Конституционное, ч.6: коммунистические и левые партии и организации, голосование "против" и бойкот
В условиях, упомянутых ранее, для коммунистических (или претендующих на роль коммунистических) организаций встал вопрос о тактике действий по отношению к «общенародному голосованию» - в то время как наша Объединенная коммунистическая партия призвала к голосованию против (заявление ЦК; ряд статей членов партии: 1, 2), и сходную позицию (при всех разногласиях по другим вопросам) заняли троцкисты из РРП и СА, популярный марксисткий паблик "Tankies R&R", а также околокоммунистичсекие реформисты из РСД и ДНС.
Бойкотистскую позицию заняли РКРП (также здесь), Марксистская тенденция и Союз марксистов (1, 2), а также полуанархисты из Левого блока и, как ни странно, в последнее время проявлявший себя главным образом как придаток КПРФ Левый фронт (как по бойкотистским, так и по выступающим за голосование против организациям стоит отметить, что актив почти в каждом случае оказался не монолитен и линия раскола прошла в т.ч. внутри организаций; тем более, как мы видим, различие позиций не совпадает со старым делением на традиции "троцкистов", "сталинистов" и прочих; также надо отметить, что аналогичный раскол произошел и в либеральном политическом лагере).
Наиболее подробно свою позицию из бойкотистских организаций объясняет Союз марксистов - но мы можем увидеть, что написавший принятый как официальная позиция СМ подробный ответ Кириллу Васильеву (отстаивающему участие в голосовании) Георгий Комаров исходит из тех же фактов, но приходит к другие выборы. Разберем же его текст - как, вероятно, самый сильный из бойкотистских.
Для начала надо напомнить о факте, признаваемом обеими сторонами -как указывает даже листовка самого СМ, "Путин УЖЕ подписал закон о внесении правок в Конституцию, а региональные парламенты его единогласно одобрили" - отсюда как раз следует, что властям нужен не сколько результат как таковой (они могли смело обойтись без всякого массового голосования), а хотя бы видимый положительный результат плебисцита о доверии; в отсутствие массовых протестных акций (а назначение голосования массовых уличных протестов не вызвало и в карантинных условиях вызвать, вероятно, не могло) "голоса" ногами бойкотистов выглядят точно так же, как и позиция политически полностью пассивных людей.
Разумеется, нарисовать нужные 50 % власть сможет почти при любом раскладе, но чем меньше будет ее результат - тем больше будет ее собственная неуверенность, а чем больше наиболее грубых фальсификаций - тем больше информационных поводов для массовых протестов.
Но значит ли это, что можно переносить опыт президентских или парламентских выборов на грядущее голосование, и что власти нужна только «явка сторонников», а всякого голоса «против» она боится, как огня? Ведь вокруг поправок все, кроме самого участия избиркомов, почему-то организовано иначе.
Если к выборам (особенно не президентским, а парламентским или региональным) чиновники стараются не привлекать лишнее внимание, и они проходят разве что будничным упоминанием в новостях где-то между очередным «что там у хохлов» и прогнозом погоды, то сейчас реклама голосования не звучит разве что из утюга. При этом топорные провокационные ролики, как уже указывали наши активисты (см. например, [4] и [5]) с точки зрения политтехнологий тоже не очень-то работают на создание однозначно позитивного образа или на «отпугивание» протестного электората. Ведь провокацией не отпугнешь, только разозлишь. Зато отлично простимулируешь прийти и выразить или одобрение, или возмущение - что угодно, но выразить. Подобные политтехнологии смогли убедить пойти на участки даже иных анархистов, годами бойкотировавших любые выборы.
Да и процедурно: традиционные жесткие требования (например, голосовать можно только по прописке или пройдя через бюрократическую мороку с открепительными) смягчили до невозможности. И голосование-то доступно электронное или на дому. И система «Мобильный избиратель» оперативно внедрена. И срок - целых семь дней. И проверка паспортов-то на участках «бесконтактная». И даже «по разнарядке» уже не требуют «правильных» голосов - требуют просто голосов (см., например, нашумевшую «методичку» провластных агитаторов [6], где черным по белому прописаны именно призывы к подъему явки).
Упомянутая методичка пункт об агитации противников власти содержит скорее для проформы; если прочитать ее, очевидно, что обращение идет в основном идет к ядру поддержки или к тем, что готов купиться на якобы возникающий "баланс властей, сдержки и противовесы".
С другой же стороны, именно обычно дающие немалый вклад в результат властей на выборах пенсионеры в ситуации последних месяцев имеют основания из дома не выходить, так что работа, как и прежде, ведется на явку сторонников, а не всех, включая противников.
Не стоит думать, что формальное отсутствие порога что-то качественно меняет. Такого порога нет и на обычных выборах. Отсутствие порога явки дает лишь «страховку» на случай, если собрать достаточно проголосовавших все же не удастся. Не мытьем, так катаньем. В глазах властей было бы еще хуже, если голосование вовсе провалится из-за слишком высокого порога. Но это не значит, что этот случай рассматривается как основной и тем более желаемый. Потому что чем ниже будет явка, тем более «смазанным» получится триумф.
Когда не весь многомиллионный народ якобы сплочается в едином порыве, а от силы половина, если не меньше, то не получится главного, что нужно власти -- однозначной публичной легитимизации.
Приближение количества голосов "за" к 50 % - куда более деморализующий для власти факт, чем падение явки при высокой доле проголосовавших "за".
И здесь на сцене появляется любимый аргумент «голосовальщиков»: мол, призывая к бойкоту, мы призываем сидеть на диване. Нет, не призываем. В каждом ролике, в каждой статье, в каждой листовке, в каждой беседе мы подчеркиваем необходимость активного бойкота. Однако, напомним нашим оппонентам, что есть и другие варианты политического действия, вне мнимой альтернативы «пойти голосовать» и «сидеть на диване».
Мы не просто не должны сидеть на диване, напротив, мы обязаны всеми возможными способами разъяснять суть политического фарса сейчас и выступить с протестом в июле. Мы обязаны протянуть свою руку тем, кто проголосует «против» и неизбежно увидит своими глазами, как их голоса не изменили ситуацию ни на йоту, и несмотря на все негодование, официальные СМИ бодро рассказывают про всеобщую поддержку Президента. Мы обязаны использовать этот повод, чтобы лишний раз продемонстрировать трудящимся, что буржуазному государству глубоко безразлично их волеизъявление, что не стоит ждать от него внимания и уважения к своим проблемам. Мы обязаны поставить солидарность между недовольными ситуацией трудящимися выше частных позиций по тактике. И да, мы обязаны будем делать все перечисленное далеко не только в интернете. Как вообще это можно сделать «сидя на диване»?
При, скажем, 53 % (подсчитанных, в условиях фальсификаций) голосов в пользу власти такая агитация будет куда лучше восприниматься, чем при 75 % (тем более когда бойкотисты начнут агитировать дозревших хотя бы проголосовать против!).
«Ситуация из года в год показывает: время голосований прошло!» - с революционным жаром указуют товарищи из Союза Марксистов <...> Нет, друзья, время голосований, УВЫ, не прошло. И не пройдет до тех пор, пока за вашими спинами не будет стоять многомиллионная армия организованных и заряженных на борьбу иными, не электоральными способами, трудящихся.
В каком-то смысле мы можем даже согласиться и повиниться: время голосований не столько «прошло», сколько даже «не пришло». Участие в выборных процедурах, как в свое время показал Ленин, вполне может быть инструментом в руках пролетарского движения - при условии, что это движение уже хоть в сколько-то заметной мере организовано и политизировано, уже обладает достаточным потенциалом к радикализации и росту классового сознания. Тогда авангардная партия действительно может пытаться использовать инструменты буржуазной демократии в качестве трибуны для агитации и пропаганды масс, которые уже проявляют внимание к политическому процессу, уже готовы к организованной поддержке коммунистов.
Видим ли мы такие предпосылки сегодня? Нет, напротив, мы видим атомизацию и неорганизованность пролетариата, низкий уровень его классового сознания и отчуждение от политического процесса.
Но агитировать в пользу вступления в коммунистические организации будет куда удобнее в условиях массового протестного движения, чем в его отсутствия (когда, будем честны перед собой, главной целью агитации каждой коммунистической и околокоммунистической организации фактически становится переманивание активистов других движений схожего толка).
И потому нас так удивляет то, что тов. Васильев отказывается распространить свою железную логику не только на случай неучастия, но и на случай участия в буржуазно-демократических играх. Он говорит нам: «нельзя не имея армии, грезить штыковой атакой». И мы вновь соглашаемся! Нельзя! Именно поэтому, казалось бы, стоит бросить все свои силы на то, чтобы «собрать армию», чтобы работать над низовой классовой организацией, чтобы дать ей «агитационную прививку» от парламентских и других буржуазных иллюзий.
Но тов. Васильев, обвиняя нас в пренебрежении азбукой марксизма, почему-то сам не хочет вспомнить азбучный факт: сознание определяется деятельностью. И если вы предлагаете рабочему сделать своей основной политической деятельностью расстановку галочек в бюллютене раз в N лет, то вы поспособствуете росту вовсе не классового сознания. Вы подыграете сознанию пассивного, отчужденного, не смеющего поставить под вопрос буржуазную систему «политического потребителя». Немногим менее пассивного и отчужденного, чем столь нелюбимые сторонниками голосования «диванные сидельцы». «Потребителя», который после каждого неизбежного «облома» будет скорее покорно опускать голову, соглашаясь, что «ну, значит так проголосовали, я проиграл в честной борьбе» -- а вовсе не активно негодовать. Потому что ни к чему он не приучен: вы сами его отучили от неудобных, даже опасных, т. н. «неполитических» методов борьбы. И когда вы спрашиваете нас, «почему вы пропагандируете [протестные мероприятия и работу в трудовых коллективах] ВМЕСТО, а не ВМЕСТЕ с волеизъявлением на предстоящем плебисците?», то мы отвечаем: да вот ровно потому, что «вместе» не получится. Противоречит это «вместе» задаче роста если не классового, то хотя бы просто политического сознания.
Мы, разумеется, не предлагаем - в отличие от КПРФ или "Комросов" - "сделать своей основной политической деятельностью расстановку галочек в бюллютене раз в N лет".
Но именно российская политическая практика последнего десятилетия показывала, что массовые уличные акции так или иначе были связаны либо с результатами избирательных циклов (2011-12 гг.), либо с процедурой их проведения (лето 2019 г. как минимум в Москве).
Найдут ли призывы бойкотистов у тех (из не пришедших еще к коммунистам любой из наших организаций), кто всё же голосовал против, положительный отклик, в случае массовых акций в первых числах июля? Сомнительно, в отличие от обратного случая.
Таким образом, позиция СМ (равно как и других организаций бойкотистов) скорее ослабит, а не усилит позиции коммунистов в ходе весьма вероятной протестной волны.
Бойкотистскую позицию заняли РКРП (также здесь), Марксистская тенденция и Союз марксистов (1, 2), а также полуанархисты из Левого блока и, как ни странно, в последнее время проявлявший себя главным образом как придаток КПРФ Левый фронт (как по бойкотистским, так и по выступающим за голосование против организациям стоит отметить, что актив почти в каждом случае оказался не монолитен и линия раскола прошла в т.ч. внутри организаций; тем более, как мы видим, различие позиций не совпадает со старым делением на традиции "троцкистов", "сталинистов" и прочих; также надо отметить, что аналогичный раскол произошел и в либеральном политическом лагере).
Наиболее подробно свою позицию из бойкотистских организаций объясняет Союз марксистов - но мы можем увидеть, что написавший принятый как официальная позиция СМ подробный ответ Кириллу Васильеву (отстаивающему участие в голосовании) Георгий Комаров исходит из тех же фактов, но приходит к другие выборы. Разберем же его текст - как, вероятно, самый сильный из бойкотистских.
Для начала надо напомнить о факте, признаваемом обеими сторонами -как указывает даже листовка самого СМ, "Путин УЖЕ подписал закон о внесении правок в Конституцию, а региональные парламенты его единогласно одобрили" - отсюда как раз следует, что властям нужен не сколько результат как таковой (они могли смело обойтись без всякого массового голосования), а хотя бы видимый положительный результат плебисцита о доверии; в отсутствие массовых протестных акций (а назначение голосования массовых уличных протестов не вызвало и в карантинных условиях вызвать, вероятно, не могло) "голоса" ногами бойкотистов выглядят точно так же, как и позиция политически полностью пассивных людей.
Разумеется, нарисовать нужные 50 % власть сможет почти при любом раскладе, но чем меньше будет ее результат - тем больше будет ее собственная неуверенность, а чем больше наиболее грубых фальсификаций - тем больше информационных поводов для массовых протестов.
Но значит ли это, что можно переносить опыт президентских или парламентских выборов на грядущее голосование, и что власти нужна только «явка сторонников», а всякого голоса «против» она боится, как огня? Ведь вокруг поправок все, кроме самого участия избиркомов, почему-то организовано иначе.
Если к выборам (особенно не президентским, а парламентским или региональным) чиновники стараются не привлекать лишнее внимание, и они проходят разве что будничным упоминанием в новостях где-то между очередным «что там у хохлов» и прогнозом погоды, то сейчас реклама голосования не звучит разве что из утюга. При этом топорные провокационные ролики, как уже указывали наши активисты (см. например, [4] и [5]) с точки зрения политтехнологий тоже не очень-то работают на создание однозначно позитивного образа или на «отпугивание» протестного электората. Ведь провокацией не отпугнешь, только разозлишь. Зато отлично простимулируешь прийти и выразить или одобрение, или возмущение - что угодно, но выразить. Подобные политтехнологии смогли убедить пойти на участки даже иных анархистов, годами бойкотировавших любые выборы.
Да и процедурно: традиционные жесткие требования (например, голосовать можно только по прописке или пройдя через бюрократическую мороку с открепительными) смягчили до невозможности. И голосование-то доступно электронное или на дому. И система «Мобильный избиратель» оперативно внедрена. И срок - целых семь дней. И проверка паспортов-то на участках «бесконтактная». И даже «по разнарядке» уже не требуют «правильных» голосов - требуют просто голосов (см., например, нашумевшую «методичку» провластных агитаторов [6], где черным по белому прописаны именно призывы к подъему явки).
Упомянутая методичка пункт об агитации противников власти содержит скорее для проформы; если прочитать ее, очевидно, что обращение идет в основном идет к ядру поддержки или к тем, что готов купиться на якобы возникающий "баланс властей, сдержки и противовесы".
С другой же стороны, именно обычно дающие немалый вклад в результат властей на выборах пенсионеры в ситуации последних месяцев имеют основания из дома не выходить, так что работа, как и прежде, ведется на явку сторонников, а не всех, включая противников.
Не стоит думать, что формальное отсутствие порога что-то качественно меняет. Такого порога нет и на обычных выборах. Отсутствие порога явки дает лишь «страховку» на случай, если собрать достаточно проголосовавших все же не удастся. Не мытьем, так катаньем. В глазах властей было бы еще хуже, если голосование вовсе провалится из-за слишком высокого порога. Но это не значит, что этот случай рассматривается как основной и тем более желаемый. Потому что чем ниже будет явка, тем более «смазанным» получится триумф.
Когда не весь многомиллионный народ якобы сплочается в едином порыве, а от силы половина, если не меньше, то не получится главного, что нужно власти -- однозначной публичной легитимизации.
Приближение количества голосов "за" к 50 % - куда более деморализующий для власти факт, чем падение явки при высокой доле проголосовавших "за".
И здесь на сцене появляется любимый аргумент «голосовальщиков»: мол, призывая к бойкоту, мы призываем сидеть на диване. Нет, не призываем. В каждом ролике, в каждой статье, в каждой листовке, в каждой беседе мы подчеркиваем необходимость активного бойкота. Однако, напомним нашим оппонентам, что есть и другие варианты политического действия, вне мнимой альтернативы «пойти голосовать» и «сидеть на диване».
Мы не просто не должны сидеть на диване, напротив, мы обязаны всеми возможными способами разъяснять суть политического фарса сейчас и выступить с протестом в июле. Мы обязаны протянуть свою руку тем, кто проголосует «против» и неизбежно увидит своими глазами, как их голоса не изменили ситуацию ни на йоту, и несмотря на все негодование, официальные СМИ бодро рассказывают про всеобщую поддержку Президента. Мы обязаны использовать этот повод, чтобы лишний раз продемонстрировать трудящимся, что буржуазному государству глубоко безразлично их волеизъявление, что не стоит ждать от него внимания и уважения к своим проблемам. Мы обязаны поставить солидарность между недовольными ситуацией трудящимися выше частных позиций по тактике. И да, мы обязаны будем делать все перечисленное далеко не только в интернете. Как вообще это можно сделать «сидя на диване»?
При, скажем, 53 % (подсчитанных, в условиях фальсификаций) голосов в пользу власти такая агитация будет куда лучше восприниматься, чем при 75 % (тем более когда бойкотисты начнут агитировать дозревших хотя бы проголосовать против!).
«Ситуация из года в год показывает: время голосований прошло!» - с революционным жаром указуют товарищи из Союза Марксистов <...> Нет, друзья, время голосований, УВЫ, не прошло. И не пройдет до тех пор, пока за вашими спинами не будет стоять многомиллионная армия организованных и заряженных на борьбу иными, не электоральными способами, трудящихся.
В каком-то смысле мы можем даже согласиться и повиниться: время голосований не столько «прошло», сколько даже «не пришло». Участие в выборных процедурах, как в свое время показал Ленин, вполне может быть инструментом в руках пролетарского движения - при условии, что это движение уже хоть в сколько-то заметной мере организовано и политизировано, уже обладает достаточным потенциалом к радикализации и росту классового сознания. Тогда авангардная партия действительно может пытаться использовать инструменты буржуазной демократии в качестве трибуны для агитации и пропаганды масс, которые уже проявляют внимание к политическому процессу, уже готовы к организованной поддержке коммунистов.
Видим ли мы такие предпосылки сегодня? Нет, напротив, мы видим атомизацию и неорганизованность пролетариата, низкий уровень его классового сознания и отчуждение от политического процесса.
Но агитировать в пользу вступления в коммунистические организации будет куда удобнее в условиях массового протестного движения, чем в его отсутствия (когда, будем честны перед собой, главной целью агитации каждой коммунистической и околокоммунистической организации фактически становится переманивание активистов других движений схожего толка).
И потому нас так удивляет то, что тов. Васильев отказывается распространить свою железную логику не только на случай неучастия, но и на случай участия в буржуазно-демократических играх. Он говорит нам: «нельзя не имея армии, грезить штыковой атакой». И мы вновь соглашаемся! Нельзя! Именно поэтому, казалось бы, стоит бросить все свои силы на то, чтобы «собрать армию», чтобы работать над низовой классовой организацией, чтобы дать ей «агитационную прививку» от парламентских и других буржуазных иллюзий.
Но тов. Васильев, обвиняя нас в пренебрежении азбукой марксизма, почему-то сам не хочет вспомнить азбучный факт: сознание определяется деятельностью. И если вы предлагаете рабочему сделать своей основной политической деятельностью расстановку галочек в бюллютене раз в N лет, то вы поспособствуете росту вовсе не классового сознания. Вы подыграете сознанию пассивного, отчужденного, не смеющего поставить под вопрос буржуазную систему «политического потребителя». Немногим менее пассивного и отчужденного, чем столь нелюбимые сторонниками голосования «диванные сидельцы». «Потребителя», который после каждого неизбежного «облома» будет скорее покорно опускать голову, соглашаясь, что «ну, значит так проголосовали, я проиграл в честной борьбе» -- а вовсе не активно негодовать. Потому что ни к чему он не приучен: вы сами его отучили от неудобных, даже опасных, т. н. «неполитических» методов борьбы. И когда вы спрашиваете нас, «почему вы пропагандируете [протестные мероприятия и работу в трудовых коллективах] ВМЕСТО, а не ВМЕСТЕ с волеизъявлением на предстоящем плебисците?», то мы отвечаем: да вот ровно потому, что «вместе» не получится. Противоречит это «вместе» задаче роста если не классового, то хотя бы просто политического сознания.
Мы, разумеется, не предлагаем - в отличие от КПРФ или "Комросов" - "сделать своей основной политической деятельностью расстановку галочек в бюллютене раз в N лет".
Но именно российская политическая практика последнего десятилетия показывала, что массовые уличные акции так или иначе были связаны либо с результатами избирательных циклов (2011-12 гг.), либо с процедурой их проведения (лето 2019 г. как минимум в Москве).
Найдут ли призывы бойкотистов у тех (из не пришедших еще к коммунистам любой из наших организаций), кто всё же голосовал против, положительный отклик, в случае массовых акций в первых числах июля? Сомнительно, в отличие от обратного случая.
Таким образом, позиция СМ (равно как и других организаций бойкотистов) скорее ослабит, а не усилит позиции коммунистов в ходе весьма вероятной протестной волны.