Известно, что демобилизированные ветераны в возрасте от 45 лет, разойдясь по провинциям, где они окончили строк службы, будучи собранными из разных манипул, не зная близко друг друга, без начальников, создавали не колонии, а сброд, занимались терроризированием местного населения и всячески подрывали авторитет Рима. Как правило, они уже не вступали в браки и не давали наследников, да и вернуться к местам своего рождения тоже не имели возможности. Так, например, случилось в 60 г. н.э., когда к городам Таренту и Антию в Южной Италии были приписаны ветераны разных римских легионов (Тацит, «Анналы», XIV, 27). Поэтому практика была изменена: демобилизированные ветераны выводились в колонии целыми легионами, с трибунами, центурионами и солдатами, и каждый и далее пребывал в своей манипуле и в любви и в согласии создавали они общину. Часть из них находила себе жен из местных племен, часть солдат давно пользовалась т.н. «походными женами» из вольноотпущениц, привезенных военнослужащим из дома, или получивших свободу пленных, но были и т.н. «разведенки», т.е. законные супруги солдат до их поступления на службу, но затем, после официального расторжения брака (а по закону 13 г. до н.э. военный не мог находиться в браке), эти женщины, как в будущем русские жены «декабристов», следовали за своими мужьями. Спутницы военных могли считать и именовать себя жёнами (uxor), но с точки зрения закона они были лишь сожительницами (coniunx) и не обеспечивались правовой защитой государства, например в случае измены мужа или в случае его смерти. В любом случае, брак с солдатом был незаконен. А самым большим следствием этого было не предоставление римского гражданства детям легионеров. Родившееся вне законного брака, с точки зрения права, они считались незаконнорожденными. Исключение составляли только те дети, оба родителя которых являлись римскими гражданами. В этом случае ребёнок, хотя и считался незаконным, мог всё же пользоваться римским гражданством и всеми благами гражданского статус. Но большинство солдатских жён не имели гражданского статуса. Права детей, рождённых в таком браке, определялись правилом: «если имеется право на брак, дети всегда следуют за отцом, если же права на брак нет, они получают то же положение, что и мать». Как следствие, дети солдат становились лицами неполного гражданского статуса - перегринами (peregrini). Лишь в 197 г. Септимий Север окончательно разрешил проблему, разрешив воинам вступать в официальные браки.
Да и позже появлению креольского населения содействовало явление, упомянутое Сальвианом о римлянах, которые предпочли «… терпеть среди варваров чуждый им образ жизни, чем среди римлян жестокую несправедливость ... и не жалеют о том, что переселились, ибо предпочитают считаться пленниками, но быть свободными, чем быть пленниками, считаясь свободными». Затем таким же путем распространялось среди варваров и христианство. В походах на Рим и Византию участвовали выходцы из самых различных варварских племен и образований, уводя с собой жителей как малоазийских, так и дунайских провинций. Очевидно, уже в скором времени здесь возникли христианские общины, составленные, в первую очередь, из пленников-христиан, а уж затем к ним присоединились и новообращенные варвары. Отделившись от «родного народа», колонисты со временем непременно трансформируются в новый этнос с новым языком. Этот механизм продемонстрировал академик Вяч. Иванов: «… начальные причины - социально-экономические. Возьмите современный испанский язык. Сейчас испанские языки каждой страны Латинской Америки стали фактически разными. Это хорошо видно на примере Лос-Анджелеса, где испанский язык стал главным языком города. Но там семнадцать вариантов испанского: сальвадорский, мексиканский и так далее. Каждое сообщество старается говорить на варианте испанского языка своей страны. Лос-анджелесские мексиканцы себя называют «чиканос». Я одного из них попросил прочесть мою статью, которая вышла на испанском. А он говорит, что по-испански не читает. То есть он считает, что его чиканский - это отдельный язык, хотя на самом деле это не так. Это язык, где основная масса слов испанская. Только произношение немножко другое. Но он хочет себя ощущать чикано. Он хочет себя ощущать членом именно этой общности людей. Так пошло с древних времен» [Иванов Вяч. Каждую неделю в мире гибнет язык : интервью // Эксперт. - 2008. - №21 (610). - http://expert.ru/expert/2008/21/kazhduyu_nedelyu_gibnet_yazuk/].
Reply
Отделившись от «родного народа», колонисты со временем непременно трансформируются в новый этнос с новым языком. Этот механизм продемонстрировал академик Вяч. Иванов: «… начальные причины - социально-экономические. Возьмите современный испанский язык. Сейчас испанские языки каждой страны Латинской Америки стали фактически разными. Это хорошо видно на примере Лос-Анджелеса, где испанский язык стал главным языком города. Но там семнадцать вариантов испанского: сальвадорский, мексиканский и так далее. Каждое сообщество старается говорить на варианте испанского языка своей страны. Лос-анджелесские мексиканцы себя называют «чиканос». Я одного из них попросил прочесть мою статью, которая вышла на испанском. А он говорит, что по-испански не читает. То есть он считает, что его чиканский - это отдельный язык, хотя на самом деле это не так. Это язык, где основная масса слов испанская. Только произношение немножко другое. Но он хочет себя ощущать чикано. Он хочет себя ощущать членом именно этой общности людей. Так пошло с древних времен» [Иванов Вяч. Каждую неделю в мире гибнет язык : интервью // Эксперт. - 2008. - №21 (610). - http://expert.ru/expert/2008/21/kazhduyu_nedelyu_gibnet_yazuk/].
Reply
Reply
Reply
Reply
(The comment has been removed)
Reply
(The comment has been removed)
Reply
(The comment has been removed)
Reply
(The comment has been removed)
Reply
(The comment has been removed)
Reply
(The comment has been removed)
Leave a comment