Линкор "Екатерина Великая"

[colonelcassad]

Comments

Из армии во флот

[pluto9999]

Мемуары артиллериста генерала Сергея Тучкова о войне со шведами в 1789-1790 годах:

Нечаянное объявление войны шведской, или, лучше сказать, без всякого объявления оной ночное вторжение короля шведского в пределы России, потребовало значительного увеличения войск, как в коннице и пехоте, так и в артиллерии. Не считая гарнизонной и морской, Россия имела только пять полков полевой артиллерии, каждый состоял из десяти рот и каждая рота имела десять орудий.
Потребность в офицерах сделала то, что я произведен был в капитаны артиллерии, каковой чин равен был премиер-маиору армии; мне дали сперва роту в новосформировавшемся втором бомбардирском баталионе. За неприбытием из армии, находившейся против турок, настоящего баталионного начальника, поручено мне было командование и формирование сего баталиона.

...

В сем году война против шведов на сухом пути продолжалась не с великим успехом. А на море генерал Грейг встретил флот шведский в Финском проливе, неподалеку от берега, у так называемой Красной Горки. Сраженье было жестокое и продолжалось целые сутки, так что окна во дворце Екатерины II дребезжали, и она уехала в Царское Село. Но адмирал Грейг одержал победу, и шведы отступили.
Галерный же флот наш едва смел показаться между островов Финского залива, как отступил назад к своим портам без потери.
На другой год предписано мне было сдать батальон, вступить с моей ротой в Кронштадт, где должен я был вступить во флотилию, состоявшую из парусных и гребных судов.
Едва пришел я туда, как нашел уже в готовности перевозные баркасы для роты моей. Сев на оный, переправился я через залив, составляемый рекой Невой и на семь верст в широту простирающий, и прибыл в Кронштадт.
Там явился я под начальство старого адмирала Пущина. Кронштадт был тогда уже укреплен, главная гавань была защищаема только одним Кронштадтом, небольшим замком, построенном на маленьком острове. Набережные же его укрепления были построены наскоро в виде временно полевой фортификации.
В сем городе пробыл я более месяца, и хотя эскадра наша стояла уже на рейде, но многое для отправления было не готово. Главный же наш начальник, адмирал принц Нассау, находился там с другою и гораздо сильнейшей эскадрой при крепости Фридрихсгаме.
В конце июля месяца велено мне было с моей ротой сесть на транспортные суда и отправиться на рейд для размещения оной на фрегаты и канонерские лодки.
Я явился к вице-адмиралу Крузе, флагману, командиру оной эскадры. Крузе был родом англичанин, довольно искусный мореходец, отличившийся в сражении при истреблении графом Орловым турецкого флота и во многих других морских баталиях. Он был недоволен своим местом и жаловался на то, что он привык командовать в открытом море линейными кораблями, а не лодками между островов.

Re: Из армии во флот

[pluto9999]

Сей почтенный старик принял меня благосклонно, пригласил к обеду и роптал между прочим на неисправность морской артиллерии и на малые познания офицеров оной. После стола представил он мне капитан-лейтенанта морской артиллерии и просил меня поговорить с ним на предмет артиллерийских действий. Я спросил его сперва о роде и калибре орудий, в эскадре нашей находящихся, но достойны примечания из всех были пятипудовые мортиры и трехпудовые гаубицы, находившиеся на двух бомбардирских кораблях при сей эскадре. Адмирал слушал наш разговор и, так же как и я, удивлен был тем, что сей офицер сказал мне, что они кладут в заряд пятипудовой мортиры до 30 фунтов пороху, а в трехпудовую гаубицу от 16 до 20 фунтов, тогда как сильный заряд правильной пятипудовой мортиры не требует больше 10-ти фунтов. Я сказал ему на то: "Может быть, порох у вас слаб? Он отвечал мне на сие, что они получают порох с тех же заводов, как и мы, той же пробы и к тому ж он только что доставлен на флотилию". Разговор сей окончился предложением адмирала ехать на бомбардирский корабль и сделать опыт. Мы отправились с ним туда. Я осмотрел мортиры и гаубицы и нашел их совсем необыкновенной пропорции: неизвестно, когда оные были вылиты. Только мортиры почти не имели котлов и едва малые закругления находились при начале камор, которые слишком были широки и оканчивались при запале не конусом, а цилиндром, как в обыкновенных, так же образованы были и гаубицы. Я признал, что десяти фунтов пороха, конечно, недостаточно для такой мортиры, и велел положить 17. При выстреле бомба упала на половине обыкновенного расстояния. И я принужден был согласиться на 30 фунтов в мортиру и на 16 фунтов в гаубицу. Выстрелили полным зарядом и бомба упала не далее обыкновенного, то же было и с гаубицами; прибавить должно, что более 7 градусов не можно было им дать возвышения, потому что порты или отверстия корабля, сквозь которые выставлялось дуло, недовольно были велики, чтобы дать сим орудиям надлежащее возвышение. Всякий артиллерист знает, что гаубицы требуют от 20 до 35 градусов возвышения. Но что принадлежит до мортир, то оные вылиты были вместе с небольшими медными станками, на 45 градусов возвышения, утверждены были в начале на дубовых цилиндрах, имеющих в диаметре до четырех фут. Сии цилиндры основаны были на самом кубрике или брусе, служащем основанием корабля, и выходили на поверхность палубы. Сверх сих дубов был вылит и утвержден свинцовый круг толщиною дюйма в 4, а над оным такой же из чугуна. В центре была круглая скважина и таковая же в станке мортиры. В кругу утвержден толстый железный стержень, который вкладывался в станок мортиры, через что можно было поворачивать оную во все стороны, и для того винты на мачтах сделаны были на крючьях, и при выстреле в стороны который-нибудь должно было снимать и опять класть на место. Какое затруднение во время действия? При том нельзя было употребить ни штатира, ни отвеса, а действовать глазомером.
Удар при воспалении пороха был столь силен, что корабль при всяком выстреле опускался в море на полтора фута, и не иначе можно было стрелять, как пальником фут в 5 длиною, и причем раздавали всем артиллеристам и матросам хлопчатую бумагу, чтоб затыкать уши. Вот сколь мало обращали тогда внимания на морскую артиллерию. Сколь удобно облегчить все сии затруднения, всякий артиллерист и мореходец может сам домыслиться.
По возвращении от сего опыта адмирал дал мне ведомость о числе судов, качестве, количестве и калибре артиллерийских орудий, на оных находящихся, и велел по оной разместить мне моих и морских артиллеристов. Я же сам должен был выбрать для пребывания своего один из бомбардирских кораблей, в эскадре его находящихся. Эскадра же состояла из двух бомбардирских кораблей под названием "Перун" и "Гром", из шести гребных фрегатов, одного прама, двух пакетботов, 25 канонерских лодок и 6 полугалер. Я избрал для пребывания своего корабль "Перун".