УРОКИ БОЖИЕЙ ПЕДАГОГИКИ
Духовно-нравственный облик учителя - условие духовно-нравственного воспитания ученика
Доклад Владыки Алексия архиепископа Костромского и Галичского на Кирилло-Мефодиевских чтениях
27 марта 2010 года
Всю свою сознательную жизнь человек постоянно учится. Осознанно или нет, созидательно или тщетно, но мы, пока живем, находимся в положении учеников. Весь наш жизненный путь это школа по определению, и главный Учитель в ней - Сам Бог. Именно Он, являясь Первообразом любого наставника и педагога, Собой определяет все истинные черты и качества учителей земных. По Его образу призываются на свое служение все наставники во всех сферах нашей эмпирической жизни. Подобное понимание наставничества и верное определение его сути еще до недавнего времени было доступно и открыто всему нашему обществу, в силу наличия в нем глубоких корней христианского миропонимания. Но постепенно, утратив ясное представление о духовной реальности, мир уклонился в представления и фантазии о счастливой временной жизни, взыскав целей ограниченных сугубо земными, материальными рамками. С изменением целей поменялись и приоритеты во всех областях человеческой деятельности, не исключая, конечно, и педагогику, чью задачу сохранять преемство полноты позитивного человеческого опыта во многом заменили задачи более узкие и утилитарные. Сегодня мы имеем возможность говорить об основах, на которых строилось и должно строиться здание педагогики, со всеми ее практическими методами и научными определениями. И наша обязанность говорить о духовно-нравственной сути этих основ, чтобы, возможно, заново открывать их для себя и друг для друга. И только в контексте такого понимания мы можем правильно увидеть истинную роль педагога, понять, в чем состоит его призвание, какие он имеет реальные возможности, как он может в полной мере, а, главное, в нужном направлении, осуществить свое служение.
Говорить о духовно-нравственном облике учителя - задача не новая. Несомненно, любая система ценностей предполагает, что учитель, вступая в общение с учениками, неизбежно, хочет он того или нет, будет влиять на них нравственно, а значит и духовно. Влияние это может быть различным, оказано оно может быть в разной мере, зависит оно от множества факторов, но главным всегда был и будет фактор личностный - личность наставника, его душевные и духовные качества, его вера и убеждения. О влиянии именно нравственного облика учителя на ученика в педагогике говорили всегда, включая и период советский, когда нравственность как таковая не только не исключалась из списка ценностей социалистического общества, но занимала в нем не последнее место. Но все то множество исторических социумов, в которых перед педагогикой ставились задачи помимо профессионально-образовательных еще и нравственные (но не духовные), использовало естественную нравственность, порой искажая ее, и извращая, для достижения идейных, как считалось, высших целей. При этом и сам человек в таких обществах был всегда второстепенен, даже, если и провозглашался высшей ценностью. А поскольку для человека как существа духовного все, связанное с его жизнью, представляет духовный характер и значение, то и нравственность, отделенная от духовных основ и своего жизненного духовного источника становилась как бы бездушной, условной, относительной и слепой, превращаясь в сухую мораль. И только Христова Церковь - хранительница и носительница полноты ведения о человеке, о его жизни, предназначении, об истинном его счастье всегда неизменно и определенно утверждала приоритет духа в человеческой природе.
Человек духовен и в грехе и в добродетели, в истинном знании и в заблуждении, в созерцании и в практической будничной своей жизни. Отводя естественному нравственному закону место важное, но не главенствующее - следственное, Церковь учила и учит, что не нравственность как таковая определяет жизнь человека на земле, она - не высшая категория, призванная судить и быть мерой этой жизни. Связывая человека с Богом связями неразрывными, Церковь именно в этом временном, переходящем в вечность, единстве и "родстве" видит главный смысл и цель бытия. Поэтому, говоря о духовно-нравственном облике учителя, о влиянии его на ученика, мы не отделяем нравственность от духовности, а ставим ее на место второстепенное.
Церковное сознание отвергает также и понимание происхождения нравственности и морали якобы в процессе эволюции и социального развития, как явления привнесенного в жизнь человечества искусственно. Бог создал человека по Своему образу со всеми соответствующими этому образу качествами, а общество родилось позже, по замыслу Бога оно было призвано быть Его Церковью, основным свойством которой является соборность. В таком обществе личность, сохраняя свою неповторимую ценность и индивидуальность, уже не мыслит себя отдельно от собратьев и сестер. Уже не «я», а «мы» образует основу общего, совместного с Богом бытия. Говоря об общественности человека, мы говорим о его церковности, эти понятия в своем первичном смысле тождественны. Подлинно индивидуальное в нас так глубоко сплетается с церковным (общественным), что следование одному индивидуальному является уже разрушением целостности нашей личности. Мы уже не обособленные в себе и замкнутые на себя индивиды, а свободные творческие личности, человеческой природой праотца Адама объединенные. Общество становится единым целым, по Домостроительству Пресвятой Троицы оно является уже Телом воплотившегося Христа, Его Церковью. И такое духовное общество благодаря Боговоплощению - реальность, и духовные законы, по которым оно существует, определяют его жизнь.
Но всегда остается открытым вопрос: насколько все человечество исполняет собой Церковь Христову, насколько духовные законы, по которым живет Церковь, определяют и жизнь всего современного общества. Ведь, насколько жизнь мира причастна истинной жизни богочеловеческого организма Церкви, настолько люди мира душевно и духовно здоровы, открыты для живительной благодати Божией. Насколько человечество причастно Христу, как Богочеловеку, настолько полнота замысла Божия о людях имеет силу и осуществляется в истории. К сожалению, печальный факт разделения налицо. Мир, лежащий во зле, выбирает путь обособления, греха и заблуждения. Жизнь его во всех сферах приобретает формы искаженные, а опыт этой жизни, облекаясь в учения и философию ложной жизни, передается из поколения в поколение. Какая роль в связи с этим учителей и педагогов, как в жизни Церкви, так и в жизни остального мира? Несомненно, огромная. И обращаясь к духовно - нравственному облику учителя, мы, прежде всего, должны понять, насколько, в какой мере учитель причастен или способен быть причастным к жизни духовной, церковной и истинной. Эта причастность может быть потенциальной, реально осуществимой в будущем, но, она должна быть возможной. В противном случае, учитель выпадает из акта Божественной икономии (домостроительства Божия), перестает быть соработником Бога, носителем позитивного здорового опыта.
Обращаясь к нашему вопросу о духовно-нравственном облике учителя, мы должны ясно понимать, какие именно цели стоят пред наставниками, перед педагогикой в целом, какие из них являются основными и приоритетными, а какие второстепенными. И в зависимости от определения этих целей и их иерархии, нам будет понятно и то, каким именно должен быть облик учителя, что в нем должно быть определяющим, что желательным и возможным. Смысл воспитания органически зависит от смысла человеческой жизни, а смысл человеческой жизни от основ, на которых он утверждается, и от конечной цели, к которой он стремится. Это наиважнейший вопрос для всех нас. И чтобы осмыслить и обрести истинные основы воспитания и идти по направлению к достижению конечной его цели, нужно помнить, какова цель нашей жизни. Если мы соглашаемся с видением Церкви Христовой, разделяем ее веру, основываем свою жизнь на ее фундаменте, то смысл воспитания для нас может быть выражен следующим кратким определением: воспитание это возрождение и формирование в человеке образа Того, Кто его сотворил, его питание (следует обратить внимание на этимологию слова вос-питание) светом Божественной вечной Истины, красоты, добра, любви и мудрости. Высшая цель воспитания - жизнь с Богом, в Боге и вечное спасение. Принимая за основу подобное понимание и веру, мы начинаем осознавать, что в деле воспитания главным действующим лицом является Бог, а мы - сотрудники Его и соработники. И насколько мы входим в область действия Божественной благодати, настолько, приобщаясь к ней, получаем ее дары, и преображаемся и спасаемся сами.
Талант педагога, как и талант любого человека, призванного к служению, имеет источником своим подателя всех даров - Самого Творца. То есть, талант этот харизматичен, уникален и включает в себя не только такие качества как острота и проницательность ума, совместимость с учениками, дар слова и умение передать правильно и понятно суть предмета, другие профессиональные, интеллектуальные и психологические способности учителя. Талант этот более глубок, он дар духовный, дар любви, который учитель в свою очередь призван распространить на учеников, передать им с этой любовью, то, что он должен передать. Педагог более чем кто-либо открыт для вдохновения, вдохновения со стороны Бога. Здесь мы останавливаемся на самой сути духовного предназначения педагога, на том, без чего он не может быть учителем по образу Божию. Любовь как основа миробытия и природа Самого Бога - наивысшая ценность, ради которой по преимуществу Господь и воздвигает на учительское поприще человека. Школа жизни это школа любви, и если любовь исключается из жизни, то все иные ценности в стремлении их приобрести становятся пустыми и ложными, не обогащающими нас, а развращающими и убивающими. В основе педагогики лежит любовь, и эту истину сохранила Восточная Православная Церковь, в отличие от западных католических и протестантских школ. И роль учителя в православном сознании необыкновенно важна, учитель здесь представляет ценность непосредственную, он образ Учителя - Христа, носитель благодати наставника, провозвестник для ученика любви Божией. В западной же традиции учитель имеет значение и цену, главным образом, в зависимости от ценности тех знаний, которые он может передать. Сам он как бы и не ценность, ценность - знания, наставник - средство. Учитель как бы обособлен, внутреннего единства с учениками не требуется, значит и любовь необязательна. Мир принял западный образ мышления, рациональные знания стали продуктом потребления, своего рода товаром для общества, учитель стал продавцом знания. Воспитательная роль его снизилась до минимума, так как общество уже не ставит перед ним целей духовно-нравственных, он лишь механизм в огромной машине цивилизации. Неизбежно произошла и утрата истинной индивидуальности. Подменяя соборность, запад утвердил универсализм, а поставив в центр мироздания безличного человека, он потерял человека как индивидуальную личность. Между тем, для педагога нет ничего более важного, чем проникнуть в конкретную, неповторимую личность, душу ученика, полюбить ее как единственную. И есть только один путь приближения к тайне души человека - путь любви к нему. Учитель в деле воспитания и образования стоит пред сложной задачей сочетать отношение к ученику как к неповторимой свободной личности и необходимость передать ему в возможной мере, в необходимой форме конкретный опыт и конкретные знания общественного характера, не нарушая свободы, ввести его путями верными и добродетельными в область многогранной социальной жизни. Не сохранив ответственного и трепетного отношения к этим двум ценностям - богоданному дару личной свободы и многогранному положительному общественному опыту человечества, наставник не может являться наставником в истинном смысле этого наименования, не может быть посредником между Богом, личностью ребенка и миром.
Затронув важнейший вопрос свободы, необходимо остановиться на условиях, при которых со стороны учителя возможно правильное отношение к личностной духовной свободе ученика. Эти условия самым прямым образом зависят от духовно-нравственного облика самого учителя. Первое, важнейшее из них мы уже упомянули, это, несомненно, наличие любви в наставнике к людям, и особой любви как педагога к своим подопечным. Без любви увидеть, ценить и беречь свободу другого невозможно. Но при этом и сам педагог должен иметь относительную духовную свободу от страстей. Здесь становится актуальным причастность учителя как личности к духовной жизни вообще, и к аскетике в частности. Если наставник сам перестает быть учеником, учеником Христа, он не может быть наставником полноценным, как не может, к сравнению, быть хорошим отцом тот, кто является плохим сыном. Любой христианин по определению -аскет, он постоянно подвизается, трудится над собою, привлекая к себе благодатную помощь Божию. Он - носитель жизни духа, а поэтому он может и должен быть носителем традиции этой жизни, как деятельной, так и созерцательной. Христианин передает свой опыт другим, как передает опыт жизни отец детям. И тем более это должно быть справедливо по отношению к педагогам, которые напрямую призваны к этому служению - учить, передавать опыт и знания. И, в-третьих, наряду с необходимостью иметь любовь к ученикам и быть свободным от греховных страстей, учитель, чтобы иметь духовное право прикасаться к свободной душе ученика должен иметь глубокое смирение - условие непременно важное, и, в первую очередь, для духовного роста самого учителя. Понимание, что наставник по образу Христа призван послужить, а не властвовать в сознании учителя - центральное, без смирения оно невозможно, а без этого понимания невозможно отношение к свободе учеников как к ценности. Педагог должен видеть в своих подопечных - детей Божиих, а себя слугой Божиим, по образу притчи о делателях, которым хозяин вверил виноградник и отошел до времени, чтобы после взыскать плоды. Доверие со стороны Бога огромное, ведь виноградник - живые души молодых людей, купленные дорогой ценой - кровью Самого Христа. И задача делателей педагогов приводить детей к их Отцу, учить всему тому, что Он заповедал, раскрывать красоту Его творения, учить любить Творца и все то, чему Его любовь дала жизнь на земле и содетельствовала в истории человеческой.
Задача учителя в его призвании сходна во многом с задачей родителей - отца и матери. В своем лице педагог может сочетать их родительские качества. Никто не относится к детям с такой любовью как их мать, в не зависимости от их проступков и ошибок, никто не берет на себя ответственность за детей перед Богом и обществом так как их отец. Здесь мы не затрагиваем уникальную роль семьи в деле воспитания, семья - особое явление, ее место настолько велико, что говорить о ней следует отдельно. Но провести параллели мы могли бы вполне. Семья и общество - вот две особые среды, где формируется личность ребенка. Поначалу, родители, братья и сестры для него - единственные, лучшие наставники и педагоги, но постепенно, возрастая, ребенок входит в общество, становится активен по отношению к миру, уже не только познает его, но и участвует в его жизни. Семья уже перестает играть первую и единственную роль, во многом уходит на второй план ее ценности и значение для подростка, и тогда посредниками между миром и молодым человеком могут и должны стать учителя и наставники со стороны. Несомненно, это нечто новое, но по сути своей явление это тождественно и сопоставимо, пусть в малой мере, с семейным институтом в плане педагогическом. И здесь, главный Участник и Делатель - Бог, Он вверяет живую душу и доверяет ее учителю, дает талант и награждает наставника, и здесь дети открыты для любви и творчески участвуют сердцем, волей и умом в таинстве созидательного сотрудничества в деле их обучения и воспитания. Известно, что дети стремятся быть не объектом, а субъектом их воспитания, они активные участники, а не пассивный материал. Поэтому, учителя по образу матери и отца должны иметь родительские качества, иметь, конечно, в определенной, необходимой мере сходное с родительским отношение к ребенку. Сердечная заинтересованность педагога, его забота, участие в жизни подростка приносят самый наилучший результат, поскольку привлекают в эти личные взаимные отношения учителя и ученика Самого Бога, дают Ему место и духовное право участия. Тогда Бог, как говорит Церковь, посреди них и с ними. А любой формализм в деле воспитания приводит к результату обратному, ставит невидимую стену между учителем и учеником, препятствует Божией любви действовать активно и плодотворно.
Если остановиться на методах воспитания, связанных с духовно-нравственным обликом наставника, то одним из необходимых и самых плодотворных нужно назвать молитву за учеников. Это то, чем по незнанию пренебрегают даже многие воцерковленные педагоги. Между тем, церковный опыт, опыт наставников духовных показывает, что просьба учителя к Богу об учениках приносит самые положительные плоды. Учителю, как и родителям, дана благодать и способность молиться за детей. Также полезно и плодотворно прибегать к молитвенной помощи Церкви в святых Таинствах. Второе, что важно и также связано с молитвой, это обращаться к Богу постоянно за вразумлением, вопрошать Его об учениках, о Его воле относительно них. Как бы ни были мы опытны и рассудительны, без этого постоянного молитвенного обращения к Отцу Небесному мы не достигнем желаемой цели нашей деятельности. И именно практикой молитвы мы достигаем этой высшей цели: помочь нашим детям достичь жизни вечной. Все же остальное в духовной области должно подсказать учителю его любящее сердце. В сугубо профессиональном же плане педагог волен руководствоваться своей совестью и опытом, все, что не противоречит в педагогике и психологии заповедям Божиим, учитель использует и применяет на пользу своих подопечных, помня при этом, что личность человека построена не гармонически, а иерархически, что не все в ней равноценно. Надо знать, что важнее, чтобы не устремлять излишнее внимание на второстепенное.
Несомненно, что внутренний облик учителя формируется на протяжении всей его профессиональной и личной жизни, но динамика этого продвижения и вектор его направленности должны быть неизменны. В каком направлении смотрит педагог, куда устремлен его внутренний взор? Если к Богу, - то и дело жизни учителя устоит и исполнится, - если только лишь в сторону учеников, то не избежать ему ошибок, кризисов и разочарований, - если же на себя и личную выгоду, - то не только дело, но и сам он подвергнется разрушению, по сказанному Спасителем о здании, основанном не на камне.
В заключение хочется сказать, что путь педагога, это крестный путь. Очень легко давать советы и теоретически определять, как и что ему делать, но в реальности тяжесть учительского труда известна только самим учителям. Лучше будет сказать об этом словами выдающегося педагога и мыслителя протоиерея Василия Зеньковского: Роль учителя одна из самых неблагодарных и тяжелых. Результаты работы священника и врача могут породить чувство благодарности и социальной нужности. Все, что делает учитель, дает плод нескоро. Редко у кого из детей - на этом же основании - может пробудиться чувство благодарности к своей, например, няне. Мы уверены, что педагог, как и няня, ДОЛЖЕН непрестанно с нами возиться, и эта уверенность часто создает почву для добродушной насмешки над педагогами. Поэтому нет ничего неблагодарнее и вместе с тем внутренне-почетнее роли учителя... В детской душе для педагога нет постоянного места. Педагог все время думает не о себе, а о ребенке. Педагог все время только отдает, но никогда не получает. Педагог должен, идти жертвенным путем, и его мало ценят не только дети, но и взрослые... Кроме перечисленного, необходимо отметить обычное крайнее одиночество учителя... психология учителя очень трудна и тяжела, и если чем держится учитель внутри себя - то это только педагогическим идеализмом.
Присоединяясь к подобной оценке учительского служения, я хотел бы искренне пожелать всем наставникам, здесь присутствующим, тех даров Божиих и качеств духовных, о которых мы сегодня упомянули, пожелать вам, дорогие учителя, благодушия и мира души. Сохраняя их, вы сможете плодотворно продолжать свое ответственное и нелегкое служение. И я верю, что с вашим непосредственным участием, как говорил тот же отец Василий Зеньковский, наступит новый период в нашей истории, который будет эпохой христианской педагогической мысли и практики, несмотря на то, что именно в педагогической деятельности христианизация мысли особенно трудна, так как она неминуемо должна выйти из рамок теории в практику и жизнь.