Концепции Карла Шмитта и современные частные военные компании
В продолжение темы про итальянские изыскания https://colonelcassad.livejournal.com/6480968.html на тему ЧВК.
Итальянцев тема не отпускает https://solovei.info/other/65316-na-jekspertnoj-konferencii-ukazali-na-principialnoe-otlichie-chvk-vagnera-ot-zarubezhnyh-analogov.html.
На этот раз они подтянули под обсуждение немецких теоретиков, включая члена НСДАП философа Карла Шмитта.
Концепции Карла Шмитта и современные частные военные компании
В рамках парадигмы политического реализма в международных отношениях война является естественным положением вещей. В то же время это может быть осуществлено разными способами, являясь продолжением политики (Клаузевиц). Состояние воинственности считается нормальным и неизбежным, как и существование частных военных компаний (ЧВК) в современном мире. Их использование соответствует более сложному и многомерному характеру международных отношений и конфликтов, которые требуют все большей гибкости. С окончанием холодной войны и крахом биполярной системы международных отношений мир стал более непредсказуемым. Вместо конца истории, предсказанного Фукуямой, у нас были новые войны. Их особенность - использование прокси-акторов. ЧВК - наиболее удобный и распространенный вид силовых структур.
Суверенитет против рынка
Соединенные Штаты и Великобритания первыми начали использовать и развивать ЧВК в новую эру, создав экосистему частных военных (ЧВК) и частных военных и охранных компаний (Private Military and Security Companies - PMSC), которые в настоящее время доминируют на рынке.. Их характеризует и отличает тип рынка, как правило, правовой статус и ориентация, в которых они действуют, не только для защиты интересов своих владельцев и соответствующих стран, но и для получения прибыли.
Статус ЧВК как бизнеса на Западе делает их относительно независимыми от государства акторами, что соответствует парадигме либеральных преобразований в международных отношениях. Боец таких ЧВК представляет собой нечто среднее между туристом и террористом, если использовать метафоры туриста и террориста Джеймса Розенау как новые символические фигуры в международном континууме, в отличие от двух традиционных фигур солдата и дипломата.
В этом случае интересы и личная выгода компании, а не общественные интересы выходят на первый план в их деятельности. Более того, система лоббирования позволяет им влиять на общественное мнение и позволяет проводить определенные политики (например, деятельность Эрика Принса). Таким образом, военные действия превращаются в бизнес, а ЧВК из инструментов государства становятся военными машинами.
Помимо западных компаний, в последние годы все большую известность приобрели ЧВК из других стран, таких как Россия и Турция. В этой связи можно упомянуть Wagner Group и SADAT. Их отличие от жителей Запада в том, что они не участвуют в рынке. В основном это инструменты в руках Москвы и Анкары соответственно.
Внелегальный статус российских ЧВК, которых официально не существует, только подчеркивает их государственную жилку. Фактически, Wagner Group работает в чрезвычайных ситуациях, исключительных обстоятельствах, определенных как таковые в соответствии с условиями, изложенными Карлом Шмиттом. Это подчеркивает тесную связь агентства с элементами центральной власти, а не с рынком, и, следовательно, с политикой и властью, а не с экономикой.
Порядок против хаоса
В этом случае российские ЧВК отражают общую ориентацию элит страны в их представлении о контексте классического реализма (парадигма друга представляет врага, таким образом, поддержание баланса сил защищает суверенитет и порядок). Российские ЧВК используются для принуждения врага к миру (как это произошло на Украине), для защиты суверенитета страны и ее порядка (например, в Сирии и Центральноафриканской Республике), для получения контроля над расстроенной страной из хаоса непрерывного войны (на примере Ливии). В отличие от российских элит , западные придерживаются иного взгляда. Результатом деятельности западных ЧВК в Ираке и Афганистане стал хаос и усиление терроризма; Также они безуспешно действуют в Сомали, где западные ЧВК используют ситуацию анархии только для получения прибыли. Эта ситуация, очевидно, свидетельствует либо о некомпетентности ведомств, либо ее следует понимать как декларируемое желание создать ситуацию нестабильности. Следовательно, в данном случае западные ЧВК действуют не как инструмент порядка, а, наоборот, как инструмент хаоса. В этой связи см . Теорию хаоса и стратегического мышления Стивена Р. Манна.
Аналогичные сомнения вызывают и турецкая ЧВК САДАТ: в результате ее деятельности произошла относительная шаткая стабилизация (как в Идлибе и Ливии) с перспективой дальнейшей эскалации деятельности исламистов.
Партизаны против пиратов
Эти характеристики и различия между российскими, турецкими и западными ЧВК вызывают ассоциации с различием между фигурами «партизана» и «пирата», изложенными в «Теории партизана» Карла Шмитта.
И «партизан», и «пират» или «корсар», согласно Шмитту, - это гражданские лица, взявшие в руки оружие, люди, не состоящие на военной службе, но тем не менее участвующие в боевых действиях. Несмотря на это, характер их участия в войне прямо противоположный.
«Партизан отличается (и остается) не только от пирата, но и от корсара точно так же, как земля и море различаются как (два разных) элементарных пространства [Elementarräume] человеческой активности и боевых действий между народами. На суше и на море были разработаны не только разные военные машины и не только различные сценарии войны [Kriegsschauplätze], но и отдельные концепции войны, мира и добычи », - пишет Карл Шмитт.
Шмитт выделяет в образе «партизана» следующие характеристики: неравномерность, большая мобильность, интенсивность политической приверженности, теллурический характер (связь с почвой). Российские и турецкие ЧВК идеально подходят по первым трем параметрам; Под политической приверженностью мы подразумеваем тот факт, что эти солдаты гораздо больше вовлечены в дела своей страны: русские открыто присоединяются к русской патриотической идеологии, турки - к исламу.
Однако только русские имеют теллурический характер, хотя действуют вдали от родины (правда, не всегда, поскольку восток Украины воспринимается россиянами как собственная территория). Более того, поскольку с геополитической точки зрения они являются чисто сухопутными державами, они несут с собой это измерение наземных сил, которое отражается в стремлении укрепить суверенитет и порядок на территории, на которой они действуют. Неслучайно Карл Шмитт говорит о принципиально оборонительной позиции партизана. Это точно укладывается в тактику русских, которые организуют не наступление, а скорее контрнаступление: против украинских сил (защита населения Донбасса),
Идеология американских и британских ЧВК - рынок. Это наемники в чистом виде, для которых деньги - главное; это роль "пиратов", в основном свободных от идеологических убеждений. Шмитт подчеркивает в этом отношении антиполитический характер пиратства. Неслучайно американские и британские ЧВК всегда действуют как экспедиционные силы и участвуют в наступательных рейдах, убийствах и переворотах или защищают базы.
Это соответствует modus operandi Соединенных Штатов и Великобритании в геополитической теории, которая называется «морской державой». Показательно, что основоположник геополитики Хелфорд Джон Маккиндер противопоставил «морских пиратов» «степным кочевникам». Первый был связан с зарождением британской военно-морской мощи, второй - с русской землей.
ЧВК и геополитика
Следовательно, нынешнее состояние международных отношений больше соответствует состоянию, в котором границы между войной и миром размыты, как также отмечал Шмитт.
Победа США в контексте "Морской мощи" в холодной войне способствовала запутыванию международного права, хаотизации процессов и распространению идеологии рынка на сферу войны и политики. Это генезис расцвета американских и британских ЧВК как современного воплощения элемента военно-морской мощи, и, таким образом, архетип пирата является основой англо-американской культуры.
Таким образом, частные военные компании в этом контексте не являются чем-то однородным, а связаны с геополитическими игроками суши и моря точно так же, как две основные концепции, предлагаемые геополитикой.
Российская ЧВК в данном случае является развитием фигуры партизана, олицетворяющего сопротивление морской мощи; теллуризм, как уже упоминалось, представляет собой фигуру ненападения и сопротивления, направленную не на то, чтобы совершить нападение на суверенитет или уменьшить контроль над определенными территориями (как это делает западная ЧВК), а на укрепление и поддержку этого превосходства.
Турецкая ЧВК САДАТ вместо этого воплощает в себе пример переходной фигуры, в чем-то похожей на русских и в чем-то на англо-американцев. Ситуация также соответствует геополитической карте, где Турция расположена в приграничной зоне Римланд . Также следует учитывать, что Европа находится в этом переходном районе. От того, будут ли европейские ЧВК инструментом хаоса или порядка, будет зависеть от геополитической ориентации, которую решит принять Европа: атлантистской или континентальной.
Алессандро Сансони
https://www.prospettivaeuropea.com/2021/02/07/partigiani-del-realismo-contro-il-caos-due-tipi-di-pmc-nel-mondo-di-oggi/ - оригинал на итальянском
В целом, итальянцы продолжает посматривать на опыт других стран и рассуждать, что лучше выбрать для абстрактной Италии (или Европы) будущего.
При этом конечно же опускается важный вопрос - все указанные операторы ЧВК это субъектные акторы, а Италия, как и Европа в целом, это зависимые от США образования, которые скованы необходимостью подчиняться Вашингтону и дейстовать в рамках НАТО.
Соответственно, в рамках атлантистской Европы, никаких самостоятельных ЧВК (пожалуй, лишь Франция с ее опытом "Иностранного Легиона" является исключением), как и полностью самостоятельной политики, ни у Италии, ни у Европы не будет.
Если же Европа сможет добиться полной военно-политической субъектности, то появление полноценных ЧВК, в том виде, в котором они существуют в США, Турции или России, действительно будет неизбежно (безотносительно того, полностью они легализованы или же действуют мимикрируя под охранные фирмы).
Текущие мечтания Италии о ЧВК, это мечтания о субъектности. Они смотрят на тех, кто действует в вопросах внешней политики самостоятельно, без надсмоторщика за спиной и хотят также. Негативная оценка американских ЧВК вполне понятна, так именно из-за амеркианской гегемонии и американского контроля над Европой, столь незначителен вес Италии в современных международных делах и столь ограничены ее возможности. Поэтому, отмечая преимущества турок или русских, итальянцы негативят в отношении США. Знают, кто виноват в их текущем зависимом положении. Для Италии эта ситуация не нова - подобными мыслями она была занята и в период предшествовавший первой мировой войне, которую она рассматривала как способ поднять свое значение как Великой державы, так и во времена итальянского фашизма, пронизанного реваншизмом, обидами за несправедливость Версальского дележа и фантомными болями по Римской Империи. Спустя десятилетия унизительной зависимости от США и Брюсселя, почему бы не помечтать о субъектности?
Примеры Турции и России по этим же причинам куда как ближе итальянцам, так как на их примере итальянцы видят, что в мире усыхающей американской гегемонии, можно действовать самостоятельно, без оглядки на Вашингтон, а ЧВК выступают одним из инструментов и маркеров этой субъектности. Так как панисламистские и пантюркистские идеи, которые связаны с текущей политикой Эрдогана и деятельностью ЧВК SADAT прямо скажем не очень близки Италии (хотя как знать, может 20-30 ускоренной миграции и все наладится), то вполне понятны славословия условному "Вагнеру", так как его проще подвести под концепцию "партизанского сопротивления" американскому контролю и стабильности без американской гегемонии. Разумеется, итальянцы не заостряют внимание на том,что ЧВК как инструмент необходим им для борьбы за сферы влияния в странах третьего мира и в первую очередь, в бывших итальянских колониях на африканском континенте. Война в Ливии отлично показала слабость Италии, которая, например, не имеет должных инструментов для защиты интересов итальянской нефтяной компании ENI, позиции которой оказались зависимы от действий других игроков. Разумеется, будь у итальянцев своя полноценная ЧВК, ее личный состав мог быть еще несколько лет назад размещен в Триполитании, в районе Мисураты и нефтяных полей и при необходимости, поддержан итальянскими вооруженными силами, по примеру действий Турции и России, которые действуют в Ливии в гибридном формате, в результате чего ЧВК подкрепляются ЗРК, системами РЭБ и боевыми самолетами.
Но пока что, это скорее мечтания итальянцев по субъектности и былому величию в процессе наблюдения за тем, как субъектные игроки борются за сферы влияния и ресурсы (в рамках классической империалистической конкуренции) используя в том числе и ЧВК, в качестве одного из многих инструментов этой борьбы. А жизнь проносилась мимо...
Отсюда и изначальный акцент на суверенитете, который на данный момент у Италии очевидно ограничен. Схожие мысли можно периодически встретить во французской и немецкой публицистике и аналитике, где авторы очевидно тяготятся американским диктатом и посматривают на опыт других стран, им не обремененных. Главная проблема - отсутствие ясных механизмов освобождения от этого диктата. И без этого процесса, даже если в европейских странах и начнут создавать полноценные ЧВК по турецкому или российскому образцу, они в первую очередь будут выступать не продолжением политики суверенных государств, а просто объектом рыночных отношений в рамках атлантической модели.