Обрученные со смертью, или закон сохранения ОБВМ
Как обычно я это делаю, буду писать смешанный игрово-пожизневый отчет. У себя на глазах я превращаюсь в ролевика, и даже не знаю, как к этому отнестись. Что я имею в виду - у каждого ролевика, который не просто ездит на игры, а прям ЕЗДИТ, есть свой особенный стиль игры, кредо, девиз, которым можно описать все то, как он совершает игровые действия, рулит персонажем и ситуациями и т.д. Например: «Мы стреляли, нам понравилось»; «Навести шороху на весь полигон, так, чтобы на меня никто не подумал»; это может быть устоявшееся амплуа, как у актера - воин света, серый кардинал и т.д. Мой алгоритм, который уже проверен несколькими играми, сводится к следующему: «Набери себе как можно больше квестов - профукай их все - рыдай». Может быть, это не приговор, а вопрос опыта, но я что-то сильно сомневаюсь. С моей прямотой, с антиспособностью к подслушиванию, с не очень стремительной реакцией вряд ли мне светит быть тем персонажем, который рулит судьбами других и распоряжается участью миров. После драки я машу кулаками очень хорошо. Вот сейчас соображаю, например, что, когда Тридэ напал на моего брата, эффективнее было не вырывать у него из рук мечи и пытаться напасть, а оглушить и связать, а потом выяснить, зачем он себя ведет так нехорошо. И всегда я так. Бросаюсь на амбразуру, вместо того, чтобы выбрать надежный и перспективный обходной путь.
Не знаю, каждый ли игрок так связан своим характером и личностными свойствами, я - так очень, как погляжу. И это меня огорчает. Впрочем, делу это не мешает - если на игры ездить для удовольствия, то свое экстремальное удовольствие я огребаю сполна. На этот раз, на пиратке «Наследство Барбароссы», удовольствие было особенно complicated, потому что «полигон», а на самом деле вполне себе место для отдыха на берегу Бердского залива (красивейшие виды, и, в общем, не особенно приходилось напрягаться, чтобы при взгляде на море представить себе бухту близ городка Корнино на Сицилии), так вот, полигон был отягощен присутствием большого, да, большого количества человек, которые не играли. Я на них достаточно наругалась на самой игре, так что сейчас лучше промолчу. Но эти машины кругом… эти песни, которые ты не заказывал… Артем сказал, что это «кабинетка», и я с ним соглашусь. Ощущения были похожи на впечатления от Battlestar Galactica, моего самого первого лангедока. Капитаны без кораблей (там без космических, здесь - без парусных... у них не было своих локаций, которые воспринимались бы как локации). По-хорошему, была одна таверна. Таверна была чудо. Кстати, в первый карнавальный вечер, пока Химена (моя героиня) смиренно молилась в часовне Мадонны Кустоначи в очередной безуспешной попытке стать хорошей католичкой, наружу попросилась моя давняя мечта. Где-то со Скайрима я хотела сыграть танцовщицу из кабака, так что теперь гештальт закрыт. Танцовщиц было целых две - Лейла и Исабель. Одна танцевала что-то вроде фламенко, другая - условные восточные танцы. Я хотела подольше остаться Лейлой, гадать на картах и по руке, соблазнять мужчин… Так что, возможно, с выводами насчет гештальта я поторопилась.
Все остальное - очень печально. Мой волшебный брат действительно навел шороху на весь полигон, но скрыться ему не удалось, был пафосно убит, а мне пришлось мстить, а потом ходить с ручным призраком в обнимку. Но обо всем по порядку, хотя какой уж тут порядок, сейчас вспомнила, как оно могло бы все обернуться - если бы Химена рассказала брату, как она заплатила капитану Ахмеду за знания об опиуме, Керро конечно бы вызвал араба на дуэль. А потом признался бы мне в любви. Все могло бы быть прекрасно-ужасно, поскольку брат и сестра мы не родные, а Химена давно его любила (поэтому все мысли о замужестве и всех женихов гнала), так вот, если бы мы признались друг другу, а потом я бы его потеряла - твой единственный близкий человек лежит с перерезанным горлом, и сделать нельзя НИЧЕГО, тут уж, я думаю, Химена не стала бы заморачиваться с местью, вступать в орден асcасинов, что-то еще делать. Она бы просто достала ножичек и покончила с собой, прямо над телом брата/возлюбленного. А что, Джульетта тоже была католичкой. А так, это был упущенный прекрасный ОБВМ’ный момент, сладкая нежная тайна, которую Керро унес с собой в могилу, а потом рассказал мне, будучи уже призраком. Я взвыла, конечно (мне и так было хуже некуда), но зато мой персонаж выжил. И более того, его ожидает интересное будущее в ордене. Так что не все так плохо. Я очень люблю сохранять жизнь персонажа и оставлять ему возможность «карьерного роста». Но иногда персонаж ведет себя так, как ты не ожидаешь, и если бы вот эта линия была бы сыграна, я думаю, это был бы тот случай. Еще очень вероятный путь развития событий - если бы полигон был побольше, а правила пожестче, и Керро бы пришлось отсидеть какое-то время в мертвяке, Химена бы сошла с ума от горя и ее ждало бы неприглядное будущее местной безумной нищенки. Очень живой вариант, очень мой - ходила бы в плаще брата, пела песенки луне, вызывала жалость и насмешки местных жителей, ненавидела англичан и грозила бы кулаком с берега всем проходящим английским судам.
Я как знала, что нужно захватить траурный испанский костюм. Все-таки интуиция у меня что надо.
Два дня на слом мировоззрения, два года на превращение из хрупкой девушки, подобной нежному цветку, в тайного убийцу. В ассоциативном ряду - сплошная кинематография: и «Kill Bill», и «Леон», и «Привидение», и «Хеллсинг» почему-то (а, ну я знаю почему - Орден асcасинов у меня сливается с орденом Иуды Искариота из аниме).
Я (Химена) со старшим приемным братом (Керро), который был взят моими родителями, когда мне было два года, а ему четыре, приплыли на Сицилию после смерти родных и продажи всего имущества, по дороге еще и подверглись нападению пиратов. Не озлобленные, не сломленные, но юные, полные надежд и решимости держаться друг за друга и защищать один другого. У меня были кое-какие медицинские навыки - когда отец с матерью заболели, я стала работать в богадельне при монастыре, в надежде выучиться чему-то и спасти их, а брат в это время добывал пропитание для нас. Мои молитвы и его усердие не привели ни к чему. Родители умерли, а мы отправились искать по свету пристанища. Керро договорился с капитаном одного судна, которое отправлялось с богатым грузом на Сицилию. Я сделалась помощницей корабельного лекаря. Радости в путешествии не было - сын капитана прохода мне не давал и не скрывал своих намерений. Я старалась держаться поближе к Керро и только уговаривала его ничего не предпринимать. А незадолго до конца нашего путешествия на нас напали пираты. «Плавание уже порядком нас измотало, да и солнце палило нещадно. Мы не заметили вовремя, как на горизонте появился корабль с черным флагом. Это был не бой, была резня. Тогда я понял, что верх нам уже не взять, и былые обиды вспыхнули с новой силой, и кровь запросила мести. Вот она спина этой мрази, я не испытывал сожаления тогда, не раскаиваюсь в этом и сейчас. Такие как он не должны ходить по свету. Да прекрасно понимаю, что не лучше него стал».
Брат мой, брат, ты пролил кровь… С того-то все и началось. Керро был умен и предприимчив, и ему удалось обмануть пиратов и уговорить их сохранить наши жизни. По прибытии на берег мы сбежали от них, передав сведения о них городской страже, и отправились на другой конец острова, в залив Корнино. Здесь мы скрывались уже некоторое время, и я заметила, что брат все чаще отлучается из города. Когда я спросила его об этом, он ответил уклончиво: «Епископ дал мне работу». Действительно, у нас была еда и крыша над головой… и брат даже находил средства оплатить мое обучение у местных медиков… но я тревожилась все больше. В моей душе копилась непонятная мне самой обида, и даже злость. Я хотела помогать, спасать жизни, лечить людей. В богадельне я насмотрелась на страдания, во время захвата корабля стала свидетельницей поистине страшных сцен, и мне было непонятно, как люди могут так играть жизнью, отнимать ее один у другого так небрежно [Камень-ножницы-бумага и колодец тоже надо! Новый «Шерлок Холмс» с Петренко и Паниным, да]. Мое искренне желание было - стать хорошим хирургом и пребывать доброй католичкой. Поэтому я обрадовалась, когда в часовне Мадонны Кустоначи познакомилась с донной Элеонорой, знатной паломницей из Мадрида. [Да, донна Элеонора многое может рассказать о прикормленных с ладошки асcасинах. Если захочет, конечно, но тсс]. Она была очень добра ко мне, и даже одолжила великолепное парчовое платье для карнавала в честь Мадонны. Такой роскоши я в жизни не видела. Я танцевала и была очень счастлива, попробовала имбирный грог («Брат, зачем ты позволяешь мне пить?» - «Отдыхай, сегодня праздник, а я буду оберегать тебя»).
Это был великолепный звездно-лунный вечер. В таверне звучала музыка, я плясала, как девчонка, забыв все беды, и вдруг за дверями таверны прогремели выстрелы и послышались крики о помощи. Внесли одного раненого, над ним склонился хирург-араб, но у него не было при себе бинтов. Я торопливо отдала ему один из своих и выскочила в темноту. Маски были сняты, и я увидела, что второй из пострадавших - наш губернатор. Я оказала помощь, хоть руки у меня тряслись. Вернувшись в таверну, я уткнулась брату в плечо и плакала - люди жестоки, бессмысленно жестоки, праздник осквернен, святыня никого не охраняет, никто не защищен, никто. Мне нужно было учиться быстро, чтобы помогать брату, я чувствовала, что над ним сгущаются тучи - сама же я вела себя так, будто я бессмертна (на следующий день брат командовал мной - не выходи из таверны, спрячься в часовне, как будто я маленькая девочка! Как будто это мне грозит опасность… смешно…). [На самом деле, мой персонаж был просто маленьким и не мог всерьез заинтересовать кого-то как цель].
[В общем, уровень персонажа мне удалось поднять довольно быстро и качественно - во второй половине субботы я могла варить все зелья, кроме яда, и поднимать человека из нулей, то есть делать операции - ну это спасибо брату, и хирургу Али - он был прекрасным загадочным восточным старцем. Лишь сама новые зелья составлять не могла, ах, когда же я наиграюсь в науку и медицину? Не в этой жизни (не этим персонажем), очевидно].
Я была очень любопытна. В вечер карнавала мне удалось разговорить капитана арабского судна Ахмеда, и я поняла, как скудны мои знания, полученные на континенте… надо присмотреться к восточным врачам и их методам. Когда на следующий день я, уже в статусе ученицы аптекаря, увидела, что господина Ахмеда посадили в тюрьму, мое сердце сжалось от сочувствия. Брат, правда, выговорил мне за это - это ведь торговец опиумом, и он получает по заслугам. Правда, Ахмеда быстро отпустили, и я втайне от брата пошла за ним. Мне хотелось узнать о свойствах опиума, а аптекарь отказался мне их поведать. Что ж… За несколько поцелуев господин Ахмед дал мне узнать четыре вида опиума. До этого я никогда не целовалась, я была смущена, испугана, мне было очень стыдно, но ради знаний я была готова на все. (И я была права, ведь опиум лежал в основе многих снадобий, которые давали людям совершенно необыкновенные свойства, я была бы рада научиться их готовить, если бы это пригодилось Керро… впрочем, его призрак мне сказал - «Если бы ты мне рассказала, я убил бы этого араба на дуэли, а тебя запер дома на неделю... а лучше на две. Опиум - это наркотик, это… не то средство которым стоит пользоваться». Ах, Керро, твое благородство погубило тебя). Конечно, я догадывалась об этом. Поэтому не стала рассказывать брату, а побежала исповедоваться. Мягкий и добрый священник назначил мне легкую епитимью (я была даже возмущена - и это все? Еще один тяжелый камень на чашу весов сомнения. Брат же говорил: «Все грехи отпускают… если правильно заплатить»). [На самом деле, к священнику у меня претензий нет. Он был прекрасен и действительно добр, чтобы мне по жизни такие попадались, внимательные и понимающие. Мастера непосредственно это тоже касается, я полностью присоединяюсь к словам Джульетты Фарольеро о том, что он всегда был там, где нужен, бодр и терпелив и готов выслушать].
[Ну, конечно, загруз асcасина - это было внезапно и не совсем то. Он был выдан в последний момент и, согласно ему, Керро вообще не полагалось бы иметь родственников. Так что я была бы неплохим объектом для шантажа, если бы у тех, кому от Керро что-то нужно было, была хоть какая-то привычка к изящным решениям в стиле донны Элеоноры сиречь Ильмы. Кино «Правдивая ложь», да].
Начиная с пяти вечера у меня была не игра, а сплошной стресс. Здесь отчет превращается в нечленораздельные вопли и оборванные предложения. Мы с Керро прекрасно провели сиесту в шатре донны Элеоноры, а потом, потом… Его нападение на членов французской команды, какое-то странное, безоружное воздействие, я прибегаю на пристань, он взят под стражу, я вцепляюсь в Али - мне кто-нибудь объяснит, что здесь происходит? Речь идет о какой-то реликвии, мне ничего не важно, кроме угрозы, которой подвергается брат, я передаю ему нож и скрываюсь в часовне.
Девушка из таверны, Чиэрина, просит меня помочь ей расшифровать крипту, показывает письма и завещание Барбароссы. Ах, зачем я не рассказала Керро! Я слишком хотела быть самостоятельной, я не доверяла ему, а он слишком берег меня, и в итоге я его потеряла. Опять странное, почти магическое воздействие на безобидную ведьму-сваху в тюрьме, потом с банкиром та же история. Потом брата пытается убить Фальката с французско-английского корабля (коварные обманщики!), на моих глазах. Даже я со своей медленной реакцией сообразила, что надо что-то делать. Выхватываю мечи у нападающего, наношу ему несколько ударов и тут с ужасом понимаю, что он под стимулирующим зельем и ему, в общем-то, как с гуся вода. Застываю, он спокойно отнимает у меня свои мачете обратно идет на меня, тут из таверны выскакивает Али с удивительным для его почтенных лет проворством и в упор стреляет в Фалькату. Камень-ножницы-бумага, нападающий убегает, ибо дальше действовать не может. Все это происходит на пороге апартаментов донны Элеоноры (донна в это время убегала с визгом через стратегически запланированную заднюю дверь, правда, потом вернулась и стала спрашивать, что происходит). У меня тоже было к Керро много вопросов. Я кидаюсь к брату, перевязываю, что-то говорю. Потом мы ссоримся на заднем дворе таверны. Я пересказываю ему все те слухи, что я о нем успела услышать, выплескиваю все свое недоверие, он клянется, что никого не убивал, потом переходит в наступление: «Понимаешь, я за тебя боюсь, за тебя! Ты все, что у меня есть!» Трогательное примирение, а мне, в общем-то, все равно, кто он, и что у него за тайные задания, лишь бы был жив. Буквально через полчаса его не станет. Я обещаю ему поддержку во всем, прошу, чтобы он не берег меня, потому что все, что я делаю, я делаю ради него (это была правда - я терпеливо выслушивала указания маленького аптекаря, училась, думала, как бы мне исхитриться и добыть у мастера разрешение на изобретение зелий и т.д.).
Чиэрина уплывает на корабле с арабами. Я вернула ей письма и так и нерасшифрованную крипту. Ну хоть у нее все сложилось хорошо, кажется она вышла замуж за арабского принца, и их потомки будут править Алжиром. Хотя я беспокоилась, сказала ей, что не особенно доверяю капитану Ахмеду, и подарила пару снадобий в дорогу.
В общем, давно пора рассказать о самом главном.
Только что я в безопасности и тепле сидела у донны Элеоноры, и вот я уже стою на улице над телом брата, тут же Али, который сокрушенно качает головой, и мне добавляет, что Сандра отрезала Керро голову, так что… Кулуарка сама по себе такая кулуарка, а тут еще такой ужас [в общем, ситуация как в поэме Китса «Горшок с базиликом», где сумасшедшая итальянка закопала голову возлюбленного в горшке и посадила туда базилик, после того, как злобные братья убили ее любовника. Или как в «Красное и черное», где Матильда сама погубила Жюльена, а потом поклонялась ему в пещерке. Если бы я выбрала вариант сумасшествия, я бы придумала, как это обыграть, чесслово].
Химена - гордая испанка. Она не пролила ни слезинки. Но мир рухнул - все к тому шло. Ненависть, гнев, полная потеря контроля над собой, но все это внутри, и сплелось в такой тугой клубок, что если б не «присутствие» (мой «ручной призрак») и буря, мой персонаж точно бился бы в истерике. Ветер пронесся по вершинам деревьев, пригнул травы к земле, и хлынул дождь. Природа плакала за меня, природа бушевала за меня, а я просто стояла и сжимала кулаки. «Тьма, пришедшая со Средиземного моря, накрыла ненавидимый прокуратором город… » Мдаа…
Мастер отнесся очень снисходительно к тому, что я практически с ножом к горлу пристала: «Выдай мне, мол, загруз ассассина и пачку леденцов». Когда я выяснила, что персонажа, который ответственен за смерть Керро, играет Румата, ноги у меня подкосились. Но я решила - я сделаю это, сделаю хоть как, потому что долг и честь и всякое такое. Для меня игра и реальность сплетаются слишком тесно. Пожалуй, это не очень хорошо. Но…
«- Молчи, - приказал ему Воланд и, обратившись к Маргарите, спросил: - Вы, судя по всему, человек исключительной доброты? Высокоморальный человек?
- Нет, - с силой ответила Маргарита, - я знаю, что с вами можно разговаривать только откровенно, и откровенно вам скажу: я легкомысленный человек. Я попросила вас за Фриду только потому, что имела неосторожность подать ей твердую надежду. Она ждет, мессир, она верит в мою мощь. И если она останется обманутой, я попаду в ужасное положение. Я не буду иметь покоя всю жизнь. Ничего не поделаешь! Так уж вышло».
Да, я считала, что отомстить за Керро мой долг, и если бы я не попыталась реализовать это в рамках игры, я не знала бы покоя и считала бы себя трусишкой. Мастер пытался меня отговорить, призрак сказал, что будет мной недоволен, но я твердо решила пролить кровь, и я это сделала. Рубин вернулся в хранилище ордена, а персонаж Руматы так или иначе труп - можно считать, что то, что я кое-как осуществила, было видение будущего, в конце концов, он сказал, что будет возвращаться на Сицилию, а подготовка ассасина занимает два года… А месть - это блюдо, которое лучше подавать холодным.
Кстати, о видениях будущего. Гадала Сандро-Сандре о служении, изучении нового и смерти близкого родственника. Умудрилась связать это с ее/его персонажем, но так и не проинтуичила, что гадала сама себе. Сандро прав, когда берешь в руки такой магический инструмент, как Таро, надо быть предельно внимательным и ответственным. Что ж, это был скилл, который я придумала для Химены сама, и допрыгалась. Впрочем, все к лучшему - это добавило драматизма ситуации. Потом я плакала у костра, «Леди долго руки мыла, Леди крепко руки тёрла. Эта леди не забыла Окровавленного горла». Мой брат-призрак прав: «Смерть приносит только смерть… Я понял это после своего первого убийства и потом старался действовать так, чтобы никого не убивать».
Потом просто было много дождя, луны и моря, и было хорошо.
Я хочу сказать спасибо всем, кто играл, скандальному пирату-испанцу, который так красиво и страшно резал всех в таверне, занудному начальнику стражи, который мешал выйти замуж своей сестре, Джульетте и девочкам, которые пахали в таверне, невероятно колоритной Сандре с ее историями про корабли-призраки, и вообще всем, кто помог забыть, что кругом автомобили и шансон, и помог перенестись в 17 век, в богом (но не пиратами!) забытый сицилийский городишко. Спасибо мастерам. Я прокачала психолога, накупалась на все лето вперед и словила столько эмоций, что… в общем, сами видите, много текста. Это было так классно, что я сама не ожидала. Спасибо.
Не знаю, каждый ли игрок так связан своим характером и личностными свойствами, я - так очень, как погляжу. И это меня огорчает. Впрочем, делу это не мешает - если на игры ездить для удовольствия, то свое экстремальное удовольствие я огребаю сполна. На этот раз, на пиратке «Наследство Барбароссы», удовольствие было особенно complicated, потому что «полигон», а на самом деле вполне себе место для отдыха на берегу Бердского залива (красивейшие виды, и, в общем, не особенно приходилось напрягаться, чтобы при взгляде на море представить себе бухту близ городка Корнино на Сицилии), так вот, полигон был отягощен присутствием большого, да, большого количества человек, которые не играли. Я на них достаточно наругалась на самой игре, так что сейчас лучше промолчу. Но эти машины кругом… эти песни, которые ты не заказывал… Артем сказал, что это «кабинетка», и я с ним соглашусь. Ощущения были похожи на впечатления от Battlestar Galactica, моего самого первого лангедока. Капитаны без кораблей (там без космических, здесь - без парусных... у них не было своих локаций, которые воспринимались бы как локации). По-хорошему, была одна таверна. Таверна была чудо. Кстати, в первый карнавальный вечер, пока Химена (моя героиня) смиренно молилась в часовне Мадонны Кустоначи в очередной безуспешной попытке стать хорошей католичкой, наружу попросилась моя давняя мечта. Где-то со Скайрима я хотела сыграть танцовщицу из кабака, так что теперь гештальт закрыт. Танцовщиц было целых две - Лейла и Исабель. Одна танцевала что-то вроде фламенко, другая - условные восточные танцы. Я хотела подольше остаться Лейлой, гадать на картах и по руке, соблазнять мужчин… Так что, возможно, с выводами насчет гештальта я поторопилась.
Все остальное - очень печально. Мой волшебный брат действительно навел шороху на весь полигон, но скрыться ему не удалось, был пафосно убит, а мне пришлось мстить, а потом ходить с ручным призраком в обнимку. Но обо всем по порядку, хотя какой уж тут порядок, сейчас вспомнила, как оно могло бы все обернуться - если бы Химена рассказала брату, как она заплатила капитану Ахмеду за знания об опиуме, Керро конечно бы вызвал араба на дуэль. А потом признался бы мне в любви. Все могло бы быть прекрасно-ужасно, поскольку брат и сестра мы не родные, а Химена давно его любила (поэтому все мысли о замужестве и всех женихов гнала), так вот, если бы мы признались друг другу, а потом я бы его потеряла - твой единственный близкий человек лежит с перерезанным горлом, и сделать нельзя НИЧЕГО, тут уж, я думаю, Химена не стала бы заморачиваться с местью, вступать в орден асcасинов, что-то еще делать. Она бы просто достала ножичек и покончила с собой, прямо над телом брата/возлюбленного. А что, Джульетта тоже была католичкой. А так, это был упущенный прекрасный ОБВМ’ный момент, сладкая нежная тайна, которую Керро унес с собой в могилу, а потом рассказал мне, будучи уже призраком. Я взвыла, конечно (мне и так было хуже некуда), но зато мой персонаж выжил. И более того, его ожидает интересное будущее в ордене. Так что не все так плохо. Я очень люблю сохранять жизнь персонажа и оставлять ему возможность «карьерного роста». Но иногда персонаж ведет себя так, как ты не ожидаешь, и если бы вот эта линия была бы сыграна, я думаю, это был бы тот случай. Еще очень вероятный путь развития событий - если бы полигон был побольше, а правила пожестче, и Керро бы пришлось отсидеть какое-то время в мертвяке, Химена бы сошла с ума от горя и ее ждало бы неприглядное будущее местной безумной нищенки. Очень живой вариант, очень мой - ходила бы в плаще брата, пела песенки луне, вызывала жалость и насмешки местных жителей, ненавидела англичан и грозила бы кулаком с берега всем проходящим английским судам.
Я как знала, что нужно захватить траурный испанский костюм. Все-таки интуиция у меня что надо.
Два дня на слом мировоззрения, два года на превращение из хрупкой девушки, подобной нежному цветку, в тайного убийцу. В ассоциативном ряду - сплошная кинематография: и «Kill Bill», и «Леон», и «Привидение», и «Хеллсинг» почему-то (а, ну я знаю почему - Орден асcасинов у меня сливается с орденом Иуды Искариота из аниме).
Я (Химена) со старшим приемным братом (Керро), который был взят моими родителями, когда мне было два года, а ему четыре, приплыли на Сицилию после смерти родных и продажи всего имущества, по дороге еще и подверглись нападению пиратов. Не озлобленные, не сломленные, но юные, полные надежд и решимости держаться друг за друга и защищать один другого. У меня были кое-какие медицинские навыки - когда отец с матерью заболели, я стала работать в богадельне при монастыре, в надежде выучиться чему-то и спасти их, а брат в это время добывал пропитание для нас. Мои молитвы и его усердие не привели ни к чему. Родители умерли, а мы отправились искать по свету пристанища. Керро договорился с капитаном одного судна, которое отправлялось с богатым грузом на Сицилию. Я сделалась помощницей корабельного лекаря. Радости в путешествии не было - сын капитана прохода мне не давал и не скрывал своих намерений. Я старалась держаться поближе к Керро и только уговаривала его ничего не предпринимать. А незадолго до конца нашего путешествия на нас напали пираты. «Плавание уже порядком нас измотало, да и солнце палило нещадно. Мы не заметили вовремя, как на горизонте появился корабль с черным флагом. Это был не бой, была резня. Тогда я понял, что верх нам уже не взять, и былые обиды вспыхнули с новой силой, и кровь запросила мести. Вот она спина этой мрази, я не испытывал сожаления тогда, не раскаиваюсь в этом и сейчас. Такие как он не должны ходить по свету. Да прекрасно понимаю, что не лучше него стал».
Брат мой, брат, ты пролил кровь… С того-то все и началось. Керро был умен и предприимчив, и ему удалось обмануть пиратов и уговорить их сохранить наши жизни. По прибытии на берег мы сбежали от них, передав сведения о них городской страже, и отправились на другой конец острова, в залив Корнино. Здесь мы скрывались уже некоторое время, и я заметила, что брат все чаще отлучается из города. Когда я спросила его об этом, он ответил уклончиво: «Епископ дал мне работу». Действительно, у нас была еда и крыша над головой… и брат даже находил средства оплатить мое обучение у местных медиков… но я тревожилась все больше. В моей душе копилась непонятная мне самой обида, и даже злость. Я хотела помогать, спасать жизни, лечить людей. В богадельне я насмотрелась на страдания, во время захвата корабля стала свидетельницей поистине страшных сцен, и мне было непонятно, как люди могут так играть жизнью, отнимать ее один у другого так небрежно [Камень-ножницы-бумага и колодец тоже надо! Новый «Шерлок Холмс» с Петренко и Паниным, да]. Мое искренне желание было - стать хорошим хирургом и пребывать доброй католичкой. Поэтому я обрадовалась, когда в часовне Мадонны Кустоначи познакомилась с донной Элеонорой, знатной паломницей из Мадрида. [Да, донна Элеонора многое может рассказать о прикормленных с ладошки асcасинах. Если захочет, конечно, но тсс]. Она была очень добра ко мне, и даже одолжила великолепное парчовое платье для карнавала в честь Мадонны. Такой роскоши я в жизни не видела. Я танцевала и была очень счастлива, попробовала имбирный грог («Брат, зачем ты позволяешь мне пить?» - «Отдыхай, сегодня праздник, а я буду оберегать тебя»).
Это был великолепный звездно-лунный вечер. В таверне звучала музыка, я плясала, как девчонка, забыв все беды, и вдруг за дверями таверны прогремели выстрелы и послышались крики о помощи. Внесли одного раненого, над ним склонился хирург-араб, но у него не было при себе бинтов. Я торопливо отдала ему один из своих и выскочила в темноту. Маски были сняты, и я увидела, что второй из пострадавших - наш губернатор. Я оказала помощь, хоть руки у меня тряслись. Вернувшись в таверну, я уткнулась брату в плечо и плакала - люди жестоки, бессмысленно жестоки, праздник осквернен, святыня никого не охраняет, никто не защищен, никто. Мне нужно было учиться быстро, чтобы помогать брату, я чувствовала, что над ним сгущаются тучи - сама же я вела себя так, будто я бессмертна (на следующий день брат командовал мной - не выходи из таверны, спрячься в часовне, как будто я маленькая девочка! Как будто это мне грозит опасность… смешно…). [На самом деле, мой персонаж был просто маленьким и не мог всерьез заинтересовать кого-то как цель].
[В общем, уровень персонажа мне удалось поднять довольно быстро и качественно - во второй половине субботы я могла варить все зелья, кроме яда, и поднимать человека из нулей, то есть делать операции - ну это спасибо брату, и хирургу Али - он был прекрасным загадочным восточным старцем. Лишь сама новые зелья составлять не могла, ах, когда же я наиграюсь в науку и медицину? Не в этой жизни (не этим персонажем), очевидно].
Я была очень любопытна. В вечер карнавала мне удалось разговорить капитана арабского судна Ахмеда, и я поняла, как скудны мои знания, полученные на континенте… надо присмотреться к восточным врачам и их методам. Когда на следующий день я, уже в статусе ученицы аптекаря, увидела, что господина Ахмеда посадили в тюрьму, мое сердце сжалось от сочувствия. Брат, правда, выговорил мне за это - это ведь торговец опиумом, и он получает по заслугам. Правда, Ахмеда быстро отпустили, и я втайне от брата пошла за ним. Мне хотелось узнать о свойствах опиума, а аптекарь отказался мне их поведать. Что ж… За несколько поцелуев господин Ахмед дал мне узнать четыре вида опиума. До этого я никогда не целовалась, я была смущена, испугана, мне было очень стыдно, но ради знаний я была готова на все. (И я была права, ведь опиум лежал в основе многих снадобий, которые давали людям совершенно необыкновенные свойства, я была бы рада научиться их готовить, если бы это пригодилось Керро… впрочем, его призрак мне сказал - «Если бы ты мне рассказала, я убил бы этого араба на дуэли, а тебя запер дома на неделю... а лучше на две. Опиум - это наркотик, это… не то средство которым стоит пользоваться». Ах, Керро, твое благородство погубило тебя). Конечно, я догадывалась об этом. Поэтому не стала рассказывать брату, а побежала исповедоваться. Мягкий и добрый священник назначил мне легкую епитимью (я была даже возмущена - и это все? Еще один тяжелый камень на чашу весов сомнения. Брат же говорил: «Все грехи отпускают… если правильно заплатить»). [На самом деле, к священнику у меня претензий нет. Он был прекрасен и действительно добр, чтобы мне по жизни такие попадались, внимательные и понимающие. Мастера непосредственно это тоже касается, я полностью присоединяюсь к словам Джульетты Фарольеро о том, что он всегда был там, где нужен, бодр и терпелив и готов выслушать].
[Ну, конечно, загруз асcасина - это было внезапно и не совсем то. Он был выдан в последний момент и, согласно ему, Керро вообще не полагалось бы иметь родственников. Так что я была бы неплохим объектом для шантажа, если бы у тех, кому от Керро что-то нужно было, была хоть какая-то привычка к изящным решениям в стиле донны Элеоноры сиречь Ильмы. Кино «Правдивая ложь», да].
Начиная с пяти вечера у меня была не игра, а сплошной стресс. Здесь отчет превращается в нечленораздельные вопли и оборванные предложения. Мы с Керро прекрасно провели сиесту в шатре донны Элеоноры, а потом, потом… Его нападение на членов французской команды, какое-то странное, безоружное воздействие, я прибегаю на пристань, он взят под стражу, я вцепляюсь в Али - мне кто-нибудь объяснит, что здесь происходит? Речь идет о какой-то реликвии, мне ничего не важно, кроме угрозы, которой подвергается брат, я передаю ему нож и скрываюсь в часовне.
Девушка из таверны, Чиэрина, просит меня помочь ей расшифровать крипту, показывает письма и завещание Барбароссы. Ах, зачем я не рассказала Керро! Я слишком хотела быть самостоятельной, я не доверяла ему, а он слишком берег меня, и в итоге я его потеряла. Опять странное, почти магическое воздействие на безобидную ведьму-сваху в тюрьме, потом с банкиром та же история. Потом брата пытается убить Фальката с французско-английского корабля (коварные обманщики!), на моих глазах. Даже я со своей медленной реакцией сообразила, что надо что-то делать. Выхватываю мечи у нападающего, наношу ему несколько ударов и тут с ужасом понимаю, что он под стимулирующим зельем и ему, в общем-то, как с гуся вода. Застываю, он спокойно отнимает у меня свои мачете обратно идет на меня, тут из таверны выскакивает Али с удивительным для его почтенных лет проворством и в упор стреляет в Фалькату. Камень-ножницы-бумага, нападающий убегает, ибо дальше действовать не может. Все это происходит на пороге апартаментов донны Элеоноры (донна в это время убегала с визгом через стратегически запланированную заднюю дверь, правда, потом вернулась и стала спрашивать, что происходит). У меня тоже было к Керро много вопросов. Я кидаюсь к брату, перевязываю, что-то говорю. Потом мы ссоримся на заднем дворе таверны. Я пересказываю ему все те слухи, что я о нем успела услышать, выплескиваю все свое недоверие, он клянется, что никого не убивал, потом переходит в наступление: «Понимаешь, я за тебя боюсь, за тебя! Ты все, что у меня есть!» Трогательное примирение, а мне, в общем-то, все равно, кто он, и что у него за тайные задания, лишь бы был жив. Буквально через полчаса его не станет. Я обещаю ему поддержку во всем, прошу, чтобы он не берег меня, потому что все, что я делаю, я делаю ради него (это была правда - я терпеливо выслушивала указания маленького аптекаря, училась, думала, как бы мне исхитриться и добыть у мастера разрешение на изобретение зелий и т.д.).
Чиэрина уплывает на корабле с арабами. Я вернула ей письма и так и нерасшифрованную крипту. Ну хоть у нее все сложилось хорошо, кажется она вышла замуж за арабского принца, и их потомки будут править Алжиром. Хотя я беспокоилась, сказала ей, что не особенно доверяю капитану Ахмеду, и подарила пару снадобий в дорогу.
В общем, давно пора рассказать о самом главном.
Только что я в безопасности и тепле сидела у донны Элеоноры, и вот я уже стою на улице над телом брата, тут же Али, который сокрушенно качает головой, и мне добавляет, что Сандра отрезала Керро голову, так что… Кулуарка сама по себе такая кулуарка, а тут еще такой ужас [в общем, ситуация как в поэме Китса «Горшок с базиликом», где сумасшедшая итальянка закопала голову возлюбленного в горшке и посадила туда базилик, после того, как злобные братья убили ее любовника. Или как в «Красное и черное», где Матильда сама погубила Жюльена, а потом поклонялась ему в пещерке. Если бы я выбрала вариант сумасшествия, я бы придумала, как это обыграть, чесслово].
Химена - гордая испанка. Она не пролила ни слезинки. Но мир рухнул - все к тому шло. Ненависть, гнев, полная потеря контроля над собой, но все это внутри, и сплелось в такой тугой клубок, что если б не «присутствие» (мой «ручной призрак») и буря, мой персонаж точно бился бы в истерике. Ветер пронесся по вершинам деревьев, пригнул травы к земле, и хлынул дождь. Природа плакала за меня, природа бушевала за меня, а я просто стояла и сжимала кулаки. «Тьма, пришедшая со Средиземного моря, накрыла ненавидимый прокуратором город… » Мдаа…
Мастер отнесся очень снисходительно к тому, что я практически с ножом к горлу пристала: «Выдай мне, мол, загруз ассассина и пачку леденцов». Когда я выяснила, что персонажа, который ответственен за смерть Керро, играет Румата, ноги у меня подкосились. Но я решила - я сделаю это, сделаю хоть как, потому что долг и честь и всякое такое. Для меня игра и реальность сплетаются слишком тесно. Пожалуй, это не очень хорошо. Но…
«- Молчи, - приказал ему Воланд и, обратившись к Маргарите, спросил: - Вы, судя по всему, человек исключительной доброты? Высокоморальный человек?
- Нет, - с силой ответила Маргарита, - я знаю, что с вами можно разговаривать только откровенно, и откровенно вам скажу: я легкомысленный человек. Я попросила вас за Фриду только потому, что имела неосторожность подать ей твердую надежду. Она ждет, мессир, она верит в мою мощь. И если она останется обманутой, я попаду в ужасное положение. Я не буду иметь покоя всю жизнь. Ничего не поделаешь! Так уж вышло».
Да, я считала, что отомстить за Керро мой долг, и если бы я не попыталась реализовать это в рамках игры, я не знала бы покоя и считала бы себя трусишкой. Мастер пытался меня отговорить, призрак сказал, что будет мной недоволен, но я твердо решила пролить кровь, и я это сделала. Рубин вернулся в хранилище ордена, а персонаж Руматы так или иначе труп - можно считать, что то, что я кое-как осуществила, было видение будущего, в конце концов, он сказал, что будет возвращаться на Сицилию, а подготовка ассасина занимает два года… А месть - это блюдо, которое лучше подавать холодным.
Кстати, о видениях будущего. Гадала Сандро-Сандре о служении, изучении нового и смерти близкого родственника. Умудрилась связать это с ее/его персонажем, но так и не проинтуичила, что гадала сама себе. Сандро прав, когда берешь в руки такой магический инструмент, как Таро, надо быть предельно внимательным и ответственным. Что ж, это был скилл, который я придумала для Химены сама, и допрыгалась. Впрочем, все к лучшему - это добавило драматизма ситуации. Потом я плакала у костра, «Леди долго руки мыла, Леди крепко руки тёрла. Эта леди не забыла Окровавленного горла». Мой брат-призрак прав: «Смерть приносит только смерть… Я понял это после своего первого убийства и потом старался действовать так, чтобы никого не убивать».
Потом просто было много дождя, луны и моря, и было хорошо.
Я хочу сказать спасибо всем, кто играл, скандальному пирату-испанцу, который так красиво и страшно резал всех в таверне, занудному начальнику стражи, который мешал выйти замуж своей сестре, Джульетте и девочкам, которые пахали в таверне, невероятно колоритной Сандре с ее историями про корабли-призраки, и вообще всем, кто помог забыть, что кругом автомобили и шансон, и помог перенестись в 17 век, в богом (но не пиратами!) забытый сицилийский городишко. Спасибо мастерам. Я прокачала психолога, накупалась на все лето вперед и словила столько эмоций, что… в общем, сами видите, много текста. Это было так классно, что я сама не ожидала. Спасибо.