Очевидно, что резали тот скот, который не успели забрать:
"- С мясом щи? - ехидно вопросил Андрей, указывая на чашку обкуренным пальцем.
Давыдов, давясь и напряженно улыбаясь, довольно качнул головой.
- А откуда мясцо?
- Не знаю. А что?
- А то, что половину скотины перерезали в хуторе.
- Кто? - Давыдов повертел ломоть хлеба и отодвинул его.
- Черти! - Шрам на лбу Разметнова побагровел. - Председатель колхоза! Гиганту строишь! Твои же колхозники режут, вот кто! И единоличники. Перебесились! Режут наповал все, и даже, сказать, быков режут!
- Вот у тебя привычка… орать, как на митинге… - принимаясь за щи, досадливо сказал Давыдов. - Ты мне спокойно и толком расскажи, кто режет, почему.
- А я знаю - почему?
- А ты всегда с ревом, с криком… Глаза закрыть - и вот он, родненький, семнадцатый годок.
- Небось, заревешь!
Разметнов рассказал, что знал, о начавшемся убое скота. Под конец Давыдов ел, почти не прожевывая, шутливость как рукой с него сняло, около глаз собрались расщепы морщин, и лицо как-то словно постарело.
- Сейчас же иди и созывай общее собрание. Нагульнова… А впрочем, я сам зайду к нему."
"- С мясом щи? - ехидно вопросил Андрей, указывая на чашку обкуренным пальцем.
Давыдов, давясь и напряженно улыбаясь, довольно качнул головой.
- А откуда мясцо?
- Не знаю. А что?
- А то, что половину скотины перерезали в хуторе.
- Кто? - Давыдов повертел ломоть хлеба и отодвинул его.
- Черти! - Шрам на лбу Разметнова побагровел. - Председатель колхоза! Гиганту строишь! Твои же колхозники режут, вот кто! И единоличники. Перебесились! Режут наповал все, и даже, сказать, быков режут!
- Вот у тебя привычка… орать, как на митинге… - принимаясь за щи, досадливо сказал Давыдов. - Ты мне спокойно и толком расскажи, кто режет, почему.
- А я знаю - почему?
- А ты всегда с ревом, с криком… Глаза закрыть - и вот он, родненький, семнадцатый годок.
- Небось, заревешь!
Разметнов рассказал, что знал, о начавшемся убое скота. Под конец Давыдов ел, почти не прожевывая, шутливость как рукой с него сняло, около глаз собрались расщепы морщин, и лицо как-то словно постарело.
- Сейчас же иди и созывай общее собрание. Нагульнова… А впрочем, я сам зайду к нему."
Михаил Шолохов. "Поднятая целина".
Reply
Leave a comment