неделю назад
Переходили нехоженые поля. Солнце ярче летнего; по снегу искры - золотыми змейками; сухие травы подчеркнуто изящны, темно-коричневые метелочки задумчиво покачиваются на уровне лица, а за ними - вид на белоснежное поле. В солнечном свете теряются и раскидистое дерево у дальней дороги, и линия реки, и Рязань на горизонте, я просто помню, что в погоду чуть более пасмурную они проявляются. Зима в деревне: тишина, сосредоточенность, вдумчивость. Мысли звучат отчетливее, себя от себя не спрячешь. Возвращаешься то в детство, то в совсем далекое прошлое, когда и самой-то не было на свете, а известные ныне люди сочиняли известные свои книги, которые потом будут направлять твою жизнь (серьезно). Чувствуешь себя маленьким черным брейгелевским человечком, которых вокруг еще тьма (на самом деле девять); чувствуешь себя маленьким, уплотнившимся комочком бытия.
Кажется, так больше никогда уже не будет, это - единственное чудо для студента Ансельма. Поэтому - укладывать картины в слова, учить наизусть, чтобы потом, повторяя этот рассказ про себя, бродить по полям памяти, где слово прокладывает дорогу.
Кажется, так больше никогда уже не будет, это - единственное чудо для студента Ансельма. Поэтому - укладывать картины в слова, учить наизусть, чтобы потом, повторяя этот рассказ про себя, бродить по полям памяти, где слово прокладывает дорогу.