Быстрый мир
Данный фрагмент книги системщика Сергея Переслегина будет немало интересен тем, кто регулярно слушает выступления Кургиняна. Он занятным образом совпадает с утверждениями Кургиняна о системном тупике, в котором находится не только Россия. но и Западный мир в целом.
Плюс ко всему, текст ниже, отлично накладывается на нарастающую волну протестов (вроде протестов в США или вчерашних погромов в Риме) по всему миру против рассыпающейся мировой финансово-олигархической системы.
С ростом количества управляющих элементов согласование позиций и интересов лиц принимающих решения, поглощает все большую долю совокупного управленческого ресурса. В конце концов система теряет связь с реальным временем и, по сути, перестает функционировать как административная. Процессы идут сами по себе (и в одном темпе), система работает сама по себе (и совсем в ином, много меньшем темпе), а расплачиваться за возникающие административные диссонансы приходится за счет избыточной открытости системы. Проще говоря, золотом, железом и кровью.
Сказанное выполняется вне зависимости от того, с какой административной системой мы имеем дело. При росте сложности управляемой системы индуктивно растет сложность управляющей, то есть увеличивается число осмысленных и кем-то занятых позиций. С увеличением числа "игроков" длительность обсуждения решений увеличивается, как факториал числа игроков, и соответственно растет характерное время принятия решений.
Между тем, если исходная управляемая система усложняется, то есть если в ней растет число противоречий и/или их напряженность, частота процессов в системе увеличивается, а время реагирования на эти процессы управляющей системы, соответственно должно уменьшаться. В результате, управляемая система приходит в режим нарастающих колебаний, который разрушит или ее административную надстройку, или саму систему, или обе системы вместе.
Еще раз подчеркнем: непринципиально, что именно является объектом управления и кто пытается играть роль управляющего субъекта. Речь может идти об администрировании баз данных, федеральных целевых программ, развития науки, территорий, корпораций...в любом случае при росте числа "игроков" возникает кризис управления и вытекающий из него кризис развития.
Представляется, что именно с таким кризисом столкнулось сейчас прогрессивное западное человечество, а вслед за ним и все подвергнувшиеся глобализации страны. Россия, как всегда, шла своим особым путем, но в том же направлении. Сегодня характерное время принятия стратегических решений в управленческих системах составляет приблизительно год (вероятно даже больше. Здесь не учитывается то обстоятельство, что в год выборов, (а так же полгода до этого срока и полгода после) стратегические решения традиционно не принимаются), что примерно соответствует темпам макроэкономических процессов, но уже отстает от темпов политических процессов (0,1-0,2 года по опыту Грузии и Украины). Еще хуже обстоят дела с оперативно-тактическим уровнем управления, где характерные времена развития событий составляют часы, а реагирование на них - дни.
Практически, на тактическом уровне современный цивилизованный мир уже не управляется, что воспринимается населением и элитами как лавинообразное возрастание угрозы безопасности жизнедеятельности (катастрофы, террористические акты и т.п.).
С появлением глобальных, то есть обладающих свойством втягивать в себя чужие смыслы когнитивных геокультурных проектов, в ближайшие годы резко возрастут частоты гео- и социокультурных процессов. В результате властные элиты, что русские, что зарубежные, окажутся перед лицом прогрессирующего "схлопывапния" пространства процессов, вообще не поддающихся управлению. Огромный мир, вершителями судеб которого они недавно были, представится ничем иным, как воплощением Хаоса.
И речь идет не о каком-то далеком будущем, типа "времени исчерпания запасов углеводородов" или "падения астероида". ВТЦ, "Норд-Ост", Мадрид, и Беслан убедительно доказывают, что тактическое управление нарушено уже сейчас. Если нарастание сложности системы "человечество" идет с той же скоростью, что и демографический рост (а из общих соображений сложность должна расти быстрее), полная утрата управления произойдет в конце второго - начале третьего десятилетия XXI века.
Напомним, что ситуация, когда "верхи" не могут управлять ни по старому, ни по новому, указывает в лучшем случае на революционную ситуацию, а в худшем - на социальную катастрофу.
Единственная разумная возможность - резко изменить характерные скорости принятия решений. Сначала на уровне элит, затем - на уровне масс. Перейти от неспешного индустриального существования к быстрой жизни в "быстром мире".
Сергей Переслегин "Возвращение к звездам", 2011 год, стр. 473-477.