколько людей перестанут голодать» - хороший вопрос. Этой зимой 50 миллионов человек подвержены риску голода. Так что этого должно быть достаточно, чтобы попытаться решить проблему.
Честно говоря, если Байден сможет сдержать обещания своей предвыборной кампании - если он действительно сможет создать миллионы высокооплачиваемых рабочих мест, вывести нас из депрессии и пандемии - это будет неплохо. И я думаю, это проявится в 2022 году. Если он сможет реально изменить жизнь людей и вернуть людей в такие места, как Джейнсвилл, штат Висконсин, от 12 долларов в час к 40 или 50 долларов в час, люди проголосуют за него и за демократов, потому что они будут знать, что мы действительно что-то сделали с властью, которая была нам дарована.
Возвращаясь к вопросу о том, изменилась ли стратегия левых с 2018 года, вы ответили «да и нет». Думаю, я слышал в основном отрицательную часть этого ответа. Что означает «да»?
Главное, что, я думаю, изменилось, это то, что были некоторые ... Основной идеи - заставить основных лидеров Демократической партии признать экономическое развитие как средство намеренного разговора о промышленности и строительстве предприятий в Америке и возвращении рабочих мест - просто не существовало. Я думаю, что до сих пор вы можете пытаться убедить людей в частных беседах один на один. Вы знаете, если вам это не хватает, значит, вы его упускаете.
Что сделала сидячая забастовка вокруг «Зеленого нового курса» так это то, что он стал настолько общенациональной темой, которую лидеры демократов больше не могли полностью игнорировать - как с точки зрения решения проблемы изменения климата как серьезной проблемы, так и идеи федерального правительства, участвовавшего в намеренных действиях для решения этих проблем.
Место, где идет разговор, теперь гораздо более здоровое, лучшее место. Где мы говорим о реальных решениях, которые потенциально могут дойти до масштаба проблемы. Так что на данный момент я не думаю, что нам нужно продолжать кричать на них, что они этого не понимают - потому что они, кажется, понимают.
Теперь следующим шагом будет: что им на самом деле с этим делать? Частично цель выпуска такой статьи состоит в том, чтобы превентивно показать, что вы можете все, даже если мы не выиграем места в Сенате. Если мы выиграем места от Джорджии в Сенате, то, конечно, сможем делать все, что захотим. Но даже если вы не выиграете, вы сможете это сделать. Вопрос в том, хотите ли вы это сделать.
Как бы вы охарактеризовали текущее состояние левых?
Вы знаете, я, честно говоря, не знаю, тот ли я человек, которого следует спрашивать (Смеется). Но я могу попробовать выразить свое мнение. Я очень горжусь тем, куда ушли Justice Democrats. Когда я начинал движение, никто не отвечал на мои звонки. Мы были кучкой чокнутых в здании, просто пытаясь получить немного дневного света. Это было своего рода нашей целью: давайте просто сделаем все, что в наших силах, чтобы получить немного дневного света и вынести оттуда некоторые идеи.
Люди, которые стали лидерами левых в политике США, теперь занимают реальные места у власти. У Justice Democrats 10 членов в Конгрессе, а у демократов Палаты думаю, что большинство в шесть мест. Теперь они могут сесть за стол переговоров, как зрелые партнеры. У них есть настоящая власть. Это здоровое место, и я думаю, что это действительно хорошее место, особенно если они смогут продуктивно произвести изменения для подавляющего большинства американцев в течение следующих двух лет - не только для левых, но и для всех.
На самом деле я не слежу за внутрипартийной политикой так внимательно, как когда я руководил Justice Democrats. Большинство людей в Америке не заботит борьба «левых против центра» внутри Демократической партии; их волнует, что на самом деле сработает, но их не волнует, исходит ли работающее слева, из центра, справа или откуда-то еще.
Люди не просыпаются по ночам, задаваясь вопросом о статусе дебатов между Эбигейл Спанбергер [ одной из наиболее правых представителей демократов в Палате представителей] и Окасио-Кортес в Демократической фракции Палаты?
Надеюсь, что нет! Если да, то я совершенно неправильно понимаю американскую политику.
Во многом ваши политические амбиции на годы президентства Байдена зависят от того, что исполнительная власть будет действовать сама по себе. Считаете ли вы это проблемой после четырех лет выработки политики администрацией Трампа в основном за счет действий исполнительной власти вместо принятия законов?
Что ж, дело в том, что мы не предлагаем ничего нового для исполнительной власти. Все, о чем мы говорим, исполнительная власть может и привыкла делать. Части плана по существу включают создание Байденом Совета национального развития - группы лидеров, работающих во всех ведомствах исполнительной власти - для разработки стратегии национального экономического развития. Они возьмут «лучшую реставрацию» и разработают долгосрочную стратегию на пять или десять лет, чтобы действительно это сделать. И они будут работать с Федрезервом.
Роль Байдена здесь заключается в том, чтобы возглавить и создать пространство для выполнения этих функций Федрезервом и исполнительной властью. Его роль заключалась бы в том, чтобы провести пресс-конференцию с руководителями крупных автомобильных компаний и сказать: «Ребята, вы собираетесь получить деньги на производство электромобилей. Расскажите нам, что вы собираетесь делать. Сообщите нам, сколько рабочих мест вы собираетесь сделать». А потом контролировать результат их работы.
То, что мы предлагаем, немного новее - это использование полномочий, которые исполнительная власть обычно применяет только в чрезвычайных ситуациях, а не просто для спасения Уолл-стрит. В последние несколько десятилетий ФРС видела свою роль в основном как кредитора последней инстанции для банков, и это был путь к стабилизации экономики. Но если вы посмотрите на историю ФРС и ее первоначальную цель, то на самом деле она должна была быть сетью региональных банков развития. Мы думаем, что ей следует вернуться к этому. Это именно то, что нам нужно.
В настоящее время ФРС работает таким образом, что большая часть власти и кредитных возможностей сосредоточена в Нью-Йорке. У нас есть 12 региональных Федеральных резервных банков, которые должны охватывать все остальные регионы страны. Почему мы не даем им возможность реально развивать свои регионы? Федрезерв Далласа должен развивать Юго-Западный регион, потому что люди в Нью-Йорке не знают, чего хотят люди в Техасе или Монтане или в чем нуждаются для развития своей экономики.
Трудно ли заинтересовать людей политикой Федрезерва? Одно из других важных предложений, в котором вы участвовали, - «Новый зеленый курс», является политически убедительным - это содержательный лозунг и дает людям общую концептуальную основу. Я могу представить, что политику Федрезерва труднее «продать».
Да. И это хорошо. Политика Федрезерва не должна быть захватывающей! Захватывающим должно быть то, что вы собираетесь строить.
Причина, по которой «Новый зеленый курс» захватывает умы, заключается в том, что мы говорим обо всех национальных проектах, которые мы возьмем на себя для решения проблемы изменения климата: «Есть проблема: изменение климата. Вот решение». Байден не должен точно так же выходить на сцену и говорить: «Я собираюсь ввести низкие процентные ставки в новой кредитной линии от Федрезерва». Нет.
Идите туда и скажите людям в Джейнсвилле: «Ребята, вы потеряли свой большой завод GM в 2008 году. И с тех пор вам сказали, что у вас должно быть все в порядке, когда вы зарабатываете четверть своей зарплаты, потому что это лучшее, что у тебя есть». Республиканцы заявили, что единственный способ изменить это положение - чтобы убедить GM вернуть завод, мы должны предоставить им все налоговые льготы, позволить им сбрасывать продукты в реки и снизить заработную плату вдвое. Это республиканская стратегия. И стратегия демократов на самом деле ничуть не лучше: она гласила: «Ну, мы не знаем, что делать. Мы будем бороться за высокие зарплаты, потому что должны. Но мы не знаем, что делать». Однажды завод покидает город, исчезает. Все разрушено. Всем известно, что когда завод уходит, надежды не остается. Вы просто опустошены. Все, что у вас осталось - это низкооплачиваемые рабочие места в сфере обслуживания. Байдену следовало бы сказать: «На самом деле, есть другой способ».
Существует тенденция, особенно среди прогрессивных политиков - иногда говорить о том, что все разрушено, и что мы достигли дна. Но фактически это не так. Нам по-прежнему есть над чем работать. Проблема в том, что мы позволяем достичь дна.
Посмотрите на iPhone. Федеральное финансирование - в основном от нашего правительства, но также и от правительств других стран - изобрело все компоненты iPhone. Затем, благодаря великой американской системе, у нас был великий предприниматель и отличная компания, которые объединили все это воедино и создали это удивительное, ценное устройство. Затем, когда пришло время собирать его и создавать тысячи потрясающих рабочих мест, такие страны, как Швейцария, Южная Корея и Германия - а не те места, где, по вашему мнению, есть низкооплачиваемые рабочие месте - создали [компоненты, которые составляют] более половины стоимости iPhone. И мы просто упускаем из виду это.
Мы действительно можем активно строить. Мы можем сделать так, поэтому причина, по которой GM не покидает Джейнсвилл, заключается в том, что это не имеет смысла, потому что мы создаем эту экосистему экономического роста и развития, как мы это делали в Кремниевой долине - которая является одной из последних бастионов подобных бизнес-экосистем. Имеет смысл отдать цифровую работу на аутсорсинг. Но этого не произошло, потому, что мы потратили много времени и денег, а также федеральные деньги - на создание этой экосистемы, в которой имеет наибольший смысл вести свой бизнес.
Это своего рода продвижение бизнеса. Может прозвучать странно: я, как прогрессивный человек, говорю, что мы должны быть «страной, ориентированной на бизнес». Но давайте создадим экосистему, в которой с финансовой точки зрения в качестве бизнес-решения было бы глупо не создавать свои вещи в Америке, не потому, что мы позволяем вам сбрасывать отходы в наши ручьи. Байден должен говорить об этом.
Вы упомянули о важности обращения к «подавляющему большинству» американцев. И, читая вашу недавнюю памятку, географическое разнообразие кажется приоритетом для многих языков, которые вы используете. Многие из демократов справедливости в Конгрессе базируются в крупных городах или мегаполисах. Есть ли цель выйти за пределы этого городского ядра? Когда географическое разнообразие стало приоритетом?
Это всегда было основным ключевым принципом. В первом цикле Justice Democrats 80 кандидатов, баллотировавшихся по всей Америке, как в «красных», так и в «синих» округах. Большинство людей в политике думают, что глупо начинать с этого и пытаться бороться со всей нацией. Почему мы сделали эту географически разнородную вещь? На самом деле ответ заключается в том, что экономическое обновление, которое происходит в моменты, когда кризис настолько велик, как правило, требует воли значительной части американского народа.
Мы видели это на примере Рузвельта: он смог сделать многое, потому что за ним стояла большая часть страны. За Обамой стояла большая часть страны. У меня смешанные чувства по поводу того, чего ему удалось этим добиться, но ему удалось повести за собой большую часть страны.
В такие моменты обычные межпартийные разногласия исчезают. И это то, на что мы надеемся и на что делаем ставку. Можем ли мы преодолеть нынешние разногласия и партийную борьбу, представив новый посыл о том, чтобы просто решить эти чертовы проблемы и сделать это достаточно масштабно, чтобы в это можно было поверить?
Все обеспокоены поляризацией и превращением одной страны в две, в которых мы так разделены и готовы друг другу грызть глотки. И я думаю, мы сможем это решить. Есть способ добиться этого, показывая, а не просто рассказывая.
В случае с Байденом, причина, по которой я продолжаю говорить, что я надеюсь, что он сможет добиться того, за что он выступал, заключается в том, что я действительно считаю, что Байдену нужно - и можно, за счет прямого экономического воздействия и улучшения жизни миллионов людей - повести за собой подавляющее большинство американского народа, которое стоит за ним и за Демократической партией. Это правильный путь к единству.
Некоторые части страны более склонны дать ему возможность сомневаться. А многие другие - нет. И особенно в этих частях он должен будет показать, то, на что он способен, в очень, очень широком смысле - что, для меня, почти означает, начать с экономических выгод в «темно-красных» [наиболее поддерживающих республиканцев] штатах, в Ржавом поясе и в сельской местности Висконсина, Мичигана, Нью-Йорка, и начать строительство оттуда. Это ваши испытательные полигоны для всех этих проектов.
Как вы истолковываете результаты выборов 2020 года? Видите ли вы в них оправдание? Предупреждающий знак? Что-то еще?
Трудно делать большие ставки. Но я думаю, что это особенно сложно сделать с общенациональными выборами, когда на самом деле нет послания к нации. Это похоже на то, что у Байдена был один набор результатов - он баллотировался в президенты с общенациональным посылом - но когда вы смотрите на других кандидатов от партии, становится сложнее, потому что демократы на самом деле не работают как партия.
Я никогда не видел посыла: «Вы должны проголосовать за нас всех, потому что мы сделаем X». Это было больше похоже на то, что у каждого была своя индивидуальная гонка. И, к сожалению, во многих этих гонках - в разгар экономической депрессии, когда миллионы людей остались без работы - кандидаты не говорили об экономике. Это безумие. Это порочная практика кампании. Так что многие из этих кандидатов в умеренных округах баллотировались против Трампа, вместо того, чтобы сказать что-либо о том, что они будут делать. И когда вы не проводите кампанию за то, что вы собираетесь делать, то в центре внимания оказываются всевозможные побочные эффекты - как в 2016 году, когда в центре внимания оказались электронные письма Хиллари, или те или иные антитрамповские или протрамповские теории заговора.
Обнадеживает тот факт, что Байден активно пошел в сторону экономики и не проиграл в вопросе, в котором Трамп якобы все еще был сильнее его. Обычно, стратегия демократов состоит в том, что если есть какая-то проблема, по которой республиканцы лидируют, то надо поговорить о другом, а не пытаться победить в этом вопросе. Байден не придерживался этой стратегии, и это обнадеживает.
Как вы упомянули, Justice Democrats закрепились в Конгрессе. Когда начнутся планы на выборы в Конгресс в 2022 году, следует ли нам ожидать, что будут попытки развить эти победы в Палате на праймериз против умеренных демократов в Сенате?
Да. Если определение «умеренного» заключается в том, что вы не хотите ничего делать прямо сейчас, в разгар депрессии, то я абсолютно на это надеюсь. На сто процентов. Вас избирают в Конгресс, чтобы заниматься делами. Если вы не хотите ничего делать - уходите на пенсию. Это просто недопустимо.
Я не думаю, что говорить о том, что мы сейчас находимся в большом кризисе и нужно что-то с этим делать - это вопрос левых или правых. Но найдутся люди, которые боятся что-то с этим делать. Чаще всего в политике, если вы действуете, вас обвиняют в действии. И даже если на самом деле вас не обвиняют в действиях многие люди понимают - вы делаете что-то, и все вас за это наказывают. Но никогда не наказывают за бездействие.
Так что это создает определенный набор стимулов для людей, которые в настоящее время избраны на должность. Такие люди, которые не хотят ничего делать, должны быть выдвинуты на праймериз. Вы должны заставить их занять свое место, если они не действуют. Вам нужна противодействующая сила. Это единственный способ их напугать настолько, чтобы они действительно что-то сделали, иначе они потеряют свое место, и кто-то другой сможет сделать это за них.
Когда вы говорите о людях, которые должны быть выдвинуты на праймериз, имеете ли вы в виду кого-то конкретного?
Я даю каждому право сомневаться. (Смеется).Я надеюсь, что люди увидели свет. Честно! Одна из ошибок, которую люди очень часто делают в политике, заключается в том, что все меняется гораздо быстрее, чем вы думаете. И это касается не только людей, избранных в Конгресс в 1970 году; это для людей, которые только что были избраны.
То, что было в 2018 году - не то, что есть в 2020 году. И что еще более важно - то, где была общественность в 2018 году, отличается от того, где она была в 2020 году. Это изменилось намного быстрее, чем политика. И вопрос в том, кто достаточно умен, чтобы понять, где сейчас публика, а кто нет?
«Внутри новой, зрелой политической стратегии левых»
Избранный президент имеет «шанс стать лидером в духе Ф.Д.Рузвельта», заявил сооснователь организации Justice Democrats Саикат Чакрабарти, у которого есть несколько больших идей, как подтолкнуть его к этому.
Зак Стэнтон (редактор интернет-журнала POLITICO)
Перевод: редакция «Компросвета»
На протяжении десятилетий никто не относился к Джо Байдену жестче, чем левые политические силы. Он был слишком дружелюбен с республиканцами, находился в одной связке с компаниями, выпускающими кредитные карты, слишком агрессивен в отношении внешней политики и слишком скор на принятие политики закона и порядка.
Затем в ноябре произошло нечто неожиданное: одним махом Байден стал президентом, а левые прочно укрепились в Конгрессе. И внезапно для прогрессивных политиков, чья повестка дня теперь зависит от его администрации, он выглядит не так плохо.
Сенатор от штата Массачуссетс Элизабет Уоррен похвалила победившего Байдена за «управление самой прогрессивной платформой экономической и расовой справедливости среди всех кандидатов в президенты». Его выбор Рональда Клейна в качестве главы администрации был «превосходным», написала в Twitter член Конгресса из Миннесоты и Squad Ильхан Омар. И каждый из его кандидатов в кабинет, как отметил Райан Грим из The Intercept, «более прогрессивен и менее привязан к Уолл-стрит», чем их предшественник при президенте Бараке Обаме.
Возможно, наиболее полное выражение этого нового оптимизма Байдена исходит от Сайката Чакрабарти, подстрекателя-организатора, который стал соучредителем Justice Democrats -группы, существующей три года и известной тем, что проводил праймериз в пользу центристских действующих лиц своей собственной партии, - а затем стал главой аппарата конгрессмена Александрии. Окасио-Кортез. В своей нынешней роли президента прогрессивного аналитического центра New Consensus, Чакрабарти выпустил поддерживающую памятку для избранного президента Байдена, побуждая его к реализации своих планов экономического развития.
Байден вел исторически прогрессивную кампанию с точки зрения того, о чем он говорил. Весь его план «Лучшего восстановления» говорит о многотрилионном проекте восстановления экономики Америки », - говорит Чакрабарти. «С политической точки зрения, я считаю, что это очень разумно. В меня вселяет оптимизм тот факт, что он даже выступал за это».
Помимо признания Байдена, памятка примечательна своими идеями о том, как демократы вообще могут добиться чего-либо в Вашингтоне с Митчем МакКоннеллом [т.е. лидером республиканского большинства, которое может сохраниться в Сенате]в качестве вероятной помехи в Сенате. Он призывает нового президента реализовать свою исполнительную власть, относясь к моменту как к чрезвычайной ситуации в духе 2008 года, используя национальную банковскую систему Федерального резерва для ссуды «зеленым» предприятиям и превращая региональные банки ФРС в двигатель децентрализованного экономического развития по всей стране.
Долго ли просуществует этот союз? И что произойдет, если находящиеся у власти демократы откажутся от сотрудничества?
«У Justice Democrats 10 членов в Конгрессе, а у демократов из Палаты, думаю, что большинство из шести мест», говорит Чакрабарти. «Сейчас они могут сесть за стол переговоров как зрелые партнеры. У них есть реальная сила».
На этой неделе журнал POLITICO беседовал с Чакрабарти. Мы приводим сжатую стенограмму разговора, отредактированную для большей ясности.
Что вселяет в вас оптимизм в отношении того, что прогрессивные политики могут добиться политической выгоды, даже если Митч МакКоннелл будет контролировать Сенат?
Немного отступив назад, Байден провел исторически прогрессивную кампанию с точки зрения того, о чем он говорил. Весь его план «лучшего восстановления» говорит о многотриллионном проекте по восстановлению экономики Америки, где он собирается построить, как он сам выражается, электромобили, солнечные батареи и ветряные турбины в Америке. Если вы находитесь в одном из тысяч деиндустриализированных городов в Ржавом поясе или на юге, где раньше вы могли получать хорошо оплачиваемую профсоюзную работу, получая 30 или 40 долларов в час, а затем внезапно пришла NAFTA [зона свободной торговли между США, Канадой и Мексикой с начала 1994 г.] и эта работа исчезла, он говорит вам: «Я приеду и построю фабрику, обеспечив высокооплачиваемую работу в вашем городе». В политическом плане я считаю это очень разумным.
Что внушает мне оптимизм, так это то, что он даже выступал за это. В течение длительного времени было проблемой даже убедить кандидатов от основных партий в том, что это проблема - что мы должны намеренно строить и восстанавливать американскую экономику. Сам факт того, что он говорит об этом - и о сумме в несколько триллионов долларов, - очень оптимистичен.
Он может это сделать, даже если Митч МакКоннелл управляет Сенатом и пытается его заблокировать. По сути, он может сделать то же, что и Барак Обама, и Джордж Буш-младший сделали с ФРС в 2008 году во время рецессии, когда федеральное правительство - исполнительная ветвь власти, Казначейство - работало с ФРС над созданием схемы финансирования для создания ликвидности и долгосрочных ссуд с низким процентом для спасения банков Уолл-стрит в условиях кризиса.
Байден должен сделать то же самое с ФРС, но вместо займов для спасения банков, создать долгосрочные инвестиции и займы в американскую промышленность и рабочие места, чтобы делать именно то, за что Байден только что выступал: строить заводы по производству электромобилей, чистой стали, солнечных панелей, создание всех этих средств для создания рабочих мест в каждом сообществе по всей Америке. А также используйте нашу ФРС для предоставления малому бизнесу финансирования под низкие проценты. Это способ дать им деньги, которые им нужны, чтобы пережить эту пандемию и восстановить экономику так, чтобы она росла.
Вы оптимистично оцениваете возможности сотрудничества с президентом Байденом. Я не могу не чувствовать, что это сдвиг по сравнению с тем, как левые недавно подошли к своим отношениям с демократическим руководством. Всего два года назад конгрессмен Окасио-Кортез присоединилась к сидячей забастовке движения «Санрайз» в офисе Нэнси Пелоси. Это кажется существенным изменением - менее конфронтационным. Изменилась ли стратегия левых? В чем отличие?
Да. Я думаю, что отличия есть, и это не так. Так что с самого начала я даже не знал, смог бы я или нет… Я никогда не считал себя «левым» или «прогрессивным».
Например, то, что мы предлагаем - «Новый зеленый курс» - это своего рода базовое экономическое развитие, которое ни в одной другой стране не является курсом отдельной партии. Даже экономическую политику в стиле Гамильтона [т.е. поощрение остающейся в частных руках промышленности с помощью центрального банка] называются «прогрессивной», что крайне странно.
Мы предлагаем это как нечто объединяющее для страны. Мой подход - я говорю за себя- всегда был таким: мы собираемся представить решение. Мы покажем, что нет причин не принимать решение. И затем, если лидеры этого не делают - без оправдания - мы должны оказывать на них давление. Тогда, конечно, вам придется устроить сидячую забастовку; вы должны показать, что они этого не делают, потому что тогда им, по крайней мере, будет стыдно делать это. Я надеюсь, что им не нужно стесняться этого; Надеюсь, они это возглавят.
Я считаю, что у Байдена есть исторический шанс стать лидером в духе Ф.Д.Рузвельта, которому не надо будет полагаться на давление, чтобы сделать следующий шаг.
И как же левые должны судить о президентстве Байдена?
«Сколько людей перестанут голодать» - хороший вопрос. Этой зимой 50 миллионов человек подвержены риску голода. Так что этого должно быть достаточно, чтобы попытаться решить проблему.
Честно говоря, если Байден сможет сдержать обещания своей предвыборной кампании - если он действительно сможет создать миллионы высокооплачиваемых рабочих мест, вывести нас из депрессии и пандемии - это будет неплохо. И я думаю, это проявится в 2022 году. Если он сможет реально изменить жизнь людей и вернуть людей в такие места, как Джейнсвилл, штат Висконсин, от 12 долларов в час к 40 или 50 долларов в час, люди проголосуют за него и за демократов, потому что они будут знать, что мы действительно что-то сделали с властью, которая была нам дарована.
Возвращаясь к вопросу о том, изменилась ли стратегия левых с 2018 года, вы ответили «да и нет». Думаю, я слышал в основном отрицательную часть этого ответа. Что означает «да»?
Главное, что, я думаю, изменилось, это то, что были некоторые ... Основной идеи - заставить основных лидеров Демократической партии признать экономическое развитие как средство намеренного разговора о промышленности и строительстве предприятий в Америке и возвращении рабочих мест - просто не существовало. Я думаю, что до сих пор вы можете пытаться убедить людей в частных беседах один на один. Вы знаете, если вам это не хватает, значит, вы его упускаете.
Что сделала сидячая забастовка вокруг «Зеленого нового курса» так это то, что он стал настолько общенациональной темой, которую лидеры демократов больше не могли полностью игнорировать - как с точки зрения решения проблемы изменения климата как серьезной проблемы, так и идеи федерального правительства, участвовавшего в намеренных действиях для решения этих проблем.
Место, где идет разговор, теперь гораздо более здоровое, лучшее место. Где мы говорим о реальных решениях, которые потенциально могут дойти до масштаба проблемы. Так что на данный момент я не думаю, что нам нужно продолжать кричать на них, что они этого не понимают - потому что они, кажется, понимают.
Теперь следующим шагом будет: что им на самом деле с этим делать? Частично цель выпуска такой статьи состоит в том, чтобы превентивно показать, что вы можете все, даже если мы не выиграем места в Сенате. Если мы выиграем места от Джорджии в Сенате, то, конечно, сможем делать все, что захотим. Но даже если вы не выиграете, вы сможете это сделать. Вопрос в том, хотите ли вы это сделать.
Как бы вы охарактеризовали текущее состояние левых?
Вы знаете, я, честно говоря, не знаю, тот ли я человек, которого следует спрашивать (Смеется). Но я могу попробовать выразить свое мнение. Я очень горжусь тем, куда ушли Justice Democrats. Когда я начинал движение, никто не отвечал на мои звонки. Мы были кучкой чокнутых в здании, просто пытаясь получить немного дневного света. Это было своего рода нашей целью: давайте просто сделаем все, что в наших силах, чтобы получить немного дневного света и вынести оттуда некоторые идеи.
Люди, которые стали лидерами левых в политике США, теперь занимают реальные места у власти. У Justice Democrats 10 членов в Конгрессе, а у демократов Палаты думаю, что большинство в шесть мест. Теперь они могут сесть за стол переговоров, как зрелые партнеры. У них есть настоящая власть. Это здоровое место, и я думаю, что это действительно хорошее место, особенно если они смогут продуктивно произвести изменения для подавляющего большинства американцев в течение следующих двух лет - не только для левых, но и для всех.
На самом деле я не слежу за внутрипартийной политикой так внимательно, как когда я руководил Justice Democrats. Большинство людей в Америке не заботит борьба «левых против центра» внутри Демократической партии; их волнует, что на самом деле сработает, но их не волнует, исходит ли работающее слева, из центра, справа или откуда-то еще.
Люди не просыпаются по ночам, задаваясь вопросом о статусе дебатов между Эбигейл Спанбергер [ одной из наиболее правых представителей демократов в Палате представителей] и Окасио-Кортес в Демократической фракции Палаты?
Надеюсь, что нет! Если да, то я совершенно неправильно понимаю американскую политику.
Во многом ваши политические амбиции на годы президентства Байдена зависят от того, что исполнительная власть будет действовать сама по себе. Считаете ли вы это проблемой после четырех лет выработки политики администрацией Трампа в основном за счет действий исполнительной власти вместо принятия законов?
Что ж, дело в том, что мы не предлагаем ничего нового для исполнительной власти. Все, о чем мы говорим, исполнительная власть может и привыкла делать. Части плана по существу включают создание Байденом Совета национального развития - группы лидеров, работающих во всех ведомствах исполнительной власти - для разработки стратегии национального экономического развития. Они возьмут «лучшую реставрацию» и разработают долгосрочную стратегию на пять или десять лет, чтобы действительно это сделать. И они будут работать с Федрезервом.
Роль Байдена здесь заключается в том, чтобы возглавить и создать пространство для выполнения этих функций Федрезервом и исполнительной властью. Его роль заключалась бы в том, чтобы провести пресс-конференцию с руководителями крупных автомобильных компаний и сказать: «Ребята, вы собираетесь получить деньги на производство электромобилей. Расскажите нам, что вы собираетесь делать. Сообщите нам, сколько рабочих мест вы собираетесь сделать». А потом контролировать результат их работы.
То, что мы предлагаем, немного новее - это использование полномочий, которые исполнительная власть обычно применяет только в чрезвычайных ситуациях, а не просто для спасения Уолл-стрит. В последние несколько десятилетий ФРС видела свою роль в основном как кредитора последней инстанции для банков, и это был путь к стабилизации экономики. Но если вы посмотрите на историю ФРС и ее первоначальную цель, то на самом деле она должна была быть сетью региональных банков развития. Мы думаем, что ей следует вернуться к этому. Это именно то, что нам нужно.
В настоящее время ФРС работает таким образом, что большая часть власти и кредитных возможностей сосредоточена в Нью-Йорке. У нас есть 12 региональных Федеральных резервных банков, которые должны охватывать все остальные регионы страны. Почему мы не даем им возможность реально развивать свои регионы? Федрезерв Далласа должен развивать Юго-Западный регион, потому что люди в Нью-Йорке не знают, чего хотят люди в Техасе или Монтане или в чем нуждаются для развития своей экономики.
Трудно ли заинтересовать людей политикой Федрезерва? Одно из других важных предложений, в котором вы участвовали, - «Новый зеленый курс», является политически убедительным - это содержательный лозунг и дает людям общую концептуальную основу. Я могу представить, что политику Федрезерва труднее «продать».
Да. И это хорошо. Политика Федрезерва не должна быть захватывающей! Захватывающим должно быть то, что вы собираетесь строить.
Причина, по которой «Новый зеленый курс» захватывает умы, заключается в том, что мы говорим обо всех национальных проектах, которые мы возьмем на себя для решения проблемы изменения климата: «Есть проблема: изменение климата. Вот решение». Байден не должен точно так же выходить на сцену и говорить: «Я собираюсь ввести низкие процентные ставки в новой кредитной линии от Федрезерва». Нет.
Идите туда и скажите людям в Джейнсвилле: «Ребята, вы потеряли свой большой завод GM в 2008 году. И с тех пор вам сказали, что у вас должно быть все в порядке, когда вы зарабатываете четверть своей зарплаты, потому что это лучшее, что у тебя есть». Республиканцы заявили, что единственный способ изменить это положение - чтобы убедить GM вернуть завод, мы должны предоставить им все налоговые льготы, позволить им сбрасывать продукты в реки и снизить заработную плату вдвое. Это республиканская стратегия. И стратегия демократов на самом деле ничуть не лучше: она гласила: «Ну, мы не знаем, что делать. Мы будем бороться за высокие зарплаты, потому что должны. Но мы не знаем, что делать». Однажды завод покидает город, исчезает. Все разрушено. Всем известно, что когда завод уходит, надежды не остается. Вы просто опустошены. Все, что у вас осталось - это низкооплачиваемые рабочие места в сфере обслуживания. Байдену следовало бы сказать: «На самом деле, есть другой способ».
Существует тенденция, особенно среди прогрессивных политиков - иногда говорить о том, что все разрушено, и что мы достигли дна. Но фактически это не так. Нам по-прежнему есть над чем работать. Проблема в том, что мы позволяем достичь дна.
Посмотрите на iPhone. Федеральное финансирование - в основном от нашего правительства, но также и от правительств других стран - изобрело все компоненты iPhone. Затем, благодаря великой американской системе, у нас был великий предприниматель и отличная компания, которые объединили все это воедино и создали это удивительное, ценное устройство. Затем, когда пришло время собирать его и создавать тысячи потрясающих рабочих мест, такие страны, как Швейцария, Южная Корея и Германия - а не те места, где, по вашему мнению, есть низкооплачиваемые рабочие месте - создали [компоненты, которые составляют] более половины стоимости iPhone. И мы просто упускаем из виду это.
Мы действительно можем активно строить. Мы можем сделать так, поэтому причина, по которой GM не покидает Джейнсвилл, заключается в том, что это не имеет смысла, потому что мы создаем эту экосистему экономического роста и развития, как мы это делали в Кремниевой долине - которая является одной из последних бастионов подобных бизнес-экосистем. Имеет смысл отдать цифровую работу на аутсорсинг. Но этого не произошло, потому, что мы потратили много времени и денег, а также федеральные деньги - на создание этой экосистемы, в которой имеет наибольший смысл вести свой бизнес.
Это своего рода продвижение бизнеса. Может прозвучать странно: я, как прогрессивный человек, говорю, что мы должны быть «страной, ориентированной на бизнес». Но давайте создадим экосистему, в которой с финансовой точки зрения в качестве бизнес-решения было бы глупо не создавать свои вещи в Америке, не потому, что мы позволяем вам сбрасывать отходы в наши ручьи. Байден должен говорить об этом.
Вы упомянули о важности обращения к «подавляющему большинству» американцев. И, читая вашу недавнюю памятку, географическое разнообразие кажется приоритетом для многих языков, которые вы используете. Многие из демократов справедливости в Конгрессе базируются в крупных городах или мегаполисах. Есть ли цель выйти за пределы этого городского ядра? Когда географическое разнообразие стало приоритетом?
Это всегда было основным ключевым принципом. В первом цикле Justice Democrats 80 кандидатов, баллотировавшихся по всей Америке, как в «красных», так и в «синих» округах. Большинство людей в политике думают, что глупо начинать с этого и пытаться бороться со всей нацией. Почему мы сделали эту географически разнородную вещь? На самом деле ответ заключается в том, что экономическое обновление, которое происходит в моменты, когда кризис настолько велик, как правило, требует воли значительной части американского народа.
Мы видели это на примере Рузвельта: он смог сделать многое, потому что за ним стояла большая часть страны. За Обамой стояла большая часть страны. У меня смешанные чувства по поводу того, чего ему удалось этим добиться, но ему удалось повести за собой большую часть страны.
В такие моменты обычные межпартийные разногласия исчезают. И это то, на что мы надеемся и на что делаем ставку. Можем ли мы преодолеть нынешние разногласия и партийную борьбу, представив новый посыл о том, чтобы просто решить эти чертовы проблемы и сделать это достаточно масштабно, чтобы в это можно было поверить?
Все обеспокоены поляризацией и превращением одной страны в две, в которых мы так разделены и готовы друг другу грызть глотки. И я думаю, мы сможем это решить. Есть способ добиться этого, показывая, а не просто рассказывая.
В случае с Байденом, причина, по которой я продолжаю говорить, что я надеюсь, что он сможет добиться того, за что он выступал, заключается в том, что я действительно считаю, что Байдену нужно - и можно, за счет прямого экономического воздействия и улучшения жизни миллионов людей - повести за собой подавляющее большинство американского народа, которое стоит за ним и за Демократической партией. Это правильный путь к единству.
Некоторые части страны более склонны дать ему возможность сомневаться. А многие другие - нет. И особенно в этих частях он должен будет показать, то, на что он способен, в очень, очень широком смысле - что, для меня, почти означает, начать с экономических выгод в «темно-красных» [наиболее поддерживающих республиканцев] штатах, в Ржавом поясе и в сельской местности Висконсина, Мичигана, Нью-Йорка, и начать строительство оттуда. Это ваши испытательные полигоны для всех этих проектов.
Как вы истолковываете результаты выборов 2020 года? Видите ли вы в них оправдание? Предупреждающий знак? Что-то еще?
Трудно делать большие ставки. Но я думаю, что это особенно сложно сделать с общенациональными выборами, когда на самом деле нет послания к нации. Это похоже на то, что у Байдена был один набор результатов - он баллотировался в президенты с общенациональным посылом - но когда вы смотрите на других кандидатов от партии, становится сложнее, потому что демократы на самом деле не работают как партия.
Я никогда не видел посыла: «Вы должны проголосовать за нас всех, потому что мы сделаем X». Это было больше похоже на то, что у каждого была своя индивидуальная гонка. И, к сожалению, во многих этих гонках - в разгар экономической депрессии, когда миллионы людей остались без работы - кандидаты не говорили об экономике. Это безумие. Это порочная практика кампании. Так что многие из этих кандидатов в умеренных округах баллотировались против Трампа, вместо того, чтобы сказать что-либо о том, что они будут делать. И когда вы не проводите кампанию за то, что вы собираетесь делать, то в центре внимания оказываются всевозможные побочные эффекты - как в 2016 году, когда в центре внимания оказались электронные письма Хиллари, или те или иные антитрамповские или протрамповские теории заговора.
Обнадеживает тот факт, что Байден активно пошел в сторону экономики и не проиграл в вопросе, в котором Трамп якобы все еще был сильнее его. Обычно, стратегия демократов состоит в том, что если есть какая-то проблема, по которой республиканцы лидируют, то надо поговорить о другом, а не пытаться победить в этом вопросе. Байден не придерживался этой стратегии, и это обнадеживает.
Как вы упомянули, Justice Democrats закрепились в Конгрессе. Когда начнутся планы на выборы в Конгресс в 2022 году, следует ли нам ожидать, что будут попытки развить эти победы в Палате на праймериз против умеренных демократов в Сенате?
Да. Если определение «умеренного» заключается в том, что вы не хотите ничего делать прямо сейчас, в разгар депрессии, то я абсолютно на это надеюсь. На сто процентов. Вас избирают в Конгресс, чтобы заниматься делами. Если вы не хотите ничего делать - уходите на пенсию. Это просто недопустимо.
Я не думаю, что говорить о том, что мы сейчас находимся в большом кризисе и нужно что-то с этим делать - это вопрос левых или правых. Но найдутся люди, которые боятся что-то с этим делать. Чаще всего в политике, если вы действуете, вас обвиняют в действии. И даже если на самом деле вас не обвиняют в действиях многие люди понимают - вы делаете что-то, и все вас за это наказывают. Но никогда не наказывают за бездействие.
Так что это создает определенный набор стимулов для людей, которые в настоящее время избраны на должность. Такие люди, которые не хотят ничего делать, должны быть выдвинуты на праймериз. Вы должны заставить их занять свое место, если они не действуют. Вам нужна противодействующая сила. Это единственный способ их напугать настолько, чтобы они действительно что-то сделали, иначе они потеряют свое место, и кто-то другой сможет сделать это за них.
Когда вы говорите о людях, которые должны быть выдвинуты на праймериз, имеете ли вы в виду кого-то конкретного?
Я даю каждому право сомневаться. (Смеется).Я надеюсь, что люди увидели свет. Честно! Одна из ошибок, которую люди очень часто делают в политике, заключается в том, что все меняется гораздо быстрее, чем вы думаете. И это касается не только людей, избранных в Конгресс в 1970 году; это для людей, которые только что были избраны.
То, что было в 2018 году - не то, что есть в 2020 году. И что еще более важно - то, где была общественность в 2018 году, отличается от того, где она была в 2020 году. Это изменилось намного быстрее, чем политика. И вопрос в том, кто достаточно умен, чтобы понять, где сейчас публика, а кто нет?