ДИАЛОГ - УНИЯ - ТРАДИЦИИ ПРАВОСЛАВНОГО БЛАГОЧЕСТИЯ
План осуществления унии с
римо-католиками
(Окончание)
4. О Баламандском документе - уния отвергнута лишь чисто формально
Мы также не можем согласиться с той ролью, которую отводит митрополит Иларион Баламандскому документу (1993г.). Считать, что Баламандский документ имеет важное значение только потому, что «было достигнуто согласие по вопросу о том, что уния не является методом достижения единства», значит совершенно не понимать, что же на самом деле произошло в Балманде. Митрополит Иларион лишь вскользь мягко говорит о том, что данный документ «вызвал неоднозначную реакцию». И причиной такой реакции послужило введение термина «церковь-сестра». Но в чем секрет Баламандского документа и в чем причины, вызвавшие протест против него некоторых Поместных Православных Церквей?
Баламандский документ является тем самым официальным документом, который был подписан представителями многих поместных Православных Церквей, где речь идет о взаимном признании апостольского преемства и таинств. Вот это то и является самым главным деянием Баламанда, которое расценивалось многими православными, и справедливо, как фактическое заключение унии.[24]
Видный богослов приснопамятный отец Иоанн Романидис в своей лекции-статье «Согласие на Унию православия и Ватикана» о так называемом отказе унии как средства и основы для достижения единства между римо-католиками и православными в частности пишет: «Представители Ватикана по причине такого же понимания Православными Церквами приняли решение, что не причины для существования Унии. Это предложение основывается на идеи, что основой Церкви является «общение» во Христе в таинствах, то есть при общем признании действительности таинств...По причине согласия подписанты документа в Баламанде отождествили общее признание таинств с общением в таинствах. Это то и означает в дальнейшем и причину почему теперь Унии более не существует. В действительности же следствием этого будет то, что там где существуют униаты, там будут упразднены и по местом существующая паства Православной патриархии или Архиепископии».[25]
А известный богослов, канонист, духовник и игумен святогорского монастыря Григориат архимандрит Георгий в отличие от митрополита Илариаона с тревогой пишет в своей вступительной статье к книге «Православие и папизм. Православие и гуманизм» о том, что произошло в Баламанде: «Представители восьми Православных Церквей пришли к соглашению с римокатоликами и подписали общее заявление, совершенно неприемлемое с православных позиций. Ибо согласно этому заявлению римокатолицизм признаётся как равночестная церковь - равная нашей Единой Святой Соборной и Апостольской Церкви Христовой по учению, вере, таинствам, апостольскому преемству.
После лжесобора в Ферраре и Флоренции это второй случай, когда православные предают забвению тяжкие ереси - filioque, непогрешимость и властное первенство папы во всей Церкви и прочие неправославные нечестия. Папизм добился в Баламанде того, чего хотел веками и к чему был устремлён в ходе диалога “любви и истины”, а наша Святая Православная Церковь, непорочная Невеста Христова, вышла из этого «диалога» с язвой».[26] В это же время другой известный богослов профессор Афинского Университета с тревогой и огромным беспокойством из-за подписания «унионального документа» в Баламанде пишет свой важный труд «Исповедую едино крещение», где излагает причины неприятия т.н. «крещального богословия», согласно которому таинство крещение совершает и вне канонических границ Церкви, то есть Православия, и в силу действительности этого таинства границы Церкви выходят за рамки Православной Церкви. То есть в Церкви все те, кто крещены не только истинным крещением Православной Церкви. «Крещальное богословие, - замечает профессор Андреас Феодору, - весьма подозрительно и сбивчиво, когда оно перепрыгивает через конфессиональные барьеры, когда своей целью ставит (добивается) предоставление места в Единой, Святой , Кафолической Церкви еретикам и инославным в качестве ее законных членов только по той причине, что они совершают крещение во имя Святой Троицы, но не имеющих ничего общего с Церковью и во всем остальном, в зловерии, ереси, заблуждении, которые терзают их».[27]
5. О роли Римского епископа в I тысячелетии
Вопрос о роли Римского епископа в Древней Церкви, то есть до Великой Схизмы 1054г. сегодня является предметом главных обсуждений уже двух сессий Смешанной Богословской Комиссии.
Его Высокопреосвященство совершенно справедливо замечает, что именно I тысячелетие «является той основой, на которой православные и католики сегодня могут выстраивать общую платформу. И при всех расхождениях в ту эпоху, Церковь оставалась единой, христиане на Востоке и Западе не были разделены. Следовательно, любой путь к сближению лежит через возвращение к наследию первого тысячелетия, которое является общим для православных и католиков». Хотя, как известно IX, X, XI вв. отношения между Римом и Восточными патриархатами, и прежде всего Константинопольским были крайне натянутыми. А IX, век ознаменовался серьезным расколом между Константинополем и Римом, который завершился на Константинопольском соборе 879-880г. признанием условия для единства обеих частей Церкви, Восточной и Западной. И среди этих условий было осуждение любых попыток что-то вносить в Символ веры, на данный момент таким добавлением было принятое на Западе учение о filioque.[28]
Что же касается юрисдикции Римского папы на Западом, то мы должны сказать следующее:
l до IV столетия Церковь не знала никакого главенства Римского епископа над западными церквами,[29]
l до IV столетия церкви Запада сохраняли свою полную независимость и самостоятельность,
l Римский епископ являлся лишь епископом города Рима и не простирал своей юрисдикции даже на всю Италию,
l появление диптихов в порядке преимуществ чести древних апостольских епископий относится лишь к середине IV столетия,
l Римский епископ, а позже и епископ Константинополя получают место первых епископов по чести по причинам не столько церковным, сколько по политическим «ибо в сем граде пребывает император и синклит»,
l юрисдикция же Римского епископа на иные западные архиепископии распространяется не сразу, а лишь в результате складывающейся непростой политической ситуации в Западной империи многие поместные церкви постепенно начинают входить под юрисдикционную власть Римских епископов-пап,
l впервые идею о всеобщей юрисдикции Римского папы над Западом стал активно озвучивать свт. Лев Великий[30], папа Римский , ему же принадлежит и идея о том, что только Римская церковь является преемницей апостола Петра.[31]
Преосвященнейший митрополит Иларион видит в качестве необходимой платформы для успешного диалога доказать, что «юрисдикция Римского епископа распространялась на христианский Запад, а не на Восток». Но этого, как мы видим, исходя из раскрытия важных положений исторических фактов о Римском епископе, абсолютно недостаточно. Юрисдикция и власть римского епископа над Западом была явлением тоже очень поздним. И как известно претензии папа постоянно оспаривались западными церквами. Даже после 1054г. известны соборы, которые как раз и пытались доказать, что первенство римского епископа в Церкви, и на Западе в частности - это явление противоречащее экклезиологии Древней Церкви. «Первый среди равных» (prima inter paris), он не был главой Западной Церкви, но пользовался уважением как епископ единственного города на Западе, где проповедовали, учили и пострадали первоверховные апостолы Петр и Павел. И задача православной стороны дать объективное исследование по вопросу о роли Римского епископа, указывая на то, что первенство римского епископа даже на Западе - явление позднее и оно то и привело к трагическому расколу сначала в IX столетии при свт. Фотие, патриархе Константинопольском, а затем окончательно в XI столетии, в 1054г. при патриархе Константинопольском Михаиле Керуларии.
И в качестве руководства для правильного взгляда на служение римского епископа в первом тысячелетии мы приведем важные выводы из доклада иеромонаха Луки Григориатского: «Православное изъяснение истории первого тысячелетия является следованием апостольской, святоотеческой, соборной и канонической традиции Церкви. При этом третьем условии Смешанная Богословская Комиссия может безопасно прийти к богоугодным выводам, что Римскому епископу необходимо отвергнуть все антиканонические привилегии и излишки во власти, которые были ей присущи в течение первого тысячелетия, то есть:
2. Первенство власти над всеми другими церквами, то есть власть апостола Петра.[32]
3. Непогрешимость.[33]
4. Чтобы быть выше соборов.[34]
5. Чтобы превосходить остальных патриархов.[35]
6. Чтобы быть судьей всех и не подлежать ничьему суду.[36]
7. Чтобы принимать жалобы от всей Церкви.[37]
8. Чтобы считаться епископом над всей Церковью во вселенной.[38]
9. Чтобы быть кафолической главой Церкви с миссией служения.[39]
Только при этом третьем условии папский престол высвободится от тенденции требовать в наши дни всемирного «управления-юрисдикции», возможно покрываясь христианской мантией (сверххристианскими правилами, как это назвал бы свт. Мелетий Пигас).»[40]
6. О « Стратегическом альянсе» для защиты традиционных христианских ценностей и спасении «христианской цивилизации»
а) много ли между нами общего?
Говорить о том, что между католичеством и православием сегодня много общего, значило бы, что между нами мало слишком мало различия. Однако наши последующие размышления, которые опираются на фактическую сторону истории, покажут совершенно иное. Об общем можно говорить, находясь в западной среде, где Православие оказывается растворенным и почти что едва заметным.
Митрополит Иларион в качестве обоснования своей точки зрения приводи определение Архиерейского собора РПЦ МП 2000г. «Об отношении к инославию». В этом документе чада русской Православной Церкви, мы обязаны сказать именно так, поскольку данный документ не подписали многие архипастыри РПЦ, принуждаются к том, чтобы признавать Римо-Католическую церковь «за Церковь, в которой сохраняется апостольское преемство рукоположений». Однако это откровенное противоречие учению и сознанию Православной Церкви быть не может по чисто экклезиологическим мотивам.[41] Исповедуя в Символе Церкви веру в единую Церковь, православный христианин не может воспринимать идею о существование еще какой-то Церкви. Определение Архиерйского собора фактически отвергает это положение Символа веры. не говоря уже о том, что в сознании Православной Церкви, выраженном святыми ее Отцами католичество всегда воспринималось как ересь.[42]
Всякая ересь по своей сути несет иную духовность, поскольку является отвержением Христа как Богочеловека, истинности откровения Бога о Себе.[43]
б) особенности и отличия православной культуры от западной
Его Высокопреосвященство, защищая точку зрения что православные и католики сегодня должны взаимодействовать между собой в плане защиты традиционных христианских ценностей «в современном секулярном мире», поскольку эти понятия-ценности «подвергаются радикальному переосмыслению» если даже не разрушению. Речь идет прежде всего о: «семье, ценности человеческой жизни от зачатия до смерти, воспитании детей, целостности и нерасторжимости брака». В этом мы не можем не согласиться с уважаемым архипастырем, поскольку по этим вопросам у нас действительно много одинакового с римо-католиками. Но вопрос уже о культурном взаимодействии достаточно непрост, поскольку культура Запада и православного Востока не везде и во всем не только не совпадают, но и подчас являются несовместимыми. Полагаем, что такой причиной является именно духовная область, поскольку именно культурный отрыв Запада от Византии, привел к такому явлению как эпоха Возрождения. Считать, что эта эпоха была явлением только положительным нельзя. Этой проблеме много посвятил наш известный ученый и академик Лосев, зафиксировав свои научные исследования в своём гениальном труде «Эстетика эпохи Возрождения». Мы лишь подчеркнём, что культура православного запада до петровской эпохи носила иератический сакральный характер. Икона и картина - эта два типа культур: преображенной Нетварным Светом божественной энергии и тленного земного, прославляющего красоту человеческого тленного тела. Православная культура по своей природе христоцентрична, она является отражением мира невидимого, символом божественного мира, преображенной божественной благодатью материей, приобщаясь которой христианин познает мир божественный. К глубокому сожалению антропоцентричность западной культуры превращает христианскую тематику лишь в простое историческое повествование, которое проходит через призму человеческой душевности. Западная культура имеет строго горизонтальное измерение. Поэтому говорить о сотрудничестве и синтезе в этой области невозможно. Мы лишь можем смотреть на западную культуру как на достижения человеческого гения в области земной, практической деятельности. В принципе именно это и привлекло императора Петра Великого в протестантском уже западе. Но об этом речь у нас не идет. Несомненно, мы живем в той культурной среде, которая складывалась часто в послепетровское время. А эта культура является некоторым даже не всегда удачным синтезом православной культуры и западноевропейской. Эта эпоха еще не знала о богословской и философской глубине Византии. Она только лишь начинала открываться.
В заключении Его Высокопреосвященство говорит о том, что «сегодня речь идет о будущем христианской цивилизации,.. ее выживании». И в этом современном историческом эпохальном контексте необходимо католикам и православным объединять свои усилия. Мы не можем полностью согласиться с данным мнением митрополита Илариона. Да, мы можем говорить о необходимости сохранения «христианской цивилизации». Но данный тезис звучит слишком в горизонтальной плоскости, и видение проблемы сводится только к неким человеческим усилиям и только. Но не есть ли это все та же методика глобализации - устройство мира человеческими силами. Глобализация строит свое «культурное пространство» человеческими и иными духовными силами, паразитируя на человеческих страстях и развивая их. Христианская цивилизация с точки зрения православного мышления это не «цемное цартво» civitas terrena, явление царства Божия на земле через Церковь как богочеловеческий организм, это civitas Dei. Собственно так понимало сою историческую миссию Византийская империя. Отчасти так понимал миссию государства и Карл Великий. Однако папская идея о двойной власти Римского первосвященника превратило Римскую церковь в государственно-политическую структуру - государство Ватикан.
Следовательно, если православный человек говорит о необходимости выживания «христианской цивилизации» сегодня, то необходимо, прежде всего, говорить о первостепенной важности человека-христианина свидетельствовать о том, что он есть носитель царства Божия, которое осуществляется в глубине человеческого сердца через его очищение, преображение божественной благодатью. От человека сегодня требуется жить в более тесном общении со Христом, которое накладывает на человека серьезные обязательства, и прежде всего вести евангельский аскетический образ жизни и в любви к Богу и людям. Исполнение воли Божией человеком - вот цель христианской жизни, тогда и его внешнее поведение, как подчиненное этой высшей и онтологической цели будет правильным и приправленным «божественной силой и солью». Тогда и люди, находящиеся вне Церкви увидят в христианине живого носителя веры, а не просто «проповедника веры» без соответствующих добродетелей, который активно навязывает свои идеалы веры, не исполняя их на деле. Лицемерие - это, наверное, специфическое качество современного человека, и вот оно должны быть полностью удалено, поскольку оно всегда отталкивает.
Сегодня мы не в праве проигнорировать слова тревогии относительно современной линии диалога и взаимодействия Православной Церкви в лице своей высшей иерархии с Римо-Католической церковью, которые прозвучали в Заявлении священного Кинота Святой Горы Афон в 2006г.:
«Западная Европа несет ответственность за введение целого ряда антихристианских законов, которые являются следствием богословских отклонений Рима от Православия.Очень важно, чтобы Православие не набирало чужих грехов и, более того, оно не должно производить на дехристианизированных западноевропейцев, которые сопротивляются искажениям западного христианства, впечатление, что Восточное Православие является тем же самым, что и Западная церковь. Этим самым Православная Церковь сделает невозможным свидетельствовать о себе как о единственной истинной вере во Христа и надежде народов Европы».(ΑΝΑΚΟΙΝΩΣΙΣ ΙΕΡΑΣ ΚΟΙΝΟΤΗΤΟΣ ΑΓΙΟΥ ΟΡΟΥΣ ΑΘΩ ΚΑΡΥΑΙ Τηι 17/30.12. 2006 ΑΡΙΘ. ΠΡΩΤ. Φ.2/7/2311)
В итоге мы должны заметить следующее - КОММЕНТАРИЙ "ПРАВОСЛАВНОГО АПОЛОГЕТА":
1. Многие идеи, высказанные Высокопреосвященнейшим митрополитом Иларионом, хотя и озвучивают не его личные убеждения, а официальную линию Священноначалия, однако с ними нельзя согласится по причинам нами указанным: искажение исторических фактов и неправильная их оценка, неверное истолкование содержания официальных документов, отвержение святоотеческого богословия как надежного фундамента для любого богословского диалога, что приводит к богословской и терминологической запутанности, неясности.
2. Данная лекция-выступление это не просто ознакомление студенчества с ходом двустороннего диалога, а попытка выработать тактику обработки и изменения православного сознания студенчества для принятия ими в качестве верного того направления развития взаимоотношений с Римо-Католической церковь, которые неизбежно ведут к тесному сотрудничеству и богословскому компромиссу, стиранию догматических гранией, уничтожению здравого церковного чувства.
3. Мы считаем, что попытка изъять традиционную святоотеческую терминологию в отношении Римо-Католической церкви как ереси и не называть еретическими вероучительные отклонения католицизма является дерзостью и проявлением пренебрежения к духоносным Отцам Православной Церкви, сознанию Церкви и ее духовному опыту.
4. Это выступление вполне однозначно указывает на униональный вектор направленности диалога при внешнем отрицании этого факта.
А. С.